_______________________
По случаю приезда Уэса и Дэвида было решено устроить небольшую вечеринку. Уорблерам требовалась хорошая порция отдыха после длительной подготовки к концерту, и они всё равно бы нашли повод, чтобы улизнуть из-под контроля своего нынешнего капитана, а теперь его не пришлось даже искать. По уже сложившейся традиции, собрались в комнате Джона. Несмотря на холодную погоду, ставни окна были широко распахнуты. Приподнятое настроение и нескрываемая радость витали в воздухе, дополняясь музыкой, громыхавшей из мощных динамиков стереосистемы, и громким смехом. В центре внимания, конечно, находились выпускники: их расспрашивали, им радовались, с ними хотели выпить и поговорить. В этот вечер им никто не мог помешать. Даже Хантер Кларингтон, который негласно лишился прав лидерства, пока на территории академии находились бывшие члены Совета. — Я предлагаю поднять эти бокалы за наших друзей, которые смогли сегодня оторваться от поедания гранита науки и приехать в нашу скромную альма-матер, — Джон вскочил со своего места, опираясь одной рукой на Дэвида, а второй приподнимая бокал с пивом. Его тост тут же был поддержан свистом и аплодисментами, и отовсюду послышался звон стаканов. — Как ты нас рад видеть, Холл, — рассмеялся Томпсон, чокаясь с окружившими его ребятами. — Сильно же вас замучил этот сержант, — качнул он головой и сделал глоток, облокачиваясь на стену. Джон хмыкнул и расположился рядом с ним, наблюдая за играющими на желание в карты Броком, Луи и Нейтаном. — Не столько замучил, сколько достал, — проворчал Джон, в прочем, не убирая с лица улыбки. — Вы кое-что обещали рассказать, — напомнил он, пользуясь тем, что слышали его только Уэс и Дэвид — остальные разбрелись по разным концам комнаты или направились курить к окну. — Откуда он знает? — недоуменно поднял бровь Уэс и посмотрел на Дэвида. В его взгляде мелькнула укоризна, но Томпсон лишь пожал плечами: «Их это тоже касается». — В любом случае, мы ещё не уверены, что сведения достоверны, источник достаточно субъективен в своем отношении к Кларингтону. — Субъективен, не субъективен, но доля правды там должна быть, не так ли? — фыркнул Джон. — И мы тут уже, если честно, загибаемся от недостатка этой самой правды, ребят. От тренировок и недостатка правды, — уточнил он. — Кларингтон постоянно пугает нас тем, что на каждого есть компромат, а что мы можем ему ответить? То, что его мама — лама? — он вскинул вверх руки, проливая немного пива на кровать и не замечая этого. — Увольте, уровень детского сада и так в каждом нашем действии. — Я понимаю, Джон, но если Вы начнете кидаться на него с непроверенной информацией, это будет выглядеть ещё более смехотворно, чем то, что ты сейчас описал, — виновато проговорил Дэвид. Ему было неприятно наблюдать за тем, как его друзей и бывших одноклассников откровенно эксплуатировали и грязно шантажировали, но ещё более противным являлся тот факт, что он ничего не мог с этим сделать. — Сообщите, как только проверите, ладно? — Джон поджал губы. Он так надеялся на этот разговор с выпускниками, что сейчас его приподнятый дух переворота и перемен в коллективе вновь вернулся на исходную точку «Я могу веселиться, но прекрасно знаю, что завтра мне придется бежать восемь кругов вокруг школы». — Даже не обсуждается, — кивнул Уэс, окидывая взглядом комнату. — А где Смайт, Джефф и Ник? — Они скоро придут, — внезапно появившись, Тэд присел на кровать рядом с Уэсом. — Себастьян всегда себе на уме, а у двух последних непрекращающийся медовый месяц. — Они всё-таки помирились? — в предвкушении наклонился к другу Дэвид. — Уже две недели как, — повел плечом Тэд. — Не отлипают друг от друга ни на шаг, даже особо не скрываясь в школьных коридорах. — А как же Барби? Я сегодня разговаривал с Дженни, и она сказала, что Ник всё ещё с ней, — нахмурился Дэвид. — Да и на вечере он стоял вместе с девушками, — кивнул Уэс. — С девушками, которые сплетничают не больше вашего, — прозвучал голос Ника, и парни подняли взгляд вверх. Уэс смущенно закусил губу, будто его поймали не за обсуждением личной жизни друга, а в тот момент, как он за ней наблюдал. — Но ваша информация немного устарела. Обновления хроник в обмен на пиво. Парни засмеялись и протянули Нику бутылку. Через несколько мгновений рядом с ним возник Джефф, уже держа в руке напиток, и оба опустились на пол перед кроватью. — Я разорвал помолвку, — не скрывая сияющей улыбки, объявил Ник, щелкая пробкой. На секунду в компании повисло молчание, но затем послышались облегченные выдохи, и на губах парней заиграли одобрительные усмешки. — Ну, наконец-то! Святой Мэнсон, я думал, что эта драма никогда не закончится! — воскликнул Дэвид, театрально закатывая глаза. — Мои поздравления счастливой паре, — официозно кивнул он каждому из парней и поднял вверх большой палец, прерывая свою актерскую игру. — Драматизируешь сейчас ты, — тепло улыбнулся Тэд. Джон похлопал Ника по плечу и, посмеиваясь, показал знак «V» Джеффу, тот ответил тем же жестом. И только Уэс сохранял молчаливое спокойствие, задумчиво глядя на бывшего жениха. — Как отреагировала мать? — произнес он. — Ты же рассказал ей, не так ли? Ник поджал губы и опустил глаза, покачав головой: — Пока нет. Мы поговорили с Амандой, домой позвоню завтра, — и тут же вскинул взгляд. — Но я уверен в своем решении, что бы ни произошло после этого, — уверенно заявил он, — я не буду на ней жениться, даже если кто-то из моих родственников будет против этого. Это — моя жизнь, и никто не может принуждать меня к чему бы то ни было. Джефф легко сжал его запястье пальцами, стараясь успокоить уже всполохнувшего пламенем протеста Ника, и тот послал в его сторону благодарный взгляд. — Я прекрасно это осознаю, Ник. Но ты же понимаешь, что у тебя могут возникнуть неприятности. Именно мать платит за твою жизнь, академию и прочие вещи, — всё тем же спокойным тоном проговорил Уэс. — И она имеет право у тебя это отнять. Причем, полное право. — Монтгомери, — произнес Дэвид, кинув настороженный взгляд на вновь задумавшегося Дюваля. — Не порть людям праздник. Всё будет хорошо, а если не будет, то сделаем. Правильно я говорю? — он повернулся за поддержкой к Джону и тот уверенно кивнул. — На все сто, — залихватски вскинул он руку. — А теперь, давайте веселиться! Кто хочет поиграть в бутылочку?_______________________
Хантер не мог успокоиться. Он ходил из одного угла комнаты в другой уже в течение нескольких минут, и никак не мог заставить себя, наконец, опуститься на кровать. Перед этим он сделал два подхода по двадцать отжиманий, ещё раньше — устроил небольшую хореографическую тренировку, повторяя перед зеркалом танцевальные движения, утвержденные им самим для номера на отборочных соревнованиях. Но спокойствие никак не хотело приходить к его телу. Он прекрасно понимал, благодаря чему его сердце бьется в три раза чаще обычного, а в голове мутнеет, словно он страдает провалами в памяти и неукротимым бешенством на уровне помешательства. Ему хотелось снять это состояние, и одновременно он упивался им. Пребывая в подобном настроении, он мог совершить, что угодно. Двойное сальто назад, или преодоление трехметровой стены — ему не стоило беспокоиться о таких пустяках, адреналин в крови вполне мог сделать это за него. Хантер не мог успокоиться, но причиной были не только стероид в его венах. Себастьян Смайт — имя, вырезанное на подкорке мозга, одним лишь своим звуком, способное вызвать в нем неконтролируемый гнев. Холодные эмоции уже давно остались позади, в том месяце, где его не волновало, кто этот мальчик, с которым он однажды переспал. Хантер не мог успокоиться. Теперь, среди двусмысленных намеков, гадких усмешек и многозначительных взглядов, Хантер чувствовал себя в ловушке. И это являлось тем самым чувством, которое ему не нравилось испытывать больше всего. Безусловно, он не показывал этого, стремясь держать ситуацию под контролем, но был честен с самим собой: Смайт мог зацепить его лучше остальных. Будто француз знал, на какие точки нужно было давить и какие слова могли подействовать с наиболее болезненным эффектом. От одной мысли в его горле сформировался рык, и он пнул безмятежно стоящий стул. Неужели, Маркус ему соврал о том, что он видел Себастьяна в ту ночь? Или это, действительно, было совпадением? Очень подозрительным совпадением, которое можно было ставить разве что в ряд с вводом американских войск в Ливию, когда там проводились «демократические выборы»*. Смайт, находившийся за несколько кварталов от места встречи с Маркусом, через несколько минут после этой самой встречи, вызывал беспокойство. Жгучее, неуравновешенное беспокойство и ярость. Он не мог сорвать планы Хантера, он не имел на это никакого права. Всё, чем ему нужно было заниматься, — появляться на репетициях и молчаливо выполнять приказы. То же самое, что должны были делать и другие участники хора, которые, он прекрасно осознавал, его терпеть не могли. Однако по-другому управлять он не умел, и не считал нужным. Хорошие исполнители взращиваются на страхе и покорности, и только затем из хороших исполнителей вырастают лидеры — этот постулат внушался ему на протяжении всей жизни, и он свято верил в него. Так же, как и не собирался предавать только из-за того, что нескольким мальчикам захотелось повеселиться, в то время как они должны были усердно готовиться к отборочным соревнованиям. Он твердым шагом прошел к окну и распахнул его, впуская в комнату леденящий ветер. Полной грудью он вобрал в легкие свежий воздух и закрыл глаза, стремясь к спокойствию. Ему нужно пережить эту ночь, и затем он снова сможет выплескивать свою энергию на тренировках и получать удовольствие от того, как четко исполняются отданные им приказы. Он оперся двумя руками о подоконник и немного наклонился вперед. Шелест осенней листвы и завывание ветра медленно умиротворяли его сознание, и как только он был готов вернуться в тепло комнаты, звуки природы прервались раскатами музыки. «Wind of Change» группы Scorpions надрывно разносилась над парком, и Хантер нахмурился. Кто мог слушать музыку в такое время? Он кинул взгляд на часы, чтобы удостовериться, что сейчас действительно было несколько минут двенадцатого, и перегнулся через подоконник. По левую сторону от его окна свет не горел, по правую — тоже. Но, как только он опустил взгляд вниз и по диагонали, он завидел сидящего в окне парня, от которого мерно струился сигаретный дым. Рядом с ним стояло ещё несколько человек, о чем-то переговариваясь и смеясь, их тени мелькали на стене окна и стволах стоящих рядом деревьев. Это было похоже на вечеринку, и теперь Хантер знал, куда деть свою энергию: ему даже не пришлось ждать завтрашнего утра._______________________
— Давайте вы никуда не будете уезжать, — разомлевший от атмосферы и алкоголя Джон перекинул руку через плечо Дэвида и с надеждой посмотрел на друга. — Глупая затея, но как насчет второго выпускного года? — он подмигнул Томпсону, и тот захохотал, откинув голову назад. — Нет уж, друг, здесь хорошо, но в Бостоне лучше, — ухмыльнулся он. — Ты бы видел эти вечеринки. Братства постоянно соревнуются между собой в эпичности, и одна другой лучше. Вот честно, — он приложил к груди руку, будто клялся, и возвел глаза к потолку. — Мне кажется, я повторяюсь, но ему бы только о вечеринках и думать, — цокнул языком так и не выпивший ни грамма Уэс. Всё это время он просидел с планшетом в руках, постоянно что-то набирая на экране и лишь иногда отрываясь, чтобы поддержать разговор. — А Вы вообще молчите, мистер Член Верховного Совета, — отмахнулся от него Дэвид. — Не Верховного, а студенческого, — ровным голосом парировал Уэс. Так, будто говорил эту фразу уже не в первый раз. — Без разницы, — хмыкнул Дэвид, переводя мутный взгляд на Трента, появившегося в дверях с очередным пакетом, в котором что-то звенело. — Вам не много? — с надеждой спросил он, больше обращаясь к Джону, чем к выпускникам. Всё-таки завтра бежать несколько километров придется именно студентам Далтона, а не его выпускникам. — Не богохульствуй, Трент, — осуждающе покачал головой Холл. — У нас всё-таки праздник!.. Пока разливалась новая порция алкоголя, Уэс вчитывался в строчки на экране, прищурив глаза и потирая висок, эта привычка у него проявлялась, только когда он слишком нервничал или был сосредоточен. — Дэвид, — негромко произнес он, но Томпсон мгновенно отреагировал на звук своего имени. — Надо поговорить, — он вскинул бровь, смотря другу в глаза, и тот незамедлительно кивнул. Он знал этот взгляд, он слишком хорошо его знал. Как только они вышли за дверь, Уэс подхватил Дэвида за локоть, и они скрылись в одной из коридорных ниш. — Мне только что написал Итан, — прошептал Монтгомери, как только удостоверился, что полное внимание Дэвида сосредоточено на нем. — Информация подтвердилась. У Кларингтона, действительно, было несколько административных нарушений с шестнадцати по восемнадцать лет. Два из них — превышение скорости в черте города. Одно, — он выдержал паузу и тяжело выдохнул, — он был пойман с компанией дилеров, которые распространяли наркотические вещества в Колорадо. Его отец всё уладил, но было подозрение, что он либо являлся одним из них, либо употреблял сам, хотя в деле записано, что он оказался там «по случайности», — Уэс сделал воздушные кавычки и закусил губу. Дэвид нахмурил брови, скрещивая на груди руки и внимательно слушая друга. — Для меня это выглядит достаточно правдоподобным. По одной-единственной причине, что правильный во всем Кларингтон не стал бы связываться с такой компанией просто так. В коридоре повисла тишина. Дэвид тщательно обдумывал услышанное, Монтгомери ждал его реакции, наблюдая за выражением лица и сжимая до побелевших костяшек планшет. — Ты уверен в этом? — наконец, произнес Томпсон. Уэс кивнул. — Итан получил доступ к федеральной базе, — будущий юрист начал оправдывать знакомого, будто своего подзащитного. Его щеки полыхнули красным, а пальцы быстро пробежались по волосам. Он совсем был не похож на того спокойного Уэса, которым его привыкли видеть. — И он, будучи одним из лучших хакеров Гарварда, не стал бы говорить зря после того, как тянул с ответом столько времени. — Верю, верю, — Томпсон поднял руки в защитном жесте, широко распахивая глаза. — Но… В коридоре заслышались громкие шаги, прерывая Томпсона на полуслове. Он выглянул из-за угла и нахмурился: высокую фигуру Кларингтона было не спутать ни с какой другой, по крайней мере, в этой академии. Опьяненный мозг, на удивление, быстро уловил информацию, но принял весьма неожиданное решение. В следующую секунду руки Дэвида прижимали Уэса к стене, а губы накрывали сопротивляющийся рот. Пьяный поцелуй продлился несколько долгих мгновений до того, как шаги затихли, а в дверь, за которой проходила вечеринка, раздался оглушающий стук. Уэс с силой оттолкнул от себя друга и послал в его сторону шокированный, но многоречивый взгляд. — Поговорим позже, — прошипел он. — У нас проблемы.