НЕ СТИРАЯ ИЗ ПАМЯТИ (THE THINGS WE DONT DELETE)

ГЛАВА 54. ПОД ГОРЯЧУЮ РУКУ

— Вижу, едоков у Келли прибавилось. Я уверен, что миссис Келли позаботится откормить его. — Шерлок влез в такси, Джон, поднявшись следом, ничего не сказал, лишь кивнул. Шерлок думал, что друг его был чрезвычайно задумчив, встретившись с кланом Келли. Возможно, обстоятельства встречи вызывали у молодого доктора плохие воспоминания. Шерлок вспомнил рыжеволосого мальчика с зелеными глазами. — По крайней мере, у него появился стабильный дом. Констебль Келли хороший человек. Весьма перспективный. Он наименее глуп из их группы в Ярде. Джон снова кивнул. Шерлок проигнорировал боль в ребрах, наблюдая, как его друг подсознательно сжал левое запястье. Шерлок поморщился – не от внезапного ухаба, который отыскал их глупый таксист, а от воспоминания, которое, как считал детектив, было «стерто» давным-давно.

~ 0 ~

— Эй, что это вообще за фокусы, а? — Джон ослабил узел школьного галстука, садясь рядом с другом на старой скамейке в парке. — Ты не можешь просто выпрыгивать на ходу из машины! А то бедный Ройс, по твоей вине, получит сердечный приступ. — Ненавижу Майкрофта. Не могу находиться с ним рядом, лучше уж пешком бы пошел. — Шерлок, он не имел в виду ничего такого. Просто хочет, чтоб твой отец не задевал тебя. Потому, вероятно, прикидывает, сможет ли сделать тебя более… — Соответствующим? Нормальным? — Ты нормальный. — Джон обнял его за плечи. — Не считай, что это не так, потому лишь, что ты просто видишь всё по-другому. Может быть, мы все идиоты, даже Майкрофт и твой отец, но они заботятся о тебе. Разве ты не думаешь, что было несколько грубо называть его «толстой напыщенной задницей»? И говорить, что отказываешься раздувать огонь его эго, чтобы он становился еще более самодовольным? Как тебе вообще такое приходит в голову? — Я ненавижу его, Джон! — Почему? Почему? — спросил мягко Джон, положив руку на плечо друга. — Он не так уж и плох. — Да что ты об этом знаешь? — огрызнулся темноволосый мальчик, отстраняясь резко от этого прикосновения, и глаза его сузились; он чувствовал себя преданным такими словами. — Не говори мне, что и ты попал под влияние этого ублюдка. Он… — Эй, эй. — Джон поднял руки, расстегивая пиджак и ослабляя галстук. — Послушай. Я не говорю, что хочу держать его за руку и подчиняться его приказам. Он порой действительно бывает ублюдком. Но, по крайней мере, он заботится. — Это – «чувство долга», Джон, не путай его с заботой. У него нет сердца, чтоб чувствовать. Любимая маленькая марионетка отца… Джон решил отступить, слегка опасаясь спросить, не распространяется ли это на него самого. — Долг, действительно. Я не думаю, что это... — Почему ты защищаешь его? — Шерлок, успокойся, дружище. Я просто пытаюсь помочь. — Ну, так не надо. Что ты знаешь об этом? Твоя сестра – не лучший пример нежной любви. — Шерлок, — сказал Джон предупреждающе. — Но это же правда. Как ты думаешь, она дает тебе что-нибудь? Разве только подумает вскользь иногда. Она даже ни разу тебе не ответила, хотя ты писал ей весь год. — Остановись. Почему тебе нужно говорить мне это? Джон начал скользить от него по деревянной скамье, его руки держались за край старого, покоробившегося от солнца стола. Шерлок понял, что, возможно, зашел чересчур далеко. У Джона не было возможности сказать что-либо еще, потому что на них вдруг упала тень. — Я искал тебя, маленький ублюдок. С лица Джона, который смотрел на друга, отхлынула кровь. Серые глаза Шерлока пытались поймать его взгляд. Джон боялся; его плечи были напряжены, а дыхание стало коротким, и Шерлоку тут же принялся сожалеть о своих словах, что сказал ему только что. Иногда его охватывал гнев, и он терял контроль над собой и набрасывался, но обычно Джон этому не придавал значения. Шерлок увидел высокого светловолосого мужчину, каким друг его станет когда-нибудь, если сильно вырастет. За исключением, может быть, постоянной угрюмости, налитых кровью глаз и запаха виски, пропитывающего дыхание. Нет, Джон не будет жалким, не будет рабом темных эмоций. Это то, о чем предупреждал отец, то, что происходит со слабыми, с теми, кто позволяет чувствам и эмоциям омрачать их суждения. — Ты должен был идти прямо домой. Джон сглотнул, не встречая тяжелого хмурого взгляда отца. — Извините, сэр. Я уже был в пути, — ответил Джон, удаляясь от Шерлока, и медленно начиная вставать. — Что-то не похоже на это. Кажется, ты собирался трахаться здесь. Ты, ленивый маленький ублюдок. Не волнует, что тетя ждала тебя целый час? — Я только… я лишь двадцать минут назад сошел с поезда, папа, — объяснил быстро Джон. — Сэр, — рявкнул тот, заставив и Джона, и Шерлока вздрогнуть от резкого тона. — Сэр. — Голос Джона был удивительно ровным. — Я не думал, что ты будешь дома. Когда... — Ты считал, они вечно будут держать меня в этой чертовой клинике? Куча плачущих трусов, не способных справиться с тем, что они должны были сделать! Я не собираюсь быть среди этих хнычущих ветеранов с кучей высохших старых развалин. Всё, я покончил с этим. Во всяком случае, это мое дело. Вообрази мое удивление, когда я прихожу домой и обнаруживаю, что Гарри съехала снова. Маленькая грязная шлюха. И твоя тетя говорит мне, что ты теперь в другой школе. Что ж, давай на тебя посмотрим. Разве ты не выглядишь правильно в своей странной одежде? Думаешь, ты теперь лучше нас? Джон ничего не сказал, а Шерлок всё еще оставался на месте; оба мальчика не хотели привлекать к себе внимания. Младший чувствовал, как гнев этого пьяницы разгорается всё сильнее. Когда Джон не ответил, отец его рявкнул: — Отвечай, мальчишка! Тебя что, не учат хорошим манерам в твоей новой школе?! Шерлок слышал только тревожный стук сердца, который отдавался в ушах. — Нет… нет, сэр, — сказал Джон тихо. — В самом деле? Ты-ы смотри! А кто это? Один из твоих новых друзей? — Теперь глаза Джона тревожно расширились, и он встал со скамейки. — Он знает, что ты сын простого механика, у которого нет ничего? Или ты об этом умалчиваешь и всё держишь в секрете? У Шерлока не было возможности среагировать, потому что в тот же миг, как Джон встал, его друга дернули за воротник, ударив о стол. — Н-н-нет. И рука, опустившись, тяжело ударила мальчика по лицу. Шерлоку приходилось выносить побои старших мальчиков, и его пинали, но он никогда еще не был свидетелем такого рода насилия. Это казалось таким грубым, жестоким, и Джон упал на землю. — Сэр! — снова рявкнул его отец. — Сэр, — ответил Джон с дрожью в голосе. — Я вижу, они там позволяют тебе самовольничать? Твои волосы отросли, ты теперь девчонка? — Мистер Уотсон, схватив Джона за волосы, рывком поднял того и поставил на ноги. — Отвечай! — Нет, сэр. Шерлок снова вздрогнул и отвернулся, услышав тут же звука удара ладонью. — Остановитесь! Прекратите немедленно! — Шерлок не знал, когда начал кричать, но – начал. — Отпустите его немедленно, или я… Джон, предостерегающе покачал головой, но Шерлок проигнорировал это. — Ты – что? Поплачешься папочке? Он хоть знает, что ты с прислугой якшаешься? Молчание Шерлока заставило человека смеяться. — Что ж, господин мой, — издевательски поклонился старший Уотсон, — если не возражаете, то нам с сыном надо поработать еще над его манерами. — Вы… — Шерлок двинулся навстречу ему, но Джон, вырвавшись, стал между ними, зная, на какие словесные выпады способен его юный друг. — Оставь это, — прошептал ему Джон, но Шерлок не пожелал останавливаться, хмуро глядя на Уотсона-старшего. — Вы просто глупец, слишком слабый, чтобы справиться с чувством собственной неадекватности, неудачник – как отец и как муж, и позорящий звание солдата… Джон протянул руки, чтобы помешать отцу схватить мальчика. — Нет! Остановись! — Джон оттолкнул отца, заставляя того отступить на шаг, не раздумывая, но отец отшвырнул его. Шерлок отскочил, уворачиваясь от удара, что метил в голову. — Беги! — Джон сжал на мгновение руку друга. — Беги, не медли! Звуки сирен раздавались всё ближе. Шерлок глупо подумал, что Майкрофт каким-то образом вызвал помощь. Джон попробовал встать, но лишь потянул к себе Шерлока, вместо того, чтоб подняться, и чуть не увлек его за собой, так что выпустил руку друга. — Беги! Найди Майкрофта! — кричал мальчик. Шерлок видел, как сирены перемещаются, направляясь в сторону темного дыма, где-то слева от парка, они ехали вовсе не к ним, и ждать от них помощи было нечего. Он слышал резкие слова отца Джона. Тот буквально пылал яростью, исходившей от него, как высокая температура от перегретого тротуара… Шерлок попытался мыслить логически, он не мог ничего поделать, мог только стоять там, с краю парка, а его преследовал звук сирен и яростный рев отца Джона. Семилетний мальчик закрыл уши руками… тяжелая рука опустилась ему на плечо, и он подскочил. — Шерлок? — Майкрофт сразу же понял, что что-то не так. — Что случилось? — Джон, — рыдал Шерлок. — Вы поссорились? Мальчик покачал головой, его сердце отчаянно колотилось. — Ройс. Майкрофт повернулся к человеку в черном костюме. — Сэр? — Джон. Майкрофт. Он... пожалуйста, ты должен что-то сделать. — Он вцепился в рукава костюма старшего брата. — Останови его. Майкрофт посмотрел на Ройса, выглядевшего очень решительно, в отличие от его «молодых господ». Майкрофт пытался заставить брата собраться с мыслями. — Шерлок, успокойся. Скажи мне, что случилось. Шерлок оторвался от брата и последовал за Ройсом – иногда их шофером, порой – дворецким, тот вообще-то был не слишком крупным. Может, лучше вызвать полицию, что шофер понимает в драках? Майкрофт, не привыкший бегать, устремился вслед, догоняя брата, бежавшего со всех ног. И вытер лоб рукавом своего дорогого костюма. Это не было очень по-джентльменски, так потеть. Ройс двинул пьяницу в бок – и оставил его стонать на расстоянии нескольких футов. Майкрофт мог видеть Джона, который тепло улыбнулся – чему-то совершенно нелепому, сказанному младшим Холмсом. И попытался приподняться и сесть. — Джон? Он опустился на колени, положив руку на руку мальчика, которую тот баюкал, свернувшись клубком, и тихо всхлипывал. Ройс еще раз впечатал обутую в сапог ногу в плечо стонущего Уотсона-старшего. С удовольствием слыша вскрик и щелчок вывихнутого сустава. — Джон? — Шерлок был на коленях. — Прости, Джон… Младший Холмс с беспокойством взглянул на брата, умоляя безмолвно, чтоб тот вмешался и привел всё в порядок. Ройс наклонился и прошептал что-то, чего не мог слышать никто, кроме находящегося почти без сознания мистера Уотсона. — Джон, ты можешь сесть? — Майкрофт не знал, где можно прикоснуться к мальчику: пиджак того был разорван и залит кровью. — Дайте мне минуту. — Он почти задохнулся, пытаясь привести дыхание в норму, прижал руку к груди, головой уткнувшись в траву и подтянув колени к груди. — Прости, Джон, — прошептал Шерлок. Старший мальчик попытался пожать плечами, но лишь зашипел от боли. И Ройс молча поднял его, поразив этим младшего Холмса: Джон выглядел таким маленьким, когда его несли к машине, его ноги болтались на предплечье Ройса, а голова лежала под подбородком шофера. Оказавшись внутри, Шерлок скользнул на сиденье рядом с другом, наблюдая за тем, как Джон прижимал к груди руку, запястье которой висело под странным углом. Джон ничего не сказал, прислонившись виском к тонированному стеклу, и так и остался, закрыв глаза и пытаясь дышать осторожно.

~ 0~

— Джон? — Шерлок нарушил молчание, царившее в салоне такси. — Как насчет китайской еды? — Звучит замечательно, — отозвался Уотсон. — Хорошо, что я позвонил им и сделал заказ. У меня еще эксперимент, который я хотел провести. — Это тот, где пальцы? — Они были на прошлой неделе. В самом деле, Джон, не тупи.

ГЛАВА 55. РАЗГОВОРЫ С САМИМ СОБОЙ

Джон вернулся поздно со своего дежурства на «скорой», обнаружив, что оба Холмса сидят в гостиной в совершенном молчании. Ну, то есть, вслух они ничего не произносили, но на самом деле спорили мысленно, и воздух был просто наэлектризован и полон враждебности. Он подошел и шлепнулся на диван. — О, замечательно, что в этот раз? — Оба брата продолжали свою безмолвную дуэль, бросая друг на друга сердитые взгляды. Серые глаза – холодные, льдистые и непреклонные. — "О, ничего такого, Джон, как ты сегодня?" — Он попробовал сымитировать глубокий, баритональный голос Шерлока. — О, почему я… "Замечательно, спасибо Шерлок", — сам ответил он на свой вопрос. — "Да, Джон, ты ведь, кажется, в новом свитере, да?" — Скопировать Майкрофта оказалось еще труднее. — Нет, но спасибо, Майкрофт. Я давно его не носил. — Он весело улыбнулся. Это заставило обоих братьев оглянуться по сторонам, когда Джон продолжил разговаривать сам с собой, ужасно имитируя их голоса. Посреди истории о старой женщине, чья кошка в приемной каким-то образом выбралась из переноски, сочтя, что ее доставили к ветеринару, что привело к двум аллергическим реакциям и группе возбужденных детей, что носились вокруг, пытаясь поймать маленький шарик серого меха. Что в итоге привело к трем сердитым родителям и нескольким прививкам от столбняка… И тут Шерлок решил закончить этот нелепый и запутанный разговор. — Что ты делаешь, Джон? — спросил он раздраженно. Джон посмотрел на него, пожав плечами. — Ничего особенного. Так чем мы обязаны удовольствию видеть Майкрофта? — Он взывает к моему представлению о семейных ценностях и чувству долга. — О? И это, как я понимаю, не прокатывает? — Можно сказать, что вы правы, доктор Уотсон. — Майкрофт крепко сжимал ручку зонтика. Джон знал его достаточно долго, чтоб понять, что дело плохо. — Мы можем поговорить позже, Шерлок. — Не беспокойся, ответ всё равно будет «нет», — бросил Шерлок брату с таким презрением, что Джон вздрогнул. — Шерлок, но ты ведь исполнишь последнее желание умирающего? — Майкрофт тяжело вздохнул, взгляд его был тяжелым и непроницаемым – ни для кого, кроме младшего брата. — Чувства, милый братец? Он должен уже понимать, разве сам он не учил нас этому? Забота не… — Шерлок? — Джон нахмурился. О ком мог говорить Майкрофт? У старшего Холмса на лице появилась самодовольная улыбочка – как будто ему предложили большой кусок шоколадного торта, да еще и покрытый глазурью. Шерлок слишком поздно сообразил, какую стратегию выбрал толстый ублюдок, и улыбка Майкрофта исчезла столь же быстро, как появилась. — Джон. Что вы делаете в эти выходные? — Вы имеете в виду, послезавтра? — спросил Джон, и Шерлок вскочил. — Нет, Майкрофт! — предупредил он. — Ну, я думаю, он хотел бы вновь увидеть доктора Уотсона – после всех этих лет. Полагаю, в последний раз они говорили вскоре после начала учебы в университете, возможно, на Рождество. — Нет! Майкрофт, не впутывай в это Джона. — Что ж, всего хорошего, джентльмены. — Майкрофт собрался уходить, побелевшими пальцами сжимая по-прежнему рукоятку зонта. — Эй, да что происходит? — спросил Джон, ни к кому конкретно не обращаясь. Но уходящий Майкрофт раздраженно ответил уже от дверей: — Не глупите, Джон. Мой отец перед смертью просит, чтоб Шерлок приехал. Он умирает… — Не достаточно быстро, — бросил Шерлок. — Стоп. Стоп. Стоп. Шерлок. Я был уверен, ты сказал, что твой отец мертв. Умер от рака. — Ну, это наполовину правда, он мертв для меня и у него действительно рак. Оставь это, Джон. — Шерлок откинулся на спинку кресла. — Но он твой отец. — Ну, он не вел себя, как подобает отцу. — Не то чтобы ты облегчал это, — огрызнулся Майкрофт, прежде чем покинуть квартиру. Джон задумался. Не было ли способа восстановить эти разрушенные отношения? Он глубоко вздохнул и попытался договориться со своим лучшим другом. — Если ты не пойдешь сейчас, то впоследствии можешь сожалеть о том, что не простился с ним, не увиделся с ним еще раз. Иногда легче просто сказать им, что ты чувствуешь, в то время, как он еще может, по крайней мере, ответить, объяснить, почему был таким отдаленным, почему он так вел себя. Ты не машина, Шерлок. Детектив просмотрел на хмурое лицо Джона. — А ты – пошел бы? Если бы это был твой отец, ты пришел бы к нему? — Шерлок встретился взглядом с Джоном, но тот отвел глаза и пожал плечами. — Не знаю. Возможно. Речь не обо мне. Я свой шанс давно потерял. Последнее, что я сказал отцу, когда он был еще жив, не было словами прощения. — И что? Ты простил бы его? — Я давным-давно простил его, Шерлок. Просто не стоит носить с собой этот гнев. Никто не извлекает из этого выгоду, и единственный, кто действительно может это почувствовать, это – ты. — В этом-то и твоя ошибка, Джон Уотсон. Ты слишком прощающий. — Мой отец не нашел покоя, я не знаю, через что он прошел. Должно быть, это было плохо, если он пытался залить это вином, до бесчувствия напиваясь. Было несколько моментов, когда он оставался нормальным человеком, или, по крайней мере, пытается им быть. Может, то же самое и с твоим отцом, кто знает? Как бы там ни было… Чаю? — Да, — ответил Шерлок. — Спасибо. С сахаром. — Сложив пальцы под подбородком, он подумал об отце Джона. Для чего прощать его, он был жалким человечишкой, и его дочь столь «чудесно» всё это унаследовала. Майкрофт знал, приглашая Джона, что Шерлоку непременно придется сопровождать его, чтобы не оставлять Джона с братцем. Майкрофт может сделать так, чтобы тот «исчез», или, что еще хуже, предложить ему работу в правительстве... Шерлок вздрогнул от отвратительной мысли. Хорошо, что они не пойдут туда. — Ты в порядке? — спросил Джон. — Не замерз? — Он поставил горячую чашку чая рядом с Шерлоком. — Я в порядке, — пробормотал детектив. Шерлок продолжал размышлять о своем отце. У того была небольшая комната где-то на задворках Чертогов Сознания. Там, за окнами кабинета, не светило солнце, камин не давал теплоты, было холодно, и витал горьковатый запах сигар и скотча. Лысеющий человек с округлым хмурым лицом сидел бы, молча глядя в огонь. В кабинете были только голые стены, ничего не висело на них. Шерлок чувствовал только холод, вспоминая отца. А теперь тот, похоже, отправил Майкрофта – своего любимчика, – с приказом, чтобы тот велел Шерлоку возвращаться домой. Это вряд ли. Призрачный шанс.

ГЛАВА 56. ДВА ДОМА

На следующий день Шерлок думал создать каталог табачного пепла, когда добрый доктор вернулся домой – откуда-то, где, казалось, ему совсем не понравилось быть. — Джон? — Шерлок пытался придумать способ спросить друга о том, что случилось, эти вещи были вне его области знаний. Обычно он мог полагаться на доктора, чтобы объяснить подобные ситуации, но, видя, что именно тот вызывает теперь у него эту отвлекающую путаницу, этот вариант совершенно не подходил. — М-м? — Джон не поднялся с кресла возле камина. Шерлок пытался определить причину внезапного меланхоличного настроения друга. У того сегодня была короткая смена и, вернувшись, тот бодро поднялся наверх, чтобы переодеться, крикнув весело: «Я поставлю чайник. Надеюсь, что есть молоко». Шерлок тогда не взглянул на него, продолжая смотреть в микроскоп. Затем Джон, в своем удобном коричневом свитере, стал готовить чай, и поставил теплую кружку рядом с Шерлоком, который на нее покосился. — Когда ты в последний раз ел? — Есть скучно, Джон. Я занят. — Ничего подобного. Потому что твое тело – или транспорт, как ты его называешь, – нуждается в этом. Без бензина автомобиль не поедет. Шерлок сделал вид, что не слышит, поглощенный своими занятиями. Джон поставил тост рядом с чаем. — Ешь. Или я заберу микроскоп и спрячу. Шерлок тяжело вздохнул, отломив кусок корки и демонстративно положив себе в рот. Как бы говоря: Доволен теперь? Джон открыл свой ноутбук, и в этот момент настроение в комнате, казалось, переменилось, словно бы облака затянули солнце, и в квартире похолодало. Шерлок пытался игнорировать это, продолжая менять слайды с кусочками табачного пепла, только затем, чтоб разбить стекло, – потому что внимание было рассеяно, отвлекаясь на кресло возле камина, заставлявшее то и дело отрывать взгляд от своей работы. Джон был необычайно спокоен. С чем всё это могло быть связано? Джон был болен? Нет, когда тот пришел, с ним, казалось, было всё хорошо, и голос звучал бодро. Шерлок сказал что-то, расстроившее его? Шерлок воспроизвел в памяти их обмен приветствиями… ничего такого, Джон был в полном порядке. Значит, было что-то на ноутбуке, который теперь был плотно закрыт и лежал на столе. — Джон? — Х-м? — Знаешь ли ты, что есть сверх… — Думаю, я пойду пройдусь. Джон так внезапно сказал это, что темноволосый детектив почти вздрогнул. Он подождал у окна, чтоб увидеть, как Джон уходит по улице, исчезая из вида, а потом подошел, чтоб открыть ноутбук, легко взломав несложный пароль. Прочьотмоегокомпа – элементарщина! «Джонни, у меня есть покупатель на дом. Мне действительно нужна твоя подпись на 1 посл вещи. Я буду работать на эт неделе. Но в субботу буду, чтоб показать дом потенц покупат. Эт не займет больше врем, чем неск минут. Ты найдешь меня в доме, буду там весь день до пяти. И тогда уж офиц уйду из твоей жизни». Гарри Шерлок впился взглядом в это жалкое сообщение. Почему это люди используют обрывки слов вместо того, чтобы писать все слова целиком? Она была трусом, и не стала звонить, прислав это. Он мог быть благодарен, по крайней мере, что она не зашла. Шерлок закрыл маленький ноутбук и аккуратно вернул на место. Не прошло и минуты, как пришло текстовое сообщение: «Что ж, поскольку Джон собирается посетить свой старый дом, возможно, вы двое остановитесь в поместье и останетесь на ночь. Сам я буду там. Нужно разобраться с кое-какими делами отца». M.Х. — Отвали, Майкрофт, — рявкнул Шерлок. «Надеюсь, у тебя не будет такого отношения, когда ты навестишь отца». Шерлок вернулся к своему микроскопу. Всем, кто спрашивал, – и Джону тоже, – он сказал, отец его умер от рака. Ну, в некотором смысле это было правдой. Тот был мертв для него – и у отца был рак. Не было никакого желания возвращаться в свой старый дом. Он не возвращался туда – с тех самых пор, как уехал с Джоном.

~ 0 ~

— Что случилось, отец? Ты смущен, что твой младший сын – наркоман и бросает учебу в университете? Удивительно было, как Шерлоку удалось произнести это внятно и членораздельно. Он слегка покачнулся, и его покрасневшие, равнодушные ко всему глаза попытались сфокусироваться на лысеющем старике с красным лицом. Всё еще шести футов ростом, всё еще внушительный и напыщенный. Ублюдок. — Убери его с глаз долгой! — зарычал сердито отец, указывав на младшего сына, и поправил свой серый пиджак и синий шелковый галстук. Майкрофт подал старшему Холмсу скотч в надежде, что это поможет как-то сгладить сложившуюся ситуацию. — Пошли, Шерлок. — Майкрофт крепко ухватил брата за руку, стараясь вывести его из кабинета отца в машину и отправить сразу же в другую дорогостоящую клинику, на реабилитацию. Брат едва стоял на ногах и чуть не споткнулся. — Отвали, Майкрофт! Я не никуда пойду! — Темноволосый молодой человек резко выдернул руку, расправляя свой черный пиджак, точно так же, как их отец, даже не замечая этого. — О, конечно, наглец! Если ты не отправишься в клинику, Шерлок, то я просто лишу тебя всякой поддержки. Ты не будешь впустую тратить деньги нашей семьи – на отраву, которую просто впрыскиваешь себе в вены! — Отец хлопнул по столу своим полупустым бокалом, чтобы выпрямиться и встать прямо перед сыновьями. Вены на его висках и на шее пульсировали. — Я не нуждаюсь в вас! И никогда не нуждался! Майкрофт оттащил младшего брата: лучше, чтобы тот держался подальше. — Вижу, что твоя обычная небольшая тень ушла, наконец. Тебе, в конце концов, удалось настолько его разозлить, что даже наши деньги не смогли удержать его рядом с тобой, чтобы он оставался по-прежнему твоим другом? — Отец, пожалуйста, вы не помогаете. — Майкрофт держал худого Холмса за талию, опасаясь, что если крепче обхватит его, то сломает что-нибудь – до того казались тонкими кости младшего брата. — Это я велел ему убираться. — Шерлок успокаивался теперь и отстранился от Майкрофта, увеличив расстояние между ними. — Я терпел этого безденежного ребенка только ради того, чтобы ублажать тебя и не давать попадать в неприятности. Он был идиотом, оставаясь так долго. И тебе удалось, наконец, прогнать его. Что ж, по крайней мере, ты избавил меня от этой неловкости, всех этих разговоров. И все-таки жаль, что у такого пьяницы, как Натан Уотсон, оказался такой достойный и порядочный сын, пусть и несколько заурядный, но я с удовольствием бы обменял подобную заурядность на избалованного наглеца-неудачника, не способного вообще ни на что! Ты считаешь, часть моих денег по праву принадлежит тебе, но не сделал ничего ровным счетом, чтоб заработать наследство, ты лишь тратишь свой интеллект на наркотики и… — О, пожалуйста, — сказало Шерлок с издевкой. — Я и сам добьюсь всего, что мне нужно. И я не хочу ничего ни от вас – ни от тебя. — Он оттолкнул брата. — Вы мертвы для меня, отец. — Ты давно был мертв для меня, — в гневе бросил старик. — Убирайся из моего дома, тебе здесь нет места. Ты разбил бы сердце своей бедной матери, если бы она увидела, во что ты превратился! И Шерлок ушел, и никогда не возвращался. Ему не нужны были деньги его отца, вернее, у него был трастовый фонд его матери. Затем, когда он очнулся в реабилитационном центре, Майкрофт сказал ему, что взял под контроль этот фонд, и будет следить теперь за расходами Шерлока и его образом жизни. Это был ультиматум, и как бы Шерлок ни спорил с Майкрофтом, тот остался непоколебим. Всё оказалось так, как тот говорил, – Шерлок выяснил это на следующий день. Потом он жил на улицах, перебиваясь кое-как месяцами, пока новая передозировка не оставила его вновь в руках брата. Снова были ультиматумы и угрозы… Именно так он запомнил отца – холодным, гневным, жестокосердным. Не хотелось сейчас вспоминать о том, что случилось в прошлом; возможно, именно это и чувствовал Джон. Хотя Шерлок представлял себе, что за лицо окажется у отца, когда он наведается сейчас – в компании Джона Уотсона. Доктора Джона Уотсона, капитана и всё еще верного друга. Сына бедного человека. О, это может быть Рождество! Тем не менее, то, что Джона сейчас вызвали в дом его детства, выглядело горьковатым и причудливым совпадением.

ГЛАВА 57. ВОЗВРАЩЕНИЕ К РОДНОМУ ПОРОГУ

Джон почувствовал, как по спине пробежал холодок, когда машина подъехала к поместью Холмсов. Он почти ожидал, что кудрявый темноволосый мальчик промелькнет где-то там, под раскидистыми дубами, у дальнего конца здания. Этот мальчик носился бы между деревьями и смотрел, свободен ли берег, а затем давал бы сигнал стоящему сзади худому светловолосому мальчику в старой коричневой куртке. И они бы сражались с воображаемыми врагами за спрятанные сокровища. Джон улыбнулся: сокровище осталось зарытым – где-то там, где они закопали его. Давно забытый предводитель пиратов и его первый помощник. Машина остановилась, и Шерлок с ворчанием вышел. — Когда ты в последний раз был дома? — спросил его Джон. — На Рождество – нет, подожди-ка. На самом деле, я не был дома с университетских времен. — Шерлок, это... — Я знаю, Джон, но я ненавижу это место. И то, что оно представляет собой. Обломок давно минувшей эпохи, архаичный, спрятанный в высоких деревьях, почти застывших во времени. Отец, скорее всего, оставит дом моему брату Майкрофту, зная, что, будь моя воля, я бы снес здесь всё. Джон покачал головой. — У нас были здесь хорошие времена. Не всё было плохо, — напомнил он. — Оставь свои вещи, Джон, шофер отнесет их, — бросил Шерлок. Джон никогда не мог привыкнуть к тому, что, когда посещает поместье Холмсов, то о нуждах его начинает заботиться прислуга – он всегда испытывал от такого неловкость. Он двинулся следом за Шерлоком, который непривычно медленно шел по посыпанной гравием дорожке и, наконец, остановился на полпути. — Не могу. Там будет так скучно, что даже этот свежий деревенский воздух душит. — Высокий темноволосый мужчина сунул руки в карманы своего изысканного дорогого пальто. — О, нет, нет-нет. — Джон схватил Шерлока за руку и повел его к двери, а потом постучался, пока Шерлок ворчал, что Джон нарушает границы личного пространства. Дверь открылась, старый дворецкий посмотрел на обоих мужчин, и Джон не смог спрятать улыбку при виде того, насколько тот поражен увиденным. — Э-э, думаю, я нашел кое-что, принадлежащее вам. Он не мог ничего поделать с этим, чувствуя себя удивительно сентиментальным. И услышал, как позади него Шерлок начинает громко ворчать. — Вряд ли, — ответил Ройс хрипло. — Старый дворецкий словно не изменился, только волосы поседели, но был всё таким же худощавым и крепким. Почему-то Джон вспомнил, что прежде тот казался выше. — Пошли, Ройс, Джон, заходи. — Пожилой мужчина отступил, пропуская молодых людей к лестнице и глядя им вслед. На мгновение он их увидел такими, какими они были когда-то, а потом повернулся, чтоб закрыть тяжелую дверь. Джон обнаружил, что сумка его была аккуратно распакована в комнате, которая была комнатой для гостей, примыкающей к смежной. Удивительно, что Шерлок выбрал вторую комнату для себя, вместо того, чтоб устроиться в своей собственной, там, где жил когда-то. Может быть, потому, что он, вероятно, проводил какие-то затяжные научные эксперименты, и, возможно, запахи всего этого до сих пор не выветрились. — Майкрофт сказал, что отец отдыхает. Полагаю, он ожидает, что мы навестим его, когда тот проснется. — Мы? — Джон напрягся. — Конечно, Джон. Мы. Ты же не ожидаешь, что я буду сидеть со своим отцом в одиночестве. Не могу дождаться, как увижу его лицо, когда он поймет, что я всё еще знаком с «простым человеком». Это лучше, чем Рождество. Майкрофт не сказал, что мы только что прибыли. Не хотел разбивать его хрупкое сердце, я полагаю, на тот случай, если б я не явился. Стоило бы увидеть… Джон, что случилось? — Шерлок, это ничуть не смешно. Совершенно. — Джон укоризненно посмотрел на него – как в тех случаях, когда Шерлок был слишком бесцеремонен с Молли. — Джон, я не шучу. Зачем мне шутить о чем-то подобном? Кроме того, почему ты так удивлен? — Я думал, я здесь для моральной поддержки. Ну, ты знаешь, – сидеть рядом, и всё такое. А также, наслаждаться едой и мягкой постелью – тоже из солидарности. — И ты еще говоришь, что это ничуть не смешно! За обедом было куда больше еды, чем Джон привык потреблять, но, очевидно, Сильви была так взволнована, что у нее были те, кого следует потчевать, что дала себе волю. Джон заметил, что Майкрофт старается держаться подальше от тортов и булочек. Тот тихо сидел в конце стола, читая газету, Джон сидел на другом конце, с Шерлоком, находящимся слева. Быстрый взгляд показал, что младший Холмс не притрагивался к своему ланчу. Джон кашлянул, сдерживая смех, – всё было так знакомо. Шерлок лишь продолжал смотреть на Джона, а затем на свою нетронутую тарелку с едой, и Майкрофт поднял взгляд от газеты. — Шерлок, я думаю, уже поздно, и ты должен отпустить своего пленника. Это несколько разрядило напряжение, но ненамного. — Он прав, я должен идти. Гарри, вероятно, задается вопросом, собираюсь ли я вообще показаться. — Ладно, Джон, я пойду… — Шерлок начал вставать. — Братец, позволь Джону немного уединения. — Майкрофт многозначительно нахмурился из-за дневной газеты. — Всё в порядке. — Значит, решено, Джон. Ройс, машину! — И Джона почти вытащили из-за стола. Они ехали в тишине, чего Джон почти не заметил. Доктор лишь наблюдал за пейзажем, окаймлявшим дорогу, ведущую в город. И ему показалось, что он видел ребенка в сине-белой полосатой рубашке, что тащил за собой темноволосого шестилетку в шортах и серой курточке. Когда они добрались до места, Ройс открыл дверцу машины, и Джон выбрался вместе с Шерлоком. — Не торопитесь, доктор Уотсон, — коротко кивнул ему Ройс. — Шерлок, пожалуйста, ты сможешь быть вежливым с Гарри? Или я оставлю тебя ждать здесь. — Не буду давать никаких обещаний, Джон. Однако я буду очень стараться. — Что ж, справедливо. Джон повернулся и открыл старые ворота, которые кто-то недавно покрасил, возможно, чтоб дом выглядел более привлекательно. Джон увидел взятую напрокат машину, припаркованную возле старого сарая. Гарри, наверное, была в доме. Почему, стоя здесь, он чувствовал себя так муторно, словно бы ему опять было восемь? Звук шагов, скрип двери, он почти ожидал, что увидит отца, до бесчувствия пьяного, развалившегося на ободранном синем диване. Шерлок заметил вспышку эмоций на лице друга – гнев, печаль, панику, повторявшиеся снова и снова. Доктор, слегка откашлявшись, крикнул: — Гарри? Ты здесь? Никакого ответа. Джон не хотел идти дальше. Шерлок понимал его нерешительность, ему самому не хотелось идти. Память о друге, избитом, в синяках и ссадинах, брошенном тут в одиночестве, всё еще была довольно свежа, как бы он ни хотел удалить ее. Может, стоит попросить, чтобы Майкрофт купил этот дом – и позволить Джону сжечь тут всё до основания?.. Джон медленно поднялся по лестнице, Шерлок пожал плечами и пошел вслед за ним. За всё время, что он знал доктора, он ни разу не был в комнате Джона. И теперь его вело любопытно. Зал был маленьким и узким, и всего две спальни. Джон подошел к своей двери, что тоже недавно была подкрашена белой краской. Шерлок почти ожидал увидеть мальчика в испачканных травой джинсах, игравшего на полу с пластмассовыми солдатиками. Но когда дверь открылась, увидел лишь сумрачную пустую комнату, в общем-то, типичную комнату мальчика. На стене всё еще висели старые постеры, посвященные регби, аккуратно заправленная кровать выглядела так, словно кто-то только что сидел на ней, хотя на самом деле, судя по пыли, тут годами не было никого. Джон нахмурился, оглядываясь. — Давай уйдем, она, вероятно, вернулась. Они нашли Гарри сидящей в саду, на старой деревянной табуретке. Джон вспомнил, как его тетя сидела здесь и пила, глядя на лежащее за забором поле. — Покупатель пошел на попятную. Извини, что проездил без толку. — Гарри вздохнула. Шерлок подумал, что увидел что-то интересное за стеной дома, и оставил их наедине. — Я была неправа, Джонни. — Гарри не обернулась, чтоб взглянуть на него, продолжая смотреть через двор на поля за забором. — Парень, которому я заплатила, чтоб покрасить ворота и скосить траву, нашел их. А я чуть не угробилась, вытаскивая стеклянные бутылки. Джон посмотрел на ключи и взял их у сестры. Хотелось смеяться. — Я была неправа, Джонни. — На ней была синяя костюмная юбка и белая блузка, а волосы стянуты в тугой узел. — Ты уже говорила, Гарри. — Нет. Я была неправа. Ты не был им, Джон, и не стал им, совершенно. Я – стала. Джон вытащил перевернутый ящик из-под яблок и сел рядом с сестрой, сжимая в ладони ключи. — Ты не был трусом, Джон, я знаю, тебе было страшно, но ты никогда не отступал. Я помню побои, которые ты получил за то, что выбросил здесь эти ключи. — Да толку-то? Он сумел всё равно завести машину. — (Гарри засмеялась). — Ну, так как дела? — Если ты спрашиваешь, была ли я трезвой, то – да, — бросила она так резко, что Джон вздрогнул. Но лишь на мгновение. — Увидимся, Гарри. — Он начал вставать. — Ты простил его. — Она снова вернулась к обычному тону. — У нас с Шерлоком была ссора. Но ушел я в армию не из-за этого, я просто думал, что могу убежать от всего. И я не жалею о своем решении. — О, я знала, что ты простил его в тот момент, когда ты сказал, что вы с ним поссорились. Я имею в виду его. Папу. Ты простил его, не так ли? — Да, полагаю, что – да. — Джон прикусил щеку, осознав, что, действительно, так и есть. — Я была трусом, Джон. — Ты была сбитым с толку подростком. Потерявшим мать и оставшимся с пьющим, жестоким отцом, — возразил Джон мягко. — Клара хотела детей. И я сказала ей «нет». А потом стала пить. Я не хотела ей говорить, почему. Что, если я была похожа на него? — Гарри. Ты прилагаешь все усилия, чтоб оставаться трезвой. Он всегда сбегал на следующий же день, или его выгоняли. Ты пытаешься. И я думаю, мы учимся на ошибках родителей. — Вот почему ты не пьешь? Почему ты сказал медсестрам, что не хочешь обезболивающих в больнице? — Да. Меня пугало, что я стал бы таким же, как он, не смог бы собой управлять. — Нет, Джон, ты никогда не будешь похож на нас. Ты такой же, как мама. Ты никогда не знал ее, но у меня было с ней десять лет. Джон никогда не слышал, чтобы Гарри рассказывала об их матери, поэтому сидел и слушал. — Она всегда знала, что сказать. Я помню, как быстро она могла успокоить отца, он и тогда был вспыльчивым, хоть и не до такой степени. Однажды бабуля сказала мне, что мама может превратить грозовую тучу в дождевое облако. Она была бесстрашной и умела стоять на своем. И всегда говорила, бывало: Гарри, не позволяй, чтоб тебя третировали, есть разница между тем, чтобы оказать любезность, и тем, чтобы об тебя вытирали ноги. Джон попытался представить незнакомку, от которой осталась лишь одна фотография, – та, где она держала его за руку в парке, когда он кормил уток. — Она любила тебя, Джонни, думаю, я немного ревновала по этому поводу. Я была единственным ребенком в семье в течение десяти лет. А потом появился ты. — Она грустно улыбнулась, на миг встретившись с ним глазами, похлопала его по колену и стала вставать. — Ну, я лучше пойду. Клара пригласила меня на ужин сегодня вечером, а путь отсюда неблизкий. — Клара? — Да. Клара. — Вы с ней снова… — Мы просто пока разговариваем. — Гарри, я люблю тебя. — Я знаю Джонни. Я тоже тебя люблю. — Она встала и взъерошила ему волосы. — Я всё еще думаю, что твой приятель настоящий негодник и немного чокнутый. Но ты должен признать, что они для тебя всегда были лучше, чем я. Потому не могут быть столь уж плохими. Честно говоря, я думала, что, в конце концов, тебе всё это надоест. Джон подошел к машине, где стояли Шерлок и Ройс. Шерлок махнул рукой Гарри, она отмахнулась, села за руль и уехала прочь. Джон оглянулся на старый дом, и как будто увидел себя, мчащегося через двор, в растянутой возле горла майке с капюшоном. Он пробежал тогда по дороге целую милю, пока симпатичная пара с ребенком, спящим в автомобильном кресле, не подобрала его и не доставила к университетскому кампусу. А он сидел на заднем сиденье, любуясь спящим ребенком, его округлыми щечками и темными волосами. И думал, как счастлив этот малыш, – у него есть родители, которым он дорог. Пара была так любезна, что дала ему свой телефонный номер – на тот случай, если возникнут проблемы. Он почти забыл об этой семье, а та карточка затерялась где-то. Как их звали? Лаундри? Линдстромы? Как-то так. И тот раз был последним, когда он был дома. — Готов, Джон? — Шерлок прервал его мысли. — Да. Да. Теперь – твоя очередь, – подумал Джон про себя.

ГЛАВА 58. ЧТО СКАЗАЛ ОТЕЦ

Джон и Шерлок ждали возле спальни отца. Холмс-старший сначала разговаривал с Майкрофтом. Шерлок закатил глаза. Ну, конечно, тому же нужно сначала сказать что-то сыну Не-Допускающему-Ошибок. — Веди себя хорошо. — Джон слегка подтолкнул его. Шерлок никогда не мог понять беспокойства, которое чувствовал рядом с отцом, даже сейчас. Локоть Джона вновь подтолкнул его, и, как обычно в присутствии друга, ему стало легче. Шерлок задавался вопросом, сможет ли Джон, новый Джон, сделать это, но ведь тот умел разрешать и худшие ситуации. Часто жертвы – и даже подозреваемые – откликались на его спокойное, вежливое поведение… Прежде чем он успел додумать эту мысль до конца, двери спальни открылись, и медсестра предложила им войти. Глаза Джона смотрели в комнату. Она была оборудована как больничная палата, или, скорее, как шикарная гостиница, в которой устроена больничная палата. У мистера Холмса было достаточно средств, так что с расходами не считались. Тут были и кардиомониторы, и аппаратура для подачи кислорода, но ничто не могло перекрыть запахи антисептиков и отбеливателя. Знакомые больничные ароматы, используемые в попытке замаскировать неприятные запахи, которые неизменно сопровождают смерть и упадок жизненных функций. Огромную кровать переоборудовали в больничную койку, но в данный момент она пустовала. Майкрофт стоял у высокого синего кресла с подголовниками, рядом с большими окнами, в которые лился яркий солнечный свет. Медсестра стояла в сторонке, проверяя аппаратуру и корректируя подачу кислорода. — Давай, Майкрофт, ты можешь идти. Я уверен, тебя ждут друзья. Только обязательно навести свою маму. Майкрофт не двинулся с места. — Отец, Шерлок приехал в гости. Шерлок и Джон Уотсон. Младший Холмс напряженно двинулся к креслу, чтобы встать рядом с Майкрофтом. Он взглянул на ставшего немощным старика, исхудавшего, словно скелет, с хриплым дыханием, на обтянутом кожей лице которого была кислородная маска. Джон задавался вопросом, что же мог видеть Шерлок, когда перевел взгляд на отца. Сам он, будучи врачом, прочитал все признаки приближающегося конца, и, хотя он едва ли проводил много времени в присутствии Холмса-старшего, ему всё еще было трудно увидеть некогда гордого мужчину, ставшего таким маленьким в своей шелковой синей накидке и такой же пижаме. Даже рост – отголосок его прежнего «я», – уменьшился, когда кости стали смещаться. — Я пришел, потому что меня сюда вызвали, — сказал Шерлок резко. Майкрофт бросил на него мрачный взгляд, который он решил игнорировать. — Майкрофт, я думал, ты привел сюда брата. Где же он? Шерлок нахмурился, вопросительно посмотрев на старшего наследника семьи Холмс. — Ах, Лоуренс, прости, ты пришел навестить меня, а я и не ждал тебя. Шерлок попытался понять, о ком это говорит отец. Худые руки в старческих пятнах сдвинули вниз кислородную маску. — Это был брат матери. Ты помнишь – нет, ты не можешь помнишь его, он умер, когда тебе был только год. Полагаю, он был пилотом Королевских военно-воздушных сил. — Майкрофт говорил достаточно тихо, чтобы слышали только Шерлок и Джон. — А твоей сестры сейчас нет. Думаю, она уехала. В отпуск. — Отец продолжал говорить короткими фразами, задыхаясь. Шерлок лишь закатил глаза. — О, это смешно! Она никогда не ездила в отпуск. Она была в больнице, в психиатрической клинике! — рявкнул он, поворачиваясь, чтобы уйти. Майкрофт последовал за ними, они вышли в холл, собираясь спорить. Ощущая некоторую неловкость, Джон вежливо улыбнулся присутствующей медсестре. — Агнес, — окликнул ее старик. — Агнес. Идите, приведите ко мне сына. Он в саду. Опять с этим юным Уотсоном. Скажи, я хочу с ним поговорить. Старая медсестра только тихо шепнула Джону: — Он всё больше дезориентируется. Иногда он меня называет Агнес. Джон улыбнулся. — Бедняжка была няней Шерлока, — ответил он. — Я – врач. Не возражаете, если я взгляну его карту? Медсестра хосписа кивнула. — О, конечно. — Она присела возле старика. — Мистер Холмс, я оставлю вас с доктором Уотсоном. Джон не думал, что старик до этого видел его – тот сидел, рассеянно глядя в окно. — Они в библиотеке, должно быть. У нас отличная библиотека. Я всё время покупаю книги для мальчиков. Но он лучше пойдет читать старые, просто, чтобы позлить меня. — Джон поправил его кислородную маску. — Я должен поговорить с ним, — повторил старик, благодарно похлопав его по руке. — Успокойтесь, пожалуйста, вдохните поглубже, — уговаривал Джон. Старик прищурился и отвернулся. — Вы знаете, что ее брат Лоуренс пошел на войну. Единственная семья, которая у нее была. Чувства. Это сломало ее. Джон задавался вопросом, как много из этого было правдой. Медсестра, наконец, вручила ему медкарту, после того, как еще раз проверила показания мониторов. — Вы чувствуете боль, мистер Холмс? — спросил Джон мягко. Он посмотрел дозировки и подумал, что, возможно, они недостаточны для пациента хосписа. Он бы увеличил их вдвое. — Всё болит, — пробормотал мужчина. — Я очень устал. — Хотите вернуться в постель, мистер Холмс? — предложила медсестра так же мягко. — Нет. Я хочу остаться здесь, в моем кабинете. Мне нравится это кресло, оно удобно. Джон услышал авторитарный тон, которым, бывало, говорил старший Холмс. — Простое знакомство. — Джон продолжал тихо стоять рядом с ним, предоставив братьям выяснять отношения наедине. — Шерлок нашел друга. Одного-единственного. — Интересно, что увидел старик, глядя на сыновей невидящими, пустыми глазами?.. — Джона Уотсона. Он хороший мальчик. — Слова эти сбили доктора с толку, он подумал, уж не ослышался ли?.. — Это было ошибкой – позволять, чтобы Шерлок заводил друзей. Чувства – они затуманивают рассудок, размывают цель. Это – химический дефект. Шерлоку будет скучно с этим ребенком. Почти нечестно позволять им встречаться. Люди – не игрушки, знаете ли. Поиграл – и бросил. Джон посмотрел на медсестру. Та подошла и закрыла дверь спальни, потому что голоса братьев в холле становились громче с каждой минутой. — Доктор Уотсон, мне бы надо полонить запас кубиков льда, вы… — Да-да, я останусь здесь, пока вы не вернетесь. Старик повернулся, чтобы взглянуть на Джона, глаза его сузились, и он снова стянул маску с лица. — Итак, Натан. — Джон вздрогнул, услышав имя отца. — Вижу, вы не слышали ничего из того, что я говорил. Я предупреждал вас. Ройс доставит вас в реабилитационный центр, где вы проведете полных 90 дней. И если нам понадобится еще один разговор, это будет уже тюрьма, а не просто реабилитация, о которой вам придется тогда беспокоиться. — Что? — Джон повернулся, чтоб посмотреть на мужчину. — Не разыгрывайте идиота, Уотсон, я не дам за это ни пенни. Попытаетесь подать в суд на Ройса, так мои адвокаты сожрут вас живьем. Сожалею, что пострадало ваше колено, я велел Ройсу сломать ваше запястье, но он, видя, что уже вывихнул ваше плечо, решил несколько изменить свою цель. Глаза Джона широко распахнулись. Мистер Холмс, конечно, был болен и стар, и едва ли можно было ждать от него ясности мыслей. Однако… Джон попытался уверить себя, что у отца всегда была хромота, разве нет?.. Откуда старик вообще мог знать его, ведь они с отцом, насколько мог помнить Джон, никогда не встречались. Отец ведь уже хромал, еще до того, как Джон встретил Шерлока? Джон не мог вспомнить этого. — Он хрупкий мальчик, мой Шерлок. И я не могу допустить, чтобы вы расстраивали его. Эта дружба весьма опрометчива, но мне говорили, что влияние вашего сына обуздает моего. До сих пор я видел происходящие улучшения. И ваша выходка в парке едва всё это не разрушила! Вы не поняли нашего последнего разговора? — У нас был разговор? — спросил Джон. Во рту его было сухо, а сердце стучало. Какого черта, что всё это значит? Это ведь всё нереально, правильно? — О чем вы говорите, отец? — спросил Майкрофт, подходя и становясь рядом с Джоном. С другой стороны встал Шерлок. — Всю дорогу Ройс звонил мне в Брюссель. Я приехал домой, чтобы с вами поговорить. Я весьма занятой человек, мистер Уотсон. Джон еще удивлялся, что его отец несколько раз уезжал на реабилитацию далеко от дома, полагая, это лишь потому, что отец не мог позволить себе ничего поближе. Ведь так? — Лучше я пойду, оставлю вас с ним… — Джон отвернулся от старика, его тревожащих слов и того удивления, что было на лицах обоих братьев. — Джон? — старик схватил его за запястье, и он едва не вздрогнул от холодного прикосновения. А мистер Холмс-старший слабо улыбнулся. — Джон, Шерлок с тобой? Ты сейчас из университета? — Он поморщился, поднеся дрожащую руку к кислородной маске, и казался смущенным, продолжая смотреть на свои ладони, словно что-то искал. — Нет, вы, мальчики, больше не в университете. Джон, Ройс сказал, ты уехал в Афганистан. Когда ты вернулся? Джон задался вопросом, откуда Ройс и мистер Холмс знали о его военном послужном списке и вообще – о нем, если Майкрофт, насколько он знал, не говорил ничего, а Шерлок признался, что не возвращался домой. — Нет, не так. Ты был ранен. — Старший Холмс, тяжело дыша, не позволил Джону ответить. Откуда он это узнал? Майкрофт упомянул? Но зачем ему это? — Ты – доктор. — Старик улыбнулся, словно только что решил сложную математическую задачу. — Да, врач и солдат. Я плохо вижу, Джон, глаза подводят меня, старость, знаешь ли. Ты, однако, не вырос ни на дюйм. — Старик засмеялся своей шутке, но хриплый смех оборвался жестоким кашлем, сотрясавшим его иссохшее тело. Джон снова надел ему кислородную маску. — Да, по правде сказать, я немного ниже среднего роста, — сказал он легко. — Ты хорошо выглядишь. Я слышал, ты был награжден. Генерал Робинсон сказал мне несколько лет назад, что ты станешь капитаном. Твоя семья должна гордиться тобой. Джон думал, что Гарри – единственная семья, что была у него на данный момент, – и ее совершенно не волновало его армейское прошлое. Старший Холмс похлопал его по руке. — Они не заслуживают тебя. Я сказал Ройсу, что мы должны были просто официально усыновить тебя. Я не знаю, почему мы эгоистично продолжали тебя отсылать. Эгоистично. Ты знаешь, что люди будут болтать. Но ты сам проложил свой путь. Джон не знал, как ответить, и просто кивнул. — Майкрофт говорил, что ты будешь врачом, он давным-давно был уверен в этом. Он был прав. — Отец, — прервал его Майкрофт. — Отец, Шерлок пришел тебя навестить. Старший Холмс отпустил руку Джона, и тот быстро кивнул, поблагодарив его. — Хорошо, приведи его, — бросил хрипло старик, снова кашляя. — Джон, могу я поговорить с вами в холле? — спросил быстро Майкрофт. Джон бросил взгляд на Шерлока, который поднял руку, словно бы отмахиваясь от него. Майкрофт взял медицинскую карту, они вышли, и он тихо закрыл за ними дверь. Шерлок стоял, сунув руки в карманы. Он не хотел чувствовать – что бы то ни было. Только выяснить правду, отыскать ее среди того вздора, что болтал старик. Когда отец встретился с отцом Джона? Может быть, лучше будет побеседовать с Ройсом… Майкрофт был, казалось, всем этим не менее удивлен… Возможно ли, чтобы было что-то, о чем было неведомо самому великому и влиятельному Британскому правительству?.. — Шерлок, — хрипло сказал отец. — Ты пришел. — У меня не было выбора. — Да, Майкрофт умеет добиться того, чего хочет. — (Шерлок нахмурился. Нет, он был здесь, потому что сестра Джона продавала дом). — Всегда дипломат и посредник. Шерлок вздохнул. — Если это будет очередная лекция о том, какой Майкрофт замечательный сын, то я лучше пойду. — Нет, — резко оборвал отец, тяжело дыша. Шерлок видел, как много сил у него отнимает их разговор. — Я не привык извиняться, — заявил он. — Я и не полагал, что вы станете это делать. Джон стоял снаружи, обсуждая данные медицинской карты. — Это лишь мое мнение. Просто я… — Нет, доктор, я полностью вам доверяю. — Майкрофт вытащил свой телефон. — Извините, я должен сделать звонок. — Джон. — Шерлок открыл дверь в комнату отца, и Джон услышал, как один из мониторов стал подавать тревожный сигнал. Медсестра выглядела обеспокоенной. Джон быстро вошел, становясь на колени рядом с пожилым человеком, который боролся за то, чтоб вздохнуть. — Всё хорошо. Вы просто переутомились немного. — Джон помог медсестре уложить старика в постель, еще раз отрегулировав кислородные клапаны, и впился взглядом в насос, распределяющий обезболивающее лекарство. — Вам лучше сейчас отдохнуть, мистер Холмс, слишком много волнений сразу. Старик только кивнул, поглаживая руки Джона. Убедившись, что пациенту удобно теперь, доктор вышел из комнаты вслед за Шерлоком. — Если тебе интересно, милый братец, то – нет, я не пытался перекрыть ему кислород. Хотя после стольких глупостей, что он наболтал, это стоило бы… — Ты всегда склонен был к драматизму. Джон почувствовал, что оба достигли точки кипения, и хотя у него были вопросы, он решил, что лучше сейчас развести этих двух по разным углам. — Давай, Шерлок, оставим Майкрофта с его телефонными разговорами, а сами пойдем, побеседуем с Ройсом. Джон взял Шерлока за руку, и они пошли по старому коридору. Майкрофт звонил врачу, желая узнать, на каком основании тот оставил своего пациента на медсестру из хосписа. В конце концов, доктору Халлу платили за круглосуточное наблюдение. Джон почти посочувствовал этому доктору, кем бы тот ни был.

ГЛАВА 59. ПРОБЛЕСК

Они нашли Ройса, когда тот давал указания новому садовнику. Джон чувствовал себя неловко и неудобно, но Шерлок, будучи Шерлоком, перешел сразу к сути. — Мистер Лэнкстрем. Джон вздрогнул, узнав этот тон. Это значило: я сейчас разберу шаг за шагом всю вашу жизнь, и узнаю всё. Потому не пытайтесь лгать мне, это не сработает. Таким тоном тот обычно говорил с подозреваемыми или жертвами, не внушающими доверия. Молодой доктор никогда не слышал фамилии Ройса. По какой-то причине она вертелась теперь в его голове, звуча знакомо, хотя Джон был уверен, что прежде ее никогда не слышал. — Извините меня, Соломон. Средних лет садовник кивнул и вернулся к стрижке переросших кустарников. — Пожалуйста, мастер Шерлок, зовите меня Ройсом, я всегда был просто Ройс, — откликнулся пожилой мужчина с легкой улыбкой. Джон посмотрел на него, действительно, посмотрел. Прежде он никогда к нему особенно не приглядывался, тот был лишь человеком, открывавшим двери и водившим машину Холмсов, если надо было куда-то поехать. Глаза его были карими; был небольшой шрам на виске – чуть ниже линии роста волос. Можно было подумать, что это морщина от хмурого взгляда или смеха, но глаз доктора видел лучше. Руки Ройса были очень внушительными с почти пугающими кулаками, и для мужчины крепко за пятьдесят его плечи всё еще были прямыми, а волосы – коротко подстрижены. Джон вернулся к их разговору, слушая, как Шерлок начинает расспросы. — Как давно вы работаете на моего отца? — Он нанял меня примерно тридцать пять лет назад, — ответил спокойно Ройс, по-прежнему не выказывая никаких эмоций. — Вы не просто дворецкий? — Шерлок знал ответ, но всё же спросил. Может, чтоб оценить реакцию. — Я вижу, вы разговаривали со своим отцом. — Ответьте мне, — потребовал Шерлок. Ройс только пожал плечами, глядя на обоих мужчин. Джон задавался вопросом, видел ли он их такими, какие они есть, или просто двух мальчиков, которых позвали обедать. — У вас уже есть ответы. Зачем тратить время. Ройс встал, взгляд его переместился на Джона, Шерлок прищурился. — Пошли, Джон, Майкрофт будет искать нас. Джон хотел возразить, но что-то в том, как вел себя Шерлок, заставило пойти за ним следом. — Что всё это значит? Я думал, что мы… — В другой раз. Джон устало провел рукой по лицу. Какой утомительный день! А ведь не было еще и пяти… У Майкрофта было к нему несколько вопросов, и Шерлок ускользнул, а Джон просмотрел данные медицинской карты мистера Холмса, указав, где нужно отрегулировать уровень подачи кислорода. Затем предложил более сильное обезболивающее. Майкрофт слушал с задумчивым взглядом; Джон в «режиме доктора» всегда выглядел весьма впечатляюще, и старший из братьев Холмс каждый раз удивлялся этому. Он видел, что отец хочет, чтобы Джон остался и посидел с ним немного, и молодой доктор согласился. Майкрофт остановился в дверях, на минуту увидев светловолосого мальчика с гипсом на пострадавшей руке, сидящего в кабинете отца. Тогда мальчик выглядел напряженно, словно бы искал способ удрать, а отец сидел за своим столом и остро смотрел на него…

~ 0 ~

— Итак, молодой человек, мой старший сын говорит мне, что вы ходите в школу с моим младшим сыном. Как удобно. — Старший Холмс посмотрел на мальчика в сине-белой полосатой футболке. Рука у того была в гипсе, и кто-то нарисовал пиратский корабль возле запястья. Видно было, что мальчик насторожен и напуган в его присутствии, но никогда не признается в этом. — Да, сэр. Я выиграл стипендию, — ответил Джон вежливо. Мистер Холмс ценил хорошие манеры, они были очень важны и встречались так редко теперь. Шерлок яркий тому пример. — Понятно. И я также заметил, что вы провели довольно много времени здесь, в этом доме. — Да. Да, сэр. — Мальчик нервно прикусил губу. — Джон, мой младший сын совершенно невозможен. Как вы можете ладить с ним, когда даже люди, которым я платил деньги, чтоб они присмотрели за ним, не могут справиться с этим? Мальчик воздержался от того, чтоб пожать плечами, зная по опыту собственного отца, что такой ответ неприемлем. — С Шерлоком всё в порядке, сэр. Он хороший, просто немного другой... — Немного? Мальчик маленький социопат... — Он немного другой, сэр, — отрезал Джон, защищая друга. — Он не хочет ничего плохого, просто думает он так быстро, что его здравому смыслу требуется минута, чтоб наверстать упущенное. — Тогда в дело вступаете вы, верно, Джон? Вы – та совесть, которую мальчик так легко игнорирует. А вот вас нелегко игнорировать, верно? — Не так, сэр. Он… э-э, Шерлок… великолепен. Просто он по-другому смотрит на вещи. А порой ненадолго задумывается. Но при этом всегда хочет хорошего и никогда не стремится намеренно причинить кому-нибудь боль. — Полагаю, вряд ли кто-либо разделит вашу точку зрения, — заявил Холмс-старший холодно. — Я давно хотел встретиться с вами, мистер Уотсон. — Джон прижал свою загипсованную руку к груди. — Всё хотел узнать, достаточно ли вы респектабельны для того, чтобы продолжать знакомство с моим мальчиком. — Джон затаил дыхание. — Пока я позволю вам оставаться друзьями. — Была небольшая пауза. — Как твоя рука? Майкрофт говорит мне, что ты упал с велосипеда? — Да, сэр. Упал. Я в порядке, спасибо. Я должен идти. Я обещал Шерлоку, что помогу ему... — Правильно, хорошо. Но не чувствуй себя слишком комфортно. Шерлоку быстро надоедают его игрушки. Джон не ответил, он только нервно ушел, столкнувшись в дверях с Майкрофтом. — Отец, вы полагали, это было необходимо? — Холмс-младший подал отцу стакан скотча. — Этого мальчика так легко прочитать, Майкрофт. Я не понимаю, что твой брат находит в нем столь интересным. Он такой обычный и заурядный. — Возможно, это и так, отец, но Шерлоку, похоже, нравится компания Джона. — Это почти кажется несправедливым для бедного мальчика. Он окажется просто еще одним сломанным набором для химии. Экспериментом, что продлился недолго. И это почти жестоко. — Вряд ли Шерлок так смотрит на это. Да и Джон тоже. — Майкрофт тяжело вздохнул и уселся на стуле, который Джон только что освободил. Холмс-старший покачал головой, стоя возле окна. Он смотрел, как два мальчика гоняют по саду. При этом его младший сын смеялся, запрокинув голову, смеялся, и глаза у него сияли. Еще более удивительным было то, что этот мальчишка Уотсон вдруг обнял его за плечи, а другой рукой он растрепал волосы мальчика. И в эти минуты мистер Холмс мог видеть, что его сын ведет себя так же, как большинство детей, что было и ужасающе, и приятно. Мальчик так походил на мать, что от этого было больно. И этот ребенок, этот юный Уотсон, в самом деле, о нем заботился, никакого обмана! Да, этот мальчик будет подходящим другом для Шерлока, и, возможно, когда-нибудь Шерлок точно поймет, как ему повезло иметь столь верного друга. Подобных людей вообще в мире немного, и другого такого можно было уже и не встретить потом в своей жизни. Он это знал. Сам он не нуждался в таких вещах, как друзья, но он видел, как их можно использовать. — Майкрофт, вызови ко мне Ройса. — Да, отец. — Подросток поспешно вышел из кабинета, и Холмс-старший продолжал наблюдать, как его сын и белокурый мальчик играют во что-то среди деревьев. — Сэр, вы меня звали. — Ройс закрыл дверь в кабинет. — Да, Ройс. Я хотел узнать, как там дела. — Натан Уотсон отправился прямо в реабилитационную клинику после того, как мы поговорили с ним. Тетя мальчика согласилась остаться до тех пор, пока мужчина не станет чистым. — Хорошо, хорошо. Вы знаете, Ройс, человек должен гордиться таким сыном. Да, он заурядный, конечно, вполне обычный, но при этом респектабельный и все-таки умный. Может, Шерлок окажет влияние на него, и мальчик не разобьет свое сердце, спасая мир. Посмотрим. Чувствительность – это эмоция, которую низшие классы взращивают в своих детях. Это делает их хрупкими. — Не могу согласиться с этим, сэр. Я думаю, чувства дают нам то, за что нужно бороться и жить. — Вы сентиментальный дурак, Ройс. — Да, сэр. Я должен это сказать. Возможно, сэр, вы передумаете. — Ройс вздохнул, наблюдая за двумя мальчиками, скрывающимися за садовой стеной. — Вряд ли, Ройс. Вряд ли.

~ 0 ~

Шерлок нашел Ройса возле гаража, где тот мыл машину. — Так вы потеряли свою маленькую тень? Шерлок нахмурился, глядя на пожилого мужчину. — Джон не моя маленькая тень. Он помощник и друг. Ройс снова пожал плечами, и плеснул еще мыльной воды на капот одной из черных машин.

ГЛАВА 60. РАССКАЗ ДВОРЕЦКОГО

— Наводить на машины глянец – вот что держит меня молодым. — Шофер вздохнул, ощущая хмурый взгляд младшего Холмса. — Продолжайте. Что вы хотите узнать? — Мой отец говорил со мной. Кое-что из сказанного не имело смысла. — О, так вы хотите, чтобы я подтвердил возникшие у вас подозрения. Ах, извините, умозаключения, так ведь? Вы всегда таким были. Всегда должны были знать, что правы, нет, этого было недостаточно, кто-то должен был подтвердить это. Никто не мог решить проблему за вас, вы должны были сделать это самостоятельно. Хорошо, вы спросили, и я отвечу. Я был не просто дворецким и водителем. Ваш отец занимался бизнесом; он имел дело с другими бизнесменами, порой сделки были сомнительными, порой даже – не слишком честными. Я сопровождал его, когда он ожидал неприятностей – осложнений от сделок, преследования или мести. — Неприятностей от сомнительных сделок? — Так ли это важно сейчас, Шерлок? Человек скоро будет похоронен. Как и его секреты. — Хорошо. Отец упомянул беседу с отцом Джона. — А, вот оно что. Единственный вопрос, который вас беспокоит. Что ж… Если вы спрашиваете, перерезал ли я тормозные шланги, то – нет. Я этого не делал. Он нанял для этого кого-то из города. Представьте себе его раздражение, когда он узнает, что, несмотря на все трудности, через которые он прошел, вы с Майкрофтом разорвали отношения с Джоном. Он разбил о камин свою самую старую бутылку виски. Столько всего распланировать – и после всего и вы, и Майкрофт вдруг отворачиваетесь от молодого человека. В тот момент ваш отец посчитал, что вы оба чересчур избалованы, и он не пытался уже помогать никому из вас. Вы же знаете, мальчик и понятия ни о чем не имел. Когда он появлялся и умел вас занять, вашей бедной матушке становилось чуть легче. Майкрофт мог сконцентрироваться на подъеме по своим социальным лестницам или что там еще ему было нужно. Честно сказать, мистер Холмс полагал, что вы утратите интерес к Джону намного раньше. Ваш отец не так глуп, как считаете вы и Майкрофт. Он знал о вашем маленьком друге еще до того, как Майкрофт попросил его обеспечить тому стипендию. Шерлок вздрогнул. — О да. Я уверен, вы уже поняли. Он не знал, что все знали об этой стипендии, все – кроме вас и Джона. Даже ваша матушка знала. — Майкрофт знал? — Шерлок поёжился. И ведь брат не поправил его. А он-то кричал на Джона, отталкивая своего единственного друга. Потому что думал, что тот принял деньги за школу в качестве компенсации. Что их дружба была хладнокровной коммерческой сделкой – способом для ребенка из бедной семьи выбраться из той темной дыры, что была его жизнью. И даже теперь, когда Шерлок знал, что всё было не так, он не нашел в себе смелости объясниться. — Разумеется, Майкрофт знал. Ваш отец позволил ему полагать, что это была его идея. — Чего ради? — Вы никогда не задумывались, почему ваша матушка больше любила вас? Шерлок ничего не ответил. — Вы очень похожи на ее брата, просто то же лицо. Он погиб, когда вам было около года. Его самолет был сбит. Никаких подробностей так и не сообщили. Тем не менее, я готов поспорить, Майкрофт сможет выяснить это. Чем старше вы становились, тем больше напоминали ее единственного погибшего брата. Из-за этого, полагаю, ваш отец так плохо к вам относился. Хотя он действительно пытался это исправить. Помните щенка, которого вы подобрали и притащили домой? Шерлок закатил глаза. — Да, и отец сказал, что я не смогу оставить его, и заставил Эмили забрать его и прикончить. — Щенка было не вылечить, Шерлок, он был обречен. Вы были слишком молоды, чтобы это понять, и плакали много дней. Но отец полагал, что так лучше. У него всегда был тяжелый характер, но бессердечным он не был. Поначалу он думал о Джоне как о той несчастной собаке. Как и все мы, я полагаю. Но тот не был потерявшимся обреченным щенком, не так ли? Он стал идеальным выходом из положения. У Майкрофта не было времени заниматься с вами, а от нянек вы постоянно сбегали. Так что логичным выводом было позволить вам продолжать эту дружбу. Джон развлекал вас, а ведь вы уже на два года опережали свою возрастную группу в школе. Перспектива того, что у вас появятся иные друзья, была слабой. Вы всех от себя отталкивали. Ваш отец поначалу думал об этом как о бизнесе. — Ройс нахмурился, наливая чистую воду на покрытый моющим средством капот машины. — А затем стало ясно, что Джон больше похож на брата, которого у вас никогда не было. Ваша матушка была очень больна, а вам было еще слишком мало лет, чтобы всё осознать, при всех ваших способностях. Ваш отец понимал, что вам нужен кто-то, а у Майкрофта была своя жизнь. По какой-то причине вы никогда не общались ни с кем, кроме этого мальчика. Таким образом, мистер Холмс навел справки, проверив семью Уотсонов. Майкрофт, разумеется, думал, что был первым, кому пришло это в голову. Ваш отец спросил меня, что я думаю об этом ребенке. Я сказал ему, что это плохая идея. Люди – не игрушки, которые можно использовать, чтобы развлечься, а потом забыть, когда те наскучат. Ройс подумал о своей первой встрече с мальчиком – в его рваной рубашке и испачканных травой джинсах. — Он не согласился со мной. Поначалу… — Ройс принялся сушить капот полотенцем. Шерлок даже не догадывался, что шофер уже начал чистить машину воском. Он как будто был уже за миллион миль отсюда. — Вспомните… Вы что-то взрывали в доме, терроризировали новых служащих и даже начали эксперименты в библиотеке, с висящими там любимыми шторами ваших пра-пра-прабабушек. Затем Майкрофт вернулся с Джоном, на котором явно были следы побоев. Шерлок не любил вспоминать об этом. В то время трудно было понять, какие эмоции он испытывал, когда Джон появился с покрытым синяками лицом и отпечатком обуви посередине спины. Протектор был четко очерчен темно-фиолетовым цветом. — Я изучил это. Отец мальчика был в тюрьме. Ваш отец послал меня поговорить, привел частного адвоката. Сделка, которую он заключил с судьей, заключалась в том, что Натан отправился на реабилитацию на 60 дней, и его должны были научить управлять своим гневом. — Почему было просто не позволить, чтоб Джона забрали из этой семьи? — Во рту Шерлока пересохло. — О, да, замечательная идея! И как мы не подумали о таком? Потому что, Шерлок, его бы отправили в одно из этих казенных учреждений для мальчиков. Вроде «Домашнего Приюта», скорее всего. И там он не продержался бы долго. Было проще, если его отец уедет, и мальчик поживет пока с приехавшей тетей. Это было забавно, знаете ли: женщина хотела ежемесячную плату за помощь племянникам. В самом деле, смешно. Затем вернулся Натан, и эта ведьма уехала в Лондон, к хересу и кошкам. Всё, казалось, было довольно тихо. Потом я отвез вашего друга в больницу, вспомните, как Натан вошел, полностью проигнорировав нас. Я высадил вас с Майкрофтом и отправился поболтать. Ублюдка не было дома, я подождал, посмотрел, как Джон расчищает дорогу, выглядел он хорошо. Поэтому я ушел. Ройс покачал головой. — Ошибка. Ошибка, которая до сих пор не дает мне покоя. — Не вините себя за то, что отец Джона был… Ройс махнул рукой, отметая все оправдания. — Я поговорил с ним той ночью. Его доставили в город, в реабилитационную клинику, и вновь привезли тетю мальчика. И я ей напомнил о сделке. Вы должны понимать, что отец ваш был слишком занят, разбираясь с неудавшимися самоубийствами вашей матери, вашими выходками и своими деловыми обязательствами. Он сказал мне, чтоб я сам решил эту проблему. И я это сделал. Затем он согласился поддержать предложение Майкрофта. Всё прекрасно работало. Ваши профессора обожали Джона и радовались вашим успехам, мы оба думали, что всё будет хорошо. Затем в парке… Ройс стиснул зубы. Шерлок подумал о том дне, и по спине его пробежал холодок. — Я помню. Когда вы пнули отца Джона, вы что-то сказал ему. Что это было? — «Это еще не конец. Мы позже поговорим». Ройс сжал губы, и младший Холмс услышал ледяное предупреждение. — И вы это сделали. — Да, и ваш отец, бросив всё, прилетел из Брюсселя для этого разговора. — Для чего? Почему отца это заботило? Ройс пожал плечами. — Может быть, ему был небезразличен Джон, или, может быть, ему просто не нравился тот факт, что человек не прислушался к его предупреждению. Возможно, я несколько перегнул палку, разбив этому типу колено. — К этому всё шло, — кивнул Шерлок. — Последней каплей был университет. — Ройс бросил протирочную ветошь в пустое ведро рядом с чистыми шинами. — Как и вы, Джон вернулся домой, только вы не остались больше, чем на пару часов. Я не знаю, чем там закончился спор. Мне позвонил мой брат и его молодая жена, они приехали на неделю, прежде чем он получил назначение в свою часть. Они сказали, что встретили на дороге и подвезли до кампуса паренька. Я еще отругал их тогда, что они сажают к себе незнакомцев. Но затем Майкрофт получил от вас сообщение, и я точно знал, кого они подобрали. Поэтому тут же сообщил об этом вашему отцу, и Майкрофт позаботился о городской полиции. — Ройс слегка улыбнулся, глядя куда-то в пространство. — Видели бы вы ублюдка. Натан выглядел о-очень потрепанным – Джон, похоже, наконец-то стал защищаться, но мерзавец заслуживал худшего. Шерлок только кивнул, соглашаясь. — Майкрофт заставил адвоката успокоить полицию. После пожертвований, которые ваш отец делал на протяжении лет в библиотеку и в общественный фонд, ему счастливы были пойти навстречу. Я спросил, не пойти ли мне поговорить с Натаном. Ваш отец сказал нет. Что он сам разберется с этим. Он узнал, что вы употребляли наркотики, и о том, что Джон говорил с Майкрофтом. Никто не знал, что делать, ваш отец был настолько сердит, когда умерла ваша матушка. Майкрофт с головой погрузился в работу, а вы просто от всех отдалились. Было важно, чтобы кто-то был рядом с вами… Разумеется, было очень полезно, чтоб молодой человек был врачом. Ройс прислонился к дорогой черной машине. — Когда я услышал об автомобильной аварии, то сразу же понял, что это было подстроено. Потому что нужно было любым путем убрать этого парня с дороги. Тот был как одержимый в своем стремлении сломить Джона. Нужно было этому помешать, по любому. Я бы сам это сделал с радостью – чтоб тот где-нибудь сгинул бесследно, или перерезал бы просто эти чертовы шланги. Только вот, это был не я. Вы не знали об этом, но ваш отец считал Джона своим третьим сыном. — Сыном, которого он всегда хотел, — заметил задумчиво Шерлок. — Нет, при всём при этом, он любил вас обоих – и вас, и Майкрофта. Просто он не знал, как выразить это. Он пытался, но вы этого не услышали. Помню, он надеялся, что ваша ссора будет улажена. Но этого не случилось, не так ли? Затем он узнал о своем раке. Естественно, он отдалился. Он подумал, что в таком случае лучше разорвать отношения. Хотел предоставить вам время, чтоб исправиться, восстановиться, привести свою жизнь в порядок. Чтобы ваши пристрастия не вредили вам больше, не разрушали вас. Таким образом, прошел год, или, может быть, два. И тут мой младший брат, находившийся в армии, неожиданно мне позвонил. Вообразите мое удивление, когда Тайлер рассказывал мне об этом безумном молодом враче, который спас его, вытащив из-под обломков разбитого «хамви». Сказал, что едва узнал молодого мужчину, но что это был он – тот, кого когда-то они подвезли на своей машине к университету. В этом брат был уверен. Ваш отец поначалу не воспринял это всерьез. Но связался со своими знакомыми в армии и выяснил, что всё так и было. Вообразите, насколько мы были удивлены. — Почему он не сказал мне? Если бы я знал... — нахмурился Шерлок. — Вы умный человек. Я уверен, что всё вы вывели. — Я хочу услышать это от вас, — сказал Шерлок холодно. — Он решил, что доктор Уотсон должен освободиться от бремени, которое мы на него возложили. Все манипуляции, взятки и ложь. Он сказал мне, что Джон не заслуживает того, чтобы с ним обращались, словно с игрушкой, которую бросили и забыли. Он надеялся, вы придете в себя. — Почему он не попытался вытащить Джона с передовой? — Ах, это. Да. В отличие от вас и Майкрофта. Только, кажется, ваш отец понимал Джона лучше, чем вы и ваш брат. Джон всегда был честен, и стремился найти собственный путь. Кто вы, чтоб решать за него? После того, как мы столько раз уже вмешивались в его жизнь, – нет, ваш отец лишь следил за ним. Он решил, что мы принесли достаточный вред. — Ройс скрестил руки на груди и нахмурился. — Когда генерал Робинсон позвонил нам, чтоб сообщить, что доктор получил ранения и находится в госпитале, ваш отец был не в том состоянии, чтоб куда-нибудь ехать. И его сознание ухудшалось тоже. Когда мы услышали, что туда отправился Майкрофт, мы знали, что и поедете вы тоже. Ваш отец умирает, Шерлок, у него остается немного времени. Может, вы найдете силы простить его? Он делал лишь то, что, он думал, пойдет вам на пользу. — Он был глупцом, — отрезал Шерлок. — Был, бесспорно. И из всех людей, вам-то уж должно быть известно, на какие ошибки способны глупцы. — Я не мой отец. Шерлок вышел из гаража, решив найти Джона, чтоб рассказать ему всё, что узнал. Но услышав, как Майкрофт и Джон разговаривают в библиотеке, счел за лучшее подождать. И пошел вместо этого навестить отца.

ГЛАВА 61. ПРИЗНАНИЯ

Шерлок не стал стучаться, просто вошел в комнату отца; медсестра регулировала аппаратуру, и гудение и попискивание машин почти отвлекали. — Мой сын. Агнес, пойдите, приведите ко мне его. Скажите, отец хочет поговорить с ним. Медсестра с посмотрела грустью на старшего мистера Холмса, а потом – на Шерлока, младший Холмс отмахнулся, велев ей уйти. — Отец. Я не ребенок, чтобы нянька приводила меня из сада. — Хотелось, чтоб голос звучал сухо и резко, но тот вместо этого оказался тихим и неуверенным. Старые глаза, похожие на глаза Майкрофта, устремились на Шерлока, который замер на месте. Исхудавшая рука потянулась к младшему Холмсу, и Шерлок отказался приблизиться. Он уже был у постели отца, чего тот еще хотел? Шерлок был не из тех, кто прикасается к людям, в их семье такое было не принято. — О, как пали сильные, — холодно пробормотал он, слегка вздрогнув, когда холодные пальцы сомкнулись вокруг его запястья. — Ты вправе осуждать меня, сын. Я таким воспитал тебя. И не стану приносить извинений, — сказал хрипло старик. — О чем вы говорите, отец? Почему вообще так хотите видеть меня? Всё это достаточно скучно. — Шерлок не пытался высвободить руку, вместо этого глядя на тонкую, как бумага, кожу. — Это была не твоя вина, что она оказалась сломлена. — Хрипы усилились, дыхание стало поверхностным. — Твоя мать была очень красивой, но хрупкой. Ее брат был моим единственным другом… как и Ройс. Теперь я это понимаю это. Ройс – надежный помощник и верный друг. Не сердись на него. Он сделал то, о чем я просил. Мы думали, что всё это к лучшему. — Вы манипулировали жизнью Джона. Не думаю, что он согласится с вами. — Манипулировали? Или дали мальчику возможность? — Возможность? Отец, вы, по сути, купили мне друга! Всё это время... — Нет, — заворчал старик, сжимая запястье Шерлока. — Я пытался думать об этом как о коммерческой сделке, но, но на деле всё вышло иначе. Он – один из нас, не так ли? — Серые глаза затуманились, и еще одна попытка вздохнуть поглубже завершилась приступом кашля. И всё же рука не выпустила запястья Шерлока: — Как будто третий мой сын. Он был семьей, потому что Майкрофт и я не могли… не знали, как ею быть. — Чего вы хотите, отец? — Знать, что ты понимаешь. Мне нужно услышать, чтобы ты сказал, что я прав. Шерлок вздрогнул, услышав эти слова. Он сам говорил так однажды… — Зачем? Успокоить сознание? Скажите, отец, кто подстроил аварию Натану Уотсону? — Он должен был умереть, Шерлок, иначе он всё разрушил бы. Ты видел, на что он способен. Знаешь, что он творил еще до того, как вы с Джоном встретились? Я читал медицинские заключения доктора Бейлс и видел отчеты и снимки. Я бизнесмен, Шерлок. И воспитывали меня так же, как тебя и Майкрофта. Мы – холодные создания, живущие логикой, насилие нам не свойственно. Не подобного рода. Я знаю, в это трудно поверить. Это… просто был Лоуренс, брат твоей матери. Лоуренс – ты так похож на него. Но характером он был больше похож на Джона. Мы с ним вместе ходили в школу, собирались заняться бизнесом. У меня был план: он был бы моим партнером, и вместе нам бы не было равных. Мы смогли бы с ним контролировать рынки, стали бы ведущими финансистами.… А он вместо этого пошел на войну, став пилотом. Обещал, что вернется. Был спокоен и счастлив. Он заставил меня забыть идеи отца о друзьях и чувствах. А сам умер. Погиб. Мы с ним даже не попрощались по-настоящему, и я не сказал, как ему благодарен. Он же был моим единственным другом. И зачем ему только были эти военные самолеты? Этого я не мог понять. Королевские ВВС. Он решил, что будет полезен. Я сказал ему, что он чертов дурак. Попытался переубедить его. Попытался даже дернуть за ниточки, чтоб его не пускали летать, чтобы он оставался далеко от места сражений. И он кое о чем догадался. Понял – и отказался от этого. От всего, чего он «не заработал». Мы снова поспорили, и это был последний раз, как я его видел. Я сказал своему единственному другу, что ненавижу его, и считаю сентиментальным глупцом. На подобные вещи у меня нет ни времени, ни терпения. Я сказал ему, что он только замедляет меня своей этикой и образом мыслей. И что он, в конечном счете, умрет, из-за всех этих глупых чувств, которым позволил омрачить сознание… Что такие вещи были дефектами тех, кто проигрывает. Шерлок вздрогнул, услышав собственные слова, – он однажды сказал их Джону, – но позволил отцу продолжать признание. — Он погиб. И нам даже не дали возможности вернуть тело, чтобы похоронить. Я отдал поручение найти его, но проклятые королевские ВВС засекретили всё, что можно. А я должен был знать. Разве нет? Шерлок только кивнул. Да, он бы тоже не знал покоя, пока не узнал бы правду, будь это Джон. Отец грустно улыбнулся и продолжил удивительно ровным тоном: — По официальной версии, его самолет потерпел аварию над Балканами, и он погиб при падении машины. Поэтому я постарался стереть память о друге и зарекся о нем вспоминать... А затем ты играл здесь в саду, с этим столь заурядным ребенком. Ты – с той же самой улыбкой, какая была у Лоуренса, с той же твердой верхней губой, остававшейся неподвижной, независимо от того, сколь бы бедственным ни было положение. Это был твой шанс. Как я мог не хотеть для тебя такого? Я вспомнил, что у меня это было когда-то. Я пытался ожесточить тебя, сын, и добился многого. Я хотел, чтоб ты был подготовлен к тому, сколь жестоким и холодным бывает окружающий мир… Но этот… этот обычный синеглазый ребенок с его легкой улыбкой… он дарил тепло, отогревал твое сердце. Его не пугала твоя эксцентричность, твои выходки и причуды. И внезапно оказалось, что с тобой не так трудно сладить… — Чувства? — Шерлок нахмурился. — Мне как-то сложно поверить, что вы способны на них. — Знаю. Я был столь же потерян. И хотел полагать, что сам так решил. Но это… это было как второй шанс. А затем вы с Майкрофтом повели себя точно так же, как я. Чему было тут удивляться? Ведь вы были точно такими же. Точно так же готовы поверить в худшее в людях, и винить кого угодно, кроме себя. И я знал уже, что будет лучшим отпустить его. Я мог бы выбить ему стипендию, устроить его на работу в престижной больнице... Но он уже ушел в армию. Представляешь, какие раны открылись? Он снова дышал тяжело. — Я не стал, тем не менее, повторять былые ошибки. Дал ему свободу идти по жизни своим путем, так, как он захочет. И он шел вперед и делал карьеру, рискуя и обретая себя. Столь же безрассудно, как Лоуренс. Я не буду лгать, я надеялся, что вмешательство Майкрофта убедило бы мальчика выбрать менее рискованную стезю, но понимал, что так не получится. Он не отступит. Так оно и случилось. Потом я услышал, что он убит. Столь же быстро выяснилось, что известие было ложным. Когда Ройс сказал мне, что вы с Майкрофтом навещали Джона в больнице, я подумал, что у тебя появляется второй шанс. У меня никогда его не было. А вот ты получил его. Шерлок не знал, что ответить на это. — Отец… — Получил, — повторил он, кивнув, уверенный, что всё так и было. — Все мы сломлены, Шерлок. Все мы. Но иногда мы находим того, кто способен собирать нас заново и напомнить, что мы – живые, в нас живая, горячая кровь. Как бы нелогично это всё ни звучало. Я завидовал этому шансу, который тебе представился. — Старик выпустил запястье сына. Его тело расслабилось, глаза снова начали затуманиваться: — Тормозные шланги в машине обрезал я. — Посиневшие губы изогнулись в улыбке. — Я испортил ему тормоза, и сделал бы это снова. А потом позвонил ему и назначил встречу, сказав, что если он тут же приедет, я дам ему денег. И чтобы он встретил меня на дороге. Сбить его с шоссе было так легко. И все полагали, что я в отъезде, занятый своими делами. Нам мгновение Шерлоку показалось, что это вообще и не его отец, так тот отличался сейчас от того человека, которого Шерлок знал. Серые глаза «незнакомца» встретили его взгляд. — Что бы сделал ты, скажи мне? Если б знал, что твой друг умрет? Что бы сделал ты в таком случае? Шерлок не колеблясь, поместил кислородную маску на лицо отца и сказал: — Я бы сделал то же самое, разумеется. Или даже больше. Отец только погладил в ответ руку сына и тихо кивнул.

~ 0 ~

Джон увидел Шерлока выходящим из комнаты Холмса-старшего. — Он теперь отдыхает. Доктор кивнул. — Хорошо. — Затем Джон посмотрел внимательно в лицо друга. — Ты в порядке, Шерлок? Хочешь, я... — Всё нормально, Джон. Со мной всё хорошо. Ты не проголодался? Доктор покачал головой. — Я собирался встретиться с Ройсом, чтобы поговорить. — Джон, отец стар и болен. Ты ведь понимаешь, как болезнь разрушает сознание. Я уже разговаривал с Ройсом, и он лишь подтвердил то, что я сказал. Отец не в себе, и не стоит искать потаенный смысл в бессвязных словах. Джон нахмурился, но больше не стал расспрашивать. — Да. Хорошо. Ты поел? — (Шерлок поморщился). — Ясно. Значит, нет. — Джон вздохнул, выражая явное неодобрение. — Ну, я собираюсь подкорректировать дозировку лекарств твоего отца. Я не знаю, что за шарлатану платит деньги Майкрофт, но этот тип ничего не знает о хосписе. А затем пойдем, съедим что-нибудь. Шерлок не спорил, он только решил остаться за пределами комнаты, где лежал отец. Через дверь он услышал приглушенный голос Джона, теплый и утешающий. И задумался, узнаёт ли его отец. Если тот был еще в состоянии узнать, кто его доктор, и что это – Джон, столь давно им знакомый. Консультирующий детектив поспешил отогнать мысль о том, что отец теперь заперт в своем сознании, дезориентирован и потерян. Утратить ясность ума – это было, конечно, худшим адом, какой можно представить. — Позаботься о нем, Джон. Ты же знаешь, он вечно попадает во всякие неприятности. Джон кивнул, поправляя кислородную маску, которую мистер Холмс порывался снять. — Да, конечно, сэр. — Джон. Отец должен гордиться достижениями сына. Доктор нахмурился, а затем улыбнулся. — Отдыхайте, пожалуйста. — До свидания, Лоуренс, — прошептал старик; его голос был хриплым и едва различимым. Джон позволил, чтоб тот поглаживал его руку, пока мистер Холмс не заснул, наконец, глубоко и спокойно – под влиянием обезболивающих и снотворных.

ГЛАВА 62. СЕМЬЯ, КОТОРУЮ МЫ СОЗДАЕМ

Джон и Шерлок были рады вернуться в хаос Лондона, уик-энд тяжело дался им обоим и продлился дольше, чем поначалу рассчитывали. На пятый день, в полночь, когда Майкрофт сидел и читал деловую хронику, старший Холмс скончался. Похороны были тихими, согласно последнему желанию умирающего. Он лишь хотел быть похороненным рядом со своей женой и ее братом. Ни к чему была вся эта толпа лицемерно скорбящих, а на самом деле мечтающих о наследстве. Джон оставался рядом с другом, хотя внешне Шерлок не проявлял никаких признаков скорби. Добрый доктор знал его достаточно долго и достаточно хорошо, чтобы видеть, что тот ощущает потерю. Прочитать чувства Майкрофта было, однако, труднее, хотя тот провел много времени в компании старика. Шерлок не проявил интереса к тому, что они могли обсуждать.

~ 0 ~

Старший брат Холмса выслушал объяснения Шерлока по поводу запутанной истории, связанной со смертью Натана Уотсона. Он также знал, что Шерлок не говорил с Джоном ни о чем таком, не поведав ему ни одной из этих тревожащих новостей. Первой реакцией Майкрофта было недоверие, естественно, у него были полицейские отчеты и фотографии, доставленные ему в аккуратно скомпилированном файле. Его ассистентка всегда выполняла работу весьма тщательно. Потребовалось лишь несколько минут, чтоб его наметанный глаз подтвердил эти худшие сведения, касающиеся отца. Старший Холмс был убийцей, и в содеянном даже ничуть не раскаивался. Шерлок, похоже, согласился с подобными методами, а Майкрофт пришел к выводу, что не способен решить, что действительно чувствует. Чтобы как-то отвлечься, он использовал свою власть и статус младшего сотрудника британского правительства, чтоб получить одну засекреченную информацию. Та касалась событий, имевших место почти тридцать лет назад. Он быстро прочел конфиденциальный отчет, разглядывая фотографию человека, которого едва знал. Сходство Шерлока с дядей Лоуренсем было поразительным. Так что неудивительно, что отец был настолько смущен рождением младшего сына. Однако было и что-то другое в молодом офицере, одетом в летную форму. Дядя Лоуренс, улыбаясь, стоял возле борта своего самолета, обнимая за плечи двух других пилотов. Майкрофт задавался вопросом, мог бы Шерлок выглядеть так же, если б был по-другому воспитан, если бы ощущал дух такой же свободы… Он пытался теперь вспомнить дядю Лоуренса, но всё, что сохранилось в сознании, – это длинные руки, что легко поднимали или обнимали его. Удивительно, учитывая, традиции их семьи. Он вспомнил, как сияла мама, когда ее брат был рядом. И где-то глубоко-глубоко, в недрах памяти, был даже легкий смех их отца. Затем он вспомнил похороны и то, как свет в их доме угас. Отец уезжал в свои дальние деловые поездки, он даже не присутствовал на похоронах. «Это пустой гроб, зачем мне тратить время». Майкрофт вспомнил холодные слова отца, сказанные обезумевшей мамочке. Просматривая подробные документы, показания свидетелей и, наконец, фотографии, Майкрофт печально покачал головой: старое правительство скрыло это, потому что это была их ошибка. Та, которую с радостью до сих пор держали бы в тайне. Майкрофт просмотрел несколько фотографий счастливых людей, которые его мать хранила в альбомах. Старых семейных альбомах, которые теперь стали пыльными и хрупкими за годы заброшенности. Дядя Лоуренс всегда улыбался – на всех фото была улыбка или легкая усмешка. У него было очень знакомое выражение лица, когда он стоял рядом с младшей версией их отца. Эту усмешку Майкрофт знал весьма хорошо, в конце концов, он видел это бесчисленное множество раз за все эти годы и даже недавно. — Шерлок, поешь, кому я сказал. — Ты не моя нянька, Джон. — И слава богу! Если б я ею был, то повесился бы от отчаяния. И не смотри на меня так. У тебя нет причин откладывать это. Я предупреждал тебя. Ты сейчас ничего не расследуешь, так что можно не опасаться, что это замедлит твой мозг, ты не ел уже целых два дня! Так что или ты возьмешь несколько тостов, или я сяду на тебя сверху и заставляю съесть бутерброд с ветчиной. Твой выбор. Майкрофт поднял взгляд от отца и не удивился, увидев, как брат покачал головой, и его светловолосый спутник улыбается раздраженно, когда они, продолжая спорить, проходили мимо открытой двери кабинета. Это заставило Майкрофта принять решение. Занимающий «незначительный пост в Британском правительстве», Майкрофт собрал папку с конфиденциальными документами и пошел посидеть с отцом. Тот был только холодным и резким в последние годы, но Майкрофт все-таки должен был рассказать ему то, что узнал. Возможно, это принесло бы отцу какое-то облегчение. По его настоянию также провели эксгумацию безымянной могилы солдата, и теперь останки были перенесены в надлежащее место. Современные технологии позволяли очень быстро провести анализ по ДНК, потому опознание было несложно. — Отец, я должен вам кое-что сказать. Мне нужно, чтобы вы попытались сосредоточиться. — Что случилось, мой мальчик? С какими проблемами столкнулся твой брат? — Это не Шерлок, отец. Речь о дяде Лоуренсе. Старик больше ничего не сказал, и Майкрофт не был уверен, сколько тот действительно понял. Он наблюдал за его бесстрастным лицом, когда старик слушал, как его зять и друг когда-то умер героем, и как, наконец, вернулся домой. Майкрофт заверил отца, что теперь дядя Лоуренс предан земле на их кладбище, рядом со своими близкими. Вот и всё… Не желая сейчас покидать отца, Майкрофт Холмс решил прочесть деловую хронику в ежедневной газете – только чтобы занять себя, и, возможно, помочь расслабиться умирающему. И тот вскоре погрузился в глубокий сон и перестал дышать. В конце концов, это было не горе, а лишь облегчение, что настал конец всем страданиям человека, что был когда-то столь живым, энергичным и острым, как нож.

~ 0 ~

Вскоре после возвращения в Лондон они вновь занялись расследованиями, и на этот раз это было дело безумного террориста. Первой, кого он захватил, оказалась молодая мать, выходящая из Tesco. Второй – пожилая женщина, которой это, к сожалению, стоило жизни. Всё это время Шерлок думал, что это отличная головоломка, загадка, которая начинается с розового телефона и каким-то образом связана с кроссовками мертвого мальчика. — Это не игра, Шерлок! Люди страдают. Ты не мо… — Джон, сочувствие не помогало ни одной из жертв в прошлом и настоящем и не поможет в будущем, пора бы тебе это понять. У Джона стало такое лицо, которое Шерлок много раз видел у Майкрофта, но его злило, что теперь он видит это у Джона. Тот был должен понять, должен быть на его стороне. — Я разочаровал тебя? — Да. Замечательный вывод. — Джон, не делай ошибку, веря в героев, их не существует, а если бы были, я, конечно же, не из их числа.

~ 0 ~

Офицер Келли стоял рядом с Джоном и Шерлоком, когда прозвучал звонок о картине. Голос мальчика был слишком знаком, и Джон почувствовал, как всё сжалось внутри, однако офицер Келли схватил мобильник. Но Шерлок опередил его. — Не говори ничего! — приказал он мальчику. — Просто делай, что он велит. Скажи мне, что он говорит, слово в слово. Голос Мэтта был нарочито спокойным, но Джон мог слышать страх в том, как учащалось его дыхание, и в осторожных паузах между словами. Шерлок изучал картину; хранитель музея всё до сих пор отрицала. Вдруг, к удивлению Джона и Шерлока, офицер Келли достал оружие, направив его прямо на лгущую ведьму. — Скажи ему, почему это подделка! Скажи ему! — прорычал он. — Клянусь, я пристрелю тебя прямо здесь! — Эй, успокойся, Тим. — Джон пытался приблизиться к офицеру, пока Шерлок игнорировал это, пытаясь проанализировать детали картины и понять, что там было не так. Это ускользало от него, хотя всё было прямо перед глазами. — «Десять», — начался отсчет. — «Девять». — Скажи ему! — кричал Келли, в его речи резко прорывался акцент. Пистолет не дрожал в его руке, и Джон знал, что это плохо кончится. — Офицер! — Джон пытался встать между обезумевшим отцом и хранительницей. — Замолчите! — рявкнул Шерлок. — Я не могу думать! — Потом до него дошло, и он крикнул в трубку нужный ответ. Все замолчали, и дрожащий голос мальчика нарушил мертвую тишину. — Папа? Офицер Келли медленно опустил оружие и взял у Шерлока телефон. — Мэтти? Где ты, сынок? — Здесь темно… Джон и Шерлок посмотрели друг на друга. — Мэтти, осмотрись вокруг, скажи мне, что ты видишь, есть дверь? — Он сказал, если я сдвинусь с места, то взорвусь. — Голос мальчика был хриплым. — Всё в порядке, Мэтти, всё в порядке, сынок. Я иду за тобой. Просто попытайся сказать мне, есть ли что-то особое, запахи или звуки. — Тут что-то жужжит. И немного пахнет шоколадом. И когда он завязывал мне глаза, я услышал поезд. Шерлок выхватил мобильный телефон, и его пальцы запорхали над экраном. Потом он назвал адрес, и Джон позвонил Лестрейду, но офицер Келли уже ушел. К моменту прибытия Джона и Шерлока Тимоти Келли сидел уже в открытой задней двери «скорой помощи», держа на коленях очень бледного Мэтью. Мальчик выглядел совсем маленьким, завернутый в оранжевое шоковое одеяло. Слезы текли по грязному лицу ребенка, и Джон ощутил внезапную вспышку гнева. — Он ни на кого не смотрел, просто шел из школы домой, и кто-то подошел к нему сзади. Бедный ребенок, он потрясен, конечно. — Лестрейд устало провел рукой по лицу. — Понятно. — Джон кивнул, наблюдая, как приехала мать Мэтью с кем-то, похожим на его бабушку и дедушку, и несколько теток и дядюшек. Джон мог сказать, что все они были родственниками Глории – из-за рыжих волос и зеленых глаз. Он направился к «скорой», оставив Шерлока с Лестрейдом, обсуждающих следующий ход безумного подрывника. Шерлок наблюдал, как Джон положил руку на плечо офицера Келли, мужчина явно был потрясен. Детектив-консультант не упомянул того факта, что офицер чуть было не застрелил подозреваемого, Джон тоже не стал об этом ничего говорить. Это был основной, первобытный инстинкт – стремление родителей защитить потомство. Гарантированный природой способ обеспечить выживание вида. Возможно, это было необходимо в самые доисторические времена, но теперь Шерлок задумался, так ли он нужен сейчас. Мысль о том, что Келли мог бы оказаться в тюрьме за убийство, совершенное из-за ребенка, который даже не был его кровным родственником, а всего лишь усыновленным, как-то в голову не приходила. Глубина эмоций смутила Шерлока, и когда семья собралась вокруг мальчика, он внимательно издалека изучил их лица и почувствовал, что, наверное, пропустил что-то очень важное. — Эй, гений, Майкрофт только что написал мне, ему нужна эта флешка. — Прекрасно, я точно знаю, где ее найти. Пойдем, Джон. — Шерлок повернулся к инспектору. — Лестрейд, ты, возможно, захочешь дать отцу ребенка свободный день, и обязательно привлеки к ответственности сотрудницу музея – за соучастие в похищении людей, терроризме и мошенничестве. — Да, да, я всё понял. Вы зайдете позже, чтобы дать показания. — Это было утверждением, но Джон подумал, что это может быть и вопрос. Шерлок только повернулся и ушел. Джон с сочувствием посмотрел на инспектора, затем быстро кивнул офицеру, что попался ему на глаза. Келли кивнул в ответ и крепче прижал к себе мальчика, спрятавшего лицо под его подбородком. ФОТО 1 – Ройс у хозяйского лимузина («в роли» шофера, дворецкого и доверенного лица Шон Пертуи) 2 – В английском парке 3 – Натан Уотсон («в этой роли» Шон Бин) 4 – Последствия. Фан арт. Автор – audsdeli 5 – Вмешательство Ройса 6 – Гарри («в этой роли» Кэтрин Тейт) 7 – Мистер Холмс-старший («в этой роли» сэр Энтони Хопкинс) 8 – Разговор с Натаном Уотсоном 9 – Миновавшая жизнь… («в роли» Холмса-старшего сэр Энтони Хопкинс) 10 – «До свидания, Лоуренс…». Дядя Шерлока (эту роль, сыграл бы, конечно, Бенедикт Камбербэтч!) 11 – Таким, вероятно, был в молодости мистер Холмс, отец Майкрофта и Шерлока 12 – И снова Лоуренс. «Сходство было поразительным». 13 – Джон. Провожая того, кто уходит…