***
— Я терпеть это всё не могу, и ты прекрасно осведомлён об этом, не придуряйся. Павел в который раз за весь разговор вздыхает и опускает голову на сложенные в замок руки, разочарованно глядя на друга. — И даже не смотри на меня так. Арсений дёргается, раздражённо поджимает губы и присаживается на диван рядом с Добровольским. — Ты знаешь, что сейчас не лучшее время для этих походов. Мне на днях в ЗАГС ехать, голова забита только этим, а ты хочешь, чтобы я с детьми куда-то пёрся. Неужели непонятно? — хмурится Попов, устало глядя куда-то мимо Павла. Последний непроизвольно копирует его взгляд и быстро подбирается, воодушевленно осматривая мужчину. — Мне кажется, наоборот тебе стоит куда-то выбраться, отвлечься, выкинуть из головы эту разводную чепуху, в конце концов, а то уже вторую неделю только о разводе и говоришь. Проветриться тебе пора, Арс. Добровольский улыбается, довольный своим умозаключением, и настойчиво предвкушает вердикт друга, только тот, видимо, упорно пытался оставаться непробиваемой сталью, и придерживался своего прежнего мнения. — Какие классы будут? — вздыхает Попов, смиряясь со своим поражением, и многозначно смотрит на коллегу. — Оба одиннадцатых. — И всё? — удивлённо переспрашивает Арсений, оборачиваясь к Павлу, даже отвлекшись от такого важного дела как разглядывание узора на деревянной поверхности стола. Мужчина тихо усмехается. — А ты ожидал всю школу в свою доверенность? — хмыкает он, по-хозяйски откидываясь на спинку дивана. — Думал, больше будет. Ладно. Ты ведь тоже идешь? Отрицательный ответ не принимается. — Да я уже понял.***
— Блин, я так жду выходных. Заявляет Ира, мечтально осматривая улицу за окном кофейни. Антон мягко улыбается, потягивая ещё не остывший капучино, и коротко переглядывается с Сережей и Димой, которые, по ощущениям, взгляды девушки не разделяли. — Кузня, ты уточни: ты именно выходных ждёшь или поход этот полудурочный? — вкрадчиво отзывается Матвиенко, отвлекая подругу от изучения дождливого проспекта. — Похода, знаешь же. Ты не любитель, я помню, но только мне впечатления не порть. — Скорее ожидания, — поправляет её Позов, деловито выпрямляясь. Шастун непонимающе ведёт бровью, смотря на всех поочерёдно. — Мы каждый год в этот идиотский поход ходим. И каждый раз одно и то же: «Серёж, а наломай дров, а», «Серёж, а донеси рюкзаки, по-братски», «Серёж, а палатку поможешь поставить?». Достало уже, — делится Сергей, недовольно скрещивания руки на груди. — Про дрова в точку, — усмехается Дима, вызывая лёгкую волну смеха в компании. Матвиенко наигранно дует губы. — То есть тебе не нравится поход только из-за того, что тебя постоянно о чем-то просят? — резюмирует Антон, слегка поражённо глядя на друга. Тот лишь отмахивается, заставляя остальных засмеяться. — Кто в этом году «главарь»? — отвлеченно интересуется Кузнецова, тихонько попивая свой кофе. — Добровольский точно, и вроде как велик наш. — Че? — Шастун хмурится, резко отрывая взгляд от барной стойки, концентрируя всё своё внимание в границах их столика, — Какой ещё велик? — Да Сергеич ваш, — поясняет Матвиенко, — Он же у нас последний велик на районе, — он усмехается, делая очередной глоток своего латте. — Чего? Последний велик? — Антон непонимающе вскидывает брови, в упор смотря на друзей, которые безмолвно переглянувшись, продолжили улыбаться, — Да чего вы лыбу-то давите? Объясните, может, не? — Ну у нас так гомосексуалистов зовут. Педик-велик, созвучно что ли, — объясняет Позов, с нечитаемым выражением лица. — Вообще не созвучно. — Тем не менее, — хором резюмируют Дима с Серёжей, и Ира тихо смеётся, пока Антон переваривает эту информацию.***
Антон знал, что в эти выходные ему выспаться особо не удастся. Сначала придётся вставать ни свет ни заря, чтобы тащиться до метро с рюкзаком весом не меньше его самого, потом дожидаться друзей и всё с тем же рюкзаком топать до школы, а при его большом везении велика вероятность, что он обзаведётся ещё и багажом Иры, далее придётся уже с двумя рюкзаками бродить по школе в поисках Попова и Добровольского, чтобы в итоге обнаружить их за распитием чая в учительской, а потом и вовсе он окажется вынужден тащить на своём горбу не только два безбожно тяжёлых чемоданища, а ещё и Кузнецову, которая не блещет желанием идти по грязи, оставленной вчерашним дождём. Антон правда знал об этом. Да что там, все знали. Только вот это никак не отменяет похода и всех вышеперечисленных обстоятельств. К месту, где планировалось их месторасположение на ближайшие два дня, они добрались часа так за три. — Спасибо ещё, что не всю дорогу пешком шли. Делится Матвиенко, устало усаживаясь на срубленное когда-то дерево, именуемое местной лавочкой. Шастун невесело усмехается, сбрасывая с себя сумки, и падает рядом с ним. — Я спины не чувствую, — жалуется он, слёзно смотря на весь багаж, что ему пришлось тащить, — Отличное начало. Я отдохнул. Можно я домой пойду? — Нельзя, Шастун. Ты ещё палатку не поставил. В предстоящие дни она — твой дом, — красноречиво излагает Павел Алексеевич, параллельно распоковывая свой мешок, — И че вы расселись? Палатки ставьте, говорю! — А ещё учитель русского языка! — усмехается Арсений, становясь рядом с другом, и наигранно-разочарованно машет на него рукой, — Расчёкался он тут. Ни воспитания, ни с… — Завали, кóлбачник, — смеётся мужчина, толкая его в плечо. Ставить палатки оказалось чуток сложнее, чем на картинках из детских книжек, которые Антон на днях рассматривал под делом любопытства на выставке в холле. Сначала он без конца промахивался мимо колышка, не в состоянии забить его в землю, и тот, вероятно, совсем отчаявшись, добровольно готов был лезть под корку лишь бы от него отстали; потом, возложив все надежды с этим делом на Серёжу, он решил помочь изнутри Ире, но в итоге споткнулся о верёвку и рухнула вся палатка. Так что сейчас он занимался тем, что ему беспрекословно доверили все «сожители»: сидел на всё том же бревне и молча наблюдал за их слаженной работой. — Тебя что, уже выгнали? — улыбается Арсений, присаживаясь рядом с ним, — Где напортачил? — По ощущениям, везде, — щурится Шастун и, склоня голову, мягко улыбается, — А вы уже закончили? — он оборачивается в поисках палатки преподавателей и незаметно усмехается, наблюдая, как корячится сейчас за её установкой Добровольский. — Не то что бы, — отдалённо отвечает Попов, тоже кидая короткий взгляд на Павла. — А что ж вы друга бросили? Меня хоть за дело на «скамейку запасных» отправили, — улыбается шатен, вновь оборачиваюсь к мужчине. — Если честно, меня тоже, — сквозь улыбку шепчет химик, чуть наклоняясь ближе к нему, — Только никому, — он улыбается ещё шире и, подмигнув парню, поспешно ретируется в сторону Добровольского, который, казалось, материл уже всё, на чём свет стоит, в попытках не послать это всё в закат.***
— Итак! — воодушевленно хлопает в ладоши Павел, оглядывая учеников, — С палатками разобрались, теперь нужно собрать дров и похавать сделать, да? — бросая короткий взгляд на Попова, риторически вопрошает он и, не утруждая себя в ожидании ответа, выдаёт чёткое, — Да. — В общем, ребята, сейчас делимся на группы по три человека и идём собирать хворост. Слишком далеко не уходите только. — При встрече с медведями сюда не бегите. Погибайте достой… — Паша! — восклицает Арсений, шокированно вскинув брови, на что мужчина только смеётся, — Можете идти. — Арсений Сергеевич, а можно мы вчетвером пойдём? А то не получается по три — все разошлись уже, — обращается к нему Дима, непринуждённо взглянув на расходящихся одноклассников, и кивает в сторону их палатки, где его ожидали друзья. — Невозможно, — отчётливо заявляет Павел, — Я всё расчитал: должно получиться ровно по трое. Пошли-ка. — Па-а-аш, — только и успевает протянуть Попов, прежде чем друг двинется в сторону компании. — Ну что малыши-карандаши, кто из вас хочется отличиться умом и сообразительностью и составить компанию уже образованным людям? — авторитетно высказывается он, пока Арсений, стоящий рядом, только и успевает закатить глаза, а сами ученики ахренело ими же хлопать. — Боюсь, никт… — Отлично, с нами идёт Шастун, — бодро перебивает парня Добровольский и, развернувшись на пятках, весело вышагивает в сторону деревьев, оставив Серёжу недоумевать с такой фантастической тактичности, Антона безмолвно хлопать глазами, Диму и Иру ошемомленно переглядываться, а Арсения просто молча ахреневать. Отлично сработано. — Ну погнали тогда, — нечитаемо отзывается Матвиенко и, хлопнув друга по плечу, шагает в сторону леса, как и Дима с Ирой. Шастун поражённо смотрит им вслед, а после, найдя в себе смелость, обернуться к Попову, встречается с точно таким же вопросом в глазах. — Пойдём, пока он медведя не нашёл. А то жалко… Зверушку, — тихо произносит Арсений, на что парень только кивает, молча направляясь в ту же сторону, куда и Павел минутой ранее. Мужчина идёт следом за ним так же молча. Через пару мгновений они всё-таки обмениваются улыбками, а Шастун незаметно усмехается: действительно, жалко.