Behind The Masks

Mew - Special Единственный день недели, когда вся квартира была в распоряжении Уэса, тратился на то, чтобы разобраться с несколькими эссе, прочитать три главы одной из книг, по которым он планировал писать проект в конце семестра и отвести несколько часов на отдых. При отсутствии Дэвида в соседней комнате, продуктивность работы заметно повышалась – по субботам Томпсон обычно пропадал в местном баре, налаживая связи с местными студентами (а точнее, студентками, потому что с Кэйт парень всё-таки расстался), и приходил домой только после полуночи. Тот факт, что у них была собственная квартира – хоть и на двоих – радовал обоих парней. Даже не проживая в общежитии, Дэвид всегда находил способ завести новые знакомства. Однако, даже такому экстраверту, как он, требовалось время отдохнуть от всеобщего галдежа и нескончаемых студенческих вечеринок (хотя в это достаточно сложно поверить, но действительно было так). По приезду в Кембридж он сразу же согласился на предложение Уэса не подавать заявку на комнату в общежитии, а найти квартиру недалеко от кампуса. Во-первых, Монтгомери был его лучшим другом и соседом на протяжении четырех лет. И с кем, как не с ним, Дэвиду можно было бы снимать вместе жилье? Во-вторых, может он и хотел попасть в какое-либо из братств, но он точно знал, что друг будет против этого: после жизни в Далтоне, тому нужно было сосредоточиться на учебе, и желательно делать это, имея свое личное пространство. Без Монтгомери Томпсон жить, где бы то ни было, не собирался. Поэтому сейчас они жили здесь, в небольшой квартире на две комнаты с большим холлом, уютной террасой и всем необходимым для комфортного проживания. Принеся в свою комнату френч-пресс со свежезаваренным зеленым чаем и зашторив окна, чтобы свет фонарей не проникал в комнату, Уэс опустился за свой письменный стол и открыл ноутбук. Перед тем, как сесть за новый объем работы, он всегда проверял социальные сети. Хотя б’ольшая часть времени, конечно, уходила на то, чтобы просмотреть весь чат Уорблеров. Уэс не мог проигнорировать ни одного сообщения от них: подробности жизни школы Далтон по-прежнему имели для него большое значение. Прошло не так много времени с тех пор, как он стал студентом Гарварда. Не так много времени с момента возвращения из Колорадо. Не так много времени, как он не видел своих друзей, но он не мог не признать, что уже скучал по вечному бедламу, который сам же пытался успокоить на протяжении четырех лет. Об этом, безусловно, никто не знал. Томпсон, возможно, видел, но ничего не говорил. А Уэс, до сих пор, чувствовал подсознательную ответственность за каждого Уорблера, успевшего стать для него членом семьи. Сегодня чат разразился разговорами больше прежнего: уже давно был отбой, а сообщения всё летели с невообразимой скоростью, каждую секунду появляясь на экране. Изначально Монтгомери подумал, что все обеспокоенны подготовкой к приближающемуся празднику, но как только взгляд зацепился за смутно знакомую, и никак не относящуюся к теме, фамилию, он насторожился. Луи Ш.: Обычное поведение новенького в школе. Он ещё никого не знает, этот Кларингтон. Что вы так на него накинулись? Как будто, первый новенький в школе. Брок Б.: Ты просто не видел его поведения в Колорадо! Он учился в военной академии, и у него была сержантская форма! Эта выдержка из-за армии, Лу. Нейтан У.: И никто на него не накидывался! Просто интересно, сколько же у человека должно быть смелости, чтобы так заткнуть Себастьяна! Так только Уэс мог. Себастьян С.: Ничего, что я тоже это читаю? Нейтан У.: Что я такого сказал? Джон Х.: Я думаю, ты и так знаешь, что Себастьян только что показал экрану своего телефона. Уэс нахмурился и нажал на пресс, даже не смотря в его сторону. И в такой же манере наливая в чашку свежезаваренный чай. Он даже не заметил, как горячий напиток обжег стенки гортани. Нужно было срочно написать Тэду. – Трент! Подъем! – басовитый голос Тэда прозвучал громче будильника, который Никсон игнорировал на протяжение уже минут пятнадцати. – Не хватало ещё завтрак пропустить в день прослушиваний, сам же потом будешь просить перерыв на перекус. – Тэдди, тебе обязательно быть таким громким и многословным? – пробурчал в подушку Трент, приоткрывая один глаз и смотря на Харвуда, который уже был при полном параде. Стандартная форма ученика Далтон сегодня была настолько выглажена и выхолощена, что Никсону показалось – ещё немного, и она заблестит от чувства собственной идеальности. – И ты уже одет. Отлично, – буркнул парень, с трудом вставая с постели и потирая глаза. – С Ником жить намного полезнее для собственной самооценки. Хотя тот ещё педант, – он фыркнул. Тэд лишь пожал плечами, направляясь к зеркалу, чтобы причесать и без того уложенные волосы. – Считай, что у тебя два соседа теперь. По очереди, – он усмехнулся собственному отражению. – Им нужно иногда оставаться вдвоем. – Они и так друг друга ежедневно видят. Им ещё и ночь понадобилась, – пробубнил Трент, натягивая брюки. – Давайте тогда уже комнатами, что ли, поменяемся. И голубкам нашим будет лучше, и... – он закусил губу, задумчиво смотря в окно, и затем покачал головой. – Хотя нет, мне не нравится такой расклад. И такой подъем. Такое ощущение, что я в армии, и моим сержантом является Кларингтон. Хотя это было бы не так плохо… – Если ты хочешь завести разговор о новичке, совсем не обязательно специально подводить меня к нему, – Тед уже закончил с утренним туалетом и прислонился к стене, просматривая электронный почтовый ящик на экране своего телефона. Он проигнорировал возмущенный взгляд Трента, который тот кинул на него после первой фразы, и продолжил. – Но раз уж мы начали, он вызывает у меня смутные сомнения. От него холодом веет хуже, чем от Волдеморта. Трент хмыкнул. – Но как он поставил на место Смайта! – с нескрываемым удовольствием протянул он. – Это же единственный человек, который смог грамотно поставить его на место. Даже лучше Уэса! Ты видел? Тэд неопределенно пожал плечами. Безусловно, ему пришлось наблюдать за сценой, что развернулась вчера вечером за ужином, но он не придавал ей такого уж большого значения. Тем более, голова была занята совсем другим: прослушивание новичков. Тем временем, Трент продолжал, сев на своего любимого конька. – Сказал, как отрезал. Давно надо было такому появиться!.. А та сцена в Колорадо! Заставить свору гомофобов отдать честь тем, кого они избили накануне – это же просто высший пилотаж! – Я понял, что ты им восхищаешься, Трент. Но почему бы тебе самому не пойти и не сказать ему об этом? – Тэд поднял взгляд от экрана, смотря на всё ещё одевающегося молодого человека. –Только оденься для начала, ради всего святого! – Да одеваюсь же я! – буркнул Никсон и поспешно ретировался в ванную комнату, откуда послышалось что-то вроде: "Какие все важные стали, из Совета". Но Тэд его так и не услышал, впиваясь взглядом в строчки пришедшего письма. «Позвонишь?» – отправил он короткое сообщение в WhatsApp Уэса, и тот тут же появился в онлайн. «Через пять минут, только что закончилась лекция», – пришел ответ, и Тэд поспешно покинул комнату, чтобы найти тихое место для разговора. И под словом «тихое» подразумевалась комната, где не было бы вездесущих ушей Трента Никсона. Сегодня Джефф завтракал в одиночестве. Ещё было слишком рано, чтобы кто-то из Уорблеров спустился в обеденную комнату. В этом было, как минимум два плюса: он был рад тому, что никто из его друзей не мучился бессонницей, подобной его, а также, что у него был шанс немного побыть одному. Звон тарелок, которые перемывали повара, и тихая музыка в наушниках успокаивали, и его клонило в сон. Не вовремя. Постоянно всё происходит не вовремя. – Волнуешься? От неожиданности Джефф подпрыгнул и закашлялся от того, что чуть не подавился какао. Его аккуратно похлопали по спине, и он кивнул в знак приветствия опустившемуся за стол Себастьяну. У того вид был не лучше его собственного. Синяки под глазами, искусанные губы – похоже, у кого-то была жаркая ночка. Хотя вспоминая вчерашнее состояние друга, возможно, не он один провел эту ночь, страдая от недостатка сна. – Из-за чего мне стоит волноваться? – медленно проговорил Джефф, скидывая наушники. – Если мой личный сорт материнского молока, который гордо зовется коньяком, ещё не разрушил клетки моего гениального мозга, то я помню, что твой младший брат был в списках на сегодняшнее прослушивание, – он так же не смотрел в сторону Стерлинга, внимательно изучая свою чашку кофе. – Джеймс? – помедлив, переспросил Джефф. – А у тебя есть ещё братья? Насколько я могу помнить, ваша семья ограничилась только тремя детьми, – Себастьян не сделал ни одного замечания насчет медленной реакции блондина. Это радовало. Комментариев по поводу эмоционального и физического состояния Джефф бы сейчас точно не выдержал. – Кайл. Но он в Коламбусе. И двоюродный, – он облизнул губы. – В общем, нет. Не волнуюсь. Конечно, он подходил ко мне с наглым вопросом, смогу ли я дать ему протекцию из-за своего членства в Совете. Но думаю, это было всего лишь шуткой, потому что… – Талантом вашу семью не обделили, – закончил за него Смайт с коротким кивком. – Ник? – Ник, – усмехнулся Джефф, пробегая пальцами по волосам. – Хантер? – Хантер, – с ответной усмешкой проговорил Себастьян. И больше им не требовалось слов. Тем более, в этот самый момент столовая начала наполняться сонными учениками. Через пятнадцать минут за их столиком уже сидела половина состава Уорблеров. Обычно у них не было привычки собираться во время приема пищи. В прошлом году, такое происходил только по наводке Уэса, которому нужно было обсудить какие-нибудь детали за пределами собрания или узнать свежие новости о подготовке к очередному выступлению. Сейчас же, без покровительства Монтгомери, по инерции все разбились по группам. Сегодня же к ним присоединились Ник, Джон, Тед и Трент. Последнему Смайт был не очень рад, но присутствие Джона заметно облегчало ему задачу держать себя в руках. – И так, прослушивание будет сразу же после зарубежной истории, – напомнил всем Харвуд. – Я созванивался с Уэсом, и он попросил записать для него все выступления. – Гениальная идея! – ухмыльнулся Смайт. – Харвуд, тебе никто не говорил: всё, что однажды попадает в интернет, уже никогда оттуда не выходит? Тебя устраивает возможность слить новые голоса певчих птичек конкурентам? – вскинул он бровь. Рука Джеффа дернулась, чтобы в привычном жесте успокоить темперамент друга, но тот лишь мотнул головой. – Вообще-то, я перешлю ему записи почтой, и никто их не увидит, кроме Уэса и Дэвида, – прищурился Тэд. – До сих пор, они являются неотъемлемой частью процесса, Себастьян. – У них всё детство в подгузниках играет? – хмыкнул Себастьян, что вызвало на лице Харвуда презрительное выражение. Ник попытался что-то сказать, но Тэд, кажется, озвучил его мысль первым. – Тебе известно такое понятие, как «семья»? – сквозь зубы прошипел он. – Брейк! Парни, брейк! – воскликнул Джон, махая над столом ладонью, будто рефери в боксе. – Не ругайтесь за завтраком, и не портите утро всем остальным. Ну, что вы, в самом деле? Сегодня торжественный день! А вы, как дети малые, – он поймал недоуменный взгляд Смайта. – Да, Бас, и ты тоже. Себастьян безразлично пожал плечами и поднялся с места, со всей своей грациозностью, которая сейчас была приправлена раздражением, направляясь в сторону выхода. Но и там не обошлось без происшествий. Хантер Кларингтон соизволил явиться на завтрак, столкнувшись в дверях со своим соседом по комнате. И они одарили друг друга такими взглядами, что школьная газета могла с лихвой разразиться статьей по поводу того, что в частной школе Далтон страсти кипят не хуже, чем у Шекспира. – Guten Morgen, herr Smythe, – с ухмылкой поприветствовал Кларингтон. – Ваша ночь выдалась веселой, как я погляжу? Себастьян подобрался. Каждая мышца его тела, казалось, напряглась до предела, и он ничего не мог с этим поделать. Под одним этим взглядом хотелось начать крушить всё вокруг. Конечно, это было бы не совсем в его стиле, но он всё-таки этого желал. – Bonjour, monsieur Clarington, – он слегка кивнул. – Думаю, что Вам не стоит вмешиваться в то, насколько хороша была моя ночь. По крайней мере, она была лучше Вашей. – Кто же у нас определяет качество ночи, мистер Смайт? Неужели, Вы решили вообразить себя самим Морфеем? Этот немного комичный диалог вновь привлек внимание студентов. За спиной Кларингтона образовалась небольшая пробка из-за того, что он был слишком широк в плечах и загораживал добрую половину прохода в обеденную комнату. – Даже если и так. Вас это не касается, – Себастьян закатил глаза и обогнул Хантера, не преминув толкнуть того плечом. Из-за того, что сержант был немного выше француза, удар пришелся куда-то в район груди. – Хорошего дня! Пробираясь сквозь столпотворение, несколько секунд Себастьян чувствовал на своей собственной макушке прожигающий взгляд, но сегодня он был слишком истощен, чтобы придавать этому какое-то значение. За ночь разговоров с Джоном, он уже понял, что ситуация будет усугубляться с каждым проведенным в Далтоне днем. И ему ничего не оставалось кроме как смириться или начать войну. Что самое интересное, для него эти понятия не являлись взаимоисключающими. Вот только войну он точно решил отложить, хотя бы, на завтрашний день. Как и было несколько раз сказано Тэдом, прослушивания начались сразу же после лекции по зарубежной истории. По итогам набора получалось, что конкурс был четыре человека на место. И не то, чтобы подобные ситуации никогда раньше не случались: порой намного больше человек хотело попасть в ряды легенд. Но все Соловьи воспринимали это, как что-то торжественное – впервые за два года сменился совет, и по личностным ощущениям новый состав был более демократичен, чем Уэс и Дэвид. Это значило, что окончательное решение придется принимать всем. От Харвуда не ожидалось, что он поставит заключительную точку в результатах, отдав свой голос кому-то из новичков: все знали, что он обязательно посоветуется с мнением всех нынешних членов хора. Это – ответственность. – Ответственность, – произнес Трент, окидывая взглядом выстроившихся на сцене новичков и опускаясь в кресло рядом с Броком. – Как она чувствуется, Бруклин? – Теперь я понимаю, насколько тяжелую задачу приходилось выполнять Уэсу, – пробурчал Брок, но тут же улыбнулся. – Но мне кажется, что эти парни покажут себя! Я знаю пару-тройку из них! Отличные! – Голоса отличные, или физически отличные? – подмигнул товарищу Никсон, никогда не упуская возможности заиметь новую тему для сплетен. И тут же получил хлопок по плечу от густо покрасневшего Брока. – Голоса, конечно! – Итак, – как только Тэд встал из-за стола и начал говорить, разговоры стихли. – Мы рады приветствовать всех вас в нашем зале. Сегодня у нас проходит первое прослушивание, и у каждого из вас есть шанс показать то, на что Вы способны, – он сделал паузу, обводя взглядом новичков. – Как Вы помните, в программе у нас акапельное исполнение песни на Ваш собственный выбор, проверка на усваиваемость хореографии с Джеффом Стерлингом, а так же небольшое собеседование, чтобы узнать, участвовали ли Вы в творческих конкурсах и состязаниях. Вас будут приглашать по одному. Первым по списку у нас идет Аарон Долиш, остальных просим подождать в коридоре. Благодарю за внимание. Аарон Долиш особыми талантами не блеснул, как и Бен Саммерс. Третьим по списку был Джеймс Стерлинг. И когда парня вызвали на сцену, зал – сидевший до этого расслабленно и практически безразлично – подобрался. Брат одного из членов совета был знаком некоторым Уорблерам, хоть и только поступил на первый курс: до этого его довольно часто видели в стенах академии Далтон, или в Кроуфорде, где училась Дженнифер Стерлинг. – И так, Джеймс, что ты будешь сегодня исполнять? – спросил Тэд. Младший Стерлинг кинул быстрый взгляд на брата и ухмыльнулся. Вслед за ним на сцену вышли все те, кто должен был прослушиваться в полном составе. Даже те, у кого прослушивание было назначено на следующий день. – Что здесь происходит? – Тэд вскинул бровь. – Это называется сменой власти, – раздался басовитый голос с верхних рядов амфитеатра. И как по команде, все головы повернулись в сторону говорящего. Скрестив руки и покровительственно ухмыляясь, Хантер кивнул всем в знак приветствия.