Вчера у Алины.
Девушка сидит за столом. Изо дня в день повторяется одно и то же. Ей безумно скучно и невыносимо больно от мысли, что уже совсем скоро она… В комнату зашла мать Алины. —Алина… — женщина села на кровать. —Чего надо? — Чёрная была очень зла на свою семью. —Ну не груби ты хотя бы сейчас. Я понимаю, что ты не хочешь всего этого. Понимаю, что тебе больно. Понимаю, что ты любишь ту девочку. Но ты должна осознавать, что это неправильно! Разлюбишь ты её! Найдёшь себе мальчика! —Если ты пришла сюда за этим, то проваливай. Ты меня не переубедишь. Женщина, вздохнув, покинула комнату, сказав напоследок: —В общем, ты знаешь, что тебе надо сделать в школе во вторник. —Ага. Иди уже, — Алина отвернулась к окну и посмотрела вниз. Она увидела машину, подъехавшую к соседнему подъезду. Неужели, её девочка наконец-то вернулась? Как же не причинить ей боль… Чёрная взяла в руки лист бумаги и начала писать какой-то текст. Что там было написано — известно только Алине. Она взглянула в окно ещё раз, и её сердце ёкнуло: с чемоданом в руках там стояла её любимая Алёнка. Чёрная улыбнулась, засмотревшись на свою возлюбленную. А затем вернулась в реальность… И продолжила писать что-то на листе бумаги, уже не сдерживая слёз, растирая их по бумаге.У Алёны. Настоящее время.
Собрав все вещи в школу, Швец легла в кровать. Вставать рано, режим на каникулах был сбит. Нужно как-то наладить это. Но мысль о том, что уже завтра она увидит Чёрную, не давала ей покоя. И всё-таки, за последние сутки Алёна очень мало спала, потому через полчаса уже провалилась в сон.Утро.
Надев школьную форму, Швец отправилась на кухню, чтобы сделать себе чай. Аппетита совсем не было, лишь ужасное волнение. —Мам…- Швец посмотрела на свою мать. —Что? — женщина повернулась к дочери и улыбнулась. —Просто пожелай мне сегодня хорошего дня, пожалуйста, — произнесла девушка, сделав глоток чая. —Дочь, ты же знаешь, что я и так желаю тебе всего самого хорошего. Не переживай, всё в твоих руках! —Спасибо. Ладно, мам, я кушать совсем не хочу. Наверное, уже пойду в школу. —Точно не хочешь? —Да, мамуль, совсем не хочу. —Ладно уж. Иди! Удачи тебе! Алёна вышла в прихожую, и, посмотрев на себя в зеркало, поправила косички. —Так надоели эти волосы. Надо будет отрезать их…- произнесла Швец, надевая на себя куртку, — Всё, мам, я пошла! Пока!***
Первый урок. Алёна сидит за партой. Одна. Алина, почему-то, не пришла. «Да что же с ней происходит?», — как только Швец подумала об этом, дверь в кабинет открылась. В кабинет зашла… Алина? Швец посмотрела на свою возлюбленную и безумно захотела рыдать. Она отрезала свои длинные, рыжие волосы. Алёна так любила их и всегда просила Чёрную ничего с ними не делать. И теперь, вместо привычных волос, длиной чуть выше колен, Алина имеет волосы до плеч. Но, почему-то, Чёрная не торопилась проходить в класс. Она подошла к учительнице и что-то сказала ей на ухо. А затем взглянула на Швец. Девушка не выдержала, и быстро подняв руку, спросила у учительницы: —Можно выйти? Получив положительный ответ, девушка пулей выбежала из класса, пытаясь не смотреть на Алину. Через минуту она была в кабинке женского туалета. Слёзы падали с её лица прямо на белоснежную рубашку, пачкая её. С Алиной что-то не так. Что-то идёт не так. Швец поняла, что урок вот-вот закончится, а это значит, что придёт много людей, и ей надо было успокоиться раньше, чем это всё начнётся. Она вышла из кабинки, глубоко вдыхая воздух, и умыла лицо холодной водой. Тушь размазалась по лицу. —Только зря красилась, — произнесла Швец. Подойдя к окну, открыла его, несмотря на сильный мороз. Вдруг, в туалет зашла учительница физики, видимо, она проходила мимо и заметила её, стоящую у окна. —Швец? Ты что тут делаешь? Девушка испугалась. —Да…мне плохо стало. Сейчас уже всё в порядке. —Ладно. Иди на урок! Девушка вышла из туалета и медленным шагом направилась в кабинет русского языка и литературы. И вдруг…звонок на перемену. Следующий урок у них тоже будет в этом же кабинете. Надо же, поставить два урока литературы подряд… Кому такое в голову пришло? Алёна решила не заходить в кабинет и спустилась на первый этаж, где и проходила все пятнадцать минут.В то же время у Алины.
Девушка в последний раз находится в этом кабинете. Началась перемена, Алёна так и не вернулась. Чёрной, это, собственно, на руку. Она подошла к портфелю Швец, и не вызвала этим никаких подозрений: все знают, что девочки доверяют друг другу абсолютно все свои вещи. Достав оттуда тетрадь Алёны, где та писала свои песни, она открыла последнюю страницу в ней и увидела текст. Текст, который напоминал Алине её саму. Швец написала эту песню про неё: Чёрная это поняла сразу же, без сомнений. Но…некоторые строчки были не дописаны. Сама Алина порой тоже занималась написанием песен. «Чёрный лак и белые ключицы…» Немного подумав, Чёрная вспоминает, как Швец на неё смотрела. Большими, влюблёнными глазами. И дописывает: «Стоит девочке влюбиться, Как зрачки подольше глаз» Читает дальше. «Лунный дым — Ты ее целуешь Ты ещё ревнуешь» Понимая всю ситуацию, Чёрная, не задумываясь, продолжила: «Это был последний раз.» А затем, рядом с песней, аккуратно, своим красивым почерком, дописывает: «Прости. Я тебя люблю. Твоя Чёрная.»