Странное понятие о доброте

Предложение ошеломило её, словно пощёчина. Элизабет чуть не ударила его, но ей всё же хватило здравого смысла сдержаться. Она обуздала свой вспыльчивый нрав, скорее, из-за Джейн, чем из-за него. Дорогая сестра никогда не была заядлой любительницей книг, но с лукавым огоньком в глазах и загадочной улыбкой немедленно направилась в самый отдалённый уголок библиотеки. И принялась старательно изучать книжные полки, оставляя Элизабет в относительном уединении рядом с мужчиной, которым она восхищалась. Элизабет не обременяла свою и без того измученную обстоятельствами сестру романтическими фантазиями о мистере Дарси, но Джейн, напрочь не замечавшая чужих ошибок, была по-своему наблюдательна. И сейчас Элизабет была благодарна ей за это деликатное отступление. Если бы Элизабет ударила его, ей пришлось бы объяснять собственное поведение. А она не собиралась пересказывать его гнусное предложение кому-либо, тем более милой Джейн. — Мисс Элизабет, — заговорил он снова, — пожалуйста, выслушайте меня, — её растерянное молчание, видимо, несколько ободрило его и подтолкнуло продолжать. — Я услышала гораздо больше, чем мне хотелось бы, — оборвала его Элизабет. — Прошу вас, вызовите наёмный экипаж. Я должна незамедлительно вернуться домой. В течение вот уже нескольких недель мистер Дарси появлялся в доме Гардинеров как друг и гость её дяди. Он общался с Элизабет, когда обстоятельства сводили мужчин и леди вместе, но специально её компании не искал. Поэтому взволнованная дрожь прошлась по её телу тем утром, когда мисс Дарси пригласила сестёр Беннет в Мэйфэйр на чай. На приглашении настоял брат, Элизабет была в этом уверена: мисс Дарси страдала болезненной застенчивостью и сама никогда не решилась бы познакомиться с Джейн. Элизабет попыталась умерить пыл внезапно разыгравшегося воображения. Она признавала за собой некоторую романтичность, но отнюдь не была неразумной. Бедные молодые мужчины нуждались в средствах к существованию, богатые — в ценных связях. Если в самом начале их знакомства, когда Элизабет была вполне респектабельна, мистер Дарси посчитал, что жертвует ради неё положением в обществе, то сейчас его характер должен был решительно восстать против самой мысли о подобной связи между ними. Вот только коварное, предательское воображение никак не желало успокаиваться. Каждая секунда, проведённая в компании мистера Дарси, искушала, напоминая о его искренней симпатии к мистеру Гардинеру. Ведь подобная дружба не могла бы сохраниться, если бы мистер Дарси считал положение её семьи ниже собственного. Теперь же стало очевидно: мистер Дарси счёл, что оно пало так низко, как Элизабет даже не могла себе представить. — Передайте мои извинения мисс Дарси, — продолжила Элизабет. — Скажите ей, что я внезапно почувствовала себя плохо… или любую другую причину, какую пожелаете. — Я не стану вас задерживать, конечно, — сказал мистер Дарси. — Единственное, чего я желаю, — это помочь вам. — Позвоните в колокольчик, — продолжала настаивать она. — Прикажите лакею нанять фаэтон. Мистер Дарси искоса посмотрел на неё, а затем сделал так, как она просила. «Джейн удивится тому, что мы уходим столь внезапно. Мисс Дарси наверняка ожидала, что гости присоединятся к ней в гостиной, как только брат завершит экскурсию по библиотеке», — думала Элизабет, направляясь к сестре. Мистер Дарси в это время разговаривал со слугой, но, как только закончил, кивком головы пригласил её вернуться. Элизабет поморщилась. Она не хотела вызывать у Джейн беспокойство, игнорируя приглашение хозяина дома. Поэтому, нехотя переставляя ноги, подчинилась, твёрдо решив не произнести больше ни слова. — Ваш дядя выставляет вас напоказ перед лавочниками, надеясь, что удастся соблазнить кого-нибудь приобрести вас. Непреклонная решимость Элизабет тут же рухнула, и она сухо ответила: — Он хочет только добра. Дядя беспокоится о моём будущем. — Да, — поспешно согласился мистер Дарси. — Я бы не осмелился утверждать обратное. Я уже некоторое время размышляю о вашем положении. Мистер Гардинер, несомненно, делает то, что, по его мнению, отвечает вашим интересам, но я не могу не считать его решение недальновидным. — Должна не согласиться с вами, — возразила Элизабет. — Брак — это пожизненное обязательство. Оно по определению не может быть недальновидным. — По крайней мере, подумайте о том, — настаивал мистер Дарси, — что кроме вас останутся ещё мать и три не пристроенные сестры. Пусть даже мистеру Гардинеру удастся выдать вас за одного из приятелей, оставшееся финансовое бремя всё равно будет для него, человека, имеющего собственных детей, слишком велико. — Даже если ему придётся избавляться от нас поочерёдно, — быстро возразила Элизабет, — после моего замужества это бремя уменьшится. Высказанная мистером Дарси мысль давно уже беспокоила её, неприятной скручиваясь в животе холодной спиралью каждый раз, как только мистер Гардинер представлял очередного приятеля. Но даже она не могла заставить Элизабет смиренно принять подобный супружеский союз. «Много ли приходится трат на одну из пяти женщин Беннет? Неужели те деньги, что сэкономит на мне дядя, стоят моей утраченной свободы?» Она не могла принадлежать человеку, которого не знала. Она отвергала саму мысль о том, чтобы отдаться на брачном ложе мужчине, с которым у неё нет доверительных отношений. К тому же, дети, рождённые от лавочника, будут воспитываться в условиях отличных от тех, в которых росла она. В таком свете одна девушка, всё ещё остающаяся в этом доме, едва ли казалась обузой. — Тем не менее, вы отказались, — прервал её размышления мистер Дарси. — Я не могу смириться с браком по расчету, — призналась Элизабет. — Я так и понял, — сказал мистер Дарси. — Именно поэтому и предложил вам кое-что другое. — Полагаю, вы сочли, что положение моё настолько ничтожно, что вынудит принять меня любую участь, — позволяя обиде взять верх, обвиняюще бросила она и тут же пожалела об этом. Тот мистер Дарси, каким он был в Хансфорде, остался в прошлом, растворился без следа. Он никогда не позволил бы себе даже намекнуть на её нынешнее низкое положение. Но Элизабет так и не смогла определить, кем был этот мистер Дарси… который уговорил родную сестру пригласить её на чай только лишь для того, чтобы сделать аморальное, предосудительное предложение. — Вы боитесь, что дядя обидится на вас, если вы продолжите отвергать подходящие партии, — заявил он. — Я основываюсь на собственных наблюдениях за вами в течение последних нескольких недель. Прав ли я в своих догадках? — Желаете сказать, что он — весьма положительный джентльмен, а я неблагодарная девица, раз думаю так? — спросила Элизабет. — Или приведёте ещё какой-нибудь довод, добиваясь своей цели, и подтвердите, что мои страхи имеют под собой основание? — А почему одно должно исключать другое? — возразил мистер Дарси. — Я считаю вашего дядю достойным человеком, но не виню вас за вполне оправданные страхи. Вы беззащитны. В Меритоне ваша семья была самой влиятельной. Вы привыкли пользоваться властью, которая по праву принадлежала вам как дочери главного землевладельца. Теперь же ваше положение в обществе стало значительно ниже. Вы совершенно правы, что боитесь. — Я уже познакомила вас с моей смелостью, — ответила она. Мистер Дарси улыбнулся. — Думаю, вы отлично её продемонстрировали, продолжив участие в этом разговоре. — На самом деле я намеревалась ударить вас, — ответила Элизабет. — Благодарю за то, что не пошли на такую крайность, — вздохнул мистер Дарси. — Я просил позволить мне посвятить вас в подробности, но не успел закончить. Уступив требованиям мистера Гардинера и выйдя замуж за лавочника, вы обеспечите будущее себе, но у мужа вряд ли хватит средств на то, чтобы содержать вашу мать или сестёр. Ваши сестры, возможно, в конце концов тоже заключат подобные браки, но в этом нельзя быть уверенным. В другое время Элизабет, наверное, упрекнула бы его, но сейчас промолчала. — Что же касается меня, — продолжил мистер Дарси, — то мне вполне по средствам обеспечить четырём женщинам скромный, но достойный образ жизни. Я мог бы снабдить вас деньгами на их и ваше содержание. Вы никому не стали бы обузой и наслаждались бы свободой, которой обычно располагает любая молодая леди. Элизабет с надеждой бросила взгляд на дверь библиотеки. Лакей вот-вот должен был вернуться с новостями о наёмном экипаже. — Мисс Элизабет, — позвал мистер Дарси, вновь перетягивая её внимание на себя. — Если вы считаете, что цена слишком высока, значит, цена слишком высока. Вы можете резонно опасаться, что ваша семья в конце концов будет возмущена очередным вашим отказом в ответ на брачное предложение, но, отказавшись стать киприанкой*, вы заслужите только их похвалу. Тут, наконец, вернулся лакей. И Элизабет с огромным облегчением заявила: — Щедрый жест, но я должна отказаться. Хорошего дня, сэр. Не думаю, что окажусь дома, если вы решите нанести визит на Грейсчёрч-стрит. *

**

День-два спустя она пожалела, что столь категорично отказала ему. Элизабет, по-прежнему, без колебаний отвергала ужасное предложение мистера Дарси, но ей очень хотелось получше узнать его природу. Невозможно даже приблизительно представить, что происходит в голове человека, если отказываешься встречаться с ним. Все представления Элизабет о том, что она любит его, разбились вдребезги и выглядели теперь по-детски инфантильными. В Хартфоршире она считала мистера Дарси плохо воспитанным грубияном, который относился к окружающим высокомерно. В те времена ей даже нравилось ненавидеть его. Семь месяцев назад она считала его великодушным, любезным и добрым. Бессильная преодолеть нужду в нём, она призналась себе, что любит его. Любовь к далёкому недостижимому образу служила приятным отвлечением в первые, самые мрачные месяцы после исчезновения Лидии. Мысль о том, что мистер Дарси просто существует в этом мире и олицетворяет собой всё доброе и благородное, что в нём есть, помогла Элизабет продержаться во время болезни и смерти отца. Так что он уже довольно давно стал для неё своеобразной утешительной фантазией. Теперь же мистер Дарси слишком грубо напомнил ей, что такой же как все мужчины. Его личность оказалась гораздо сложней той фантазии, которой восхищалась Элизабет. Этот мужчина не был воплощением великодушия и таланта, каким она хотела видеть его. Так каким был мистер Дарси на самом деле? Время от времени он продолжал появляться на пороге их дома, навещая её дядю. Хотя Элизабет подозревала, что познакомился с ним мистер Дарси только из-за неё, ему, похоже, на самом деле нравился мистер Гардинер за его собственные достоинства. Когда любопытство всё же взяло верх, Элизабет обратилась к дяде с вопросом: — Что за человек мистер Дарси, как вы считаете? — Неужели моё суждение о нём значит для тебя больше собственного? — спросил мистер Гардинер. — Думаю, что да, — ответила Элизабет. Оценив серьёзность её тона, мистер Гардинер продолжительное время размышлял над вопросом, и только потом ответил: — Меня всегда поражало то, как мистер Дарси старается всё взять на себя. Он человек, привыкший к ответственности, и не пытается, элегантно прикрываясь приличиями, переложить её на другого. Это соответствовало общему впечатлению о мистере Дарси, которое сложилось у Элизабет в Пемберли. То, что дядя всё ещё видел его таким, служило ей утешением. Ведь возможно, иллюзорный образ, который она полюбила, был самым близким к настоящему мистеру Дарси из всех, когда-либо придуманных ею. Но слова дяди имели и разрушительные последствия. Если это было истинное я мистера Дарси, Элизабет хотела любить его. В поисках способа спастись от столь опасного шага, она поспешно предположила: — Должно быть, трудно вести с ним дела. На что мистер Гардинер ответил: — Его визиты носят светский характер. — Но у вас не может быть ничего общего, —запротестовала она. — Мы оба наслаждаемся рыбалкой, — возразил дядя, — и вспомните, какой он преданный брат. Я бы сказал, что по отношению к мисс Дарси он ведёт себя скорей как отец. К тому же он с удовольствием болтает со мной о детях. — Да, — подхватила Элизабет, — он уже говорил что-то в этом роде. Образ доброго и заботливого мистера Дарси, который Элизабет так не терпелось свергнуть, остался в полной безопасности. А слова мистера Гардинера о том, что мистер Дарси «не пытается, элегантно прикрываясь приличиями, переложить ответственность на другого», поразили её. «Ответственность за что дядя хотел снять с мистера Дарси?»

***

Мистер Харви принял собственную неудачу с гораздо большим тактом, чем любой из предыдущих женихов, но вскоре его сменил мистер Лори. Он оказался как раз таким умным и добрым, каким и представляла себе Элизабет друга своего дяди. Однако, вскоре мистер Лори показал, что постоянство не в его характере. У него не хватило смелости влюбиться без подсказки со стороны, а равнодушие Элизабет окончательно разбило надежды на этот счёт. Защищённая его незаинтересованностью, Элизабет всесторонне изучала идею: каково это стать, например, миссис Лори. Ей необходимо было примириться с тем, чтобы выйти замуж из благоразумных соображений. Элизабет попыталась представить, как человек вроде мистера Лори может обустроить свой дом. Она задавалась вопросом: каково это, быть нужной на кухне или в кладовой? Во всех подобных фантазиях Джейн всегда оставалась на Грейсчёрч-стрит. Но жизнь в городе не подходила сестре. Здешнему нездоровому воздуху слишком часто не хватало свежести. А потеря сразу нескольких близких сердцу людей неподъёмным грузом легла на плечи Джейн. Элизабет предпочитала представлять Джейн в загородном коттедже. Чистый воздух и возможность ни от кого не зависеть пошли бы ей на пользу. Со временем Элизабет подселила в воображаемый коттедж маму, Мэри и Китти. Конечно, потеря отца и Лидии всегда будет ощущаться на семейных вечерах, но воссоединение с Мэри и Китти должно поднять Джейн настроение. Когда однажды Элизабет заметила, что не дополнила семейную идиллию в маленьком коттедже собственной персоной, то задумалась: «Может быть, эта фантазия — часть истории о «миссис Лори»? — но тут же решила: — Нет у миссис Лори наверняка будет магазинчик и дети, в которых понадобиться вкладывать силы и деньги. Миссис Лори не сможет поселить маму и сестёр в уютный коттедж. Эта фантазия — часть жизни Элизабет-киприанки». Она представила, как мистер Дарси одевает её в драгоценности и шелка (может быть даже полупрозрачные, Элизабет не знала подобных тонкостей), щеголяет ею напоказ перед всем городом в качестве соблазнительного, провокационного украшения, а затем силой овладевает её телом, когда ему только вздумается. А потом она отсылает деньги матери и сёстрам в их маленький, наполненный счастьем коттедж, где они никому не стали обузой. Однажды возникнув, эта картина не давала ей покоя. Элизабет изо всех сил пыталась отогнать её от себя, но всякий раз, стоило только отвлечься от рукоделия, чувствовала, как призрачные руки безжалостно хватали её. Живя в Лонгборне, Элизабет никогда не полагалась на то, что мир фантазий из её головы как-то поможет смело, лицом к лицу встречать каждый конкретный день. Покинув отчий дом, она всё больше и больше опиралась на собственные мысли, как на способ выхода из создавшегося положения. Но теперь даже они оказались запятнаны. Её фантазии больше не были безопасным убежищем. Трудностью совсем другого рода, чем те, с которыми Элизабет сталкивалась последние месяцы, стал бунт собственного разума. Впрочем, выход она нашла там же, в своей голове. И первая из проблем была решена. Элизабет просто уступила фантазиям, позволила им завладеть собой, попутно укрепляя силу духа и изгоняя паранойю. Приятно было отыскать возможность решить проблему. Вскоре в доме Гардинеров проблем стало больше. В подготовительной школе начался новый семестр, но Эдвард, маленький кузен Элизабет, к учёбе так и не приступил. Материальное положение не позволило мистеру Гардинеру отправить сына в школу. Да. Это точно было приятно — найти возможность решить проблему.

***

Элизабет обратилась к тёте Гардинер с предложением пригласить мисс Дарси на чай. Прошла целая вечность с тех пор, как она видела сестру мистера Дарси, и теперь ей не терпелось ответить на визит, сделанный несколько месяцев назад. Миссис Гардинер почти не пришлось уговаривать. Приглашение было отправлено. Мисс Дарси и её компаньонка пришли на чай. После недолгих вкрадчивых и мягких увещеваний миссис Эннсли мисс Дарси пригласила Гардинеров отужинать в Мэйфэйр в конце недели… Мистеру Дарси хватало смирения для того, чтобы смотреть куда угодно, только не на Элизабет, когда они сидели за столом. Чего раньше никогда не случалось. После обеда джентльмены присоединились к леди, и Элизабет сама подошла к мистеру Дарси. — Когда я была здесь в последний раз, то внезапно почувствовала себя плохо, и это помешало мне как следует изучить вашу библиотеку. Не будете ли так любезны сопроводить меня туда? — Моя коллекция ничтожна, — сухо ответил он. — Полагаю, вы воочию убедились, как мало интересных книг я храню в городе. Так что, безусловно, нет необходимости изучать их подробней. — Была там одна книга, которую мне очень хотелось бы увидеть снова, — продолжала настаивать Элизабет. — Если помните, мы довольно бурно обсуждали её. Оглядываясь назад, я задаюсь вопросом: правильно ли поняла содержание? — Уверен, никто не сможет упрекнуть вас в том, что вы чего-то не понимаете, мисс Элизабет. — Я хотела бы иметь возможность судить сама, — ответила она. — Она была предоставлена вам при первом чтении. — В последующих всегда можно обнаружить что-то новое. — Странно, что вы так внезапно заинтересовались этой книгой, — несколько раздражённо заявил мистер Дарси. — Я всегда много читала, — возразила Элизабет. — Вы знакомы с моим кузеном Эдвардом? Ему восемь, он старший сын моих тёти и дяди. — Только понаслышке. Мистер Гардинер упоминает о нём очень часто. — Возможно, у него не будет возможности стать таким же увлечённым читателем, как я, — сказала Элизабет. — Книги так дорого стоят. Думаю, для маленького мальчика это большое несчастье — не получить образования. — Я понимаю, ваш дядя разочарован, — осторожно ответил мистер Дарси. — Как и Джейн, — ловко ввернула Элизабет. — Она неважно себя чувствует с тех пор, как мы переехали на Грейсчёрч-стрит. Я как раз подумала о том, что на свежем деревенском воздухе ей станет лучше. Скромный коттедж, который она могла бы делить с матерью и сёстрами, был бы как раз тем, что нужно. Мистер Дарси долго смотрел на неё, затем подошёл к её дяде, что-то быстро сказал и вывел Элизабет из гостиной. — Сэр? — Я сказал мистеру Гардинеру, что вы интересуетесь одной из книг в моей библиотеке, и что нам понадобится всего лишь минута, чтобы отыскать её. На несколько шагов удалившись от гостиной, мистер Дарси так и не вошёл в библиотеку. Взволнованный, он требовательно спросил: — Мисс Элизабет, что всё это значит? — Мистер Дарси, — выдавила Элизабет, собравшись с духом, — ещё не слишком поздно для того, чтобы принять ваше предложение? — Нет, — напряжённо ответил он. — Никогда не поздно. Я всегда к вашим услугам. И тогда ради Джейн, ради Эдварда, ради её дяди Элизабет решилась: — Пожалуйста, приготовьте всё необходимое для того, чтобы сделать меня своей любовницей. Только умоляю, до самого конца не говорите ничего дяде. Мистер Дарси кивнул, не проронив ни слова. Он проводил Элизабет обратно в гостиную. Когда мистер Гардинер заметил, что они так и не принесли книгу, мистер Дарси сказал: — Мы не смогли её отыскать. __________________________________ *Cyprian - киприанка, то есть распутница