Миру ноль, нам миллион

      Рожать своего первенца в Царстве мертвых ― совершенно не то, к чему Зелина стремилась, но в самый ответственный момент у нее просто не осталось выбора.       Жизнь текла своим чередом, ребенок в ее чреве позволял раз в месяц появляться в царстве Аида, чтобы тот мог провести день с горячо любимой женщиной, которая носила его ребенка. Рядом слонялись его приспешницы, и Зелине это, честно говоря, нравилось ― все готовы были носить ее на руках, и с почтенным трепетом шептались о том, что «Королева Аида носит его наследников».       Королева… Это льстило, подкупало, но намного больше ей нравилось, как сам будущий отец окружал заботами свою возлюбленную. Он был невероятно рад скорому появлению наследника, и Зелина была рада тоже. Наконец-то у нее будет кто-то, кто будет любить ее больше всех на свете, кого сможет любить она.       Жизнь текла своим ритмом, все было спокойно и тихо, но в одно утро у Зелины начались роды.       Все бегают, кричат, спешат куда-то, зовут кого-то. У всех паника: рожает Ведьма Запада. Очень хорошо слышны её крики боли, взглянув ей в глазах можно понять, что она переживает за жизнь ребёнка: роды в Подземном царстве, хоть и с магией, все равно достаточно сложный процесс. К тому же Зелине известно, что ребёнок не крупный. Она не замечает суматохи вокруг себя, беспокойных взглядов служанок, ведь случись что с ней, Аид их всех сию же секунду убил бы. Все волнуются насчёт Злой Ведьмы Запада и наследника.       Единственная мысль, которая вертится у неё в голове: «Хоть бы с моим малышом ничего не случилось. Нет, нужно думать только о лучшем! Мой ребенок будет жить, он родится, будет радоваться жизни, смеяться, играть, заводить друзей и влюбляться!». Роды длятся уже давно, с самого утра Ведьма мучается в этих страшных предродовых схватках.       Аид хотел быть с ней, поддержать ее, однако его банально не пустили, сетуя на то, что роды ― процесс личный, и первый момент единения матери и ребенка. Мужчине, даже отцу, стоит подождать.       — Тужься! Еще! ― говорит Персефона, и Зелина кричит, но тужится. ― Стой, не так сильно! ― несколько минут надрывных криков, какой-то суматохи; Зелина, кажется, даже отключилась, потому что перед глазами стремительно начало темнеть, а в следующий момент тишину разрезал голос Персефоны и возмущенный, детский плач. ― Поздравляю. У вас прекрасная дочь.       Из всех, кто был рядом с Зелиной в последнее время, нет только женщины, которой в будущем на сохранность решили отдать ребенка. Собственно, Зелина рада, что музы истории Клио здесь нет ― не стоило лишний раз напоминать себе о том, что с дочерью им отпущен столь малый срок.       Зелина улыбается. Ей пока не дают девочку, чей крик она слышит, служанка наскоро приводят ее в порядок, обмывая чистой прохладной водой, одевая в темно-зеленый греческий легкий хитон, причесывая волосы, и аккуратно убирая грязные вещи. Тени двигаются совершенно бесшумно.       Зелина обнаруживают свою дочь в руках ее отца. Аид держит завернутого в чистые синие пеленки ребенка на руках, и от его полного восторга взгляда, Зелине хочется плакать.       — Дайте мне… дайте мне ее поддержать… Аид.       Мужчина наконец двигается с места. Он медленно подошёл к ней, боясь спугнуть чудо, которое, казалось, способно исчезнуть из их жизни так же неожиданно, как и появилось, аккуратно сел рядом с ней, передавая любимой женщине не менее любимую дочь. Одну руку она так и оставляет на дочери, а второй обнимает за плечи ее мать.       — Смотри, какая она красавица, ― шепотом произнёс мужчина, и Зелина тихо рассмеялась.       — Да. Привет, малышка, ― со слезами на глазах шепчет Злая Ведьма Запада, когда девочка раскрывает голубые глазки. ― Какая ты красавица… У нее твои глаза.       — Но она так же красива, как и ее мама.       Когда у Зелины начались роды, Аид испугался ― с ней могло что-то случиться. А он не представлял свою жизнь без неё. Уже не представлял. Увидев её в целости и сохранности, ощутив на руках маленький сверток, у него в груди что-то ёкнуло. Она подарила ему весь мир, показала все краски существования, доверилась ему. И сейчас она держат на руках его кровь и плоть. Продолжение его жизни.       Они не могут не нарадоваться на малышку — она такая прекрасная. Сама того не осознавая, родившись, она принесла радость и веселье в этот мир, подарила многим повод для улыбки.       Служанки выходят из комнаты, оставляя хозяев наедине. Бесшумно скользнула внутрь Клио. Она проводила служанок заинтересованным взглядом, и шепотом поинтересовалась:       — Вы убьете их?        — Нет. Я доверяю Гелло, Горгире, Персефоне и Левко. И не говори со мной об убийствах, пока моя дочь у меня на руках.       Внимание главных злодеев людских сказок было поглощено одним единственным ребенком, который с любопытством рассматривал новый объект внимания: ее заинтересовали длинные рыжие волосы матери, и поэтому она решила рассмотреть их поближе. Схватив их маленькими, но цепкими ручонками, она приблизила их к своему лицу и с важным видом стала рассматривать, а потом решила попробовать на вкус.       От этого Аид и Зелина не смогли сдержать смех. Напробовавшись и насмотревшись на волосы волшебного огненного цвета, малышка стала зевать и медленно моргать, родители сразу поняли, что она скоро уснет.       — Еще не поздно передумать, ― аккуратно заметила Клио, и Зелина была благодарна ей. Когда Аид попросил Клио взять на опеку их дочь, муза не отказалась, а попыталась возражать, что ребенку всегда будет лучше с родителями. Но Аид был непреклонен, а Зелина… Она понимала, что мужчина был прав, и зла им хотел меньше всего на свете, но материнское сердце требовало оставить новорожденную дочь.       — Мы сражаемся со светом. А тьма, как известно, может и проиграть. Малышка не должна пострадать, ― произнес Аид уже заученную фразу, и было непонятно, кого он пытался убедить ― себя или двух женщин.       — Неужели это так необходимо? ― разочарованно спросила Злая Ведьма, качая ребенка на руках.       — Мы уже все решили, Зелина. Только так можно защитить нашу дочь, эту прекрасную богиню. Клио?       — Я все сделаю, как и обещала, ― вздохнула муза. Она понимала, что не переубедит родителей, и дело было не в ее нежелании брать на себя такую ответственность или в страхе перед Аидом. Нет, она просто искренне желала этой малышки счастье, и боялась, что не сможет обеспечить его.       Причина, по которой Аид выбрал Клио была проста. Он помнил про конфликт между музой Клио и прекрасной Афродитой. Клио придерживалась строгих правил, но никогда не знала любви. А Афродита, будучи женой бога Гефеста, питала к молодому Адонису нежные чувства. Целомудренная и категоричная муза осудила богиню за любовь к смертному. Тогда Афродита приказала Эроту пустить две стрелы: одну, разжигающую любовь, в Клио, а вторую, убивающую чувства, в Пиерона. Музу вразумили страдания от безответной любви, больше Клио никого не смела судить за чувства.       — Хорошо. Это не навсегда, ― добавил Аид, уловив сомнения своего старого друга и верного соратника. ― Мы вернемся к ней, за ней.       — Береги нашу дочь, ― вздохнула Зелина, в последний раз качая на руках малышку и напевая колыбельную. Больше у нее такой возможности не будет, по крайней мере, она не споёт для этой малышки.       — Как ее имя? ― со вздохом спросила Клио, в следующий момент почувствовав, как на ее плечи ложится вся ответственность мира.       — Джослин, ― торжественно произнес Аид. ― Ее имя — Джослин.       И Клио справлялась со своей задачей. Мир людей стал ей родным, и она растила дочь Злой Ведьмы Запада и Хозяина подземного царства в любви и заботе. У них не всегда все выходило гладко, силы Джослин росли, и Клио боялась начать важный разговор, понимая, как безумно это будет звучать. Кроме того, еще действовало проклятье Афродиты.        А родители Джослин Аддингтон были верны своему слову: они искали способ вернуться к своей дочери.       Когда магия вернулась в Сторибрук, был открыт кратковременный проход между всеми мирами. И конечно, первое, что сделала Зелина ― нырнула в этот проход. Прикинувшись повитухой, она долго и скрупулёзно собирала всю информацию про свою дочь, который жители Сторибрука только могли обладать. Но оказалась разочарована ― никто ничего не знал про Джослин. Они с Клио просто растворились в огромном мире, про который Злая Ведьма запада ничего не знала, и это не то чтобы упрощало задачу. Кроме того, надо было как-то вытащить Аида из царства мертвых, что тоже не делало дело легче.       Но Зелина всегда привыкла идти напролом. Проблема была в барьере вокруг города. Зелина уже не верила, что ее дочь могли где-то удерживать, поэтому, скрепя зубы решила открыться своей сестре. Ненависть к Реджине прошла не целиком, но у Ведьмы Запада было нечто более важное, чем месть сестрице, и то, чего у этой же сестры никогда не будет ― родная кровь. Ее раскрыли не сразу, она успела натворить разное, но Реджина проявила неслыханную милость. Узнав от сестры правду о ее целях, бывшая Злая королева ― которая сама страдала от одиночества, от недоверия, ищущая хоть какую-то поддержку в этом мире ― весьма милостиво предложила работать вместе.       Зелина искала любимую дочь, пыталась спасти любимого… Кажется, эта история нашла отклик в сердце не только собственной сестры, но и героев. Вообще, «команду света» не планировали посвящать в происходящее, но любящие соваться куда не просят ― «и разглашать чужие тайны» едко добавила тогда Реджина ― чета прекрасных со Спасительницей разузнали о происходящем. Не то чтобы Зелина хотела принимать их помощь, однако и не то чтобы у нее был выбор. Конечно «освободить бога смерти из Подземного царства» звучало странно, однако пока что в первоначальных планах было определение места нахождения маленькой дочери.       Во многом, в поисках Джослин помогли Эмма и Нил, жившие в реальном мире, и знавшие, как там найти человека. Выяснилось, что пятнадцатилетняя Джослин Аддингтон живет в Лондоне и учится в школе, никаких громких историй рядом с ней не было, что означало полное спокойствие.       Когда все узнали об Аиде, то Реджина, вместе с Белоснежкой, Дэвидом и Эммой отправились в царство теней. Там все прошло относительно быстро, Персефона заняла место своего дяди, и все вместе они вернулись на грешную землю. Проблема барьера оставалась, но с Богом, каким являлся Аид, проблема не была долгой, и через много лет разлуки, два года плена в Сторибруке, Аид и Зелина наконец-то смогли отправиться на поиски первой и единственной дочки. ***       В дверь коротко постучались, но девушка лишь помотала головой, и сильнее зарылась в одеяло, хотя было невероятно душно.       ― Джо, ты встала? ― позвал ее женский голос, и девушка глубоко вдохнула.       ― Попыталась из-за всех сил, ― пробурчала она.       Дверь открылась, и Зелина постучала в нее с доброй усмешкой.       ― Давай поднимайся, девочка моя.       ― Сегодня пятница. Можно, я прогуляю?       ― Нельзя, ― строго проговорила мать, подходя к шторам, и раскрывая их, открывая окна, впуская свежий ветер в комнату. Джослин раздраженно запыхтела, попытавшись спрятаться под одеяло, но Зелина успела щелкнуть ее по носу. ― У нас был уговор, помнишь?       ― Да, ― тяжело вздохнула девушка, отбрасывая одеяло и смотря на мать снизу-вверх. ― Я должна закончить девять классов и могу уйти в колледж.       ― Именно, ― улыбнулась Зелина. ― Завтрак на столе. Вставай, Аид отвезет тебя.       Джослин потянулась в кровати, из-за чего синяя сорочка задралась выше бедер. Сев, девушка потерла глаза, и улыбнулась.       ― Доброе утро, мама.       ― Доброе утро.       У Джослин все было невероятно хорошо. Она уже год жила со своими настоящими родителями, и это время было одним из лучших в ее жизни.       Сторибрук принял новую жительницу хорошо, и Джослин успела со многими познакомиться. Конечно, основным кругом ее общения составляла семья, но это было отнюдь не два-три человека. Тетя Реджина, Белоснежка, Дэвид, Эмма, Генри ― все приняли Джослин тепло и радостно. Особенно быстро отношения сложились со Спасительницей ― несмотря на разницу в десять лет, они нашли много общих тем для разговора, и часто встречались за ланчем, когда у Эммы был обед на работе, а у Джослин ― в школе.       К ним иногда присоединялся Генри и Белоснежка, и они в четвером обедали «У Бабушки». Реджина всегда звала племянницу на ужины, Генри был рад пообщаться с двоюродной сестрой.       В общем, по части семьи волнения ушли так же быстро, как и появились. С Аидом и Зелиной связь наладить оказалось и того легче. Они уже безмерно любили дочь, с самого ее рождения, и все, что оставалось сделать Джослин ― полюбить их в ответ, а на это она была готова. С самого своего рождения.       Девушка еще раз потянулась и встала. С первого этажа заманчиво потянуло завтраком.       Зелина и Аид жили в частном доме недалеко от города. Большой, двухэтажный коттедж ― он был просто прекрасен. Комната Джослин располагалась на втором этаже, и несмотря на то, что почти всю мебель перевезли из ее старой комнаты, эта выглядела совершенно по-другому.       Стены тут были темно-синие, потолки ― голубые. Мебель из той комнаты сюда решительно не подходила, но Аид придумал план ― он обустроил небольшой домик на заднем дворе, размером как раз с одну комнату, вроде беседки, где Джослин могла сделать уроки на свежем воздухе, почитать, или посмотреть фильм с Генри, когда тот приходил.       Вместо старой мебели ей купили новую, из белого дерева. Около левой стены стоял большой светлый стол, с ящичками и полочками, сбоку от окна, чтобы свет всегда падал на него. На нем стоял небольшой, тонкий компьютер. Рядом ― большой шкаф с тремя отделениями, то, которое ближе к столу было заставлено книгами, а на одежду отводилось два других. Справа от окна стояла большая кровать с балдахином, похожая на массивные кровати из исторических сериалов, только чуть меньшего размера, застеленная нежно-кремовым покрывалом.       На подоконнике стояли цветы, Джослин заинтересовалась садоводством совсем недавно. В комнате было совершенно немного мебели, из-за чего она казалась больше, чем есть, и девушке здесь невероятно нравилось. В уголке комнаты располагалась небольшой домик, который обычно покупали для кошек, но у Джослин там жила Королева, та самая обезьянка из Нетландии.       Джослин накинула на плечи халат, крепко завязала их, и выскочила в ванную, которая располагалась напротив ее комнаты. В доме родителей было много комнат: на втором этаже располагалось три спальни, хотя занимали только две, Джослин и ее родители, две ванные комнаты. На первом этаже ― кухня, небольшая столовая человек на пять, большая гостиная и кладовка, в которой царил невероятный порядок.       Ванная была красивая, большая: в белых тонах, с изумрудными элементами вроде ковриками, полотенцами. И там же Джослин хранила всю косметику, и прочие ванные принадлежности. Стояла керамическая ванная и душевая кабинка. Девушка быстро умылась и привела себя в порядок: подкрасила длинные ресницы тушью и подвела губы. Улыбнувшись своему отражению, девушка вернулась в комнату. Достав клетчатую юбку, белую блузку, и, высунувшись в окно проверить погоду, схватила синюю кофточку на всякий случай. Подхватив сумку с учебниками и тетрадками, Джослин чмокнула в макушку обезьянку и поспешила вниз. Коротко фыркнув, Королева проснулась и поспешила со своей хозяйкой.       Джослин, спускаясь вниз, почесала Королеву за ушком. Обезьянка всегда завтракала вместе с ней, после чего отправлялась спать обратно.       Зелина стояла у плиты большой, светлой кухни, за столом сидел Аид, листая утреннюю газету. Королева по балкам дома пронеслась над кухней, после чего в пару ловких движений спрыгнула вниз, остановившись на подоконнике. Там, среди орхидей, гераней и комнатного гибискуса, для Королевы был уже готов ее завтрак       ― Что на завтрак? ― спросила Джослин, оставляя сумку в коридоре и возвращаясь в кухню.       ― Блинчики с тостами, ― сказала Зелина. Они уже лежали на тарелке,       ― И твой любимый клубничный джем, ― добавил Аид, не отвлекаясь от газет. Сам он утром пил только кофе, почти никогда не завтракал, в то время как его дочь напротив ― всегда плотно завтракала, зато могла забыть про ужин.       ― Оо, прекрасно. Доброе утро, папа, ― Джослин чмокнула Аида в щеку и села слева от него. Зелина протянула дочери чашку с ее любимым ароматизированным чаем, и Джослин благодарно кивнула.       ― Сегодня после школы Генри предложил зайти «У бабушки», ― сообщила девушка. ― А еще я хотела посмотреть новую мышку для компьютера.       ― Хорошо. Тебя забрать? ― спросил Аид, посмотрев на дочь поверх газеты, но Джослин лишь беспечно пожала плечами.       ― Реджина звала переночевать.       ― Неплохо, ― кивнул отец. Допив свой утренний кофе, Аид встал, поправил пиджак и, поцеловав Зелину в щеку, сказал дочери. ― Собирайся, подожду тебя в машине.       Джослин не спеша доела, зная, что у нее еще есть пять минут, которые отец потратит на то, чтобы быстро пролистать свой сайт с новостями. Поэтому она задумчиво доедала завтрак, размышляя о том, как лучше организовать сегодняшний день, какой фильм предложить посмотреть с Генри, если она все-таки решит остаться у тетушки и двоюродного братца с ночевкой.       Аид и Зелина жили обособлено, почти ни с кем не общались ― кроме Реджины ― и предпочитали уединённую жизнь, но когда Джослин приглашали в гости, или на ужин после школы, девушка никогда не отказывалась.       ― У тебя сегодня тест по химии, ― напомнила Зелина, и Джослин раздраженно фыркнула.       ― Ненавижу химию. Я помню, спасибо, мама.       Джослин закончила завтракать, поставила посуду в посудомойку и, подхватив сумку, быстро поцеловала мать в щечку.       ― Удачного дня, ― улыбнулась Зелина, быстро и смазано чмокнув дочь в макушку, ощутив уже знакомый запах любимых духов Джослин ― пачули, амбра и ваниль. Он звучит очень страстно и необычно. Роковым и загадочный. Как раз для огненной красавицы Зелины.       Отец завел машину, едва Джослин сбежала вниз по лестнице дома. Девушка скользнула в черный мерседес, быстро пристегнулась и зевнула.       ― Спать хочу, ― сказала Джослин, сползая вниз в кресле, насколько это было только возможно.       ― На выходных выспишься, ― пожал плечами Аид. ― Кроме того, учебный год заканчивается. Отдохнем где-нибудь.       ― На Карибах, ― хихикнула Джослин, доставая свой новый телефон последний модели, который был подарком тети Реджины на день рождение. ― Я заказываю билеты?       Аид рассмеялся, протянул руку и похлопал дочь по плечу. Они втроем уже ездили на море все вместе, едва ли не сразу после приезда в Сторибрук, когда все формальности были улажены, а до учебного года оставалось еще несколько месяцев. Аид хотел взять в привычку вывозить семью хотя бы раз в год куда-нибудь, не обязательно на море ― просто отдохнуть. Теперь он, Зелина и Джослин были одной семьей ― надо было создавать семейные традиции.       ― Suzuki AEM Carbon Fiber Hayabusa или MTT Turbine Streetfighter? ― внезапно спросил Аид. Джослин отвлеклась от листания ленты в социальной сети и недоуменно посмотрела на отца.       Suzuki AEM Carbon Fiber Hayabusa ― этот мотоцикл мог легко развивать безумную скорость свыше 188 миль в час (302 км/ч) и широко известен как самый быстрый в мире серийный мотоцикл. Впервые он был запущен в производство в 1999 году и получил обновление только в 2008 году. MTT же был оснащен турбиной Rolls Royce-Allison, которая позволяет байку развивать мощность в 320 л. с. MTT был ограничен партией 5 штук в год, и являлся одним из самых мощных и эстетически интересных в мире.       Лукавый блеск в глазах Аида, и на лице Джослин расцвела широкая улыбка.       ― MTT Turbine Streetfighter.       ― Тогда жди к окончанию года.       ― Правда?       ― Да, ― улыбнулся Аид. ― Владелец похоронного агентство может подарить своей дочери новый мотоцикл. Если она, конечно, закончит год хорошо.       ― Я закончу его прекрасно! ― горячо пообещала Джослин, и радостно взвизгнула, бросившись отцу на шею, когда они остановились на перекрестке. ― Спасибо, папа!       Тяга Джослин к мотогонкам ничуть не уменьшилась, напротив ― осознав свою неуязвимость, она хотела рисковать все больше и больше. Конечно, Аиду и Зелине пришлось рассказать о своем увлечение. Сначала родители насторожились, но постепенно свыклись с этой мыслью. Аид даже присутствовал на некоторых соревнованиях Джослин, и был восхищен своей дочерью, хотя спокойно смотреть на то, как Джослин поставила «железного коня» на переднее колесо, и таким образом обогнала своего противника, было слишком волнующе.       Кроме того, компанию на гонках рыжеволосой девушке составлял Нил Кэссиди, то есть Бейлфайр, сын Румпельштильцхена и биологический отец Генри Миллса. Нил вообще весьма дружески отнесся к Джослин, они вместе гоняли за городом, и один раз даже напились на День Рождение рыжей Джослин Хэйдес. Да, именно Джослин Хэйдес. На свое день рождение пятнадцатого января девушка получила предложение официально вступить в семью, и в семнадцать лет Джослин Аддингтон исчезла, позволяя родиться восемнадцатилетней Джослин Хэйдес.       Когда у тебя просто небо над горизонтом и горизонт перед тобой, все остальное исчезает! Именно нечто подобное испытывает мотоциклист, когда едет по пустынному загородному шоссе. Мотобайк — это определенная свобода, которую понять может только тот, кто владеет мотоциклом и ведет определенный образ жизни. И, к сожалению, даже опытный автомобилист никогда не сможет понять то, что чувствуют байкеры.       Аид тормознул около школы, у входа в которой сестру уже ждал Генри.       Аид владел единственным похоронным агентством на весь Сторибрук, и это дело оказалось весьма прибыльным делом. Агентство имело весьма звучное название «Mr. Hades». Зелина, несмотря на то что была в большей степени домохозяйкой, условно работал бухгалтером в агентстве мужа, и прекрасно справлялась с этим заданием. Это было почти семейным делом, и в случае чего, у Джослин было, чем заняться.       ― Хорошего тебе дня, детка.       Джослин поцеловала отца в щечку и улыбнулась.       ― И тебе, папа.       Генри радостно улыбнулся, когда девушка подошла к нему. Он помахал Аиду, который приветливо махнул в ответ, после чего машина бога подземного мира сорвалась с места.       ― Привет, Джо, ― сказал Генри, коротко обняв сестру.       ― Привет, братец, ― Миллс и Хэйдес вдвоем направились в школу.       Джослин кинула взгляд на часы: до начала истории еще было около десяти минут, она успеет обсудить с братом планы на вечер. Кажется, Генри был такого же мнения.       ― Мама сегодня испечет твой любимый пирог. Ты же останешься у нас? Завтра выходные, ― проговорил Генри. Они с Джослин быстро подружились, ведь паренек был одним из немногих, кто одинаково относился и к героям, и к злодеям. Оба ребенка «реального» мира, несмотря на разницу в возрасте, быстро нашли много общих тем, и часто ходили вместе в кино, на разные мероприятия или просто поиграть в автоматы после школы. Несмотря на то, что с семьей отношения были хорошими, да и в городе пальцем не тыкали, Джослин не спешила с кем-то сближаться. У нее то и в прошлом была только одна подруга ― Коко. С ней пришлось много объясняться, рассказывать, что к чему, почему уехала.       Условились, что Генри подождет Джослин после школы, потому что у нее был еще один дополнительный урок, после чего они поедут за компьютерной мышкой, заедут в «У Бабушки», закажут много еды и устроят марафон по Стивену Кингу. А завтра вечером Джослин может изучить брошюрки из колледжей, чтобы знать, куда поступать в следующем году. Аид и Зелина предлагали разные варианты ― от экономического до художественного, но Джослин пока сама не знала. Она аккуратно предполагала, что может следующий год поработать в семейном похоронном агентстве, чтобы окончательно определиться и не жалеть потом.       Генри пошел в другое крыло школы, а Джослин в другую сторону, но и тут не обошлось без приключений ― она столкнулась с какой-то девушкой, которая несла какие-то бумаги. Несколько листов упали, и Джослин тут же кинулась их поднимать, только тогда подняв взгляд.       ― Снежка, ― улыбнулась Джослин, поднимая бумаги с пола. Присмотревшись, она поняла, что это были конспекты для урока математики у четвертого класса. Она выпрямилась и протянула листы Белоснежке.       ― Привет, Джослин, ― приветливо усмехнулась Мэри Маргарет. Она приняла бумаги и свободной рукой погладила Джослин по плечу. ― Как твои дела?       ― Все прекрасно, ― улыбнулась Джослин, и это было правдой. Почти правдой.       У Джослин Хэйдес все хорошо, но она — не с ним.