Собачья работа. Книга 1. Философская игра

Немного боли, немного любви, Немного крови, немного Земли. © Агата Кристи — Немного Земли

Тёмный волшебник что-то злобно прошипел на парселтанге, хотя, скорее, это был просто польский, и опустил руки. — Что-то для легендарного героя ты не впечатляешь… — проговорил непонятно откуда взявшийся Роберт и ударил его молотом, из которого вырвалась молния. Тот пошел помехами, словно голограмма в магловском фильме, и исчез, уронив палочку на землю. Гарри резко стало лучше, словно к нему вернулась выкачанная энергия. Он почувствовал себя так, будто очнулся от кошмара между сном и явью. — Ты тоже его видел? — задал он тупейший вопрос. — Конечно, — Роберт почесал в затылке. В руке у него вместо палочки был молот. — Если это настоящий Король Ночи, он сейчас снова появится, его так легко не выпилить. Гарри побыстрее нагнулся за свой палочкой, заодно повнимательнее рассмотрев фотографию девушки на надгробье. Она показалась ему похожей на Гриндельвальда, словно пафосного блондинчика переодели в платье и в таком виде сфотографировали. Гарри нервно усмехнулся. Может, так и было? Могила же пустая… — Король Ночи? — кажется, Добби говорил то же самое. «Это я ничего не знаю, Том Риддл». — Чья была гениальная идея — пойти за мной на кладбище? — строго спросил отец вместо ответа. — Этого, Короля Ночи… — честно признал Гарри. — Так и знал, что тебя и на это не хватит, наследничек! — разочарованно пробормотал Роберт. — Что?! — Гарри почувствовал ярость. И даже какое-то подобие ревности. — Да как ты смеешь? Тебя сколько лет не было? Пять? И ты еще предъявляешь мне претензии? Да ты к кому вообще пришел, ко мне или к этому глюку?! Прямо перед Робертом ударила молния. Если бы он не перехватил ее на молот, она бы его, наверное, убила. — Эй, успокойся! — прикрикнул отец. — Ты так пол-кладбища сейчас разнесешь! «Что, он думает, это я сделал?! Бред какой! Вот он допился!» — Гарри, мне жаль, что меня никогда не было рядом, но я был занят, у меня была важная работа! — без тени раскаяния заявил Роберт. — Ага, бухать и шляться по стрип-барам! Между прочим, присутствие тёмной магии снова явственно ощущалось, и шло не от молота. Кстати про молот, что это такое? — Прекрати. Ты из-за чего так бесишься?! Ну не пришел я на твою свадьбу, так мне эта чистокровная не нравится! Мог бы себе кого получше найти! — Не указывай, с кем мне общаться! — возмущённо отрезал Гарри. — Да, без моих указок ты себе нашел прекрасную компанию, — скептически заметил Роберт. — Сумасшедшая убийца Блэк, которая так не хочет объясняться с тобой, что стерла часть воспоминаний, и неупокоенный Король Ночи, который вытягивает из тебя жизненные силы. Признайся, ты просто фанат чистой крови? В школе вон все с этим придурошным Бартом ходил, а на каникулах с мелкой Розье… — Белла — не убийца! — да как Роберт вообще смеет такое говорить… — А Барт — не придурошный! У него просто тоже были проблемные отношения с отцом! — Простите, я не хотел вытягивать из вас жизненные силы! — видимо, Король Ночи оказался настоящим, поскольку действительно снова появился. Теперь вокруг него хаотично летали мелкие острые льдинки. — Мне нужно было проверить могилу, ради… — Общего Блага, бла-бла-бла, — Роберт бросил на него тяжёлый взгляд. — Лучше бы честно признался, что ты некрофил и тебя тянет к женским трупам! — Да как вы смеете обвинять меня в подобной мерзости?! — прошипел тот, вдруг до смешного напомнив Драко Малфоя, отрицающего свою гомосексуальность. — Откуда вы выползли и какого Мордреда вытягивали из меня жизненные силы? — перебил его Гарри. Роберт погрозил молотом. — Во имя богов Старых и Новых, подумайте головой, вы оба! Ваша проблема в том, что вы абсолютно тупые! — Попробовали бы семьдесят лет просуществовать без тела! — Король Ночи выглядел так, словно привык, что все вокруг постоянно восхищаются его гениальностью — обескураженным настолько, что даже оскорбиться не смог. — Только не говори, что ты не спал, — пожал плечами Роберт. — Гарин Злостный, говорят, проспал в хоркруксе пару тысячелетий, пока не возродился, и ничего, не был таким тупым. — Вы перевираете историю, на самом деле… — Только не начинай рассказывать, как ты мечтал стать историком, — перебил его отец, демонстративно зевнув. — Это — самая жалкая жизненная трагедия на свете! Даже страдашки белобрысого по сестре как-то поинтереснее. — Даже не собирался, — Король Ночи изобразил на лице ледяное презрение. — Чего вам нужно, Штормовой король? Вы же не просто так заманивали меня сюда? — Хочешь новое тело, вычеркнутый из истории? — Роберт усмехнулся. — Живое тело, материальное? По чему больше всего скучаешь, признайся? Водка, бабы? — По себе судишь? — огрызнулся Гарри. — Ты серьезно собираешься вернуть тело этой нежити?! — Конечно, нет, — Роберт посмотрел на него, как на идиота. — Это задача для тебя, Гарри. — Чего?! — хором воскликнули Гарри и Король Ночи. — У меня, вообще-то, нашлись бы дела поинтереснее, чем торчать на кладбище с двумя истеричными идиотами, но я действительно любил Лили и выполняю её волю. — Подождите… — Король Ночи сощурился, совсем как Винда, когда сильно злилась, перевел взгляд с Гарри на его отца, потом на могилу Лили Эванс, потом снова на Гарри, заглянув ему в глаза. — Есть ли что банальней смерти на войне и сентиментальней встречи при луне… — прошипел он что-то рифмованное на незнакомом языке. — Ваша жена, леди Лили Эванс, последняя Трёхглазая Ворона, лидер Культа Земли… — Что? Это шутка?! — Гарри сполз на могильную плиту похожей на Гриндельвальда девушки. — Какая, нафиг, ворона?! Роберт недовольно поджал губы. — Из вас двоих все-таки ты более тупой, наследничек! — укоризненно воскликнул он. — Он хотя бы знает о Культе Земли. — Ещё бы нет, они меня убили! — прошипел тот злобно, снова сощурившись. — А я ведь считал Ньюта Скамандера, их Епископа, союзником, думал, ему действительно важнее всего победить Рейх! И я заставлю вас заплатить… Снова ударила молния, весьма специфически сочетаясь с так и не успокоившейся ледяной порошей. — Остынь, — бросил ему Роберт. — Хотя, тебе уже некуда. Культ Земли уничтожен, старые боги умирают. После смерти Лили… — Какой ещё Культ Земли? — воскликнул Гарри. — Причём здесь мама?! О Ньюте Скамандере, магозоологе и герое Второй Мировой, отважно сражавшемся с немцами и их союзниками — особенно известной была его победа над могущественным тёмным магом из Аврората Японии, Танакой Ядовитым Змеем, — он, конечно, тоже многое слышал, но ничего насчёт Культа Земли не знал. — Трёхглазая Ворона — воплощение Старых богов, память человечества, — бросил Король Ночи с выражением ледяного презрения. — Да, я чувствовал… Я был в хоркруксе, но почувствовал, что Трёхглазая Ворона исчезла… думал, это какой-то трюк… — Причём. Здесь. Мама?! — повторил Гарри, которого совершенно не интересовали какие-то там культы и боги. — Она была совсем не обычной волшебницей, Гарри, — проговорил Роберт с внезапной печалью. — Ты все узнаешь, но не от меня. Вообще-то, для начала мне надо раздать вам квестовые предметы… — Чего? — перебил его Гарри. — В смысле, нам? — Что значит «квестовые предметы»? — недоуменно спросил неупокоенный аврор. — Не обращайте внимание, — Гарри сделал «рука-лицо». — Это он путает магловские компьютерные игры с реальностью. Допился. — Заткнитесь оба, — взмахнул молотом Роберт. — А то вообще ничего не получите. — А так мы что получим? — фыркнул Гарри. — Игровую приставку? Нет уж, я хочу объяснений! — Я тоже хочу знать, что леди Трехглазой вороне, к тому же покойной, от меня надо! — Так, — Роберт тяжело опустился на могильную плиту. — Слушайте сюда. Вы сегодня убедительно доказали, что вы оба тупые. Вы настолько тупы, что герои детских книжек и аниме по сравнению с вами — сплошь гении. Я даже не знаю, что надо сделать, чтобы быть еще более тупым героем, чем вы. Вот ты — кого ты послушал, прежде чем бросаться в бой? Домового эльфа и Гриндельвальда, который, скорее всего, является сменившим имя нацистским преступником Мюзелем… — Ему что, — Гарри в очередной раз изобразил «рука-лицо». — Реально столько лет?! — Далее, — Роберт сделал вид, что не слышал. — Прежде чем прыгать под Аваду, ты хотя бы убедился, что человек перед тобой имеет отношение к Прюэттам? — Прости, что? — это звучало бредовей даже пассажа про квестовые предметы. — Какую еще Аваду?! — Зелёную, Гарри, зелёную, — зло усмехнулся отец. — Выпущенную переодетым в тётку из Прюэттов Гриндельвальдом. — Не передергивайте, — вмешался Король Ночи. — Он не переодевался… И вообще, вы в своем уме, вот так вываливать подобную информацию? — Хорошо, идиот, о котором слагают легенды, давай пока про тебя! — угрожающе произнес Роберт. — Вот что ты изображал перед Министром? Ритуальное самоубийство? Разве не было и так понятно, что никто не вменит твоему Гриндельвальду хранение опасных артефактов и поднятие инфери, как ты рассчитывал? Ты рисковал только уничтожением своего хоркрукса. Кстати, тебе ведь у него жилось неплохо — он даже подкармливал тебя человеческими жертвами. Вот что тебя не устраивало? Так сложно было договориться с ним или просто его убить? — Я рассчитывал подвести его под Азкабан, пусть и ценой своего полного уничтожения. Это не дешевый размен, как вам, возможно, кажется — я читал о дементорах, темных тварях, охраняющих тюрьму Британии. Ему не выжить среди них, слишком много тяжёлых воспоминаний. Даже недолгое пребывание там должно убить его или безвозвратно разрушить разум. Что касается меня — для меня уничтожение хоркрукса, безвозвратное прекращение существования, было бы освобождением! Поймите, я не просил подкармливать меня человеческими жертвоприношениями, я аврор, а не преступник! — Гарри бы на его месте действительно предпочел самоубиться с музыкой, чем продолжать такое существование. Может, он и правда тупой, но есть вещи, которые просто нельзя терпеть. Правда, Гарри-то не создавал хоркрукса, и не вытягивал ничьих жизненных сил. Да и план скормить блондинчика дементорам всё-таки отдавал подлостью, если он рассчитал правильно — слишком омерзительны эти создания. Такой участи никто не заслужил. — А убить… Я не могу пойти против Гриндельвальда. — Интересно, почему? — осведомился Роберт. — А впрочем, разбирайтесь сами. Собственно, вот! — он сунул Королю Ночи некий сверток, именно от которого и фонило некромантией. — Лили оставила записки, я в этом мало что понимаю. Правда, не уверен, что она учла, насколько вы тупые. Все, пока. Как говорят в Германии, hasta la vista. А нет, забыл! Он направил палочку на Гарри и прошептал какое-то заклинание. Поттер ничего не понял. — Auf Wiedersehen, идиот, стоять! — мёртвый аврор снова что-то прошипел на своем Парселтанге, но отец успел аппарировать. Осознание наступило, как порыв того самого ледяного ветра, который теперь успокоился. Попадание Авады, взорванный вокзал, прикосновение окровавленных пальцев к руке — вот откуда взялась эта самая Печать, и голос Беллы, произносящий «Обливиэйт». Вот почему она напилась и плакала на чердаке… — Эй, Гарри, м, послушайте меня, это уже произошло, сейчас вы в порядке! — попытался привести его в чувство синеглазый. — Посмотрите на меня. Наверное, ему забыли сказать, что со стороны мертвых полуматериальных тёмных сущностей подобные попытки вывести из состояния шока выглядят как минимум странно. Гарри совершенно не успокаивало наличие рядом прицепившейся к нему нежити, которой его собственная мама зачем-то хотела вернуть тело. — Молли Прюэтт действительно выглядела странно… — прошептал он в слух. Молли, никакой не Гонт, и заклинание определенно было Авадой. — Красивее, чем настоящая, но какая-то неестественная? — да, так она и выглядела. — Он может менять облик как угодно, но получается, как на магловских рекламных плакатах — приглаженная, искусственная внешность. Поттер, то, что ваша жена решила стереть вам память, было приемлемым в той ситуации. Учитывая вашего Министра, пожалуй, оптимальным. Кстати, объясняться с ним вам еще придется. — Чего вы-то её оправдываете? — «сейчас он еще скажет, что обзывать нас тупыми тоже было оптимально». На вокзале звезды на его мундире залило кровью, и кровь эта придала сил поставить на Гарри «печать» и выйти за ним в мир живых. Чья она была? Не очень-то хотелось знать, но Поттер чувствовал, что должен. — Человеческое жертвоприношение есть человеческое жертвоприношение. Я тоже считал себя аврором, а не преступником. — Ну, просто у меня за более чем семьдесят лет вообще никого не осталось… Но если бы у меня была жена, я бы сделал все, чтобы наладить с ней отношения. Кстати, заберите, эти… квестовые предметы, мне тяжело поддерживать даже относительную материальность. — Семьдесят лет… — Гарри забрал сверток и начал его разворачивать. — То есть Гриндельвальд реально старый? Если тогда вы с ним сражались? О Мерлин, реально нацистский преступник?! — Именно так, — мертвый аврор печально улыбнулся. — Я же сказал, он способен менять внешность. — Король Ночи — это типа грозное прозвище? Вроде как Роммель — Пустынный Лис? — Вообще-то песчаные лисы — это такие милые зверюшки на тонких лапах и с огромными ушами. А так да, типа того, — он снова принял печальный вид. — Я действительно не понимаю, чего ваши родители от меня хотели. Они меня обескураживают… «Похоже, эта тварь со мной теперь надолго, если так нужно моей маме, придётся как-то терпеть…» — Не, на милую зверюшку вы точно не тянете, даже не старайтесь притворяться, — нечто воздушное, серебристо-серое выпало из свертка и, шурша, мягко опустилось на землю, поблескивая складками. Гарри нагнулся, чтобы подобрать эту вещь. Сомнений не было — мощнейшие эманации высшей некромантии исходили именно отсюда. Она была очень странной на ощупь, как будто частично состояла из воды. — Не может быть! — воскликнул Король Ночи. Он выглядел искренне шокированным. — Плащ Многоликого Бога, реликвия Смерти! Вот почему мы чувствовали магию смерти! А потом ваш отец его просто надел и Плащ скрыл его от нас! Потрясающе! К серебристому плащу, как и предупреждал Роберт, прилагалась записка. «Дорогой Гарри! Если ты это читаешь, значит, сбылась худшая из вероятностей развития событий. Худшая для магической флоры и фауны, для Земли. Ради Ньюта Скамандера и самой жизни, нельзя позволить превратить Землю в радиоактивную пустыню, а к этому идёт, я это вижу, потому что могу просматривать вероятности далеко вперёд. Но будущее поливариантно, не всегда можно правильно оценить, к чему приведут наши действия. Если я мертва и Трехглазая Ворона перестала существовать, единственным путём спасения множества видов животных и растений, да и самой биосферы нашей планеты, является слом великой стены, закона, который считается священным. Надеюсь, ты понимаешь, о чем речь. Я оставила инструкции, если Роберт действует согласно им, записка попадёт к тебе только в том случае, если ты заглянешь самой смерти в лицо и вернёшься назад живым. Я бы не хотела этого для тебя, поэтому, надеюсь, это письмо ты все-таки никогда не прочитаешь. Знай, что я действительно люблю тебя! Л. Э. P. S. И последний же враг истребится — смерть.» Внизу был нарисован треугольник с вписанным кругом, который пересекала вертикальная черта. «Гриндельвальд носит такой медальон, — с удивлением подумал Гарри. — И на старой могильной плите тоже был этот знак!» — Чего? Какого ещё бога? — Плащ Смерти. Он дает невидимость! — видимо, вещь и правда была очень ценной, но Поттеру в этот момент было абсолютно не до этого. — Вы что, «Призрака Харренхолла» не читали? — Мюзикл смотрел, — отозвался Гарри, по-прежнему глядя на записку. Насколько он понимал, это действительно был почерк его матери. И что ему с этим делать? Как такое возможно? — О Мерлин, гадость какая! Думаю, это вам. Вторым «квестовым предметом» оказалась отрубленная человеческая рука. К ней тоже прилагалась записка. Гарри не стал её читать, но заметил, что она намного длиннее предназначенной ему. Король Ночи запустил пальцы в волосы. На самом деле, скорее всего, жесты и мимика не имели для него значения — ведь реального тела у него нет. Он просто пытался притвориться живым или действительно очень сильно хотел быть живым по-настоящему. По мере чтения его лицо становилось всё более растерянным и несчастным. В конце он яростно скомкал записку и сжёг её вспышкой странного синего огня. — Плоть слуги, отданная добровольно, она даже не написала, кто пошёл ради меня на такое! — воскликнул он разочарованно. — Я и слугами своими никого не считал… Слушайте, а вы с Батильдой, ну, случайно, не родственники по материнской линии? — Точно нет, моя мать маглорожденная, и это правда, — Гарри действительно ознакомился со своим генеалогическим древом. — Наверное, в роду были сквибы, но давно, а у Бэгшот, по-моему, родных вообще нет. — Есть, — Король Ночи презрительно скривился. — Но она пишет ни в коем случае не причинять вред Батильде. Вы не знаете, почему? Ага, конечно, Гарри хотел бы предположить, да откуда. — Не знаю. Почему старые боги умирают? Мы же слышали их на вокзале. — В Британии древовидец только один, ему лет триста, и он давно не в себе, — не очень охотно пояснил Король Ночи. — Не удивляйтесь, все сильные Маги Души и пользователи могущественных следящих магических предметов знают друг про друга. Я очень плохо понимаю, как работает магловский интернет, но, по-моему, принцип тот же. Древовидцы ещё есть, но их мало и никто из них не обладает могуществом Трехглазой вороны — древней сущности, переходившей от одного к другому со времён Короля Брана. Но кто-то из них связан с вашим отцом, очень уж много он знает. Я не разбираюсь в современном мире, рядом с Гриндельвальдом я почти бессилен. — Вы сказали, что не можете пойти против Гриндельвальда… — вспомнил Поттер. Почему-то представилось, как тёмный маг сейчас изобразит проникновенный взгляд и добавит: «Это должен быть ты, Гарри». — Это очень древняя магия, обряд Жертвы. Нет ни словесной формулы, ни движения палочкой, только искреннее желание защитить другого ценой своей жизни, — начал он подробно объяснять вместо этого. — Один молодой и глупый, но самоотверженный маг закрыл его собой, совсем как пытались сделать вы ради волшебницы из Звёздного дома, создав этим древнюю магию жертвы. Теперь на нем Защита крови. Любая моя попытка причинить ему вред магией возвращается ко мне, не тронув его, мои заклятья отражаются в меня же, даже его прикосновения к хоркруксу причиняют мне невыносимую боль. Я полностью сам виноват — у меня была возможность его уничтожить, но его друг заслонил его собой, и я буквально на секунду захотел дать этому другу шанс передумать. Он был хорошим человеком на дурной стороне. Запомните, никогда не следует жалеть врага. В тот момент сгорели только инфери, но потом эта жертва превратила в ад уже моё существование! Гарри не знал, что сказать на это, ничего не шло в голову. — Я думаю, он больше никогда не будет пытаться убить вашу жену, — добавил мертвый аврор чуть погодя. — Решил, что на ней тоже может быть Защита крови. Правда, я считаю, для обряда Жертвы нужно, чтобы нападающий сам позволил жертве уйти, но точно никто не знает… — Зачем? — все происходящее казалось редким абсурдом. Конечно, огненный колдун с самого начала казался странным и зловещим, но не настолько же? — Зачем ему вообще было пытаться убить Беллу? — Это из-за Пророчества, но я не знаю его полностью, к тому же их вообще лучше игнорировать. Там была строчка о звезде или звездах, которые закровоточат. — Нельзя игнорировать то, что опасный психопат считает для себя руководством к действию, — заметил Гарри. — Кстати, вам известен пароль от Плаща Смерти? — У него что, еще пароль есть? — прямо лицензионная версия, а не артефакт. — По идее должен быть… попробуйте что-то типа «Нам всем придется умирать»… Со стороны деревни раздался крик петуха. — Если что, коснитесь палочкой метки на руке, я вас услышу, — сказал Король Ночи и исчез внутри могилы похожей на Гриндельвальда девушки, словно провалившись в нее. Отрубленная рука зашевелилась и уползла за ним. Тут же завибрировало беллино сквозное зеркальце. — Да, — односложно ответил Гарри, совершенно не представляя, как с ней говорить и следует ли показывать, что воспоминания вернулись. — Гарри, где ты? — обеспокоенно спросила Белла. Она выглядела уставшей и какой-то посеревшей. — Ты в порядке? — Да, — «нет». — А ты? — Я да. Иди домой, ты где? — Беллатрикс с удивлением посмотрела ему за спину. — Что ты делаешь ночью на кладбище? — произнесла она недоуменно. — Я сейчас буду. Гарри спрятал Плащ Смерти и записку под футболку и аппарировал к своему порогу. Белла уже ждала его у двери. Она была в домашней магловской одежде, что означало у нее крайнюю степень усталости — на ней были трикотажная юбка вроде теннисной и фиолетовая майка с принтом в виде падающей звезды. Несмотря ни на что, Гарри невольно на неё залюбовался. — Ты очень красивая, — сказал он. Если он попытается уничтожить Статут Секретности, она станет его врагом… почему всё так жестоко и несправедливо в этом мире устроено? — Чувствую себя убитой, — покачала головой Белла. — Что, все вампиры попрятались в свои могилы? — устало пошутила она, или, может быть, не пошутила. — Нет, в чужие, — ответил Гарри в тон. — Может быть, тоже пойдём спать? Он искренне надеялся, что больше никаких Тёмных Лордов сегодня не будет. Надо рассказать Белле, что он всё вспомнил и что на самом деле её пытался убить Гриндельвальд, но учитывая ее непредсказуемость и взрывной характер, лучше это сделать в другое время. Перед этим он всё же заглянул в ящик, где у него лежали личные письма матери. На первый взгляд там не было ничего интересного. Он словно впервые увидел маленькую фигурку золотого льва — Лили училась на Гриффиндоре, факультете героев. «Гриффиндорцы всегда платят свои долги» — вспомнил он старую присказку. Тут же почему-то вдруг пришло в голову, что он слишком давно ничего не писал Винде. Практически не глядя он открыл мессенджер и скинул ей песню, которую недавно перезаписал с магического радио в магловский формат. Его взгляд упал на одно из старых писем. Там стояла подпись Батильды Бэгшот. Интересно… — Гарри, ты там не уснул? — обеспокоено окликнула его Белла. — По-моему, тебе срочно нужен отдых…