Есть такие дороги — назад не ведут. На чужом берегу я прилив стерегу. Паруса обманув, ветер стих навсегда, Плоским зеркалом стала морская вода. © Мельница — Лента в волосах
Как выяснилось, Лентяйка готова была костьми лечь за то, чтобы в баре продолжалась продажа алкоголя. Она заявила, что действия Минца противоречат идеалам демократии, и заставила весь персонал бара и постоянных посетителей проголосовать «за» или «против». «Против», как и следовало ожидать, были сам Юлиан Минц и его внучка. Пэйт, как бы ни опасался «контрол-фрика» и ни боялся разочаровать Розе, проголосовал «за», поскольку был уверен, что иначе продаж не будет и он умрет с голоду. Результаты голосования Минца не убедили, и Винда, чтобы защитить запасы алкоголя и основы демократии, наколдовала темномагическую стену из синего огня, увидев которую даже чернокожая Мари Ла Дуур побледнела от ужаса. Минц же только усмехнулся и призвал Адское Пламя. Даже Пэйт знал, что это заклинание очень опасно и легко выходит из-под контроля, но, похоже, Юлиана Минца не зря прозвали контрол-фриком. Остановить безобразие смогла только неожиданно заявившаяся в бар Сарелла, дочь Оберина Мартелла. Пэйт всегда хорошо к ней относился — высокая мулатка, красивая, хоть и не так, как Розе, была весёлой, умной и, как и рыжая, совсем не задавалась. Не то, что Лентяйка… — Мы с отцом голосуем за продажу алкоголя! — крикнула она с порога. — И наш голос — решающий! Стоп, это что за фигня?! — Это — Винда, — скептически проговорила Розе. — Приятно познакомиться. — Эм, — растерялась Сарелла. — Эээ, Винда, это вы наколдовали синий огонь?! Это же какая-то очень мощная тёмная магия! — Ну, я… — проговорила Лентяйка немного пристыженно. — Это, ммм, потрясающе! — воскликнула Сарелла. Пэйт немного расстроился. Он надеялся, что хотя бы Мартеллы поставят на место высокомерную красотку. Юноша был зол на неё — теперь его все стали называть Чушкой, хотя он никогда в жизни столько не мылся и не чистил одежду. Да и Минца звали Контрол-фриком, но за глаза. — Но не могли бы вы, пожалуйста, так больше не делать? — В баре? — Винда почесала в затылке. — В Америке. Пэйт поморщился. Лентяйка, как и говорила Розе, вечно дрыхла, но в оставшееся время каким-то образом ухитрялась становиться центром всеобщего существования. Юлиан Минц и Розе поселились прямо над баром, наколдовав там расширенное пространство. Винда им совершенно не помогала, но ей тоже выделили комнату. Единственное, что она попыталась сделать полезного — это как-то заколдовала чайник для Розе, так что он начал летать и самостоятельно наливать в чашку чай, но девушка потом не знала, как ей от него избавиться — он никак не хотел отставать от нее.***
Пэйт работал за барной стойкой, ни Минца, ни Розе не было — они ушли на тренировку. Дело было днём, посетители почти отсутствовали. В бар зашёл совершенно незнакомый молодой человек с гитарным чехлом, с волосами соломенного цвета и веснушчатым лицом, одетый в чёрную футболку с принтом в виде черепа, обвитого змеёй. — Мне нужен Юлиан Минц, четырнадцатый Старший аврор СССР! — заявил он с порога звенящим голосом. У него был такой же «злодейский» акцент, как у Лентяйки. — Правда, что он здесь?! — Его сейчас нет… — Мне нужно увидеть Юлиана Минца! — молодой человек потянулся за палочкой. Его до странности светлые бледно-серые глаза маниакально сверкнули, укуренный, что ли? Индеец Ракхаро, охранник, двинулся к нему, но британец отбросил его одним взмахом палочки, да так, что он вырубился. — Пэйт, отойди, — на левое плечо юноши опустилась ладонь подкравшейся со спины Лентяйки. — Барт? — протянула она с удивлением. — Барти Крауч? Ты чего здесь делаешь? — Розье? — вскинул светлые брови тот. — Я слышал, ты во Франции… Мне нужен Юлиан Минц. Это очень срочно! Говорят, его можно найти в этом баре! — Прошу прощения, но зачем? — к губам Лентяйки прилипла кривая ухмылка. — Может, ты не знаешь, но Минц был воспитанником и личным учеником Тёмного Лорда, именуемого Королём Ночи! — воскликнул Крауч с таким видом, как будто это всё объясняло. — И? — хмуро бросила Лентяйка. У них не только у обоих был «злодейский» акцент, на Винде тоже была футболка со скелетным принтом — чёрная, с костистой дланью, сжимающей розу. — А ты сама здесь что, не из-за этого? — проговорил Барт, маниакально расширив глаза. — Разве ты не хочешь узнать секреты Тёмного Лорда?! — Представь себе, у меня другие цели в жизни, — «они у неё вообще есть?» — Барт, слушай сюда, если ты хоть слово скажешь про Короля Ночи при Минце, я заколдую тебя так, что даже твои предки — Красные Короли ужаснутся! — ярко-зеленые глаза Лентяйки сверкали так злобно, что Пэйту захотелось оказаться как можно дальше. Вокруг неё, кажется, поднялся холодный ветер, растрепавший соломенные волосы Барта. — Ты думаешь, это какая-то игра? Думаешь, быть личным учеником Тёмного Лорда — прикольно и клево?! Имя тринадцатого командира Аврората СССР не просто так запретили произносить! Юность Минца была настоящим кошмаром, понятно тебе?! — Что?! — Барт заслонил рукой лицо. — Винда, я вовсе не думаю, что это — прикольно и весело! Я хочу узнать, что на самом деле случилось с Седриком Диггори, вот в чем дело! Вот почему я углубился в Тёмные искусства! — С Седриком? — Винда прищурилась. — Гарри рассказывал, что с ним случилось. Тебе этого мало? — Мало. — Барт вдруг устало потёр лоб. — Можешь меня заколдовать, Розье, но я не верю ему. Говори что хочешь, но я не вернусь в Британию, пока не пойму, что он сделал на самом деле. — Что он сделал на самом деле, Барт? — Розье, похоже, ушам не поверила. — Крауч, ты же его друг… — Подумай сама! — прошипел Барт. — То, что он говорит, невозможно! Единственное объяснение — он сам вызвал Крысу! Разве ты не знаешь, Поттеры — очень древний род, да, они не считаются аристократами, но происходят от самих Дюранндонов! Чисто теоретически, у них больше оснований претендовать на Нурменгард, чем у немецких Мариендорфов, которые им владеют! Просто мы, британцы, мало интересуемся большим миром, вот и они не претендовали! А древний знак Нурменгарда, выбитый над его воротами… — Не имеет никакого отношения к Гарри. Тёмные искусства потому и искусства, что исходят от сердца, не от разума, Барт. Ты всерьёз думаешь, что он мог бы сделать то, о чем ты говоришь? — Тебя там не было, в Хогвартсе, — прищурился Барт. — Тебе легко судить, когда сама была так далеко… — Там, где я была, глупые студенты до сих пор устраивают чуть ли не поклонение криво накорябанному на стене ни то Кровавым Императором, ни то самим Королем Ночи знаку Трёх Реликвий, — хмуро бросила Лентяйка. — Никто не хочет учить историю… У нас был один парень, Виктор Крум, всю его семью жестоко убили в Войну… Мы с ним и ещё несколькими ребятами как-то напали на тех придурков… А ты смеешь в чём-то обвинять Гарри только на основе дальнего родства. Пэйт слышал про Виктора Крума — тот был известным квиддичным ловцом. Фамилия Мариендорф тоже показалась смутно знакомой, в газетах что-то такое мелькало, наверное. А вот все остальное было дремучим лесом, словно эти люди явились из другого мира. Понятно было лишь то, что обсуждали они убийства и смерти. — Я понял, ты всегда будешь его выгораживать, — произнёс Барт печально. — Только что же ты сама не желаешь появляться в Британии? — А вот это тебя не касается, но с Седриком Диггори никак не связано, — отрезала Лентяйка. — Будь уверен. — Ладно, я ухожу. Он сделал несколько шагов к выходу, потом резко развернулся с палочкой в руке, запустив каким-то заклинанием в Винду. Девицу отбросило к стене, приложив спиной, сверху посыпались бутылки. Пэйт не знал, что предпринять, Барт явно был искусным волшебником на несколько уровней выше собравшихся. Были бы здесь Минц или хоть относительно трезвый Грейвс… Белобрысый наставил на Лентяйку палочку. — Протего Дьяболика! — шепнула та. Синий огонь взметнулся стеной, закрывая её и Пэйта. Розье медленно встала, на её пухлых губах снова залипла кривая ухмылка. — Убирайся! — бросила она холодно. — Или умрешь! Голубой огонь, приняв форму драконьей головы, сделал выпад в сторону Барта. Тот отпрянул. — Заклинание Короля Ночи… — прошептал он удивленно и в то же время восторженно. — Ты узнала… — Убирайся! — повторила Розье. И криво, невесело ухмыльнулась, вкрадчиво добавив: — Нам всем придётся умирать. — Не сегодня, — бросил Барт уже из дверного проема (в самом баре действовали антиаппарационные чары). Он предпочёл смотаться. — Винда, тебе, это, больно? — воскликнул Пэйт. — Я умею лечить, вправлять кости там… Целительные заклинания были одним из немногих его полезных магических умений. — Лучше сделай мне чаю с бренди… — бросила девушка. Она скептически оглядела разбитые бутылки. — Контрол-фрик меня точно убьёт! — Почему, это же этот… Барт начал? — Во-первых, я не была готова к нападению. Не думала, что Крауч настолько упорот, чтобы напасть на такого же как он волшебника из числа Священных двадцати восьми. Во-вторых, использовала мощную тёмную магию, хотя могла обойтись без неё, — она с сожалением посмотрела на разбитые бутылки. — Например, поднять осколки Левиосой и засадить ему в глаз. Трансфигурировать пол под его ногами… Вариантов масса. — А что не так с синим огнём? — решился спросить Пэйт. — Я про такое заклинание даже не слышал… — Он убивает на месте. Защититься почти невозможно. Быстрая, но мучительная смерть. — Ну, от осколка в глаз тоже можно откинуться… — Пэйт подал ей забодяженый с бренди чай. — У смерти много лиц, — печально проговорила Лентяйка. — Но тёмная магия легко выходит из-под контроля и оборачивается против призвавшего, вот в чем проблема… — То есть, ты могла нас всех убить? — прошептал Пэйт с ужасом. — Нет. Я отлично владею этим заклятием, к тому же, оно убивает только тех, кто хочет зла призвавшему. Остальные легко могут пройти через огонь. Он был гением, тот волшебник… Винда допила чай. — Вот что, ничего не говори про Барта и Тёмных Лордов при Минце и Розе, это может причинить им боль! — сказала она, подумав. — Я могла бы стереть тебе память, но я верю в свободу воли. Хорошо? — Я никогда не причиню боль Розе… — бросил Пэйт и смущенно покраснел. Винда хмыкнула. — И лучше не выходи из бара. Барт — сильный волшебник, Гарри говорил, он ухитрился сдать двенадцать СОВ, и все превосходно, и ЖАБА тоже… — Каких сов и жаб он сдал? — совершенно растерялся Пэйт. — Куда? — Это гос-экзамены в маг-Британии так называются. Хрен знает, что может придти ему в голову, не выходи один, понял? — А ты тоже сдавала этих жаб? — заинтересовался Пэйт. Сам он до экзаменов не доучился. — Нет, я училась в Дурмстранге, это на севере, — пожала плечами Винда. — И меня выгнали. Пэйт думал, он один такой. — А меня из Ильверморне.***
— Винда, что здесь было? — поинтересовался Минц, вернувшись. — Ты что, опять наколдовала Дьяболику? — Ну, наколдовала, — пожала плечами Лентяйка. — Хватит уже меня контролировать. Я уезжаю. — Да неужели? — Минц вскинул брови. — Не в Британию ли? — Даже если и так, тебе-то что? У нас демократия. Имею право. — В Британии, насколько я помню, монархия, — хмыкнул тот. Пэйт же, который, как ему и сказала Винда, попросился остаться в баре, и теперь сидел вместе с ними наверху, смотрел на Розе. Девушка занималась тем, что пыталась приладить магловские наушники к магическому радио. Получалось плохо — звук в них не шёл, разносясь вместо этого по всей комнате.High in the halls of the kings who are gone Jenny would dance with her ghosts The ones she had lost and the ones she had found And the ones who had loved her the most
— В магловской. У волшебников нет королей. — Отрезала Лентяйка. — Скажи это Кровавому Императору, — скривился Минц. — Винда, ты сама говорила, что твоя семья даже имя твоё вспоминать не хочет, что ты собираешься там делать?!The ones who'd been gone for so very long She couldn't remember their names
— Ничего, переломятся, вспомнят, — нахмурилась девушка. — А что я тут делаю? Я думала, мы хотим обезвредить того ублюдка, но тебе, похоже, всё равно, а я уже все, что могла, узнала у Грейвса. Слишком долго я была далеко… — К встрече с Императором ты точно пока не готова! Он убьёт тебя…And she never wanted to leave Never wanted to leave
— Ты так говоришь, как будто он в Британии, — Винда усмехнулась. — Нам всем придётся умирать. Ему — тоже. — А я сказал, тебе нельзя возвращаться в Британию! — рявкнул Минц. — Мы с Розе беспокоимся за тебя! — С Розе? — Винда сухо рассмеялась. — Розе, детка, скажи ему, насколько тебе на меня наплевать! Розе подняла голову от радиоприёмника, посмотрела на Лентяйку, но промолчала и вернулась к прерванному занятию.Never wanted to leave Never wanted to leave
— Император может вернуться в Британию, — словно нехотя признал Минц. — Там могила его сестры.They danced through the day and into the night Through the snow that swept through the hall From winter to summer then winter again Til the walls did crumble and fall
— А вот Грейвсу не наплевать на Тину Гольденбаум, — проговорила Винда тихо. — И Амос Диггори до сих пор горюет о сыне…And she never wanted to leave Never wanted to leave Never wanted to leave Never wanted to leave
Розье несколько раз прошлась из стороны в сторону. — О сыне, — повторила она наконец. — Какая же я фантастическая дура!Never wanted to leave Never wanted to leave
— О чем ты, Розье? — резко осведомился Минц, но Лентяйка молча взяла косуху и покинула бар, аппарировав прямо с порога. Пэйт аппарировать вообще не умел. Пытался сдать экзамен, но три раза больно расщепился и больше не пробовал. — Надеюсь, она не встретится с Авроратом США? — Розе казалась равнодушной, но слегка побледнела. — Пусть Аврорат США надеется, — бросил Минц резко и пошёл кому-то звонить.High in the halls of the kings who are gone…
***
Пэйт проснулся ближе к утру. В комнате над баром, созданной с помощью расширенного пространства, было так тихо, что ему стало беспокойно. Он вышел. Минца видно не было. На лестнице со стороны чёрного входа слышались голоса. Пэйт не хотел подслушивать, но узнал Розе. В щелку он мог рассмотреть силуэты обеих девушек. — Винда, где ты была? — Мне нужно было кое-что узнать, про одного знакомого из Британии… — Чистокровные! — воскликнула Розе с досадой. — Сколько же у вас секретов? Почему ты ничего не говоришь? Я так испугалась, когда ты убежала… — А ты хотела бы услышать? — Винда сухо рассмеялась. — Я же для тебя вечно спящее недоразумение, чистокровная госпожа, которая думает, что её никто не понимает, а сама только и может, что пить… — Это правда, что твоя семья не хочет вспоминать твоё имя? — спросила Розе напряжённо. — Я слышала про Розье — богатый чистокровный род, но репутация у твоей семьи нормальная… — Вот именно, а я не вписываюсь. Они тоже думают, что я бесполезная. А ещё я вылетела из Дурмстранга за тёмную магию — кем надо быть для этого?! — Ты не бесполезная, я же видела, как ты колдуешь! Это просто… чудо! — Только Тёмные искусства, — заметила Винда хмуро. — Я бы хотела, чтобы у меня получалось всё нормальное волшебство, но… я просто такая. Розе, будь осторожнее, тут бродит белобрысый псих по имени Барт, который вбил себе в голову какую-то ерунду про тёмную магию. Ещё один больной на голову чистокровный! Сегодня я выкинула его из бара, но он наверняка вернётся… упорный, не то, что я! Сдал двенадцать СОВ, и все превосходно! — Барт? — Розе хихикнула. — Как Барт из «Симпсонов»? Который говорил, что блондинки тупые, а блондины — злобные? — Именно, — Винда тоже усмехнулась. — Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось… — Ничего-то ты не знаешь, Розье, — рыжая тихо рассмеялась. — Вообще-то я была лучшей на курсах Аврората. И дед меня защищает. И ты… ты ведь тоже меня защитишь, если на меня нападут? — Я… конечно, Розе… — проговорила Винда крайне растерянно. От её обычной наглости не осталось и следа. Она взяла пальцы рыжей в свои и поднесла к губам. Это было ужасно и неправильно. Во-первых, они обе девушки. Это только у маглов к такому относятся просто! Во-вторых, Винда наглая, ленивая и ничего не умеет, кроме как кастовать тёмные чары. Неужели такой девушке как Розе она может понравиться?! Но… она же красивая, и чистокровная, и смелая, это нельзя отрицать! Да ещё из богатой семьи… Если бы она была парнем, Пэйт бы давно уже с ума сходил от ревности, но он же не думал… Нет, от Лентяйки-то чего угодно можно ждать, но Розе? Может, эта Розье её заколдовала? Розе провела рукой по щеке Винды, отвела прядь растрепанных тёмных волос. Та на секунду замерла, а потом притянула её к себе и поцеловала, жадно запустив пальцы в рыжие локоны. «Она же всё равно бросит Розе и уедет в свою Британию» — подумал Пэйт с некоторой надеждой. Или её убьёт этот Император, как подружку Грейвса… Такие долго не живут, слишком… наглая? Слишком… герой? Пэйт сам не заметил, как оказался на улице. Бродить по предутреннему Нью-Йорку не так уж безопасно, но он даже не задумался об этом… — Какая встреча! — тихо произнёс кто-то с британским акцентом. — Ступефай!