***
— Майкл, как там Эмили? О ней давненько не слышно… — строго спросил седовласый мужчина, глядя на юношу перед собой. — Эмили? — парень задумался, после чего воспрянул духом, опомнившись. — А! Сакура? Ну… Она не вернётся к нам… — Значит, так она решила… — задумчиво произнёс мужчина, нахмурившись. — Тогда, убьёшь её. — Убить? Её? И как я это сделаю? Там что ни метр территории, так солдат или гражданский. А выманить её я не смогу… Уж слишком она подозрительно относится по отношению ко мне, глаз не спускает… — Мне плевать, как ты это сделаешь! Она знает слишком многое и опасна! Если вдруг ей приспичит сдать нас, то вся эта шарашкина контора накроется медным тазом! Значит так. Даю тебе три месяца. Либа мертва она, либо ты, понял? — Куда ж понятнее, — пробурчал парень. — Извините, а можно вопрос? Вы даже не посмотрите на то, что она ваша внучка? — Нет… Единственное, на что я смотрю, это будущее и у нас всех его нет, пока жива она! Убей её! Слышишь? Убей! — Будет выполнено, сэр… — хитро ухмыляясь, ответил Майкл, в голове которого уже зрела стратегия, ведущая к положительному исходу своего задания. Да, девушка не является ночной бабочкой, которых он так любит истреблять, но, как вариант, хоть что-то. Лучше синица в руках, чем журавль в небе…Часть II. Глава 8 "Новое начало"
8 мая 2021 г. в 23:36
С того самого дня прошло чуть более недели и, как и ожидалось, Сакура слегла с простудой. Самым противным в этот промежуток времени было то, что температура была не слишком высокой, чтобы сбивать её жаропонижающими, но и не была настолько низкой, чтобы смело щеголять безо всяких побочных эффектов.
В целях безопасности других кадетов, находящихся с ней в одной казарме, девушку отправили в больничное крыло, где она, собственно говоря, и провела всю эту неделю.
— Привет, как ты? — проходя в комнату, тихо открывая дверь, спросил Кирштайн, улыбаясь девушке.
— Бывало и лучше, — тихо просипела брюнетка, после чего поудобнее устроилась на кровати, поправляя подушку и принимая сидячее положение. — А ты как?
— Тоже порядок… — среди общего, казалось бы приятного и хорошего настроя, Сакуру напрягало одно: почему Жан не смотрит ей в глаза?
В последнее время общение между ними медленно, но верно начинало сходить на нет. Парень всё чаще бывал в компании Саши и Конни, и Миядзаки с ещё большей, чем когда-либо, уверенностью, могла сказать, что это не связано с её болезнью. Ведь, в те редкие моменты, когда Кирштайн приходил, он даже мог себе позволить обнять её, и это явно свидетельствовало о том, что простуда ему не помеха.
— Жан, можно задать вопрос? — всё же решилась на данный диалог девушка, серьёзно взглянув на светловолосого.
— Да-а, — протянул парень, насторожившись.
Подсознание стало тревожно звенеть, как бы предупреждая о том, что давать положительный ответ явно не стоило.
— Отлично! — всплеснула руками голубоглазая. — Только для начала, посмотри мне в глаза.
— Слушай, ты меня настораживаешь. Что случилось? — настороженно произнёс парень, усмехнувшись.
— Как ты ко мне относишься? — это вопрос застал парня врасплох.
Растерявшись, Кирштайн не сразу смог сориентироваться в том, что же ему ответить. То есть, сейчас, когда не то что момент, ситуация не предрасполагает к этому, он должен сознаться в том, что чувствует?
— Э-э… — озадаченно протянул парень, переведя взгляд в окно, за которым во всю кипела жизнь. — Ты для меня как сестра! — ляпнул он первое, что только пришло в голову.
Ответом сейчас ему послужило молчание. И парень совершенно не знал, как на это реагировать. То ли радоваться тому, что больше не последовало никаких вопросов, с целью разъяснить, что же значит наскоро придуманная и небрежно брошенная им фраза, то ли грустить и начинать переживать от того, что начинавшая оживать и выходить с ним на контакт голубоглазая вновь может закрыться в себе. Двоякость ситуации пугала, в то время как в воздухе повисла нагнетающая тишина.
— Но почему ты спросила?
— Ты всё время прячешь взгляд, вот и подумала, что тебе могли наговорить лишнего или ты как-то разочаровался во мне, — почесав затылок, ответила девушка, отвернувшись к стене.
— Слушай, Сакура! — осторожно взяв в свои крепкие ладони тонкие и изящные пальчики девушки, привлекая тем самым к себе внимание, начал парень.
По огонькам, сияющим в глазах девушка поняла, что Кирштайн явно что-то затевает. Очередная авантюра наверняка не за горами. Этот взгляд она навряд ли перепутает с чем-либо ещё.
— Что такое? — отпрянув, насторожилась брюнетка, чуть нахмурившись.
— Не переживай, это не повлечёт за собой никаких последствий, — пояснил Жан, мысленно радуясь тому, что Миядзаки не вырвала свою руку из его ладоней. — Просто, может прогуляемся, как только ты выздоровеешь? Можно, например сходить в какую-нибудь распивочную, или же просто побродить по городу.
— Это что-то навроде свидания? — слабо улыбнулась брюнетка, внимательно наблюдая за реакцией парня с хитрым прищуром.
В янтарных глазах, словно трепещущий на ветру огонёк заиграло волнение, по которому девушка и определила, что её догадка, собственно говоря, верна. От этого, почему-то, стало неимоверно тепло и ясно на душе, как не было уже долгое время. Сердце начинало трепетать, переполняемое тёплыми чувствами и ощущать это было, несомненно, приятно.
— Что? Не-ет… Вовсе нет! — растерянно затараторил светловолосый, встрепенувшись. — Просто прогулка… Я подумал, что тебе уже могло надоесть сидеть здесь, — взглядом он обвёл скучную серую комнату. — В четырёх стенах. Тебе бы не помешало развеяться, к тому же в связи с последними событиями… — парень осёкся, понимая, что его дальнейшие слова могли больно резануть по сердцу голубоглазой, поэтому продолжать свою речь не стал.
— Давай, — тихо ответила девушка, слабо улыбнувшись.
— Вот и договорились! — воспрянул духом Кирштайн. — Встретимся на главной площади возле фонтана?
— Хорошо, во сколько?
— Давай… Ну… В пять вечера? Тебе будет удобно?
— Да вполне…
Молодые люди ещё долго болтали, обо всём, что только могло прийти в голову и, как только «заботливая» медсестра стала шнырять из палаты в коридор и наоборот туда-сюда, парень ушёл, напоследок так же, как в прочем и всегда перед своим уходом, обняв Миядзаки.
В этот вечер девушка быстро и на удивление легко уснула, впервые за долгое время сумев выспаться, не мучаясь от очередных кошмаров, в которых на её глазах разрывали живьём товарищей и от которых девушка каждый раз подскакивала, буквально обливаясь холодным потом и трясясь от очередной панической атаки.
Наконец-то девушку отпустили из лазарета и, быстро собравшись, Сакура направилась к казармам.
Весна уже полностью вступила в свои права. Повсюду веяло приятным цветочным ароматом, а на площадях, сплошь и полностью забитых людьми, этот запах тесно переплетался с запахом свежей утренней выпечки или же фруктов. Полной грудью вдохнув этот приятный аромат, девушка лишь ускорила шаг.
— Саша, привет, — стеснённо начала диалог Миядзаки, неуверенно заходя в комнату.
— Привет! Что-то случилось? Ты выглядишь как-то скованно? — улыбнулась шатенка.
— Просто… У тебя не будет какого-нибудь платья или сарафана? — всё ещё жмясь в дверном проёме, неуверенно бубнила Миядзаки, потупив взгляд.
— Платья?! — ошарашенно воскликнула шатенка, импульсивно подскочив на месте. — Будет, конечно, только… Ты же… Ты же их терпеть не можешь, — непонимающе изогнув бровь, произнесла Блаус, на лице которой играл целый ураган эмоций.
— Просто… Подвернулся один случай и мне бы хотелось… Выглядеть хорошо?
— Что, свидание? — подмигнув, улыбнулась Саша.
— Ч-что? Нет… Просто прогулка с одним знакомым…
— А, ну хорошо, — лукаво улыбнувшись, произнесла Блаус, после чего принялась искать в шкафу какое-нибудь платье, которое бы подошло Сакуре не только внешне, но и по комплекции.
В конце концов, такое платье было найдено.
Довольно простого покроя, но при этом сидящее даже на такой худенькой девушке, как Сакура. Да и цвет подходил девушке — светло голубая ткань и чуть более яркий пояс прекрасно подчёркивали голубые глаза Миядзаки. Если говорить о длине, то в силу того, что Саша выше, платье, даже если попытаться скрыть ту же самую разницу в росте при помощи пояса, всё равно было по щиколотки брюнетке и это вполне её радовало. Миядзаки не хотелось, чтобы кто-то глядел на её ноги, которые были бы обнажены выше этой самой длины. Что уж там скрывать, то даже когда приходилось надевать форму, девушка всегда как можно плотнее затягивала вокруг себя кожаный широкий пояс, жутко боясь повторения ситуации с изнасилованием.
— Тебе в нём очень идёт! — улыбнулась Блаус, обойдя знакомую кругом. — Почаще носи платья!
— Спасибо, — неловко улыбнулась брюнетка, нервно заправив непослушную прядь за ухо и потупив взгляд в пол.
Когда же настал вечер, Миядзаки как можно быстрее шла по начинавшим пустеть улочкам к назначенному месту встречи. Почему она вообще решила надеть платье? Может из-за того, что хочет понравиться Жану? Или из-за того, что хочет удивить его? Все мысли мешались в голове и за ними девушка совершенно не заметила, как дошла до фонтана, от которого при таком жарком дне веяло такой спасительной прохладой.
Когда же им удалось встретиться с Жаном, молодые люди пошли в небольшую забегаловку, как и планировали, где, на удивление, играла резвая музыка, от которой ноги сами по себе тянулись в пляс. Сакура долго отнекивалась и отказывалась танцевать, боясь того, что в их сторону будут кидать косые взгляды, в частности из-за неё. В конце-концов, парню это надоело и он просто-напросто сдёрнул девушку с насиженного места и пустился в пляс, одной рукой осторожно придерживая тонкую талию, а другой — аккуратную ладошку. И… На удивление девушка не оттолкнула его, что не могло не радовать.
Сначала Миядзаки двигалась совершенно неуверенно, постоянно пряча взгляд и отворачивая лицо, но после, видимо, раскрепостилась и просто отдалась моменту. В конце-концов, сколько можно прятаться?
То, что девушка доверилась ему, не могло не радовать Жана и, уверенно ведя в танце, улыбался, глядя Сакуре прямо в глаза… Парень, на каком-то подсознательном уровне старался как можно дольше сохранить тот контакт, возникший во время танца, боясь отпускать девушку. Ему было приятно в кой-то веки видеть её более свободной, безо всякой напущенной строгости и замкнутости. Видеть её настоящей — безо всех тех масок, с которыми она была в самый первый их день знакомства…
— Спасибо тебе за вечер, — слабо улыбнулась брюнетка, идя рядом с Кирштайном.
— Тебе спасибо, что пришла, — ответил юноша, ещё раз обведя девушку взглядом. — Тебе очень идут платья… Надевай их чаще, — смущённо пробубнил парень, отведя взгляд.
На город уже начинала спускаться ночь, медленно, но верно утесняя день в его правах.
Не увидев выбоины в вымощенной камнем дорожке, увлечённая беседой голубоглазая шагнула в неё и, совершенно потеряв равновесие, готова была упасть, боязливо сжавшись, как вдруг, снова ощутила крепкие, не дающие ей пораниться руки, на своей талии. Кирштайн просто не мог позволить ей упасть, снова ранясь, да и к тому же, со временем, как никогда более до этого он всё явственнее и сильнее ощущал привязанность, перерастающую в жгучее желание защитить и скрыть ото всех…
— Аккуратнее, — улыбнулся он, всё ещё сомкнув руки на тонкой девичьей талии.
Сердце Сакуры пропустило удар, а сама девушка моментально выровнялась по струнке, порывисто отшагнув.
— Спасибо, — буркнула она, вновь заправив прядь волос за ухо. — Думаю, нам пора расходиться, если кто-то из наших увидит нас, пойдут слухи и… — договорить ей не дал Жан, который, казалось, именно сейчас был слишком резок, что отпугнуло и насторожило Миядзаки.
— Слухи всегда ходят, — пожав плечами, ответил он, всё же собравшись с мыслями и твёрдо решив для себя признаться в своих чувствах.
Либо сейчас — либо никогда.
— Сакура, — подходя ближе к девушке, серьёзно и решительно начал парень. — Пожалуйста, — осторожно положив руку на плечо голубоглазой, стараясь тем самым успокоить, продолжил он. — Не бойся, просто… Дай мне высказаться, хорошо?
Повисло неловкое молчание, которое Кирштайн воспринял как согласие.
Сердце бешено стучало в груди, а мысли внезапно улетучились. Вся та речь, которую он так тщательно готовил так же пропала, оставляя после себя лишь лёгкий шлейф, состоящий лишь из обрывков никак не сочетающихся между собой фраз. Тяжело выдохнув, светловолосый взглянул девушке в глаза и, чуть помедлив, поняв для себя, что красивой речи не выйдет, просто осторожно, так же, еле-весомо, как и тогда в палате, коснулся девичьих губ своими, чуть нагнувшись из-за такой мешающей сейчас разницы в росте.
Сердце девушки вновь пропустило удар, а дыхание предательски сбилось. Почему-то все мысли сейчас улетучились и, шокировано распахнув глаза, она смотрела на чуть подрагивающие ресницы перед собой, не в силах поверить в происходящее.
— Я люблю тебя, — произнёс Кирштайн, отстранившись, выжидающе взглянув в голубые бездонные глаза, в которых так лаконично отражалось ночное небо.
— Жан я… — не в силах вымолвить и слова, мямлила девушка, потупив взгляд, не в силах больше терпеть этой пытки.
Из глаз снова брызнули слёзы, отчего у парня болезненно кольнуло где-то под рёбрами. Чёрт… Неужели снова отказ? Но, не смотря на ураган эмоций и переживаний, парень терпеливо ждал, давая Миядзаки возможность высказаться.
— Я… — от каждого произнесённого ей слова, сердце в груди стучало куда быстрее, а тишина становилась ещё более невыносимой. — Я тоже… Люблю тебя… — и сказано это было совершенно искренне.
Брюнетка наплевала на спор. Сейчас не хотелось думать об этом. Не хотелось вообще думать о чём либо стороннем. Сейчас существовали только они и зарождающаяся химия, и большего не надо…
От этого ответа Жан, казалось, был ещё более шокирован, нежели сама Сакура от его внезапного поцелуя. Все мысли улетучились, а на сердце вдруг стало так легко и тепло…
— Сакура, — тихо произнёс Кирштайн, после чего, осторожно провёл большим пальцем по щеке, вытирая тем самым солёные слёзы. — Можно… Можно я поцелую тебя ещё раз?
Ответом парню послужило лишь то, что брюнетка, всё ещё так же неуверенно как и до этого, привстала на носочки и, осторожно обвив руками шею светловолосого, сама коснулась его губ своими, льнув к теплу и свету, по которым так изголодалась и которых так не хватало её чёрствой душе. Слабо улыбнувшись ей в губы, парень ответил, осторожно сомкнув руки на тонкой талии, тем самым заключая голубоглазую в свои объятия, защищая ото всех…