***
После того, как Эва покинула его комнату, Крис успел пожалеть о своих словах. Он не мог признать, что сказал ей неправду, но что его слова были очень грубыми — однозначно. Сейчас ему в меньшей степени хотелось терять её, потому что… А почему, собственно? Да, они достаточно сблизились и ему было комфортно с ней и даже больше — ему хотелось не только общаться с ней. Как никак, она была привлекательной девушкой — отрицать это было бы глупо. Нужно было пойти к ней и извиниться, но для начала надо разобраться в себе. Наверное, именно её слова разожгли в нём такой сильный огонь злости. Почему она всё время так категорична? Почему так жёстко насмехалась над ним, когда он предложил ей отношения? Это было очень жестоко. Крис успокоил себя: она всего лишь испуганная девушка, которая находится взаперти в этом доме. Она боится, и это очевидно, но он не собирается играть с ней. Он предложил ей отношения, потому что на самом деле хочет этого. Встав с кровати, он покинул свою комнату, решительно направляясь по коридорам в крыло для прислуги.***
Сквозь сон девушка услышала, как кто-то сильно долбит в дверь её комнату. Бросает взгляд на часы: кажется, она поспала около 20-ти минут, но, на удивление, сейчас Эва чувствовала себя не такой разбитой. С трудом поднявшись с кровати, она подошла к двери, приоткрыв её. Увидев Криса, она хотела немедленно захлопнуть дверь, но сильная рука парня ей помешала. Он вошёл в комнату. — Что ты здесь делаешь? — она постаралась придать голосу уверенность, но получилось плохо, судя по снисходительной улыбке Криса. — Пришёл поговорить. — Кажется, ты уже всё сказал в своей комнате, — он сложила руки под грудью и перевела взгляд на стену, только бы не смотреть на него. И она не могла сказать, было ли это отвращение или нечто иное. Она уже и забыла, что стояла перед ним в одном халате. Волосы были влажными, и вода с них падала прямо на пол. Крис так отвлёкся на наблюдение за этими самыми каплями, что уже и забыл, зачем пришёл сюда. — Если ты хотел поговорить, то я тебя слушаю, — прервала она его раздумья, всё также смотря в стену. — Решил окончательно добить меня своими оскорблениями? — Я признаю, что сорвался, но я всё равно сказал, что думал, — невозмутимо ответил он, чем вызвал в ней новую волну, казалось бы, затихшей ярости. — Да что ты говоришь? Значит, я по твоему шлюха? Ветреная? — Я не знаю, как ты вела себя раньше, — он сделал паузу. — Впрочем, я пришёл не для этого. — Интересно, для чего же? — голимый сарказм. — Да мне это и неинтересно. Любая твоя фраза, сказанная сейчас, будет истинным лицемерием после всех сказанных тобой недавно слов. Ты мне противен, ты это понимаешь? Я не хочу… — Да помолчи ты, — резко и бестактно прервал он её, за секунду оказавшись около девушки, уже прижимая её к себе за талию. — Что ты делаешь… — она даже запнулась на середине фразы, не понимая, чем вызван подобный порыв Криса. Что она ощущала, когда он находился так близко? Сложно сказать, но ей, однозначно, было комфортно и приятно. Усилием воли она взяла себя в руки и попыталась оттолкнуть его. — Отпусти, — получилось слабо и даже жалко. Она то ли устала, то ли даже и не хотела сопротивляться его напору. — А если не отпущу? — Отпустишь, если не хочешь, чтобы наши с тобой отношения перешли из дружбы в неприязнь, — она ощущала, как под её ладонями, располагающимися на его груди, билось сердце парня. Это было странное ощущение — чувствовать его настолько близко. — Почему ты отказала мне? — Извините, что задела ваше самолюбие, — уколола она, понимая, что сейчас находится в безвыходной ситуации и он — либо её палач, либо спасение. Она тонула. Нет, не из-за огромной любви к нему. Это была скорее зарождающаяся влюблённость. Она чувствовала привязанность, чувствовала влечение. Эти чувства были ей не незнакомы, ведь у неё был не один ухажёр. Но отличие в том, что Крис — не они. Рядом с ним она испытывает смешанные чувства. Она и хочет его, но умом понимает, что этого никогда не будет. Это неправильно. — Прекрати. Ты понимаешь, о чём я, — раздражённо произнёс он. — Просто ответь: я тебе настолько противен? — В точности наоборот, — ответила она, смело подняв на него взгляд. — Но мы не просто Крис и Эва, понимаешь? Ты — сын самого крупного ростовщика в Норвегии, а я — залог. Мы сделаны из разного теста. — Из какого бы теста мы не были сделаны, это не отменяет того факта, что я тебя хочу и от своей цели не отступлюсь, — продолжал настаивать он, разрушая выстроенные ею стены одну за другой. — Твоя цель — секс со мной? — Нет, моя цель — ты вся, — ему просто надоело выслушивать её глупые отговорки, и произнеся эту фразу, он поцеловал её. Сначала она не осознанно, а скорее автоматически, прижалась к нему. Ей было хорошо и спокойно в его объятиях. Сердцем она желала, чтобы этот поцелуй длился как можно дольше. Плевать, что она задохнётся от нехватки воздуха. Но здравый разум наконец вернулся к ней и девушку вдруг окатило ледяной волной осознания: Что же она творит? — Нет, нет, нет! — слёзы градом полились из её глаз. То ли это были слёзы злости, то ли отчаяния. — Хватит играть со мной, Крис! — Никаких игр, Эва, — он стоически сносил все удары её кулачков. Ей нужно было выплеснуть переполняющих её эмоций и он это прекрасно понимал, поэтому и позволял ей оставлять глубокие царапины от ногтей на его плечах. Сейчас она показалась ему беззащитной, как никогда. — Поверь, я не хочу причинить тебе боль. Все мои слова — правда, — спокойно продолжал уговаривать он её. Истерика девушка постепенно сходила на нет. — Ты мне лжёшь, — обессиленно осев на пол, она продолжала беззвучно плакать. Он сел рядом с ней и крепко обнял. Сейчас ей не нужны были слова — только действия, немая поддержка, только искренность. — Но твой отец… — тихо, почти неслышно прошептала Эва, когда, казалось бы, слёз уже не осталось и истерика сошла на нет. — Забудь о нём, — он не выпускал её из объятий. — Ты же не забыл, что он хочет со мной поговорить. — И что, это ничего не меняет. — Но что, если он решит отпустить меня? — он отстранилась, когда он ослабил хватку, и заглянула парню в глаза. — Поговори с ним. Тогда уже и будем что-то решать, окей? — Сейчас? — она с надеждой посмотрела на него. Ей совершенно не хотелось говорить с Мистером Шистадом ни сейчас, ни когда-либо позже. — Лучше сейчас. Иди, — он помог ей подняться. — Мой вид оставляет желать лучшего. — Значит завтра, — он оглядел её с ног до головы и понял, что Эве сейчас и вправду не помешал бы отдых. Он подхватил её на руки и перенёс на кровать, бережно укрывая одеялом. Эва прикрыла глаза от усталости. Крис отпустил её руку и хотел уже покинуть комнату, но неожиданно для него самого, девушка крепко обхватила его ладонь, останавливая. — Не уходи, — погружаясь в сон, прошептала она. — Ты уверена? — он с недоверием посмотрел на неё, но всё же сделал шаг к её кровати и сел на краешек. — Побудь со мной немного, — проговорила девушка, не выпуская его ладони из своей. Он хотел уже ответь ей какой-нибудь пошлой шуткой, подколоть её, но взглянув на спящую девушку, он лишь улыбнулся. Во сне она выглядела такой милой, что невозможно было отвести взгляд. Крис всё же отпустил её руку и вышел из комнаты, понимая, что так будет правильнее.***
С утра Эва чувствовала себя ещё более разбитой, чем вчера. Голова раскалывалась, глаза болели из-за пролитых слёз, ощущалась слабость и сонливость. За ночь она так и не смогла нормально поспать. Она то дремала, то находилась в некой прострации между сном и реальностью. Да, это определённо не лучший день для разговора с Мистером Шистадом. Встав с кровати, она поплелась в ванную комнату, чтобы хотя бы привести себя в порядок и настроиться на сегодняшний день. Кроме разговора с отцом Криса, её ещё волновал и он сам. Как она будет смотреть ему в глаза, как разговаривать? Несомненно, вчера они перешли своеобразную грань и их отношения поменялись. Поменялись ведь? Приведя в порядок волосы и замазав следы усталости на своём лице с помощью косметики, Эва быстро оделась и поспешила спуститься в кухню: она сегодня, как и во все остальные дни, должна подавать еду на стол, а время уже близилось к началу завтрака. Зайдя на кухню, она как всегда застала прислугу за приготовлением завтрака и без труда нашла среди них Хилду, снующую от плиты до холодильника туда сюда. — Доброе утро, — Эва подошла к женщине, которая ласково улыбнулась ей. — Я могу накрывать на стол? — Доброе, милая. Уже почти всё готово, можешь начинать накрывать, — она поцеловала девушку в щёку и похлопала по плечу. — Хорошо. Девушка водрузила тарелки на поднос и направилась в сторону большой столовой. За столько времени, проведённого в этом доме, она уже настолько привыкла к своим обязанностям, что выполняла их на автомате, слово она всю свою жизнь этим и занималась. Она уже и не представляла себе другого распорядка дня. Зайдя в столовую, она уже застала там Криса, Вильяма и Алекса. Парни сразу обратили на неё взгляд, как только она вошла. Вильям — спокойный, Алекс — заинтересованный, но она так и не могла понять, какой взгляд был у Криса. Расставив тарелки на столе, она ещё пару раз ходила на кухню, чтобы принести оставшиеся блюда. Вскоре за столом собрались и все хозяева и все гости. Уже убирая со стола, она услышала голос Мистера Шистада. — Эва, зайдя ко мне в кабинет, когда закончишь, — его голос заставил её замереть на месте. Обернувшись, она увидела лишь его спину, и через секунду его уже не было в помещении. Странно, за такое количество времени, она должна была смириться с тем, что её ждёт нелёгкий и весьма неприятный разговор с её похитителем, но девушка настолько отвлеклась на другие проблемы, что только сейчас осознала, с кем она сейчас будет говорить. С человеком, который не лично похитил её, но отдал приказ, и по сей день удерживает её в этом дому. Сложно сказать, что можно ожидать от разговора с ним. Убрав со стола, Эва решила, что оттягивать время нет смысла, и уверенным шагом направилась в сторону кабинета хозяина дома. Только, чем ближе была её цель, тем неувереннее был её шаг. Аккуратно постучав по деревянной поверхности, она толкнула дверь, очутившись в красивом и искусно обставленном кабинете. — Здравствуй, проходи, — мужчина, что сидел за письменным столом, посмотрел на неё из-за опущенных очков. Признаться, они ему очень шли. — Вы хотели со мной поговорить, — она вложила в голос как можно больше равнодушия и твёрдости, как бы показывая, что ничто и никто не сможет сломить её, даже он. — Да, присаживайся, — он рукой указал на кресло, стоявшее около стола. — Спасибо, я постою, — он завела руки за спину, сцепляя их в замок. Вся её поза и слова являлись неким протестом и против этого человека и против его действий. — Как скажешь, — он пожал плечами и улыбнулся. — Я бы хотел прояснить всю ситуацию, чтобы ты не считала меня совсем уж извергом. — Забавно, — почти неслышно усмехнулась она, рассматривая портрет Мистера Шистада, висящий над камином. — Как ты наверняка знаешь, твой отец взял у меня в долг достаточно значительную сумму денег, причём, около года назад. Я разговаривал с ним лично при подписании договора, и именно тогда он рассказал мне, что хочет приобрести акции какой-то норвежской компании и клялся, что через некоторые время у него на руках будет куча денег. В два, а то и в три раза больше той суммы, что он взял у меня. Как позже выяснили мои ребята, эта компания принадлежала его другу, но увы, спустя некоторое время она разорилась, а вместе с ней разорился и твой отец. Как ты понимаешь, все вложенные деньги он потерял. — Но при чём тут я? — девушка нахмурилась. — Твой отец взял деньги год назад и в договоре чёрным по белому было прописано, что он должен отдать деньги в течение двух месяцев. Условия сделки он не выполнил. — Вы похитили человека. Ничто, никто и никогда не сможет оправдать этого поступка, — категорично заявила она. — По истечению двух месяцев я лично говорил с твоим отцом и он клялся, что отдаст деньги в ближайшие дни. Так прошёл ещё месяц, и ещё, и ещё, а он всё не отдавал. Мне пришлось прибегнуть к подобным мерам, чтобы заставить его действовать, но он всё равно не торопится. Я бы даже согласился на ежемесячную выплату частями, но он только кормит меня обещаниями изо дня в день. — Но я тут совершенно не причём. — Я не и собирался тебе вредить. — Именно поэтому вы посадили меня в ту ужасную камеру в вашем подземелье? — парировала она. — Это всего лишь метод устрашения, и ничего более. Никто не собирался тебя бить, пытать или морить голодом. Ты здесь лишь на время. — Хорошо, тогда у меня к вам будет одна просьба. Вы же не против? — Смотря какая, — уточнил он. — Я хочу позвонить маме. Мама. Это слово так много значило для девушки. Находясь здесь, она чувствовала тоску не сколько по дому, сколько по маме. Для Эвы это было слишком долгой разлукой и ей стало бы намного спокойнее, если она смогла поговорить с ней по телефону всего пару минут. — Это исключено, — отрезал он. — Почему? — Твой отец не должен знать, в каких условиях ты здесь находишься, иначе он совсем распустится и я свои деньги не увижу ещё очень долгое время, — объяснил он. — Всего один короткий звонок. Обещаю, я не скажу чего-то важного и постараюсь убедить её ничего не говорить отцу. Он задумался и Эва молилась, чтобы он разрешил ей это сделать. Для неё это было очень важно. — Хорошо, — на выдохе ответил он, сдаваясь под её напором. — Всего один звонок на пару минут. И пусть в помещении будет кто-то ещё. — Спасибо, — искренне поблагодарила она его. Только после этого разговора она наконец поняла, что он не такой тиран, каким хочет казаться. Да, его методы вероломные и варварские, но как бы вы поступили на его месте? У него взяли в долг большую сумму и не отдают уже долгое время. «Боже, я же защищаю своего похитителя! Немыслимо,» — подумала девушка. Она покинула кабинет Мистера Шистада и идя по коридору, искренне радовалась, что вскоре сможет поговорить с мамой, пусть всего пару минут.