***
— Они уснули, — выдохнула Темари, выходя из комнаты, где два малыша сейчас спокойно спали. Шикаку, после случившегося, больше не проронил ни слова, однако послушно следовал указаниям девушек следить за Шикадаем и выспаться. Уснул ребенок мгновенно: на это также сыграл стресс. Ючи с перебинтованной лапой сейчас также лежал на теплом пуховике, который ему постелили возле кровати, борясь со сном, но все-таки внимательно наблюдая за двумя малышами. Даже собака понимала важность того, что нужно заботиться о тех, кого ты любишь. — Они так много пережили сегодня. Особенно Шикаку, не представляю, что он испытал, — вздохнула Ино, прислонившись к стене и сложив руки на груди, — Это его первое убийство? — Самое первое. Шикаку и раньше видел мертвых, смерти людей, но сам он никогда не убивал живого человека, — задумчиво сказала Темари, переплетая кудрявый хвост, который растрепался за все это время. — Ужасно. Я помню… свое первое убийство. Мне тогда исполнилось тринадцать, — прошептала блондинка, посмотрев в окно, на сильный снегопад, который постепенно накрывал их завод. — Кто это был? — Темари подняла взгляд на девушку, которая только закусила губу. — Я не знаю ее имени. Это была женщина, которая напала на нас с бабулей. Она была явно не в себе. Чуть позже мы нашли палатку, где она жила. Там были фотографии ее и ее дочери. Видимо, девочка погибла и та женщина сошла с ума. Она угрожала бабушке и все, что я могла сделать — это убить ее. У нас не было оружия, и… Я взяла камень с земли, подкралась к ней сзади и ударила по голове. Несколько раз. Никогда не думала, что буду способна на что-то подобное, — прошептала девушка, откинув голову назад, — А сейчас убивать друг друга стало нормой. — Мы просто вернулись к нашим истокам. Человек по природе своей является убийцей. Просто у каждого это раскрывается по разному. И каждый от этого по разному бежит, — Темари устало прикрыла глаза, но после оторвалась от стенки и пошла в сторону черной лестницы, — Идем. Нам нужно вынести трупы этих двоих. — Сейчас ночь и метель, ты уверена, что это безопасно? — Ино поспешила за девушкой, которая только устало открыла дверь. — Сейчас ничто не безопасно. Но спать в одном помещении с двумя трупами я бы не хотела.***
— Сука, это уже четвертая, — прошипел Гаара, роясь в пустой коробке из-под лекарств. Надеяться на чудо не приходилось, но все-таки в глубине души рыжеволосый верил, что они смогут найти аптечку, в которой будут нужные им лекарства, — Здесь только два шприца. — Стерильные? — В упаковках. — Бери, что есть, — вздохнул Шикамару, устало снимая со спины рюкзак и кидая шприцы, которые нашел Гаара, внутрь, — Пригодятся в любом случае. — Пойдем в следующую, — кивнул рыжеволосый и аккуратно вылез из машины, ползком добираясь до нужной машины. Ходячие были настолько близко, что звук их хриплых легких словно стоял за спиной. Однако, это было связано только с их количеством. — Дверь не открывается, — прошептал шатен, пытаясь открыть заднюю дверь машины скорой помощи, которая абсолютно этому не поддавалась. Назло она была также цела с точки зрения окон — автомобиль был слегка наклонен в бок из-за спущенных шин, однако выглядел более-менее целым, несмотря на грязь. — Кажется, я вижу там целую аптечку, — прошептал Гаара, светя фонарем внутрь. Нужный им багаж лежал на полу, полуоткрытый, и там явно были целые пластинки с таблетками, — Нам нужно ее открыть. — Помоги мне еще раз, — попросил Шикамару, и когда парни в десятый раз общими усилиями не смогли сдвинуть дверь с мертвой точки, Нара судорожно сплюнул, — Твою мать! — Не кричи, — прошептал Гаара, тут же нагибая друга вниз. На их звук несколько мертвецов обернулись, однако, не увидев потенциальной добычи, продолжили расхаживать вдоль здания. — Нужно выбить окно, — кивнул Шикамару, задумчиво смотря на машину. — Водительскую дверь ты тоже пробовал открывать? — Да. Она полностью закрыта. На сидении водителя сидит труп, ему несколько лет, там одни кости. Видимо, выстрелил себе в голову. Козел, мог бы хотя бы дверь открыть для других людей. — Вряд ли он думал в этот момент о ком-то, кроме себя, — прошептал рыжий, наблюдая за мертвецами издалека, — Нужно их как-то отвлечь. Каким-то громким звуком, и одновременно с этим выбить окно. Если эта толпа погонится за ними, кровавой вечеринки нам не избежать. — Понимаю, — кивнул Шикамару, внимательно осматривая парковку, — Видишь тот автомобиль? — Синий? — рыжеволосый проследил за рукой друга, на что тот положительно кивнул. — Да. Водительская дверь открыта. Если нам повезет, мы можем воспользоваться сигналом руля. Мертвецы отвлекутся на это, и в этот момент кто-то из нас разобьет стекло. Возьмет лекарства, второй добежит до него и мы побежим в сторону дома. — Нужно что-то положить на руль, чтобы звук шел постоянно, — вздохнул Гаара, оглядываясь по сторонам и замечая труп одного из ходячих, — Готов хреново пахнуть до конца похода? Шикамару медленно посмотрел в сторону трупа, закатил глаза и согласно кивнул. — Кажется, другого выхода у нас все равно нет.***
— Мы были в психиатрической клинике, — начал историю Какаши, лениво мешая лапшу быстрого приготовления. Обито внимательно посмотрел на друга и задумался. — Клиника за городом? В лесу? — Там содержали буйных и опасных преступников. Знаете, атмосфера была похожа на фильм Скорсезе, — хмыкнула Тен Тен, переводя взгляд на Хьюга, — В целом, если отбросить мысли о том, что эта клиника с бывшими убийцами в подвалах, там было вполне себе чисто и безопасно. — А пациенты? Они были там? — Наруто положил голову на колени брюнетки, которая только глубоко вздохнула. — Были. Но уже мертвецы, что естественно. Думаю, для них это было худшим наказанием. Санитары и врачи явно побросали это место, когда пришел апокалипсис. Они медленно умирали от голода и жажды, а потом поочередно превращались в мертвецов. — Если они были уродами и преступниками при жизни, для них это подходящий конец. Прикиньте, как еще более сдвинулась их крыша, когда они стали видеть то, как их товарищи-сокамерники становятся ходячими, — категорично высказалась Сакура, на которую только с упреком посмотрели все вокруг, — Что? — Скажите, а у этой девочки за нашу разлуку сердце так и не появилось? — спокойно спросил Неджи, за что получил в бок ножкой от Тен Тен, а остальные только засмеялись. Саске и Обито уловили взгляд друг друга, задумчиво улыбаясь. Они знали — у Сакуры было сердце.***
— Тяжелый, тварь, — прошептала Темари, утаскивая труп мужчины с лестницы вниз и вытирая лоб от пота. — Этот любовью к диетам также не отличается, — честно высказалась Ино, протаскивая по ступеням второго бандита вслед за подругой. И вдруг задумчиво посмотрев в окно, — У меня есть мысль. — Какая? — Темари села на корточки, внимательно посмотрев на подругу, которая подошла к окну, начиная аккуратно его открывать, — Решила нас застудить? — Да нет же. Мы себе грыжу заработаем, если будем их так вот таскать. Ситуация ироничная, но может быть просто выкинем их в окно? — вздохнула девушка, неловко смотря на блондинку, которая только задумчиво посмотрела на труп, который держала в руках. — Сказать, что это не по человечески, наверное, будет глупо, зная, какие ублюдки они были при жизни. — Именно. Нас не будет здесь весной, когда снег начнет таять, уйдем отсюда через пару месяцев. Все равно мы не потащим их сейчас в лес, а лишний раз куда-то выходить — это прямая причина заработать себе пневмонию, — выдохнула Ино, открывая окно и впуская в здание достаточно сильный ветер, — Ты со мной? Темари вновь внимательно посмотрела на трупы, а потом только устало встала и посмотрела вниз. Им еще нужно разобраться с первым этажом и плотнее закрыть дверь, чтобы никто сюда не проник. Работы и так море. — Ладно. Начнем с моего.***
— Хотел бы я сейчас сидеть в комнате вместе с Темари и своими детьми, а не таскать труп сраного мертвеца по парковке больничного комплекса, — прошептал Шикамару, мелкой поступью направляясь к синему автомобилю, держа в руках плечи трупа. Гаара дышал через раз, неся ноги ходячего и считая каждый шаг до нужной цели. — Надеюсь, девочки не занимаются тем, чем занимаемся мы. — Надеюсь, девочки уже спят, — выдохнул Шикамару, аккуратно открывая дверь машины и вместе с другом кладя мертвеца на водительское сидение, — Ладно. Иди к скорой, а я кину его на руль, когда ты будешь готов выбить стекло. — Ты уверен? Мне кажется, я бегаю быстрее тебя, — задумался Гаара, внимательно глядя на друга, который только приподнял бровь. — Твои навыки бега мы проверим на финальном этапе нашей миссии, брат, — кивнул Шикамару, касаясь плеча трупа и кивая другу. Гаара тяжело вздохнул, но согласился и аккуратно добежал до машины скорой помощи, беря с пола кирпич и внимательно смотря на окно машины. Одним ударом его не выбьешь, но за несколько раз осилить в принципе возможно. Главное, чтобы мертвецы не услышали этот звук. Кивнув другу, Гаара занес руку с кирпичом над стеклом. В этот же момент Шикамару кинул труп на руль, после чего машина раздала протяжный звуковой сигнал. Мертвецы, словно по команде, развернулись на звук, направляясь в нужную сторону. Гаара ударил кирпичом стекло, краем глаза замечая, как Шикамару пробирается за другими машинами в его сторону. Однако, стекло пропустило только несколько трещин. — Давай же, — прошептал парень, нанося удары один за другим, пока окно не поддалось и не треснуло. Выбив остатки стекол локтем, рыжеволосый одним махом залез внутрь, открывая рукой нужную аптечку и с облегчением выдыхая: она была полной. Здесь было все, что им нужно. — Не мешкай! — прошипел Шикамару, подбегая к машине скорой помощи и протягивая руку Гааре, который тут же протянул ладонь к шатену, но неестественно вздрогнул, смотря куда-то за его спину. Шикамару тут же увидел взгляд друга, и поверьте, Гаара не стал бы так смотреть на мертвеца или человека. Гаара бы уже держал в руках пистолет, однако его друг только резко втянул шатена внутрь скорой. — Что это такое…***
— Я скучала по таким вечерам, — улыбнулась Тен Тен, ходя по платформе станции. Сакура шла рядом с подругой, дожидаясь момента, когда они отойдут от более открытых окон, где их семья уже начинала раскладывать спальные места. Достав из кармана пачку сигарет, Харуно протянула ее подруге, на что та согласно улыбнулась и взяла одну штуку, — И по общему курению я тоже скучала. — Нам уже скоро всем по семнадцать лет будет, а мы продолжаем шкерится от взрослых с сигаретами, — тихо засмеялась Сакура, прикуривая свою и протягивая зажигалку подруге, выдыхая в морозный воздух дым. — Мы для них всегда будем детьми, — хмыкнула Тен Тен, поджигая сигарету и аккуратно садясь на лавочку, что стояла на платформе. Сакура села рядом с подругой, задумчиво посмотрев на заснеженные рельсы. — Возможно, когда-то здесь снова будут ходить поезда. — Я слабо в это верю. Как и ты, — хмыкнула шатенка, посмотрев в сторону подруги, на что та устало улыбнулась. — Ты права. Снег крупными хлопьями падал с темно-синего неба вниз, касаясь ржавых рельсов и украшая их чистым белым покрывалом. Морозный воздух аккуратно проникал в легкие, не обжигая дыхание, а только советуя поскорее вернуться домой и не словить простуду. — Я убила ребенка, — тихо прошептала Сакура, и была благодарна вселенной за свою лучшую подругу, которая не посмотрела на нее осуждающе или удивленно, а только смахнула пепел с сигареты, наблюдая за тем, как огонек быстро исчезает в слое снега. — Укушенного? — Да. — Живого? — Да, — Сакура тяжело вздохнула, поднимая малахитовые глаза вновь на рельсы и нервно начиная дергать коленом, — Ты бы видела взгляд Обито в этот момент. Он смотрел на меня так, словно я монстр. Провел со мной воспитательную беседу. Я его не осуждаю, но… — Но? — Тен Тен перевела взгляд на подругу только тогда, когда пауза затянулась. Сакура сидела, закрыв глаза, позволяя снежинкам оседать на ее ресницах. Харуно глубоко вздохнула, вновь посмотрев на рельсы и делая затяжку. — Я и без него знаю, что я уже монстр. — Ты не монстр. Сакура, то что ты делаешь, многие могут посчитать жестоким и бесчеловечным. Но я помню тебя с самого детства. Ты никогда не была хорошей девочкой, но и конченной тварью тебя не назовешь. — Однако, у меня создается ощущение, что все вокруг пытаются внушить мне мысль, что я и есть та самая конченная тварь. Знаешь, в каждой книге есть герой, которого ты ненавидишь, — Сакура глубоко вздохнула, продолжая нервно дергать коленом, и до боли кусать нижнюю губу, — Для остальных я и стала этим героем. — А меня всегда привлекали очаровательные злодеи, — Тен Тен мягко положила руку на колено девушки, на что словила на себе уставший взгляд зеленых глаз, — Ты не тварь, Сакура. Не конченная мразь и уж тем более не плохой человек. Да, ты не ангел. Но многие из нас выжили только благодаря тому, что ты думала не сердцем, а головой. Вспомни, как ты пошла искать Шикаку. Как ты поднимала самооценку Гааре, как ты заботишься о Ючи и о других. Вспомни, что было с тобой, когда умер Обито, — выдохнула Тен Тен, на что Сакура прекратила двигать ногой и ощутила соленый привкус слез на своих губах, — Разве плохой человек будет так сильно испытывать боль? Сакура судорожно всхлипнула, ощущая то, как теплые и родные руки Тен Тен аккуратно обнимают ее за плечи. Как мягкие губы целуют куда-то в макушку, а маленькие ладони шатенки обхватывают ее руку, натягивая свитер дальше кистей и не давая окончательно замерзнуть. — Мне до сих пор больно, Тен Тен, — всхлипнула девушка, окончательно прижимаясь к подруге и впервые ощущая, что где-то внутри ей становится на один грамм легче. — Я знаю, Сакура. И даже если каждый человек будет считать тебя монстром… Я всегда буду на твоей стороне, — прошептала шатенка, аккуратно гладя подругу по волосам. Она слишком хорошо знала Сакуру. Слишком сильно переживала свою боль вместе с ней, — Неджи убил человека на заправке несколько дней назад, — тихо начала свою историю Тен Тен, ощущая, как всхлипы Сакуры становятся реже, и теперь и она может поделиться своей болью. Тихие разговоры, исчезающие сигареты в смятой пачке, замерзшие дорожки слез на щеках, и самые теплые объятия, которые только могут быть. И если миру нужно было рухнуть и превратиться в сплошной потоп из мертвых трупов, голодных и обезумевших людей, а все моральные устои должны были перевернуться с ног на голову, чтобы вселенная узнала о такой дружбе, преданности, доверии и любви, которая сейчас хранилась на заброшенной, заснеженной железнодорожной станции в изувеченных, но все еще бьющихся сердцах двух человек… Может, это стоило того.***
— Лисёнок, — сказал лисёнок лисёнку, — ты помни, пожалуйста, что если тебе тяжело, плохо, грустно, страшно, если ты устал — ты просто протяни лапу. И я протяну тебе свою, где бы ты ни был, даже если там — другие звёзды или все ходят на головах. Потому что печаль одного лисёнка, разделенная на двух лисят — это ведь совсем не страшно. А когда тебя держит за лапу другая лапа — какая разница, что там ещё есть в мире?