Я не знаю, откуда ты появился, Но я знаю, от чего ты бежишь. И дело не в том, кто «Самый крутой», а в том, Кто не даст тебе наступить на те же грабли, И тебе нравится испытывать эти ощущения, И делать все необходимое, чтобы угодить другим Пока я люблю тебя так, как умею, И страдаю, но я не хочу ранить тебя, ведь Здесь нет места для героя И нет места для лучшего парня, Это не то место, которое герой Может назвать домом.
Шэ Ли сидит на полу, подпирая собой дверь в комнату на втором этаже. Ноги вытянул, скрестив в лодыжках, руками себя обхватил, глаза прикрыл и дремлет, помятый и взъерошенный. На вид очень даже милый и спокойный. Чэн замирает на лестнице, разглядывая его всего, пробегает взглядом по слегка съехавшей с плеча кожаной куртке, по растянутому вороту белой заношенной футболки — острые ключицы откровенно выглядывают из-под него, заставляют язык несдержанно скользнуть по нижней губе, — по длинным ногам в рваных джинсах. Как же, черт возьми, он скучал... — Я знаю, что ты там застрял и облизываешься на меня, Чэн, — вдруг тихонько говорит Ли, но глаз не открывает. Чэн бесшумно подходит ближе и присаживается перед ним на корточки. Рукой по щеке Шэ Ли гладит нежно и улыбается, когда тот умиротворенно выдыхает и поднимает веки. — Мне нужно туда, — говорит Чэн и указывает пальцем на дверь. — Туда сейчас нельзя, — шепчет Ли и так закусывает губу, пытаясь усмирить пошлую довольную улыбку, что Чэна от этого словно волной кипятка окатывает. — Там сейчас творится ма-а-агия. Змей, поймав недоумевающий взгляд, закатывает глаза. — Господин Цзянь-младший просил не беспокоить, у него важные переговоры с владельцем этого заведения. Чэн со вздохом поднимается, запускает руку в свои волосы и прочесывает их пальцами, задумчиво глядя на дверь. А затем резко хватает Ли за грудки и нагло ставит на ноги подальше от нее. Как же достало все, господи. Как же осточертело нянчиться с этой кучкой оболтусов, которые, наверное, никогда не повзрослеют. Ладно эти двое, Рыжий с Чжэнси. Они чисты, наивны, несмотря на возраст… У брата же, в отличие от этих ребят, мозги в штанах, а у Цзяня неконтролируемые приступы инфантильности. Мозги, если и есть, то работают в зависимости от настроения, не иначе. Невесть сколько часов без сна, напряжение и долгая дорога вымотали, высосали все самообладание Чэна без остатка. Под возмущенное «эй» Шэ Ли он хватается за ручку и резко распахивает дверь, ожидая увидеть там что угодно. Пусть. Но замирает на пороге, и слова застревают в горле, потому что не это, совсем не это он готовился увидеть. Закинув голову на спинку дивана, Чжэнси перебирает тонкие светлые пряди Цзяня, который умостился головой у него на коленях и, крепко обнимая любимые бедра, умиротворенно… сопит. Чжань приветственно вскидывает ладонь, глядя на Чэна из-под полуприкрытых век, а затем медленно сгибает пальцы и прикладывает указательный к своим губам, брови умоляюще сводит, призывая к тишине. Ну вот и что тут сделаешь? Чэн сдается… Хмурится, поджав губы, жестом показывает пятерню, предупреждая, что у них пять минут, и выходит, тихо прикрыв за собой дверь. — Похоже, важные переговоры не удались, — он бросает на Ли гневный взгляд и проходит мимо. Змей хватает его за запястье уже у лестницы и требовательно дергает на себя. — Что ж тебя так кроет? Виделся со старшим? — прищурив желтые глаза, он убирает ладонь, оставляя на запястье Чэна белые, стремительно краснеющие полосы. — Уверен, что да. Ты всегда такой после встречи с ним. — Я устал, Ли, и хочу побыстрее добраться домой, — говорит Чэн, сделав шаг на ступеньку ниже и привалившись спиной к стене. — Эту спящую красавицу нужно привезти к Хайфэну к обеду. Ли удивленно открывает рот. — Я-то думаю, что ж там так тихо, — разочарованно говорит он и закидывает голову назад в ироничном беззвучном смехе. — Хотел разнообразить напряженное утро сладкими звуками Чжэнси, м? — Чэн смотрит на него уставшими, но сверкающими лукавством глазами, и мягкая улыбка медленно расцветает на губах. — Пф-ф, вот еще! Я предпочитаю подобное в твоем исполнении, — Ли, отмахивается от вставшей темы, как от назойливой мухи, и оказывается рядом в один широкий шаг, голову чуть склоняет и шепчет горячо в самые губы: — Ну, знаешь… когда ты уже на пределе... В таком положении их лица практически на одном уровне, и желтые глаза сверкают самой настоящей животной горячностью. Чэн выдыхает и расслабляет плечи, притягивает Ли одной рукой поближе к себе, и тот берет его лицо в ладони, смотрит пристально, словно гипнотизируя, и целует так же, не отводя глаз. — Кто это был? — резко отстраняясь, вдруг спрашивает Змей. — Син Дзи. — Блядь, — рукой, украшенной кольцами, на выдохе по лицу ведет. — И что теперь? — Все закончилось. Нам пора возвращаться, — говорит Чэн, поведя плечами и взглянув на часы. — Найди Тяня.***
— Найди Тяня, — в сердцах произносит Ли, засунув руки в карманы и шагая по стертой пыли в направлении гаража господина Чо. — Что за поручение вообще такое? Телефон тебе на кой хер? Остановившись у больших металлических ворот, Ли для привлечения внимания от души пинает мелкий камушек, который со звонким «бам» ударяется о поверхность, и, выждав немного, заносит кулак и оглушительно барабанит по изъеденной коррозией двери. — Алло, гараж! — недовольно орет он и прикладывает ухо к шершавой поверхности, задумчиво тянет: — Мать вашу… Замка нет, значит, дверь заперта изнутри, не иначе. Змей дергает за ручку для верности — не поддается. Достает телефон, набирает Тяня и слышит, слышит отчетливо, как внутри его гаджет разрывается от настойчивого звонка, долго звучит какой-то незамысловатой мелодией, и закатывает глаза, крепко выругавшись. В очередной раз занесенный кулак вдруг неожиданно проваливается в пустоту, и Ли по инерции делает шаг, пытаясь удержаться на ногах, но прицельно утыкается щекой в широкую грудь Тяня. Абсолютно голую и горячую, словно печка. У него волосы растрепанные и взмокшие, прилипли к виску, на шее парочка заметных свежих следов от зубов. И Шэ Ли невольно задерживается на них, цепляется глазами и неосознанно облизывается. Коротко, словно механически, но Тянь успевает заметить, смотрит прямо на его губы, а затем медленно поднимает взгляд. — Какой настойчивый, — ухмыляется и притягивает Змея к себе, говорит тише: — Хотел с нами? — Отвали на хуй, Хэ, — Ли выворачивается из цепких пальцев, отпихивает его сильным толчком в грудь и бросает взгляд ему за спину. Там Мо. И он мрачнеет на глазах. Натягивает футболку, спешно застегивает свои карго камуфляжной расцветки и очень старательно делает вид, что ничего не замечает. Но как бы тихо Тянь ни произнес адресованные только Шэ Ли слова, Змей готов поспорить, он услышал. Жесты рваные, дерганные. Он бесится, бесится, бесится. Расплескивает вокруг свое внутреннее негодование, так резко взыгравшее, словно бензина в мерно горящий огонь плеснули. Тяню за подобные действия огребать — к гадалке не ходи. Эта грань тонкая, зыбко мелом выведенная, и он только что по неосторожности просто стер ее носком ботинка. — Ты идиота кусок, — шепчет Ли ему на ухо и кивает в сторону Мо, который в этот момент ловко спрыгивает с капота — у него губы поджаты, взгляд какой-то недобрый. И сказанное сбивает всю спесь с Хэ Тяня, отрезвляет моментально. Он оборачивается в тот момент, когда Шань, сунув сжатые кулаки в карманы, подходит ближе. Но на Тяня не смотрит, уставился в желтые радужки, словно зубами вгрызся. — Ли, — говорит он спокойно и ждет, когда же Змей наконец поведает, зачем пришел. Шэ Ли, дружелюбно подмигнув ему, переводит взгляд на Тяня, с треском разрывая напряженный контакт глаз. — Чэн здесь. Выезжаем скоро.***
— Цзянь И… Шумный выдох, и руки крепче сжимают теплые бедра. Цзянь лениво трется головой, утыкаясь носом в мягкую поверхность спортивных штанов Чжэнси. Он знает, что это был Чэн. А еще знает, что он приехал один, наверняка устал, возможно, ранен и злой. Цзянь не спит с того самого момента, как дверь резко распахнулась, но тишина, последовавшая за этим, удивила и заставила притвориться спящим. Пожалуйста, еще немного… Нет, он и правда спал, возможно, даже не один час. У Чжэнси, скорее всего, ноги затекли так сидеть. А еще у него пальцы теплые и шершавые. Мягкие губы и очень приятный голос. Особенно когда вот так, шепотом его имя произносит, задевая теплым дыханием, повторяя его и чередуя с легкими короткими поцелуями в висок, в губы, щеки. — Посмотри на меня, И. Я знаю, ты уже не спишь, — говорит он настойчиво, и притворяться дальше нет смысла. Цзянь открывает глаза, моргает несколько раз и смотрит на такое родное улыбчивые лицо, цепляется за добрый и нежный взгляд, как за спасательный круг. — Я не хочу уезжать, — шепчет. — Не хочу, Сиси. — Я знаю, — Чжэнси гладит по его щеке большим пальцем и измученно заламывает брови. То, как И хорохорился в прошлый раз, лишь доказывает, что он может быть другим, если обстоятельства велят. Но не хочет сейчас. Чжань увидел наконец его прежнего, разглядел в этом притихшем Цзяне старого друга. Сердце приятно сжалось, и ничего не хотелось больше. Все самообладание И дало огромную трещину, это было видно по нему сразу же, как он выбрался из машины и посмотрел так виновато, посмотрел прямо в глаза. Словно говорил: «Когда-то ты пообещал меня защищать, действуй». И за это Чжэнси был ему благодарен. Потому что давно был готов. Хоть так. И пусть прямо на вопрос ни Цзянь, ни Шэ Ли не ответили. Только поверхностно: «есть небольшие проблемы» и «нам придется переждать здесь, пока не уляжется». С Тянем многозначительно переглянулись. Если сюда одни добрались вдвоем, значит, Чэн и остальные эти самые проблемы остались устранять. Хоть так. Просто долго разговаривать, как старые школьные приятели, вместе есть, перебрасываясь какими-то шуточками, которые плохо, но все же разбавляют напряженную атмосферу, и снова разбредаться по своим углам. И, оказывается, с ними тоже можно вот так просто… помолчать с пониманием. Тянь с Мо при первой же возможности нырнули в тачку и потерялись в гараже господина Чо. Кажется, им двоим вообще море по колено. Ли психовал и подолгу гипнотизировал телефон, в ожидании новостей от Чэна. Периодически бросал взгляд на Цзяня, но смотрел, правда, как-то по особому, словно для него нет ничего непонятного в этом человеке. Чжэнси это не задевало. Было похоже, что у этих двоих произошел какой-то разговор. Что-то все еще висело в воздухе... Пока в один момент Цзянь не вскочил и не отвел Шэ Ли в сторону. Пошептался с ним по-быстрому, а затем схватил Чжэнси за руку и потащил наверх. Ли медленно направился следом. — Я здесь, если что-нибудь понадобится, — одними губами произнес он и подмигнул, когда Цзянь прикрывал дверь. С едва слышным «Прости меня, я так устал» Цзянь засыпал, зная, что Чжэнси и Ли за дверью будут охранять его сон во что бы то ни стало. И если бы это было соревнованием, то победа явно досталась Чжэнси, потому что без слов убедить Чэна не будить, не беспокоить — какое-то необъяснимое мастерство. — У тебя пять минут, — Чжэнси широко зевает и улыбается, ласково треплет Цзяня по голове. — Хэ Чэн не в духе, не зли его еще больше. Цзянь вздыхает и бодро поднимается, собирает волосы в хвост, неохотно натягивает мастерку и тоскливо смотрит в голубые глаза. — Возвращайся, Цзянь И, — говорит Чжэнси, гордо вскинув подбородок. — Возвращайся, что бы у тебя там ни происходило.