y a m (you and me)

Мужчина не может спать. Его нервирует всё — кровать неудобная, одеяло слишком тяжёлое, воздух пропитан топлёным молоком. За один час, весь дом стал для альфы словно чужим. В этом доме слишком много воспоминаний — на этой кровати, например, Чанёль будил соню Кёнсу, вытаскивая на пробежку. Вон там, туалетный столик, где раньше стояло много косметики, которую его омега частенько использовал — Кёнсу не мог появиться на улице не накрашенным. Шкаф, который раньше был забит вещами, сейчас забит едва ли наполовину, и то в основном костюмами, а остальные вещи лежали где-то в полках. В этом чёртовом доме всё напоминает о Кёнсу, и Паку интересно, почему он подумал об этом только сейчас, а не пять лет назад. Не тогда, когда он его покинул, а сейчас, когда в этом доме появился Бэкхён. Альфа прекрасно чувствует омегу, чувствует, что он его истинный, но настойчиво игнорирует, потому что в его жизни истинность никогда не играла роли — он доверял лишь своему сердцу, а сердце до сих пор любило одного — Кёнсу. Мужчина поднимается с постели и идёт в кухню, желая выпить холодного пива и охладить немного внутренности. Альфа проходит мимо гостевой спальни и слышит копошение, тихонько заглядывая внутрь. Бэкхён старательно обматывается одеялом, укладываясь на пол.       — Почему ты ложишься на пол? Омега пугается, словно его поймали над чьим-то хладным трупом с ножом в руке.       — Я не привык спать на такой мягкой кровати. Как будто проваливаюсь в неизвестность.       — Понятно. Чанёль закрывает дверь и идёт дальше. Он сам такое пережил — первое время тяжело принять тот факт, что он больше спит не на жёстком матрасе в приюте, не на полу в однушке, а на своей мягкой и дорогой кровати. Альфа слышит едва различимые шаги за собой и резко оборачивается, заставляя Бэка впечататься в его грудь.       — Что?       — Могу я приготовить тебе завтрак утром? Чтобы хоть как-то отплатить за ночлег...       — Я не завтракаю, - быстро отвечает альфа.       — Но завтрак очень важный приём пищи, важнее ужина и обеда, - продолжает уговаривать омега, идя по пятам за Чанёлем. Альфа чуть было не забыл, что тот упрямый и любит спорить. — Нам нужна энергия по утрам, чтобы были силы, чтобы не чувствовать усталость до обеда. К тому же, если завтракать, то организм быстро просыпается, потому что начинает работать желудок…       — Прекрати, - просит альфа.       — После начала работы желудка, человек уже не засыпает. То же самое и во время ужина, надо кушать за два часа до сна, тогда быстрее уснёшь.       — Хватит, - подняв руки, сдаётся Чанёль. — Приготовь-приготовь, что угодно, только прекрати. Омега победно улыбается.       — Ты хотя бы умеешь готовить?       — Конечно, - отвечает Бэкхён. — Хочешь, я и тебя научу?       — Нет, не хочу.       — Но было бы хорошо, если бы ты умел готовить. Тогда бы ты чаще готовил себе завтраки. Вообще, умение готовить очень важно. Знаешь, альфы, которые умеют готовить или заваривать кофе… выглядят очень здорово. Чанёль жалеет, что вышел из комнаты и потревожил Бэкхёна, который бы уже уснул, а не болтал тут без умолку. Альфе кажется, что ещё немного и он сойдёт с ума. Если перед кофейней он ещё мог уйти, то здесь ему идти некуда, он же в своём доме. Чанёль же не может сбежать из собственного дома.       — Ты всегда так много болтаешь?       — Почти всегда, - неловко отвечает омега, опуская голову. — У меня просто большая голова, и туда помещается много знаний, и было бы обидно не поделиться ими с людьми. Знаешь, как будто ты что-то крадёшь, а потом держишь взаперти — странно, правда? Ты же не стал бы красть деньги, чтобы потом запереть их в комнате и никогда не тратить — это было бы странно. Мужчина видит осмысленность, и чувствует связь — омега не несёт бред, но поток слов из него просто не заканчивается — он болтает обо всём, что ни спроси — у него на всё есть ответ. Чанёль решает проверить слова господина Ли о знании омегой законов и кодексов, и быстро тараторит вопрос, а Бэкхён также быстро отвечает, словно просто нажал на кнопку. Чанёль не верит, ему кажется, что он просто угадал, поэтому он задаёт ещё один вопрос о коллизиях в законе, и омега снова недолго думая отвечает. Пак почти сдаётся под натиском «большой головы» Бэкхёна, но всё-таки задаёт ещё один каверзный вопрос о законах других стран. Господин Ли сказал, что омега знает все законы и кодексы Кореи, но он ничего не говорил о других странах. Бэкхён не сдаёт позиций, чётко и быстро тараторит всё, а некоторые фразы даже говорит то на китайском, то на японском, то на английском.       — Ничего себе, - шепчет альфа, отставляя пустую банку пива в сторону. — Ты гений. Тебе надо бы учиться в Оксфордском университете, а не работать барменом в каком-то захудалом клубе.       — Знаешь, некоторые люди просто должны оставаться там, где они есть. Альфу почти бесит это «знаешь», которое омега вставляет почти в каждое предложение, но отчего-то, кажется, что в этом тоже есть что-то особенное.       — Ух, ты! Время уже шесть. Ты так и не поспал из-за меня.       — Ничего, я привык.       — Я приготовлю завтрак, а ты прими душ. Омега вновь улыбается и отворачивается, осматривая холодильник и продукты. Некоторой техникой Бэкхён даже не знал, как пользоваться, поэтому решил наскоро сделать альфе яичницу с беконом, тост с вареньем и кофе. Чанёль идёт в душ и надеется, что омега не спалит его кухню. Странно было слышать звуки готовки, да и вообще хоть какие-то звуки кроме издаваемых собой — в этом доме не было ни одной живой души, кроме Чанёля последние пять лет. Мужчина обмотал полотенце вокруг бёдер и тряхнув мокрой головой, вышел из ванной, натыкаясь на омегу, что стоял у двери.       — И что ты делаешь? – сложив руки на груди, интересуется альфа.       — Просто уже время, еда остывает, а ты всё в душе. Я хотел тебя поторопить. Омега слегка краснеет — тело у судьи Пака божественное. Восемь чётко очерченных кубиков пресса, грудь, что вздымалась от ровного дыхания и широкие плечи, за которыми можно спрятаться, высокий рост и сильные ноги. С волос на шею и плечи стекали капельки воды, оставляя мокрые дорожки. Омега никогда не видел кого-то столь идеального телосложения. В клубе, где работал Бэкхён были стриптизёры, но они, словно не из того теста, совсем не такие, а Чанёль — идеальный. Омега сглатывает слюну и поднимает взгляд от торса альфы на лицо, и видит красноречиво выгнутую бровь.       — Ухожу, - догадавшись, ответил Бэкхён. — Т-там… завтрак готов. Парень быстро испаряется из спальни альфы, неловко прикрывая дверь и пару раз кланяясь, а Чанёль понимает, что Бэкхён оставил после себя шлейф топлёного молока, в котором были нотки возбуждения. Мужчина быстро мотнул головой, стараясь выгнать этот запах из своей головы. Он в растерянности, потому что последние пять лет в этой комнате не было ни одной омеги, да и вообще, у альфы никого не было. Альфа впервые задумался о том, что не занимался сексом уже ЦЕЛЫХ пять лет.