Teen Wolf. Jack the Ripper

      Coffee Breath – Sofia Mills       – Что это? – спросил детектив, держа в руках небольшой пустой мешок.       Кая обернулась к своему напарнику, отвлекаясь от грустных размышлений, появившихся в ее голове, пока она рассматривала покрытые черной копотью стены и потолок.       – Это же та ткань, которую тебе дал мистер Дитон, – ответила она, не понимая, почему детектив задал ей такой глупый вопрос.       Мечислав, нахмурившись, посмотрел на мешок в своих руках.       – Нет, – помотал он головой, – та ткань вот, – он достал кусок ткани из кармана своих "свободных" брюк, – а эта штука лежала на столе.       Нахмурившись так же, как и свой напарник, Кая подошла к Мечиславу ближе. На столе находились останки предметов, обличить которые теперь не представлялось возможным. Все превратилось в черные угли, лужи пластмассы и просто в непонятный мусор. Среди пепла и, стянутой в черную жесткую полоску, бывшей ленты с подарочной коробки, как уверял детектив, он и нашел этот мешок. Он был сделан из той же ткани, что дал Мечиславу мистер Дитон. Толстые нити, переплетенные между собой, были покрыты копотью, однако никаких повреждений от огня мешок не получил.       – Откуда это здесь? – Стайлз кивнул на стол, намекая на останки "подарка".       – Кайли принесла с утра коробочку с лентой, – тихо отвечала Кая, понимая, что же произошло на самом деле, – сказала, что это доставил курьер для тебя, – она ненадолго замолчала, смотря пустым взглядом на стол, но вскоре продолжила дрожащим голосом: – Я оставила этот подарок на столе.       – В нем и был спрятан это мешок, – выдохнул Стайлз. И Кая вновь разошлась в плаче.       – Боже, это все моя вина, – всхлипнула она. – Я уничтожила наш кабинет!       – Хватит реветь, Хейл, – раздраженно буркнул детектив, замечая в дверях кабинета отца. – Теперь уже нет смысла винить себя. Что сделано, то сделано.       – Но если бы не я…       – Довольно!       Стайлзу было сложно терпеть вечные слезы Хейл. Она была столь слабовольной, что постоянные ее истерики начали вгонять Стайлза в бешенство. И вправду, теперь уже поздно рыдать и винить себя. Все труды детектива уже были превращены в прах. И эти всхлипы Каи никак не могли вернуть все на прежние места и в прежнее состояние.       – Пап, – наконец, обратился к шерифу детектив, – хотел что-то?       Ноа кивнул, неуверенно ступая по мокрому и черному от копоти полу. Ему бы хотелось приободрить своего сына и Каю. Но слезы последней почему-то заставили шерифа почувствовать себя некомфортно.       – Езжайте по домам, – хрипло произнес шериф, заставляя Каю перестать всхлипывать и обратить на Ноа внимание. – Завтра тяжелый день. Перриш уже выехал к дому Рук.       Стайлз опустил взгляд на пол и сжал кулаки. Наступили 29-ые лунные сутки. Они так долго пробыли в участке, что даже не заметили, как наступила полночь, и полиция приступила к заданию по охране жизни Кэтрин Рук. И как тут было расслабиться? Детектив посмотрел на свою несуразную напарницу. Та стояла со сжатой челюстью, и взгляд ее (по-прежнему пустой) смотрел куда-то вдаль, где она, вероятно, ничего не видела. Однако отчего-то Стайлзу показалось, что девушке удалось отвлечься от обвинений самой себя. На кону стояла жизнь девочки. И они вместе были обязаны защитить Кэтрин.       – Я подвезу Хейл, – тихо сказал Стайлз, хватая напарницу за локоть. – Ты когда домой?       – Не скоро, – пожал плечами шериф. – У меня еще куча работы.       Детектив остановился и посмотрел на своего отца. Ноа выглядел потрепанным. Бессонные ночи, сгоревший кабинет, убийца-цербер – шериф с терпением воина отстаивал все, преподнесенное ему судьбой. Однако силы покидали его – обычного человека, нуждающегося в регулярном сне и хотя бы мимолетном покое.       – Давай помогу, – прохрипел Стайлз.       – Я тоже могу остаться, – подала свой голос Кая.       – Чтобы ты заляпала бумаги своими слезами? – проворчал детектив, на что напарница недовольно поджала свои губы, словно бы готовая вновь разреветься.       – Езжайте по домам, – покачал головой шериф. – Завтра с утра займете мой пост дежурства.       – Если что-то случится, то тебе не получится отдохнуть, – с досадой заметил Стайлз, еще сильнее расстраиваясь.       Кая опустила свои глаза. Становилось страшно. Все они были совершенно уставшими и разбитыми. Хотя бы кому-то требовался небольшой отдых. Если все они продолжат сейчас работать, то в случае опасности, им не удастся разумно скоординировать свои действия. Допускать подобное было категорически запрещено – на кону стояла жизнь.       – Эй, – Ноа подошел к сыну и водрузил ему на плечо свою руку, – давай сейчас будем верить в лучшее, ладно?       Шериф по-отцовски улыбнулся и положил вторую руку на плечо Каи.       – Мы все много сейчас работаем, – продолжал он, – так что давайте отдыхать по очереди.

***

      Утро было туманным и пасмурным. Ночью прошелся неспешный дождик, и теперь все дороги и фасады каменных домов были мокрыми. Уличные фонари не горели. Кажется, по радио что-то говорили об аварии в междугородней электростанции. Хейл не особенно-то и слушала.       Ей удалось поспать от силы часов 6, что, в принципе, должно было восполнить силы девушки, но та, честно говоря, чувствовала себя еще более подавленной, чем до сна. Залегшие под глаза синяки и побледневшая от постоянного стресса кожа сделали из Хейл подобие зомби. Пустой желудок громко урчал, перебивая даже музыку, играющую в машине, а кишки, казалось, завязались в несколько узлов. В груди сердце то и дело проделывало кульбит, и из-за этого Кае было трудно дышать.       Мысли о том, что наступили 29-ые лунные сутки, не покидали разум девушки ни на мгновение. Даже во сне ее преследовали разные догадки, касающиеся их убийцы, и приснилось Кае, будто бы мистер Криппс и был их искомым Цербером, и вот бежала она от него вся (естественно) в слезах, а он за ней. Кричал угрозы вслед, махая своими большими кулаками и задыхаясь от лишнего веса. И Хейл вдруг отчего-то во сне тоже была размером с мистера Криппса, и бежали они совсем одинаково. Ни он не мог ее догнать, ни она не могла от него убежать.       Хейл шумно выдохнула, стараясь успокоить себя. Среди тумана показался полицейский участок. Фары машины Каи осветили синенький джип Стайлза, и на душе у девушки стало немного легче. По крайней мере, она была не одна.       В участке не было света, как и во всем городе. Кайли, освещенная лишь одной свечой, молча кивнула Хейл, протягивая той журнал. Из кабинета детектива доносились звуки, будто кто-то там рвал листы бумаги. Мерцающий желтый свет лениво разливался по коридору и немного стекал на лестницу.       Кабинет был абсолютно пуст. Вчера перед своим уходом Кая и Мечислав (шериф им также помог) вытащили стол на улицу – и это был последний предмет мебели в кабинете. Теперь здесь были лишь черные стены, с которых Мечислав старательно и молчаливо срывал обои. На улице вновь тихо зашумел дождь, и задрожал язычок пламени свечи от дуновения ветра, закравшегося внутрь через щель в раме окна, заклеенном (видимо, Мечиславом) на скорую руку полиэтиленом и скотчем.       Кая тихо поставила свою сумку рядом со свечой на подоконник и встала рядом с детективом, принимаясь сдирать вместе с ним обои со стены.       На самом деле, это казалось чем-то вроде успокоительного. Темный кабинет, освещенный мерцающим пламенем одной свечи, шум дождя, черные тучи, не позволявшие свету пробиться сквозь них, молчаливый Мечислав, срывающий аккуратно обои – все это благотворно сказалось на нервном состоянии Каи, заставляя ту, наконец, ощутить небольшую легкость внутри. Ей вдруг захотелось подумать о том, какой же им предстоит сделать здесь ремонт, представить, какого цвета будут стены, какая здесь будет мебель. Если Мечислав ей разрешит, то она могла бы расставить зоны кабинета так, чтобы в нем никогда не скопился столь огромный бардак, как прежде.       Ветер и дождь смешались в монотонное шипение, рвущиеся обои, падающие пластами на пол и заполняющие собой все большее пространство – все это стало расслабляющим наполнением тихого утра. Мысли Каи самовольно вернулись вновь к убийце и тому, какой сегодня день. О чем же сейчас думал Мечислав, для Каи оставалось загадкой. Однако детектив вдруг решился заговорить первым:       – Помнишь то место, куда указывал последний конец звезды на карте?       Хейл перестала срывать обои и ненадолго задумалась, пытаясь понять, о чем вообще говорит ее напарник.       – На карте нашего города? – дошло до нее; Мечислав молча кивнул. ¬– Точный адрес не назову, но у меня записано.       Девушка хотела подойти к сумке, чтобы достать из нее свою любимую записную книжку, однако детектив ее остановил:       – Я уже послал туда патрульных, – ненадолго воцарилось молчание. – Если ты была тогда права, – продолжил Мечислав, нахмурившись, – то нам всеми силами нужно остановить убийцу именно сегодня. Иначе неизвестно, что нас будет поджидать дальше.       Вновь кабинет наполнился звуками дождя и ветра, однако ни Кая, ни Стайлз больше не обдирали обои. Они оба продолжали просто молчаливо стоять. Хейл смотрела на детектива, пытаясь понять, что лежит сейчас у того на душе. Последний же смотрел куда-то вниз, стоя к напарнице спиной. Его губы были поджаты, а брови продолжали хмуриться.       Что-то сильно беспокоило детектива. И почему-то Кае казалось, что это не были мысли о том, какой сегодня день.       – Мечислав, ты что-то узнал? – спросила она неуверенно.       Стайлз некоторое время не отвечал, продолжая смотреть вниз, но вскоре кивнул, подтверждая подозрения Каи.       – Вчера, когда мистер Дитон дал мне кусок ткани, я тут же ринулся сюда, – детектив тяжело выдохнул и вдруг сел на пол, упираясь в стену спиной; взгляд его продолжал смотреть вниз. – Когда я ехал сюда, то позвонил мистеру Сунгу и после этого кинул свой телефон в бардачок, больше не вспоминая о нем.       Кая смотрела на напарника, не понимая, почему все его слова звучали, как оправдание.       – И только когда вернулся домой, увидел количество пропущенных от мистера Дитона и Скотта, – продолжал детектив, доставая свой телефон из кармана брюк и быстро открывая сообщения. – Если бы я не был столь беззаботным, то, возможно, нам удалось бы предотвратить этот пожар.       Мечислав показал Кае сообщение от мистера Дитона, где говорилось о том, что иногда при изготовлении кремнеземной ткани используют паутину коричневого паука-отшельника, которая славится своей прочностью.       – И что это значит? – настороженно спросила Кая, сознавая, что ничего безобидного Мечислав ей не ответит.       – Пришлось хорошенько изучить этих паучат, – с усмешкой отвечал детектив, убирая телефон обратно в карман, – чтобы понять, что имел в виду мистер Дитон. Черт, – Стайлз зажмурился и тихонько ударился головой о стену, словно приводя себя в чувства, – этот друид, блин… будто бы не мог сразу все объяснить нормально.       Наконец, Мечислав раскрыл свои глаза и увидел перед собой недовольную Каю, которой тоже хотелось, чтобы ее напарник все объяснял нормально.       – Паутина пауков в некоторой мифологии символизируется, как связь света и тьмы, – вдруг посерьезнел Мечислав, – понимаешь? Она как бы связывает два противоположных конца – свет и тьму, – детектив выжидающе посмотрел на свою напарницу, но та смотрела на него отрешенно. – Жизнь и смерть, блин, Хейл! – не выдержал Стайлз.       – А-а-а, – тихо протянула Кая, наконец, понимая, куда клонит ее напарник.       – Да! – детектив отчего-то воодушевился. – То есть, ткань, в которой используют паутину пауков, имеет в себе свойство, каким-то образом соединять между собой мир мертвых и живых. Точнее, – парень замолчал, задумавшись, – точнее, позволяя мертвым взаимодействовать с миром живых.       Он посмотрел на свою напарницу, которая села рядом с ним на полу, и глаза детектива в тот момент горели ярким огнем, несмотря даже на то, что свеча стояла за его головой. Кая же задержала свое дыхание, наблюдая такие странные эмоции на лице у Мечислава. Однажды, вроде бы, она уже видела нечто подобное, кажется, это было так давно, что уже и не вспомнить. Но теперь его лицо было так близко, и оно было столь сильно озарено… надеждой? Что же это? Просто интерес? Нет, это что-то большее…. Детектив приблизился к разгадке!       – У полтергейстов есть определенные фазы взаимодействия с нами и нашим миром, – продолжал возбужденно тараторить Стайлз, – сенсорный – когда мы и животные ощущаем их на каком-то психологическом уровне; коммуникативный – когда мы их слышим; физический – чувствуем легкие прикосновения, когда они могут немного использовать электроприборы и перемещать легкие предметы; осмысленный – то же, что и физический, только более сильный; и агрессивный…. Думаю, не стоит объяснять, что означает последнее. Только вот призраки не могут в любой момент использовать любую из этих фаз, – Стайлз ни на секунду не замедлил темп своего говора и продолжал звучать восторженно, отчего настрой его легко передался и Кае, которую немного все же пугали слова напарника. – Это все идет по нарастанию, с каждой фазой призрак накапливает больше энергии, и к пятой фазе он достигает пика активности, тогда-то он и может причинить вред человеку и максимально взаимодействовать с этим миром. Но после использования пятой фазы, полтергейст теряет всю свою энергию, и ему приходится накапливать ее заново. Понимаешь, о чем я?       Стайлз и сам не знал, почему ему хотелось услышать ответ именно от Каи, но он не мог противостоять этому желанию. Хотелось увидеть, как у его напарницы в голове соединялись все шестеренки и начинали исправно работать благодаря стараниям Стилински. Хотелось услышать то, к чему подвел ее сам детектив.       – Но если полтергейст будет использовать кремнеземную ткань с паутиной, – тихо и задумчиво отвечала Хейл, не замечая, как глаза Стайлза загорались все сильнее, – то ему не нужно будет накапливать каждый раз эту энергию, – в то же мгновение огонь вспыхнул и в зеленых глазах Каи. Если они с Мечиславом все правильно поняли, то…. – Так вот, почему наш убийца использует эту ткань! С ее помощью он и может убивать своих жертв!       Мечислав уверенно закивал, подтверждая слова напарницы. Тогда же Хейл вдруг широко раскрыла свои глаза и тут же вскочила на ноги.       – Т-то есть…, – неуверенно продолжила она говорить, – возможно, что наш преступник – призрак Джека Потрошителя?       Отчего-то подобные мысли вдруг напугали девушку, и та стояла над детективом, тяжело дыша.       – Эй, эй, – успокаивая напарницу, помахал руками детектив, тоже поднимаясь на ноги, – ты же понимаешь, что есть слишком много всяких разных приведений, которые тут бродят везде, у которых свои там мысли, планы. Понимаешь, да? – Хейл молчала, поджимая губы. – Но твои мысли о том, что это может быть его подражатель, мне кажутся, как минимум, логичными. Конечно, все эти твои пентаграммы меня до сих пор не очень-то привлекают, – детектив вновь заговорил с Каей знакомым голосом недовольного эксперта, – но сейчас мы должны предусмотреть все варианты. И теперь нам будет легче действовать, ведь мы знаем, кто наш враг.       – Легче? – взъелась вдруг Кая. – Чем это легче противостоять призраку? Тому, кто не имеет даже чертового тела? Как нам ловить-то его?       – С помощью ткани, как же еще-то?! – взъелся в ответ детектив. – Не только призраки могут взаимодействовать с помощью этой паутины с нашим миром, но и мы можем с помощью нее же взаимодействовать с этими призраками, понимаешь?       – Ты что, – лицо Каи вдруг изобразило пренебрежение, – хочешь, чтобы мы бегали с огромным куском ткани за призраком, чтобы поймать его и посадить в мешок? – девушка сложила руки на груди и брови ее взметнулись вверх, добавляя к выражению ее лица ироничность. – А судить мы что будем? Тоже мешок?       Детектив недовольно цокнул, нетерпеливо закатывая глаза.       – А ты что предлагаешь? – спросил он, корча на лице недовольство. – Свечку в храме поставить за успокоение души Джека Потрошителя?       – Ты что, дурак? – прошипела Хейл, хлопая того по груди со злости ладонями. – Нельзя так шутить!       Детектив изумленно смотрел пару мгновений на свою напарницу, после чего прыснул ей прямо в лицо. Отчего Кая прикрыла свои глаза и отшатнулась от напарника, тоже отчего-то смеясь.       Вскоре смех их прекратился, и вновь наступила тишина. Мысли о полтергейсте, уподобляющемся образу Джека Потрошителя, роились в голове Каи обезумевшими пчелами. Было столько вопросов, столько догадок. Но больше всего Каю поражал сам Мечислав, который проделал такую работу, узнавая все о пауках и призраках, получив всего лишь одно сообщение, в котором толком ничего и не говорилось. И это еще после такого ужасного удара по детективу в виде пожара в его собственном кабинете! Мечислав был действительно удивительным, и Кая вдруг ощутила прилив гордости за возможность работать именно с ним. Пожалуй, этот детектив добавлял множество красок в ее жизнь. Она бы, наверное, могла сказать, что в моменты отчаяния именно он тянул ее вперед. Вперед за собой.       Детектив вновь стал обрывать обои со стен кабинета, слушая шум дождя и вой ветра за окном. Свет от свечи по-прежнему дрожал, и все вокруг (в том числе и сам Стайлз) было окрашено в оранжевые оттенки. Такие теплые и приятные, что Кае подумалось, будто бы именно эти цвета и приносил Мечислав в ее жизнь. В те дни, когда все вокруг казалось черно-белым, появление детектива влияло на Каю наилучшим образом. Каждый раз, когда ей казалось, что она в ступоре, когда она не знала, как действовать дальше, появлялся Мечислав Стилински, окрашивая собой ее черно-белую жизнь в оранжевый цвет тепла и ведя Каю дальше.       Девушка села на пол неподалеку от детектива, стараясь не попадать под разбросы пластов обоев. Все же удивительно, как на фоне всей этой вакханалии, происходящей в их с Мечиславом жизни, детектив умудрялся не терять своего стержня и идти вперед, находя каждый раз различные способы побега из безысходных ситуаций. И его друзья, на которых Стилински всегда, кажется, может положиться, тоже привлекали внимание Каи. Что бы ни произошло, если Мечислав не способен сам найти решение, он всегда находит человека, который ему поможет. Насколько бы абсурдна и страшна ситуация не была, за спиной у детектива есть друзья, готовые прийти к нему и протянуть свою руку.       Мистер Дитон казался Кае человеком-загадкой. Единственный раз, когда они смогли встретиться, тут же превратился в борьбу на выживание. И несмотря на то, что ветеринар понятия не имел, кто такая Кая Хейл, он все равно пытался ей помочь. После этого они больше ни разу не виделись, однако его имя часто звучало из уст Мечислава. Неоднократно детектив обращался к нему за помощью и каждый раз ее получал. Пусть и довольно странным образом. Но, видимо, мистер Дитон нисколько не сомневается в способностях Мечислава, раз дает ему подсказки подобным образом. Да и сам Стилински не смеет подвести мистера Дитона, тут же раскрывая загадки.       – У тебя удивительные друзья, Стайлз, – долго думая, призналась Кая.       Детектив удивленно посмотрел сверху вниз на свою напарницу.       – Ну, это я и так всегда знал, – ухмыльнулся он. – Но ты-то с чего решила мне об этом сказать?       Кая пожала плечами, обхватывая руками свои колени и укладывая на них свой подбородок.       – Просто задумалась, – отвечала она, – о том, что если бы не они, то, возможно, мы бы до сих пор стояли на мертвой точке, и наше расследование зашло бы в тупик. Все же они всегда готовы прийти к тебе на помощь, – девушка улыбнулась себе в руки. – Но удивительные они сами по себе, а не из-за помощи, кончено, – она подняла голову и посмотрела на детектива удивительно задумчивым взглядом. – Оборотни, друиды, Банши, церберы. Потрясающе.       Глаза девушки загорелись, когда Стайлз тихо ей усмехнулся, присаживаясь рядом.       – Я на их фоне совсем безобидный мешок с костями, – все с улыбкой тихо признался детектив.       Напарница усмехнулась в ответ.       – Нет, – покачала она головой, – по крайней мере, таким ты точно не выглядишь. Ты, как связующий.       – Связующий?       Кая кивнула, смотря перед собой:       – В волейболе есть такая позиция, как связующий. Все в команде должны быть сильны. У каждого есть своя роль. Но все они связаны именно через него. Какими бы сильными не были сокомандники, без связующего им не выиграть. Очки, заработанные командой, забиваются благодаря ему. Стиль игры, техники, скорость, место и время – все это задается именно им, – Кая вдруг осеклась и тихо хихикнула. – Извини, я что-то совсем замечталась.       – Но без команды связующий ведь не может играть, верно? – задумчиво спросил вдруг детектив, смотря на свою напарницу, огонь в глазах у которой, наконец, погас.       – Никто не может играть без команды, Мечислав, – шепнула девушка, вновь устраивая на коленях свой подбородок. – Но у тебя есть команда, – она улыбнулась, – и твоя команда – потрясающая.       Детектив невольно улыбнулся в ответ. Слушать такое замечание от Каи было действительно приятно. Хоть иногда эта девчонка и выводила Стайлза своим слепым упорством, все же она была умна и могла мыслить глубоко. Пусть и своеобразно, но от этого хуже не становилось.       – Ну, что ж, – выдохнул детектив, – думаю, нам стоит заметить, что ты теперь тоже в этой команде.       Стайлз, слабо улыбаясь, посмотрел на напарницу, которая вдруг подняла свою голову на него и раскрыла от удивления рот.       – Все же, во многом ты оказалась права тогда, – продолжал детектив, – когда делала свои догадки о Джеке Потрошителе. Возможно, именно благодаря тебе мы знаем, где, кто и когда должен стать следующей жертвой. Если бы не ты, то я бы, наверное, нескоро узнал бы о всех этих лунных сутках. И я бы уж точно не стал искать в фотоальбомах улики. Ну, по крайней мере, не так тщательно.       – Это лишь совпадение, – призналась Кая, отводя взгляд от напарника.       – Да, но если бы не ты, то и этого совпадения тоже не было. Да и в любом случае, Хейл, – голос Мечислава стал звучать громче и увереннее, – совпадение или нет, ты уже в моей команде. Как ни крути, но нам нужно идти вперед вместе.       То, о чем несколько минут назад думала девушка, было произнесено вслух самим Мечиславом, и от этого на душе стало еще теплее. Ей так было страшно все это время, она прекрасно понимала, что впереди ее ждет еще слишком много всего, и что сама она не сможет справиться под натиском этой страшной штуки – жизни. Отдалившись от брата, Хейл и вправду казалось, что она осталась совсем одна, и напарник ее, по сути, не являлся частью ее жизни. Однако она совсем забыла о том, что все, через что Мечислав и она проходили сейчас – и было ее жизнью. Став напарниками, получив это дело, имея общих знакомых, их жизни переплелись и стали идти вровень. Все, что происходит у Каи, происходит и у Мечислава тоже. Они переживают одно и то же. Вместе.       – Всем вместе, Хейл, – продолжал свою речь Стайлз, – мы сможем победить нашего врага, кем бы он ни был: цербер, стая оборотней, Джек Потрошитель, призрак – если мы будем бороться вместе, то сможем найти способ поймать его. Понимаешь?       Он посмотрел на Каю и та смогла лишь молча кивнуть, ведомая его уверенным тоном. На что детектив смог лишь недовольно выдохнуть, хмуря свои брови.       – Во всяком случае, – голос его вновь стал звучать тихо, но не менее уверенно, – не время опускать руки. Сегодня мы поймаем этого недоПотрошителя.       Детектив сжал свой кулак, смотря вперед. По спине Каи прошлись мурашки от такого настроя своего напарника. Но, как уже выразился Мечислав, у них не было возможности сдаться. Да и вместе все же не так страшно, да?       – Обязательно, – кивнула девушка, обращая взор на черную от копоти стену напротив.