Я здесь

В этой смешной оболочке смертного он выглядел еще более жалким, чем она ожидала. Он знал это. Потому вел себя так. Почти вызывающе. Почти. Он знал и то, что не может, не имеет права допустить ошибку. Стоял посреди золотого моста, бледный и неестественно прямой, вскинув голову, глядя ей в глаза застывшим бесцветным взглядом. Она откровенно наслаждалась зрелищем. Она так долго этого ждала. Правда, она намеревалась поиграть с ним в своих владениях, но так было даже интереснее. Наклонилась, приближаясь к его лицу, заглядывая, чуть ли не обнюхивая. Он не сводил с нее прозрачных глаз. Снова выпрямилась. Отметила, что Модгуд во все глаза наблюдает за ними. Кажется, будто даже забыла, как дышать. Отметила, что он наверняка помнит об этом. Им предстоит вдвойне веселая игра - зрители добавляют азарта. Локи ждал. Сам будто превратился в фарфоровую статую, чуть дрожащую от напряжения. - Какой послушный, - вкрадчиво протянула она. Он только плотнее сжал губы. Она начала игру: - Что ты можешь мне предложить? - Себя, - ровный голос, холодная усмешка растягивает губы. Он хорошо держится. Пока. - Дальше, - потребовала она. - Ты забираешь меня и отпускаешь его, - на "его" голос срывается. Хорошо. Точно такая же усмешка, отражение его собственной, скользит по ее тонким губам. - Зачем мне это делать? - Ты хотела меня, - настойчиво, напряженно напомнил он, - давно. Бери. Она подняла взгляд к небу, будто задумалась. Она не думала. Она уже давно знала ответ. Театральная пауза в беседе с ненавистным, пребывающим сейчас полностью в ее власти божеством. Снова перевела взгляд на его лицо, чтобы увидеть реакцию, прочувствовать миг триумфа. Медленно, четко проговорила: - Нет. Оно того стоило. Он дернулся, как от удара, глаза распахнулись, в них блеснула неприкрытая боль, страх, отчаянье. Тут же снова подернулись прозрачной пеленой. - Чего ты хочешь? - снова ровно. Она рассмеялась, взмахнула руками и рассыпалась капельками белого тумана. В следующую секунду оказалась за его спиной, провела холодным влажным пальцем по щеке и, нагнувшись к уху, прошептала: - Ничего. У меня все есть. Он крутнулся. И снова в глазах мелькнуло что-то отчаянно пронзительное. И тут же - злость. И - новая смена маски - легкий прищур, почти улыбка, только глаза все те же - бесцветные. - Ты ведь хотела, чтобы я страдал. - Ты и так страдаешь, - с неуместным серебристым смешком. - Но тут ты будешь видеть, - он срывался, срывался голос, съезжала безразличная маска, что-то вспыхивало в глазах. - Ты же хочешь видеть! - выкрикнул, вглядываясь в глаза. Она снова долго смотрела на него, победно улыбаясь. Его била уже крупная дрожь. Но это все равно была далеко не та картина, которую ей хотелось увидеть. Не этим должна закончиться их игра. Ответила четко, чеканя каждое слово, наблюдая за тем, как его колотит, вглядываясь в глаза, упиваясь зрелищем: - Мне достаточно того, что я знаю, что ты страдаешь, - усмехнулась снисходительно, подняла указательный палец. - И не забывай: я могу видеть страдания твоего смертного, - он снова дернулся, она довольно прищурилась, разве что не облизываясь. - Это куда интереснее. И вновь внезапно подалась к нему, к самому лицу, дохнула холодом, спросила: - Знаешь, что видит твой смертный? Локи закрыл глаза. Он знал. Он часто бывал в его снах и видел его кошмары. - Тебя, - по-змеиному прошипела над ухом Хель. - Это неважно, - чуть слышно проговорил он, открыл глаза, справившись с собой, встретился с ней взглядом. И от этого прямого взгляда, от новой волны спокойствия, от открывшегося у него по непонятной причине второго дыхания, ее саму бросило в дрожь. Накатила волна злости. Он заметил что-то в ее глазах, и губы тронула чуть заметная усмешка. Да как он смеет! Он на коленях сейчас должен стоять! Он должен ноги ей целовать, умоляя выпустить своего любимого! - Меня не интересует сделка с тобой, - она снова выпрямилась, отстраняясь от него и развернулась, чтоб уйти. Но не ушла - ее остановил полный мольбы и отчаяния выкрик: - Нет! Ее очередь улыбаться. С тобой действительно интересно играть, Локи. Медленно обернулась к нему. Наконец-то! Это было даже больше, даже лучше, чем она ожидала. Он снял маску. Он был беззащитным. Такой открытый, такой испуганный. Полностью в ее руках. - Прости, - проговорил, делая шаг к ней, - прости, пожалуйста, Хель! Забери меня. Верни его. Она никогда не видела его таким. Он может быть таким? Или почувствовал, что ей нужно, и решил сыграть роль? - Отпусти его, - еще один шаг, нежный звон моста под ногами, и накатывающая на нее очередная волна злости, просто потому, что под его чертовыми ногами мост звенит. Звенит под ногами всех богов, кроме ее собственных. Она ведь - тоже богиня! Она должна быть бессмертной. Почему же тогда она мертва? - Попроси, как следует, - криво усмехнулась она, - и я подумаю. Локи не умел просить. Это она знала точно. Он никогда и никого не просил. Он никогда не оправдывался и никогда не опускал гордо вскинутой головы. Даже под страхом смерти. Даже под страхом вечных пыток в темнице без выхода. Он замер. Он понимал, чего она хочет. Но не мог этого сделать. Она подождала какое-то время, потом развернулась. - Я так и думала, - сказала куда-то в пространство, сделала шаг, другой. И внезапно Гьялларбру зазвенел за ее спиной чуть громче обычного. И глаза все еще наблюдающей за происходящим с другого берега Модгуд округлились, а на лице возникло выражение неописуемого восторга. Это выражение могло говорить только об одном: только что за ее спиной произошло нечто, из ряда вон выходящее. Хель медленно обернулась. Локи стоял на коленях. Поднял полные слез глаза. Прошептал: - Пожалуйста. Хель почувствовала, как что-то в груди дало сбой. Задумчиво нахмурилась, пытаясь определить причину. Ей стало жаль его? По-настоящему, искренне жаль? Это Локи, он умеет давить на жалость, напомнила она себе. Но было уже поздно напоминать. Почему-то все внезапно изменилось. - Мне нужны гарантии, что ты не сбежишь, - попыталась холодно проговорить, но голос не слушался. - Спасибо, - выдохнул он, опуская голову, падая на руки - слишком сильным было напряжение. - Ты отдашь всю силу, - сказала она, понимая, что сдает позиции, что уже почти просит, теперь пришла ее очередь изо всех сил пытаться удержать на лице холодную маску. Повторила. - Всю силу. Не только ту, что приобрел недавно. Всю. Он кивнул не поднимая головы. Она подняла руку, чтобы с привычным взмахом раствориться в воздухе, но не успела, потому что Локи, поднявшись на одно колено, но все так же не поднимая взгляда, тихо позвал: - Хель, я... Я могу с ним попрощаться? Она взмахнула рукой, растворяясь в воздухе и одновременно отмахиваясь от него: мол, что с тобой делать... Он поднял голову. Встал на ноги. На миг на тонких губах вспыхнула странная улыбка, но тут же погасла. На лицо упала тяжелая капля, за ней - еще одна. Он вскинул голову к небу. В Нифльхейме начинался такой редкий в здешних краях дождь. Будто Темный мир решил оплакать его. Вдалеке полыхали молнии.

***

- Странно, что ты не помнишь, как все произошло, - тихо пробормотал Бальдр. Том, сидевший рядом с ним на влажной земле, пожал плечами. Боковым зрением увидел, что бог внимательно смотрит на него. Не скажу, упрямо подумал он, тебе сидеть здесь веками. Одному. Ты должен верить в своего Фрейра. Во что тебе еще верить? - Это сделал Локи? - спросил бог. Том перевел на него изумленный взгляд. - Прости, - тут же понял все Бальдр. - Просто мне вдруг показалось, что ты все помнишь, просто не хочешь об этом говорить. Ты прости, подумал Том, прости, что вру тебе. Так надо. Бальдр помолчал. Ему почему-то не хотелось уходить от Тома. Надо было помогать другим, но в Томе он почувствовал нечто родственное, почти родное. Том любил так же, как любил он сам. Том близко знал многих из тех, кто был ему дорог. Том ничего не боялся. Если б он был богом, они наверняка стали бы конкурентами за общую сферу деятельности: любовь, весну, возрождение. Возрождение... Бальдр сдержал тяжелый вздох. Если бы не кинжал, у него был бы шанс. Небольшой, призрачный, но шанс. Впервые за все время здесь Бальдр был готов рискнуть. Том был тем, ради кого стоило рисковать. Если бы не кинжал. Кинжал запечатывал его здесь навсегда. И все же было очень странно, что он не помнил, каким образом его убили. Все остальные, кто мог еще хоть что-то вспомнить, вспоминали смерть в первую очередь. Зачастую даже раньше собственного имени. Зачастую именно она и являлась постоянно преследующим их кошмаром. Он снова перевел взгляд на человека. Человек вообще вел себя странно. Почти не говорил о том, что было в его прошлой жизни. Вообще почти не говорил. И был удивительно спокоен. Если бы к нему самому в первые дни пребывания здесь пришел какой-нибудь обосновавшийся здесь и пытающийся помочь бог, он бы первым делом заговорил с ним о Фрейре. Он бы говорил о нем, не умолкая, о его бездонных, как небо Ванахейма, глазах, о его губах, руках, голосе... - Я скучаю по нему, - вдруг неожиданно для себя произнес Бальдр. Том повернулся к нему, грустно усмехнулся и положил руку на плечо. Серьезно проговорил: - Я знаю. И тут Бальдра прорвало. Он рассказывал о том, как они впервые увиделись, как разговорились, как Фрейр улыбался, как смеялся, как хорошо и спокойно было рядом с ним. Том слушал. Просто молчал и слушал. И только иногда, когда бог терялся в словах, пытаясь выразить свои чувства, тихо повторял: - Я знаю. А когда Бальдр выговорился, просто обнял его. Это было очень глупо и совсем неправильно. Бальдр понимал, что это он должен утешать человека, а не наоборот. - Почему ты не говоришь о нем? - чуть слышно спросил он, отстраняясь. - Почему не говоришь о Локи? - Он... - Том задумался, подбирая слово, подобрал. - Он просто слишком глубоко внутри. На лицо упала тяжелая капля. Том поднял взгляд в небо. - Дождь, - задумчиво констатировал рядом Бальдр. - Как странно. Том повернулся к нему, но увидел лишь темноту, которая стала неожиданно плотной, сжала его в своих объятиях, крутнула и тут же швырнула на влажную землю. "Прокатились с ветерком", - пробормотал весьма озадаченный всем происходящим внутренний голос. Том не спеша поднялся - он уже привык не спешить, в Хельхейме спешить было некуда. Поднял взгляд. Вздрогнул. Перед ним было видение. Мираж. Золотой, будто игрушечный, будто с картинки в детской книжке, мостик, выгнувшийся тонкой дугой над черной рекой, и темная фигура на нем. Том сделал неуверенный шаг вперед. Мираж не пропадал. Том сделал еще шаг. Только сейчас заметил нечто гигантское, сидящее неподалеку и очень заинтересованно изучающее его, но проигнорировал существо. Куда более важное существо ждало его на мосту. Самое важное. И с каждым шагом, ему становилось все страшнее, потому что с каждым шагом он понимал, что оно здесь не просто так. И даже понимал, по какому поводу. - Нет, - сказал он, когда до Локи оставалось несколько шагов, когда уже мог различать тонкие черты, видеть нежность в зеленых глазах, мягкую улыбку, мокрые волосы, которые вновь почему-то делали его совсем похожим на человека. Остановился. Угрожающе заявил: - Я сейчас пойду назад. Локи запрокинул голову, взглянув в небо, невпопад ответил: - Не везет нам с погодными условиями. Мягкий, почти нормальный, даже - домашний. Снова посмотрел на него и протянул руку. - Нет, - Том замотал головой. - Я не буду к тебе подходить. Я не буду с тобой прощаться. Я не буду! - Пожалуйста, - во второй раз за сегодня умоляюще проговорил Локи, и Том тут же прыжком оказался возле него, сгреб в объятиях, снова удивляясь тому, какой бог хрупкий на ощупь. - Что ты делаешь? - отчаянно прошептал, уткнувшись носом в плечо, сжимая его. - Возвращаю все на свои места, - тихо, спокойно ответил Локи. Одна рука - на спине, вторая - привычно поглаживает волосы. - Так будет правильно. - Я не пущу тебя! - все так же, в плечо. - У нас все равно ничего не клеилось, - с тихим смешком ответил Локи, потом осторожно взял его за плечи, отстранил. Нет, думал Том, глядя ему в глаза и понимая, что уже давно плачет. Что дрожит. Что и говорить-то уже толком не может. - Все хорошо, Том, - сказал бог. Он действительно в это верит, с ужасом осознал Том. Он верит, что все хорошо, что все так, как надо. Он не понимает, что я сойду с ума, зная, что он здесь. Я видел твои кошмары, хотелось закричать ему, я видел их! Я не смогу жить, понимая, что ты снова оказался там! Я дышать не смогу! Я простить никого не смогу за это! Не то что себя - никого! Как все это соотносится со словом "хорошо"?! Я без тебя - труп ходячий, хотелось сказать ему, манекен, кукла. Ты наполняешь меня смыслом, дыханием, жизнью. Я - твоя тень. Как ты представляешь себе мое дальнейшее существование без тебя? Но говорить он не мог. Только как заведенный, как сумасшедший, шепотом повторять полное животного ужаса: "Нет". Локи провел пальцами по его щеке. По губам. Невыносимая нежность пополам с отчаянной тоской во взгляде. Вспышка болезненной улыбки. Взял лицо в ладони. Резко подался вперед, судорожно, коротко, рвано поцеловал. Отстранился, медленно провел руками вниз по шее, до плеч. Не отрывая взгляда. Замер, застыл, на секунду, глядя в глаза. А потом легонько толкнул. Том услышал, как под ногами звякнул мост.