***
Время уже подходило к обеду, поэтому Стайлз взял свою куртку с вешалки и молча вышел из кабинета. Но спустя мгновение, дверь вновь открылась. На пороге все стоял Мечислав с красной левой щекой. Его глаза смотрели в пол. – Когда вернусь с обеда, будь готова. – К чему? – спросила Кая, стараясь не смотреть напарнику в лицо. – Поедем в школу и дополнительно допросим Кэтрин Рук. Если она что-то знала о Венере и не сказала нам, то мы точно должны выяснить это. – Я знала, что ты поймешь меня правильно, – тихо ответила Кая. – Это все лишь для того, чтобы доказать, как сильно ты ошибаешься. Стайлз закрыл за собой дверь. И хотя Кая получила свою маленькую победу, радоваться этому ей как-то не хотелось. Девушка медленно села на место, где пару минут назад сидел Стайлз, и невольно ощутила внутри себя постепенно отдаляющееся эхо второго сердца. От слов Стайлза о провалах в памяти ей стало обидно. Всю свою жизнь она старалась избегать мыслей о своей "особенности". Ей не хотелось думать о том, что память решает за Каю, помнить что-то или нет. Вся ее семья это понимала и никогда не поднимала эту тему. Но, столкнувшись с Мечиславом, Хейл впервые указали на ее проблему. Девушка до сих пор боялась того, что может забыть произошедшее в лесу, боялась вновь забыть историю своей семьи, забыть свое детство. И как бы она не старалась игнорировать это, Стайлз указал Хейл на то, что это ее недуг и что скоро, возможно, из ее головы сотрется все рассказанное Дереком и Питером. Больше нельзя быть слабой. Больше нельзя позволять недугам управлять ее состоянием. Она должна бороться, должна решать свои проблемы. Она не позволит Стайлзу вновь указывать на ее недостатки, потому что все они впредь будут скрыты от него. Она не позволит себе вновь забыть о своей семье. Кая достала тетрадь из своей сумки, специально купленную для заметок, сделанных в ходе расследования дел. Она сидела за столом детектива Стилински и записывала в тетрадь все то, что ей поведали Дерек и Питер. Каждое слово, сказанное ими о семье Хейлов, впредь было запечатлено на листах этой тетради. Каждый маленький факт, даже о том, как Кая училась кататься на велосипеде, теперь был записан. Кая больше никогда не забудет об этом. Как только память начнет ее подводить, Хейл тут же откроет свою тетрадь и прочтет все написанное. Девушка также записала их ссору с Мечиславом. После этой перепалки, Кая ощущала себя разбитой. Из-за этого факта, Хейл решила, что даже эту ссору она может забыть, поэтому, лучше всего, было записать об этом в тетрадь. Как только Кая закончила описание ее ссоры со Стайлзом, напарник вошел в кабинет. В руках молодой Стилински держал большой картонный стакан с длинной трубочкой, торчащей из нее. Щека детектива все еще оставалась красноватой. – Ну, что, – сказал он, наконец, смотря напарнице в глаза – готова?***
Поездка проходила в полной тишине. Даже когда детектив и его напарница вошли в школу, Стайлз решил ничего не объяснять Кае, лишь молча пошел к кабинету директора. Его взгляд скользил по коридорам, по шкафчикам. Казалось, он искал нечто родное внутри этих стен. Может вспоминал былые времена, а может желал увидеть знакомое лицо, позабыв о том, что он давно уже не студент. Во всяком случае, оказавшись внутри школы, плечи Стайлза вновь опустились, будто тот скинул с себя напряжение. Беседа с директором Мартин оказалась очень приятной и короткой. Ухоженная женщина с красивой улыбкой с распростертыми объятиями встретила Стайлза. Чего нельзя было сказать о самом детективе. Тот будто видел подвох во всех ее движениях и ответах. Несмотря на то, что Натали Мартин очень понравилась Кае, Стайлз старался поскорее завершить диалог. Все вопросы, которые не касались работы, Мечислав либо игнорировал, либо незаметно обходил, тут же сменяя тему. Из всего этого, Кая смогла сделать вывод, что Стайлз и миссис Мартин часто встречались раньше. И кажется, что чаще всего они встречались не во время учебы, судя по вопросам об отце и личной жизни, директор знала Стайлза слишком хорошо. После разговора, миссис Мартин вызвалась лично отвести детектива в кабинет, где сейчас должна была находиться Кэтрин Рук. Однако, Стайлз тут же отказался от помощи, ссылаясь на то, что прекрасно помнит, где находится кабинет биологии. – Похоже, она хорошо знает тебя, – наконец, сказала Кая, когда они покинули кабинет директора. – Это неправда, – Стайлз даже не повернулся в сторону напарницы. – Она знает только то, что должна, и то, что успела заметить за мной во время учебы. – Она знает твоего папу. – У них была пара свиданий, не более. – А твою маму она знает? – Мы здесь по работе, не забыла? – слегка раздраженно ответил Стайлз. – Давай думать о более важных вещах. Кае стало неловко от того, что она могла задеть этим вопросом Стайлза. И еще более стыдно стало перед ним за то, что он был прав. Они приехали сюда по работе, а она лезет в его личную жизнь. Как не воспитанно… Дверь в кабинет биологии была прикрыта, но оттуда доносился тихий женский голос. Он звучал бодро, и, кажется, все студенты с удовольствием слушали своего учителя. Стайлз постучал в дверь и тут же, не дожидаясь ответа, открыл ее. Перед Каей оказался просторный кабинет, освещенный белым светом ламп. Перед доской стояла молодая девушка с золотистыми волосами, заделанными в аккуратный пучок. Она была стильно одета в брючный костюм, на ее ногах были остроносые бежевые туфли на каблуке. Большие яркие зеленые глаза смотрели на Стайлза. Она улыбнулась какой-то знакомой улыбкой и подошла к детективу с напарницей. – Стайлз, – тихо сказала она, еще шире улыбнувшись. Только сейчас Кая смогла заметить, как сильно изменился Мечислав с момента диалога с директором. Его плечи вновь слегка приподнялись, все его тело было напряжено, это можно было разглядеть даже под огромной рубашкой парня. Глаза, кажется, потускнели, а на лице появилось сожаление. – Привет, Лидия, – ответил он и выдавил уставшую улыбку. Так вот, кто такая Лидия. Теперь Кая понимала, почему Стайлз так расстроился тому, что эта девушка встречается с Перришем. Она была настоящей красавицей. – Здравствуйте, меня зовут Кая Хейл, – девушка решила не ждать момента, когда уже Стайлз решит представить ее. – Я напарница Мечислава. – Мечислава? – с какой-то веселой усмешкой переспросила Лидия. – Ой, я совсем забыла… – вдруг опомнилась Кая. – Лидия Мартин, – девушка пожала руку Хейл, совершенно игнорируя недовольный взгляд Стайлза и промах Каи, – учитель биологии и психолог школы Бэйкон Хиллс. Чем могу быть полезна, мисс Хейл, мистер Стилински? – Лидия, казалось, отвечала наигранно деловито. Теперь понятно, кого напоминала улыбка Лидии, она, по всей видимости, являлась дочерью директора. – Нам нужно поговорить с Кэтрин Рук, – вновь ответила Кая. С лица Лидии тут же исчезла улыбка. – Будет лучше, если вы зайдете в следующий раз… – Почему? – продолжала говорить Хейл, Стайлз в разговор, похоже, решил вовсе не встревать. – Все эти новости…, – Лидия тяжело вздохнула, явно беспокоясь, – они просто свели девочку с ума. Она сложно переживает смерть подруги. Нам пришлось провести много времени, разговаривая об этом. Ей, правда, не стоит вновь задумываться о смерти… – Я понимаю, мисс Мартин, но нам, правда, очень нужно с ней поговорить о Венере. У нас есть некоторые подозрения, если они подтвердятся, то мы станем на несколько шагов впереди убийцы, – Лидия вновь захотела что-то возразить, но Кая не дала ей сделать этого: – Может быть, во время ваших сеансов, как психолога, вам удалось узнать что-то необычное о Венере и Кэтрин? Что-то, что не вяжется с обычным поведением хотя бы одной из них? Лидия задумалась. – Я не думаю, что было что-то подобное. Если бы Кэтрин что-то знала о Венере, то она бы обязательно об этом рассказала. – Тогда я вынуждена лично поговорить с ней еще раз, – голос Каи обрел железные ноты, вместо извиняющихся. Лидия сжала свои губы и осмотрела Каю. Мартин не желала выпускать Кэтрин, но она понимала, что не может противостоять закону. Стайлз, казалось, совсем не подавал признаков жизни, лишь угрюмо пялился в пол, так что искать у него поддержки и Кае, и Лидии было бесполезно. – Окей, – с натяжкой произнесла Лидия, – только не давите на нее. – Я обещаю, что не буду этого делать.***
– Кэтрин, – аккуратно произнесла Кая, усаживаясь на стул напротив темноволосой девушки. – Или лучше мисс Рук? – Хейл слегка улыбнулась. Стайлз решил не лезть в разговор между Каей и Кэтрин. Когда его напарница закрывала дверь кабинета психологии, детектив впервые поднял свой взгляд, и тот был направлен на Лидию. Как бы не хотелось этого признавать, но все же лучше Стайлзу обсудить свои проблемы с Лидией сейчас, вместо того, чтобы портить разговор между Кэтрин и Каей. – Как вам будет удобно, – недовольно ответила студентка. Кэтрин Рук сидела на стуле в ужасно скрытой позе. Одна нога была закинута на другую, спина была сгорблена, а руки скрещены на груди. Она даже не желала поднять свою голову, чтобы взглянуть на Хейл. Ее челка из темной копны волос свисала на лоб, закрывая половину лица. – Можешь просто называть меня Кая, – новоиспеченный офицер желала, как можно ближе расположить к себе девушку. – Я знаю, насколько этот разговор тебе неприятен, но поверь, если бы у меня был иной выход, я бы не за что не стала мучить тебя этими вопросами. – Да вы все так говорите, – вдруг грубо отозвалась Кэтрин. – Только вот, на самом деле, вам насрать на горе людей. Вы все сидите там спокойно на своей работе, в потолок плюете, а как только случается что-то, то сразу же напяливаете свои маски сожаления и идете всем чепуху болтать направо и налево. «Мы найдем убийцу, обещаем вам, все будет хорошо», – Кэтрин изображала полицейских очень писклявым голосом, однако, Кае было прекрасно слышно то, как голос девочки дрожал. – А потом возвращаетесь к себе в кабинет и все снова спокойно. Никакого горя…. – Кэтрин, милая… – Кае было неприятно слышать то, какого мнения эта девочка была о здешней полиции. – Я вам не «милая». Вот вы нашли убийцу Венеры? Вы помогли тем семьям, что лишились своих дочерей из-за вашей же ошибки? Если бы вы следили за городом, то ничего подобного не произошло бы! И Венера… Венера бы была жива! Кэтрин тут же расплакалась. Она закрыла свое лицо руками, стараясь это спрятать, но из-за содрогающихся плеч, выходило у нее это из рук вон плохо. Сердце Каи обливалось кровью. Эта девочка и вправду до сих ор не может свыкнуться с мыслью о том, что ее подруга умерла. Она все еще переживала эту ужасную боль утраты, хоть и прошло почти два месяца. Хейл не знала, как подступить к убитому горем подростку. Ей хотелось помочь, успокоить девочку, но, казалось, каждое слово, звучащее из уст офицера, словно бензин разжигало внутри Кэтрин все больше злобы и боли. А ведь Лидия ее предупреждала. Сейчас она услышит, как плачет ее студентка, и заберет ее обратно на урок. – Мисс Рук, – наконец, заговорила Хейл. – Я понимаю, почему вы так настроены, понимаю, какую боль вам приходится сейчас переживать. Однако, я серьезно прошу вас помочь нам. Прямо сейчас мы стоим на пороге новых раскрытий дела. Если вы сможете нам помочь, то у нас будет больше шансов поймать убийцу как можно быстрее. Это не только в наших интересах, но и в интересах всего города Бэйкон Хиллс. Пока мы здесь только лишь пытаемся найти зацепку, убийца может уже выбирать следующую жертву. Кэтрин подняла свои красные глаза и осмотрела лицо Каи. Раны на лице офицера, будто кричали студентке о том, что Хейл вовсе не просиживает на стуле, а борется со злом. Пусть это было и не совсем так, однако, Кае хотелось, чтобы Кэтрин думала именно об этом. – Мисс Рук, я задам вам несколько вопросов. Пожалуйста, отвечайте честно и развернуто. Все, что знаете, помните. Возможно, у вас есть какие-то собственные догадки. Любая помощь от вас будет очень ценной. Договорились? Кая вспомнила себя в ее возрасте. Подросток, который желал, чтобы с ним обращались как со взрослым человеком. Все эти сюсюканья, излишняя забота, все это жутко выводило из себя. Всегда было такое ощущение, будто никто вокруг не считал тебя за полноценного человека, который умеет здраво мыслить. Возможно, если показать Кэтрин, насколько, на самом деле, все сложно и серьезно, то она сама захочет помочь полиции. Кэтрин рукой убрала челку со лба, загнув ее за ухо, и утвердительно кивнула, однако лицо ее продолжало выражать недоверие и неуверенность. – Венера вела себя как-то подозрительно, необычно, в последние дни, когда вы общались? – Я уже отвечала на это вопрос сотню раз, – все еще недовольно ответила Кэтрин. – Мы никогда не были подругами. Мы с ней стали общаться после того, как и ее, и меня направили к нашему психологу. Мисс Мартин. Родители считали ее неуправляемым подростком. Она сбегала из дома, иногда приходила пьяная, плохо окончила предыдущий год. Ее родителям пришлось немного доплатить, чтобы ее табель выглядел не слишком ужасно для перевода в старшую школу. – Как вы с ней сдружились? – У меня мало друзей. Я не очень люблю общаться с кем-то. Мисс Мартин говорит, что я аутсайдер, но это из-за подросткового максимализма. А она сама начала со мной общаться. Она хорошо отзывалась обо мне, говорила, что я единственная, кто понимает ее… – Кэтрин вновь всхлипнула. – Она все время звала меня гулять, водила меня на всякие тусовки, познакомила со своими друзьями. Но все равно чаще всего мы гуляли вдвоем. Просто шатались по городу, болтали обо всем. Вела ли она себя необычно? Скорее всего, она вела себя необычно для своих родителей. Они считали ее трудным ребенком. Я ее такой не считаю. С ней было наоборот легко. И все время, пока мы с ней общались, я ни разу не заметила за ней ничего необычного. Мы с ней стали настоящими друзьями. – Хорошо, Кэтрин, – Кая одобрительно кивнула. – Ты можешь рассказать мне о ее друзьях и знакомых? Ты сказала, что чаще всего вы гуляли вдвоем. Почему? Тебе не нравились ее друзья? – Они все были из старшей школы. Мне просто было с ними некомфортно из-за разных взглядов на жизнь. Но они не были каким-то плохими парнями из фильмов. Простые подростки, прожигающие жизнь, но не более. Они не были опасными. Максимум, чего от них можно было ожидать, это шумные вечеринки с пивом. Венера пару раз напивалась с ними сильно, но я ее не виню. Я понимаю, как сложно жить в мире, окруженном идиотами, которые тебя не понимают, особенно это сложно, когда эти идиоты – твои родители. – Имя Карл Криппс тебе о чем-нибудь говорит? – Нет. – Хорошо. Ты когда-нибудь замечала в разговоре Венеры с тобой или, может, с остальными ее друзьями, чтобы она упоминала мужчину лет сорока? Кэтрин задумалась. – Нет. Кая молча рассматривала лицо Кэтрин. Девочка все еще была сжата и скрывала свои глаза от офицера. Но, она все же отвечала на вопросы. И, самое главное, отвечала достаточно развернуто. Хейл оценила старания студентки помочь расследованию. – Есть ли у тебя какие-нибудь догадки о том, кто и за что мог ее… убить? Кэтрин вздрогнула от последнего слова, на ее глазах вновь появились слезы. Но девочка смогла себя сдержать. Она смотрела на край стола, но во взгляде читалась задумчивость. Будто она пыталась прокрутить все последние дни, проведенные с Венерой, чтобы дать честный ответ. – Она хотела на лето устроиться на работу. Искала по объявлениям в интернете… – на мгновение в глазах Кэтрин появился ужас, но тот тут же угас, и она продолжила. – Конечно, сейчас нам больше всего хочется найти какую-нибудь легкую работу с хорошей зарплатой. Но, очевидно, таких не бывает. Кроме как… Кэтрин будто раздумывала, говорить или нет. Кая сгорала от нетерпения, но молчаливо ждала, пока девочка не заговорит сама. – Однажды она позвонила мне ночью и позвала гулять. Когда мы встретились она выглядела слегка задумчивой. Такое часто бывало, когда ее родители ссорились между собой. Ей всегда казалось, что они ссорятся именно из-за нее. Я думала, что мне придется вновь убеждать ее о том, как сильно родители любят ее, и что ссорятся они из-за своей глупости. Но, как только мы пришли на наше любимое место, она сказала, что нашла подработку. И не знает, звонить туда или нет. Вновь наступила тишина. Хейл не понимала, почему Кэтрин остановилась. У той на лице была лишь пустота. Даже намека на то, что девочка думала о чем-то, не было. Лишь усталость, разбитая душа ребенка устала от ужасов, происходящих в городе. – Она не сказала мне, что это за работа,¬ – наконец, продолжила Кэтрин, совершенно серым голосом. – Как будто ей было стыдно. Тогда я подумала, что она решила продавать наркотики, потому что до этого мы случайно нашли номер на сайте с работой для студентов. Там обещали кучу денег за работу курьером. Мы, конечно, не звонили, и точно не могу сказать, что это была за работа. Но мы решили, что связано это с наркотиками. Ну, и естественно испугались. Поэтому в ту ночь я ее отговаривала от этой подработки. – Она совсем ничего тебе не говорила об этой работе? – Кая не верила Кэтрин. Девочка лишь покачала головой: – Она сказала, что мне не понравится ее решение. Ну, я и не стала до нее докапываться. Раз не понравится – значит, смысл размышлять? Она подняла свои глаза на Хейл, и та пожала своими плечами. – Ты уверена, что она не пошла туда работать? – Да. Мы почти все время были вместе, редко разлучались на пожрать, да поспать, – Кэтрин хмыкнула. – Да и то, не всегда. – В конце концов, вы устроились на какую-нибудь работу? – Мы не успели. Голос Кэтрин прозвучал ужасающе низко и холодно, отчего Кая, казалось, потеряла дар речи. – Мисс Хейл, – позвала Каю Кэтрин после долгого молчания, продолжая говорить все тем же ледяным голосом, – ответы на все ваши вопросы я уже давала тому детективу, – она кивнула в сторону двери, явно имея в виду Стайлза. – Ничего нового вы так и не придумали. На этих словах девочка поднялась со стула и, не сказав более ничего, покинула кабинет, оставляя сотрудника полиции в совершенно разбитом состоянии.