Спустя один день.
Суббота. 15:00.
Швец просыпается от того, что лежащая рядом с ней Саша начинает ворочаться, а затем просыпается. Алёна смотрит на недовольное лицо Сашки и невольно улыбается. Она такая милая. Резко девушка поднимается с кровати. —А куда ты собралась, что так резко встала? , — спрашивает Алёна. —Хочу погулять с одной девочкой. Ты её не знаешь. Бля, надо было будильник ставить. А то теперь уже опаздываю. Сука. —А я думала, что ты сегодня никуда не пойдешь. Тебя вчера почти дома не было. Саша с недоумением взглянула на Швец. —Ну, я же приехала сюда, в первую очередь, для того, чтобы сделать свои дела. Ты-то в мои планы изначально не входила, — спокойно произносит Горбачёва и встаёт с кровати. Алёна смотрит на то, как Саша молча покидает комнату. Девушка сегодня явно не в настроении, и, хоть Швец это понимает, ей очень больно от того, что ей сказала Горбачёва. «Ты-то в мои планы изначально не входила…», — эту фразу девушка бесконечно прокручивает у себя в голове. И, ведь действительно: Алёна в её планах абсолютно лишняя. Пришла тут со своими чувствами и всё испортила. Вчера, когда разговор зашёл про чувства Алёны, всё пошло совсем не по плану.Вчера.
—Я хотела поговорить с тобой на эту тему. Ты должна была хорошо подумать над тем, что ко мне чувствуешь. Какой вывод ты сделала? — серьёзно произнесла Саша, смотря Швец прямо в глаза. —Не знаю…мне кажется, что это всё было из-за алкоголя. Ты мне нравишься, как…как подруга. Ты хороший человек. —То есть? — Саша с неким презрением взглянула на Швец. Кристина говорила ей об обратном. Саша ничего не понимает и, кажется, запуталась. Она злится, потому что ей страшно от неизвестности. —Мне показалось. Я просто напилась, — спокойно произносит Швец и отводит взгляд на окно. —Ты серьёзно? —Д…да. —Блять, — Саша сделала глубокий вдох, — Я ничего не могу понять. Меня никто не понимает. Кристина сказала одно, ты другое. Пиздец, — Горбачёва резко встаёт со стула и идёт в прихожую. —В смысле? Ты куда? — спрашивает Швец, но в ответ получает молчание.***
После этого разговора Саша ушла из дома, забрав ключи Алёны, и вернулась поздно ночью, когда девушка уже спала. Швец обманула Сашу, сама не понимает, зачем. Неужели было так трудно сказать, что она убедилась в этом ещё больше? Да, трудно. Иногда люди могут репетировать разговор у себя в голове тысячу раз, писать записки, но по итогу оставляют это у себя. Так же сделала и Алёна. Побоялась. Она не хочет разрушить только начавшуюся с Сашей дружбу. Но, по-моему, своим обманом сделала только хуже. Горбачёва снова покинула квартиру. На улице пасмурно и вот-вот начнётся дождь. Алёна всё это время молча просидела на кровати. Наблюдала за тем, как Саша ходит из комнаты в прихожую и наоборот. Девушка не проронила ни слова за всё время, что собиралась. А потом так же молча ушла, напоследок сказав: —Ключи не забираю. Надеюсь, к одиннадцати ночи ты уже будешь дома, потому что… я же должна где-то ночевать, — и закрыла дверь. Швец вышла в прихожую через пару минут после того, как Саша ушла. В помещении всё ещё стоял запах духов Горбачёвой вперемешку с запахом сигаретного дыма. На полке лежит пачка сигарет, видимо, девушка забыла взять их с собой. Алёна идёт в душ. В голове крутятся мысли о том, что не стоило обманывать Сашу. Нужно было просто сказать так, как оно есть. А теперь она даже не знает, что будет дальше. Слёзы текут сами по себе. Выходит из ванной, пытается остановить бесконечный поток слёз. Зачем она это делает? Берёт телефон в руки. Звонок. —Алло, Макс? Привет!—Привет. Что-то нужно?
—Слушай…а можешь мне снова купить какого-нибудь бухла?—А зачем тебе?
—Да мы…с Сашей…это…затусить хотим…—Так почему бы Саше самой не купить? Она уже не ребёнок, совершеннолетняя, вроде бы. В чем проблема?
—Блять…ладно. Честно — мне просто нужно. Саша не купит.—Вы поссорились?
—Чуть-чуть. Не переживай, всё нормально. Купишь?—Ладно. Все равно недалеко. Жди, скоро заеду.
—Хорошо, спасибо. Швец взглянула на то, что происходит за окном. Ливень. Гроза. Сильная, ужасная и страшная гроза. А Саши нет дома.Спустя час.
Звонок в дверь. Неужели Саша вернулась?! Алёна вскакивает с кровати и бежит в прихожую. Макс. Это Максим. В его руках пакет с несколькими бутылками алкоголя. —Блин…- произносит Алёна. —Что? Блин? —Да ты видел погоду на улице?! А Саша ушла куда-то! —Забей. Она самостоятельная. Понимает, что делает. —Я просто за неё волнуюсь. —Она тебе нравится, так ведь? — произносит Макс с лёгкой улыбкой. —В смысле? С чего ты взял? —Слушай, это заметно. Всё время, что мы гуляли вместе, ты всегда очень бурно реагировала на сообщения Саши. И даже сейчас ты за неё так сильно волнуешься. —Да, — Алёна замолкает и улыбается, — Ты прав. Она мне нравится. —Удивительно, что Саша ещё не заметила. Она такие вещи легко замечает. —Я скрываю. —Зачем? —Мне страшно. —В смысле? — с недоумением произносит Максим. —Я боюсь разрушить нашу с ней дружбу. —Боже! Алёна! Саша очень понимающий человек. Она никогда не осудит тебя за твои чувства. Наоборот — больше будет расстроена от того, что ты скрываешь от неё что-либо. Даже если у вас ничего не получится — не скрывай. Скажи ей, чтоб она знала. —Ты уверен, что всё будет нормально? Я ей позвонила по пьяни и призналась. Она мне посоветовала подумать над этим всем, и вчера я ей сказала, что мне показалось. Что я её не люблю, как девушку. —Вот зачем ты это сделала? — Максим хотел продолжить, но его прервал звонок, — Алло? Что? Прям сейчас? Хорошо, жди, — завершает звонок, — Слушай, мне сейчас нужно срочно ехать на студию к Диме, у него там что-то важное. Извини, что не могу сейчас поболтать. —Да нет…всё в порядке. Удачи, — улыбнувшись, произносит Алёна, — спасибо за бухло. —Не за что! Пока! — произносит Макс и покидает квартиру Алёны. Швец смотрит на полку, где лежит пачка сигарет Саши. Берёт её в руки и вместе в пакетом алкоголя направляется на кухню. —Блять…а зажигалки-то у меня нет…- разочарованно произносит Швец и мгновенно принимает решение выйти на улицу, прогуляться, заодно купить зажигалку. Быстро собравшись, Алёна буквально выбегает из квартиры. Спустя минуту оказывается вне подъезда. —Сука, зонт забыла! — злостно произносит Швец, но обратно возвращаться не намерена. Странно, наверное, выглядит девушка, идущая по улице в грозу без зонта. Полностью промокшая, Швец заходит в первый попавшийся магазин и просит зажигалку. Расплатившись, выходит на улицу. Гремит гром, безлюдно, и одна только Алёна бесцельно бродит по пустым дорожкам Питера, понимая, что домой она не хочет.Спустя полтора часа.
Девушка очень сильно промокла и замёрзла, потому всё-таки вернулась домой. Сразу же принялась сушить всю одежду, а затем надела другую, сухую. Посмотрела в окно. Огромные лужи и грязь. Где же, всё-таки, Саша? Алёна не выдерживает поток этих мыслей и незамедлительно берёт одну сигарету из пачки Саши, зажигалку и закуривает. Она, кажется, поняла, как это делается. И хорошо. Вспоминает, как месяц назад на этой кухне они сидели вдвоём, пили то же самое вино, курили эти же сигареты. А потом…поцелуй. А теперь Швец сидит тут одна, слушает громкий стук каплей дождя о подоконник и еле сдерживает слёзы. Она не хотела влюбляться в Сашу. Она понимает, что доставит ей этими чувствами бесконечное множество неудобств. Но уже ничего не может с этим поделать. Ей так не хватает тепла Саши. Она просто хочет, чтобы прямо сейчас, рядом, оказалась Горбачёва, обняла бы и сказала о том, что всё будет нормально. Но так не произойдет. Саша сейчас с кем-то другим и ей там не менее хорошо. Вместо пепельницы — какая-то старая, никому не нужная тарелка. По всей кухне дым и запах сигарет. Алёна нервничает, кусает губы, до тех пор, пока не чувствует, что по подбородку стекает тоненькая струйка крови. Останавливается и просто вытирает её ладонью. Берёт бутылку вина и открывает. Даже не берёт бокал. Знала бы мама, какие плохие вещи вытворяет её дочь. Она была бы огорчена. Звонок. Швец берет в руки телефон и видит надпись «Мама». Ставит бутылку на стол и отвечает. —Алло, мам. Привет. Чего так резко позвонила?—Привет, солнышко. Не знаю. У тебя всё в порядке?
—Да, мам, всё хорошо, — Швец улыбается.—Какие планы на сегодняшний день?
—Дома сидеть буду.—А мы с твоим отцом хотим сходить прогуляться. Погода, благо, позволяет. А у вас как там?
—Ливень…грустно, в общем.—У тебя точно всё в порядке?
—Да, мам, точно. А с чего-ты взяла, что у меня что-то не так?—Голос у тебя какой-то…не такой. Грустный.
—Ну, мам, я же говорю — это всё дождь. Грустно немного, а так всё в порядке. Правда.—Ладно, хорошо. Я сейчас пойду собираться, мы сегодня с отцом тебе деньги перечислим. Хорошо?
—Хорошо, спасибо. Пока, мам.—Пока, солнышко.
Алёна завершает звонок и начинает рыдать. Снова она обманула. Неужели так трудно рассказать правду?Спустя 4 часа.
Одиннадцать ночи. Саша всё ещё не вернулась. Алёна скурила ещё несколько сигарет и выпила целую бутылку вина. Она была пьяна и очень хотела спать, но она помнила, что у Саши нет ключей, и если сейчас Швец заснёт, то Горбачёва останется на улице. А дождь так и не закончился. Алёна не могла остановить слёзы. Почти всё это время она рыдала без остановки. Она даже не могла понять до конца, почему так происходит. Ей было больно от того, что Саша теперь относится к ней, как к легкомысленной дурочке. Швец не знала, как теперь вновь признаться Саше, что она обманула, что она любит её. Вдруг, раздался звонок в дверь. Кажется, Саша вернулась. Алёна выходит в прихожую и смотрит в дверной глазок, где видит Горбачёву, а рядом ещё одну…девушку? Швец быстро прокручивает замок и убегает обратно в комнату, чтобы никто не видел её слёз. Слышит, как Горбачёва прощается с этой девушкой и с весельем закрывает дверь. —Алёна? Ты где? — громко, на всю квартиру произносит Саша. Девушка молчит. —А почему сигаретами пахнет? — вновь произносит в пустоту Саша. А затем дверь в комнату открывается и на входе стоит Горбачёва. Она смотрит на Алёну, а та, в свою очередь, отворачивается, чтобы Саша не увидела её лица. —Алёна? Что случилось? — Горбачёва подходит к Швец, — Так это от тебя так сигаретами пахнет. Ты курила? Швец резко поворачивается на девушку, и та мгновенно опешила. Алёна вытирает слёзы и смотрит на Сашу. —Да, я курила. И что? —Д…да нет…ничего. Что случилось? —А ты догадайся. —В смысле? —Я-то изначально не входила в твои планы. Ну, раз не входила, то зачем интересуешься? У тебя много других дел, не утруждай себя. —Так тебя это задело? Боже…да я просто была не в настроении. Ты, конечно же, уже тоже являешься частью моих планов. Хочешь, завтра никуда не пойду? Можем пойти погулять, — Саша улыбается и аккуратно обнимает Швец. Та, в свою очередь, со всей силы прижимается всем своим телом к Горбачёвой и начинает плакать. У неё вновь начинается истерика. И она вновь не может понять, почему, — Боже, ты чего? Почему ты плачешь? —Я…я не знаю, — Алёна пытается вдохнуть, но у неё не получается. Кажется, от сильного стресса, у девушки начался приступ астмы. Саша это заметила и, быстро отстранившись от Алёны, нашла тот самый баллончик. Дала его Швец. —Так, Алёна. Прошу, не нервничай. Извини, что вчера на тебя накричала. Расскажи, пожалуйста, почему ты плачешь. Я ничего не могу понять, — Саша села напротив Алёны. —Я тебя обманула, я сказала тебе неправду. Я тебя люблю, правда, люблю. Мне просто стало страшно. Я не понимаю, почему я скрыла от тебя. Я тебя люблю, и это не из-за алкоголя. Сейчас я тоже пьяна, но даже завтра, если ты спросишь у меня, что я к тебе чувствую, я скажу тебе правду. Я люблю тебя, Саша. Мне плевать, что ты подумаешь об этом, плевать, как будешь ко мне относиться. Я просто тебя люблю, ты замечательная, Саша. Горбачёва смотрела на то, как Алёна, задыхаясь, дрожа от страха и боли, рассказывала ей это, и сама не смогла сдержать слёз, но быстро их вытерла, чтобы Швец не заметила. —Боже, какая же ты дурочка, — улыбнувшись, произнесла Саша, — не нужно было скрывать. От твоих чувств моё отношение к тебе никак не поменяется. Я не могу гарантировать тебе, что у нас что-то будет, но и не могу полностью отрицать. Судьба — удивительная штука. Давай просто проводить время вместе и не париться. Хорошо? — Саша вновь обнимает Алёну, слышит тихое «угу», и гладит Швец по спине, — всё, успокойся. Я не думала, что тебя так заденут мои слова. Извини. Алёна обнимала Сашу и была счастлива от того, что всё разрешилось. Как же хорошо, что Швец всё-таки послушалась Максима и последовала его совету.