***
Первая рабочая неделя наконец подошла к концу. Я смог запомнить всех студентов своей группы — спасибо Сакуре и ее тетрадке. Не могу сказать, что работа приносила мне удовольствие, но настроение заметно повышала. Приятно ощущать себя частью большой системы, знать, что ты нужен. Это помогает сдерживать боль и уныние от одиночества. Цунаде-сама хоть и казалась строгой начальницей, на деле была проста и довольно часто выпивала. Не скажу что много, но достаточно, чтобы щеки покрылись румянцем, взгляд помутился, а голос приобрел некую певучесть. Но опять же, все зависело от настроения. Когда оно хорошее, Цунаде улыбалась, обращалась ко всем ласково и позволяла некоторую вольность в работе. Когда плохое — полный финиш. В такие моменты лучше всего сидеть тише воды ниже травы и заниматься работой. Иначе рискуешь попасть под раздачу. Очень страшную и опасную для здоровья раздачу. Серьезно, вы когда-нибудь встречали женщину, способную в гневе сломать письменный стол? Со студентами я смог найти общий язык довольно быстро. В любимчики никого не записывал, но для себя отметил, с кем можно нормально поговорить по теме лекции и кто способен ответить на любой вопрос без малейшей запинки. Среди моих подопечных таких было двое: староста Сакура и Шикамару Нара. Ленивый конечно парень, но достаточно умен и внимателен. Никогда не записывает лекции, но даже спустя два дня способен воспроизвести все что я рассказываю прям от и до. Не будь парень таким ленивым, давно бы уже стал первым студентом в колледже. Объективно, Сакура ему уступала, но именно ее трудолюбие сделало ее лучшей. С такой старостой было легко. Я по своей сути терпеть не мог всякого рода бумажную волокиту. Поэтому журнал всегда заполняла Харуно. Да и почерк у нее куда читабельнее моего. Потому без малейшего угрызения совести я свалил на нее добрую половину своих обязанностей, тем самым выиграв себе свободное время чтобы лишний раз почитать или сходить на перекур. Никогда бы не подумал, что смогу учить чему-то других людей. Мне казалось что преподавательская деятельность своего рода призвание. И уж точно никак не мое. Но поработав в данном ключе всего неделю я понял, что при желании учить сможет каждый. Главное быть уверенным и найти точки соприкосновения со своими подопечными. Мне это удалось, хотя я так и не понял каким образом. Возможно у меня от природы есть некая притягательная черта. После того случая с Харуно я старался временами отслеживать ее состояние. Но, похоже, с девушкой все было более чем хорошо. Лишь иногда я замечал оттенок тоски в ее ярко-зеленых глазах. Но ни о чем не спрашивал. Чужие проблемы всегда интересовали меня меньше всего на свете. Вот состояние здоровья совсем другое дело. Тут уже не отвернешься, иначе какой из меня учитель и уж тем более врач? Покидая аудиторию, вспоминаю, что в холодильнике дома по прежнему пусто. Мысли прерывает бодрый мужской голос, назвавший мое имя. Только не это! — О, Какаши! — Гай в одно мгновение оказался рядом со мной и крепко приобнял меня. Как всегда в своем спортивном костюме, цвета свежей травы, прическа горшок и яркая белоснежная улыбка. — Привет, — ответил я, озираясь по сторонам. Студенты смотрели на Гая, как на редкую и очень смешную экзотическую зверушку. И я прекрасно их понимал. — Рубашка, галстук, ты прям жених! — продолжал мой друг. — Эх повезло тебе с работой! Столько парней и девушек, полных неиссякаемой силы юности! Посмотри, как блестят их глаза! Сколько ярких улыбок, сколько огня во взглядах! "Ещё бы, такое зрелище прямиком из восьмидесятых не каждый день увидишь!". — Пошли в машину, — поспешил я, стараясь как можно быстрее закончить этот цирк. Гай послушно двинулся за мной, продолжая восхищаться колледжем и студентками. Как всегда: ведёт себя странно он, а стыдно почему-то мне. Заехав в магазин и купив помимо продуктов пару больших бутылок пива (ничего крепкого не хотелось), мы приехали к моему дому. Первым делом любопытный Гай внимательно изучил убранство моего скромного жилья и вынес свой вердикт: — Для тебя сойдёт. Пока я разделывал и готовил запеченную рыбу с овощами, Майто рассказывал мне о своей работе на стройке, о прошлых выходных, которые провел с сыном и, внезапно, перешел на тему отношений с женщинами. — Женщины любят строить из себя недотрог. И так и сяк перед ней, а она нос воротит. — А тебе не приходила в голову мысль, что ты ей не нравишься? — поинтересовался я. — Если бы совсем не нравился, давно бы уже все высказала. А раз молчит, значит шансы есть. Понимаешь, друг, женщины хотят почувствовать себя призом. Хотят, чтобы их добивались. Главное не сдаваться и продолжать упорствовать. Вот увидишь, она сломается. — Кто она? — Продавец в мясной лавке, — Гай мечтательно посмотрел в потолок. — Видел бы ты как она орудует ножом! А как мясо разделывает — услада для моих глаз! — Странные у тебя представления о прекрасном. — Как раз таки наоборот, вполне себе нормальные. Сам подумай. Любить красивых, идеальных и чистеньких очень легко, но чревато неприятными последствиями. Таким не прощаешь ни единого минуса и быстро разочаровываешься, если что-то станет не таким как раньше. А тут ты видишь ее: без макияжа, волосы слиплись под косынкой, в руках нож, а на фартуке пятна крови. И понимаешь насколько перед тобой живой, настоящий человек. Без прикрас. По-настоящему только в таких и влюбляются. — А я вижу, ты серьезно настроен, — заметил я, проверяя зубочисткой готовность рыбы. — Ну так не молодой уже. Годы идут, я не хорошею. Да и одному тошно. Можно бесконечно страдать по прошлому, но оно не должно занимать место будущего. Тебе бы тоже пора уже подумать об этом. Так и будешь один всю жизнь? — Я не считаю, что отношения это необходимость. Мне и без них нормально живётся. — Ты так говоришь лишь потому, что на твоём пути еще не попалась та, что заставит тебя изменить свои пессимистичные взгляды. Вот помяни мое слово: накроет, и ничего ты с этим не сделаешь. Любовь разрешения никогда не спрашивает. Ей пофиг — хочешь ты или нет. Я спорить не стал. Если Гай в чем-то твердо уверен, его и бульдозером не сдвинешь. Рыба получилась на удивление лучше обычного. Наверное так всегда выходит, когда готовишь не для себя одного. Уплетая вкусный ужин и запивая его пивом, я продолжаю слушать своего неугомонного друга, изредка вставляя свои комментарии. Откровенно говоря, я ценил эти моменты. Да, чудной. Да, надоедливый и да, его порой слишком много. Но он спасает меня. А это главное. После ужина Гай заваливается смотреть футбольный матч, а я спешу принять душ. Горячие капли приятно стекают по коже, смывая остатки дня. В голову невольно лезут воспоминания о Рин и Обито. Наши посиделки, вылазки на природу, совместные походы в кино. Они почти всегда таскали меня с собой, хоть я и пытался сопротивляться. Порой мне казалось, что они просто жалели меня. Они нашли друг друга. Я никого не нашел. И не собирался искать. Я вообще никогда не задумывался о любви. Точнее, о ее необходимости в моей жизни. Пережитые травмы научили глушить в себе любую привязанность. Видимо, именно это и привело к тому, что к женщинам у меня был только сексуальный интерес. Физиологию никуда не денешь. Я не могу сказать, что их было много. Честно, не считал. Не запоминал ни имён, ни даже лиц. Хотя одна из них врезалась в мою память. Загорелая проститутка с длинными черными волосами и разными глазами. У нее была большая грудь и она превосходно делала минет. Но запомнил я ее не поэтому. После акта биологической любви, мы сидели на кухне, курили и пили чай. Она долго смотрела в одну точку, а потом совершенно внезапно спросила: — Скажи, как думаешь, я имею право любить? Я был удивлен. Даже не "быть любимой", а "любить самой". Вот где действительно настоящая любовь: бескорыстная, когда совсем не важна взаимность. Опомнившись от своих размышлений, я произнес: "Конечно". Она благодарно улыбнулась и, удостоверившись, что мы оба получили все что хотели, ушла. Больше я никогда не видел ее. Но почему-то именно сейчас вспомнил и мне захотелось, чтобы у нее все было хорошо. Выйдя из душа, застаю спящего на диване Гая. Выключаю телевизор и достаю из шкафа одноместную раскладушку. Укладываюсь, беру в руки книгу. Сегодня меня потянуло на незамысловатую историю от лица мужчины. Мало действий, много диалогов и рассуждений. Измены, разговоры по душам — жизнь, проще говоря*. Дочитал примерно до середины и, вероятно, отрубился. Утром обнаружил, что так и спал всю ночь, прижимая книгу к груди. Гай уже давно встал и занимался своим самым любимым делом — отжимался на одном пальце. — Присоединяйся! Я отказался. Поинтересовался, какие у него планы на сегодня. — Вообще я приехал не только тебя навестить, — ответил друг не прерывая упражнения. — У меня встреча с заказчиком через три часа. А потом домой, не буду тебе надоедать. Вот поэтому я так ценил его. Человек умел не только вовремя уйти, но и не обижаться при этом и понимать, что мое желание побыть одному ни в коем разе не означает, будто мне противно его общество. Просто я по натуре своей такой. А Гай моя полная противоположность. Говорят, что такие люди всегда хорошо ладят между собой. Это так, если вы уважаете право друг друга на проявление своего характера. Иначе никакой дружбы не сложится. Гай уважал мое право на одиночество. Я уважал его право на внезапные приезды и скашивание моих серых будней своей силой юности. Понятия не имею, что он имеет в виду. Но не заморачиваюсь.***
Как только Гай уходит, я иду на кухню и закуриваю. Мой друг терпеть не может сигареты, потому при нем я стараюсь не курить. Он никогда не просил меня об этом, я сам так решил. Делаю большую затяжку, выпускаю из себя клубы синеватого дыма. Во рту привкус горечи, как и в душе. Никогда не любил сигареты этой марки. Слишком крепкие, больше одной за раз не выкуришь. Почему же курил? Потому что их курил Обито. Большую часть своих привычек я перенял от него. Это произошло непроизвольно, словно я пытался таким образом сохранить память о нем. Рин была слишком правильной, ее привычки никак не уживались на мне. Вечером, прочитав довольно интересную в плане описания сексуальную сцену, понимаю что давно сам не развлекался. Покидаю квартиру, прихожу в одно из многочисленных заведений, выбираю себе девушку с рыжими волосами и россыпью веснушек на лице и шее. Она ведёт себя неуверенно, вероятно новенькая. Я стараюсь быть максимально нежным. Добившись расслабленности, я перехожу к активным ласкам. Она очень громко стонет. Несколько толчков в разных позах, сигареты, оплата с небольшими чаевыми и снова дом, тишина, пустота. Снова в свою скорлупу одиночества. Самое противное, что я не добровольно закрылся в ней. Жизнь все решила за меня, не дав права решать самому. Не знаю, что я такого натворил в своей прежней жизни, за какие такие грехи я расплачиваюсь сейчас? А, может, ни за какие. Может все случилось так просто потому, что случилось. Нет ни правых, не виноватых. Есть лишь факт в виде двух надгробий, которые я посещал только раз в год. В тот самый день, когда они погибли. Когда моя жизнь ушла вместе с ними. Осталось лишь жалкое существование. Открываю окно кухни, чтобы проветрить и снова закуриваю. Мысли в голове скачут от прошлого к настоящему. Порой я сильно сожалею, что сам не погиб в той аварии. Ну или хотя бы получил бы травму, которая лишила бы меня памяти. Все что угодно, лишь бы забыть. Но, с другой стороны, мечтая о подобном, мне казалось, что я предаю память своих друзей. Предаю последнюю просьбу Рин. Приходится жить дальше, стиснув зубы и стараться как можно реже предаваться унынию. Получается плохо, но я честно старался. Прокручивая в мыслях слова Гая о любви, вспоминаю свои студенческие годы. Девчонки ходили за мной толпой. Я никогда не гордился этим. Я вообще не обращал на это внимания. Но порой это было сложно, особенно когда каждый праздник святого Валентина мой шкафчик превращался в склад шоколада разной масти. Никогда его не ел. Собирал все в один большой пакет и выбрасывал в мусорный бак. Простите, девчонки. Дело не в вас. Просто мне это не интересно. Я в какой-то степени уже был женат. На литературе. Кстати, надо бы изучить местные книжные магазины. Я давно не пополнял свою коллекцию, да и перечитывать одно и тоже по сто раз уже надоедало. Вряд ли мой выбор падёт на что-то свежее, новые книги совсем не радовали своим качеством. Но я точно знал, что на дальних полках, куда редко доходят покупатели, всегда можно отыскать что-то действительно классное и интересное. Докуриваю сигарету, тушу окурок о края черной пепельницы и закрываю окно. * книга Рината Валиуллина "Состояние Питер".