Ты меня вдохновляешь

— Хелен… — звучит чей-то тихий шепот, и из кустов выглядывает белокурая девушка, внимательно озираясь по сторонам своими черными, словно, пустыми глазами. Джуди Ангел вытащила вслед за рукой меч и опустила взгляд на свою, когда-то белую, и теперь запачканную кровью одежду. — Я слышала, что ты зачастил в город и слил информацию о нас демонам… Хелен, зачем ты это сделал? Мы… мы были тебе так противны?.. — девушка сглотнула ком, смотря на своего лучшего, как думала лично она, друга с печалью. Джуди не хотелось верить, что Хелену нужны смерти своих товарищей, но об этом уже говорил весь дом. — Что?! — быстро закрывая рот, Хелен закивал в отрицании. — Джуди… ты что такое говоришь?! Что значит слил инфу демонам?! Да они бы меня убили! Я… я не связывался с ними, честно! Да я на таких же правах убийцы живу, как вы! Да… да и если бы я им слил информацию, стал-ли возвращаться по зову Бена?! — Конечно. У тебя просто не было выбора. Я же вроде доходчиво объяснил, что если не вернёшься — умрёшь. Хелен, это наша реальность. Мы здесь все отчасти пленники Слендермена. Мы как запасная резина на машину. Вроде не нужна, пока не сезон, потому и лежит в запасе. Смотри… — появившийся рядом Бен отодвинул ворот зелёной туники, открывая взору художника едва заметное клеймо в виде знака Слендермена. — Я… я не виноват… Я ничего не делал! Да я бы в жизни ни на кого из вас войной не пошёл! — оправдывался Хелен, вжимаясь в стену, но всё же горящий дом заставил раненого художника отпрянуть от стены, но тут, в грудь упирается меч Джуди. — Д-Джуди… не делай этого… — дрожащим голосом шепчет Хелен. Брови девушки смещаются в середину, ее дыхание тяжелое и взволнованное. Убийца не может покончить с тем, кем дорожит, и отбрасывая общественное мнение, не слушая никого и не видя в этом смысла, ведь виновные от векторов Слендермена никогда не уходят, она тихо шепнула: — Вали. Вали отсюда, пока тебя никто не тронул. Слендер залезет в головы каждого, он будет знать правду, и если ты окажешься виновным — умрешь от его рук, если же нет — он будет знать, что ты бежал из-за того, что другие хотели тебя убить. Пошли, пока все обескуражены, иди в город. В любом случае, не мы вершим правосудие и даже не ангелы, — она поднялась на ноги, и оттянув меч, уволокла его за собой, прочь из леса, петляя между деревьев, золы и груды убитых соратников. — Найдешь врача в городе. Иди. — А… как же ты? Джуди? Вдруг они вернутся, пошли со мной… — произнёс Хелен, едва держась на ногах из-за ран. Наспех перевязка из разорванной рубашки, оголённое тело накрыла куртка. Пришлось бросить всё, кроме телефона, ведь в нём было спасение. Быстрый взор на Бена, что увлёкся управлением огнём, и заворачивая его в высокую колонну, усмехается, поднимая этот столб в небо и обращая огненным шаром, который в одну секунду исчезает. — Я не пойду. Я должна помочь остальным. Никто меня не тронет и из убийц за тобой никто не пойдет, все слишком ранены. И я не пойму, чего ты так боишься? Если ты действительно говоришь правду — Слендер не тронет тебя, будучи слишком занятым поисками Залго. Давай, топай! — подпихнула его вперед Джуди, сама же убегая вглубь леса и отвлекая Бена, увела его за собой, давая возможность художнику хотя бы оправиться. Хелен же, хромая, побежал прочь из леса, выжимая из себя все силы. Бежать было невероятно больно. Последние километры Хелен буквально полз, постанывая от боли и шмыгая носом. Здоровая рука сжимала траву и помогала художнику подтянуть тело. Хелен, отталкиваясь ногой, с трудом выполз за территорию леса, подползая к скамейке, но забраться на неё не смог. Дрожащая рука, стряхивая траву, достаёт телефон. В глазах всё мутнеет, и с невероятной сложностью юноша находит телефон друга и падает на землю, носом нажимая «вызов» и подползая к телефону. — Мартин… ответь, пожалуйста… П-пожалуйста… Спустя пару гудков линия настроилась, и Мартин довольно быстро ответил на звонок. — Алло? Хелен? Это ты? — глядя на неопределенный номер, юноша взволновался, но почему-то все равно был уверен, что это именно друг. К тому же, он услышал обрывистый конец его «пожалуйста». — Мартин… мне н-нужна твоя помощь... Я… р-ранен… Старый парк, возле леса… — ответил Хелен, сжимая раненое плечо и хрипло постанывая. Тело трясёт от боли, кровь просачивается через повязки, и кажется, сознание начинает покидать его. Мартин побледнел на месте. От такой новости по коже пробежали мурашки, а глаза широко раскрылись. Растерявшись на пару минут, Мартин, опешив, торопливо ответил.  — Я сейчас! Я позову скорую! — с этими словами блондин сам завершил вызов. Благо, он знал где старый заброшенный парк, и скорее набирая номер скорой, назначил место, сам же бросаясь к другу на помощь. Закинув на плечо куртку, Мартин ринулся из дома, пытаясь как можно скорее добежать до названного места. Он не думал ни о чем, может ли это быть какой-то засадой, опасно ли это, школьник верил другу и мчался со всех ног. Добравшись до входа, он метнул глазами в разные стороны и забежал вглубь, выкрикивая: — Хелен! Хелен, ты где? Отзовись! — но ответа не было, или же Мартин его просто не слышал. Оббежав часть парка и приближаясь ко входу в лес, он все же обнаружил окровавленного друга, и сердце вздрогнуло в страхе. — Хелен! — закричал в панике Мартин, подбегая к нему и кратко осматривая его раны. Ужас застыл на лице юноши, глаза широко раскрылись, он никак не ожидал встретить его в таком ужасном состоянии. — Господи… что случилось?! Где эта проклятая скорая?! В попытке пробудить друга и убедиться, что он живой, Коллинз похлопал его слегка по щекам: — Хелен! Очнись! — А?.. — раскрывая глаза, Хелен поднял взор на Мартина. Конечно, он был рад отзыву друга, но и вместе с тем, приходится на ходу придумывать, что случилось и почему он здесь. — М-Мартин… ты пришёл... П-пожалуйста, затяни потуже повязку на ноге. До неё дотянуться у меня не хватит сил… Друг даже не ответил и поспешил исполнить просьбу, краем уха слыша сирену скорой помощи. — Держись, Хелен! Потом все расскажешь! Тебе сейчас помогут… — пытался поддержать его одноклассник, туго затягивая повязку. Мартин совсем не умел обращаться с раненными, никаких навыков оказания помощи у юноши не было, он лишь хранил надежду на скорую подмогу от врачей, что во благо прибыли быстро. Бригада подняла на носилки Хелена и в срочном порядке доставила в больницу, вместе с Мартином, который не отказался быть рядом и сопровождать. По дороге в больницу раненному оказали первую помощь, а там уже, оказавшись на хирургическом столе, из него извлекали пули, вот только Хелен уже не чувствовал этого и спал. Юношеский организм, не привыкший к таким болям, не натасканный, как у других его сородичей, достаточно быстро сдался и отправился на отдых, и все это время Мартин не находил себе места. Без понятия, что там произошло, но за жизнь друга очень страшно. Трусливый и пугливый Мартин бродил по коридорам и ожидал ответа от врачей, все поглядывая на свой и телефон друга. Лезть в чужой он не решился в поисках правды, будучи уверенным, что Хелен сам все расскажет, как очнется. Отис пришел в себя только через три часа. Тугие бинты, обезболивающие препараты и противный запах медикаментов. Ослабленный и нисколько не отдохнувший после такого приключения юноша осмотрел палату, испуганно озираясь по сторонам. Первая мысль была о кабинете Энн. Ему казалось, что кто-то сидит рядом и ждёт, когда художник пробудится, чтобы добить. — Джуди?.. Джефф?.. Брайан?.. — прерывисто дыша, Хелен вновь обводит взглядом пустую палату и немного расслабляется, когда видит светлое окно без каких-то небрежно набитых досок. — С пробуждением, Томпсон, — подала голос медсестра. Фамилия была названа Мартином, как и известные ему данные о пациенте, которого врачи обязаны были зарегистрировать. Приветливая старушка в белом халате присела рядом и взглянула на кардиограмму и капельницу, с добротой обращаясь к мальчишке. — Вы были сильно ранены пулями. Как вы себя чувствуете? — Н-нормально… Можно мне воды? — удобнее устраиваясь на кровати, переспросил Хелен, потирая уставшие глаза. До сих пор в голове крутились эти взгляды и слова. Эти действия сожильцев. Он жил с ними довольно долго и никогда не думал, что все в один прекрасный день нападут на него с обвинениями. — Да-да, конечно. Доставивший вас сюда человек по имени Мартин сейчас ждет за дверью. Мне его впустить или желаете пока отдохнуть? — женщина поднялась с места, и наливая в одноразовый стаканчик воды из графина, протянула его пациенту. — Не делайте резких движений, вы потеряли много крови и может закружиться голова, но с вами все будет хорошо, — улыбнулась она. — Д-да… Позовите… — кивнул юноша, принимая стаканчик и осторожно приподнявшись, быстро его осушил. Медсестра вышла в коридор и позвала Мартина, что услышав о пробуждении друга, встрепенулся и забежал к нему в палату. Волнение и страх отступили, ведь с ним теперь все хорошо, со слов медперсонала, но все же, видеть перебинтованного Хелена оказалось тяжело. От жалости сердце сжималось в груди, а на лице исказилась легкая радость и немного печаль. Подойдя ближе, Мартин присел рядом и улыбнулся шире. — Хелен… как я рад, что с тобой все хорошо. Как ты себя чувствуешь? — смотря на его бледное личико, Мартин поджал губы, чем стал похож на хомяка. — Благодаря тебе… мне намного лучше. Спасибо…  — слабая улыбка в ответ, и впервые за долгое время Хелен может расслабиться,  чувствуя себя в безопасности. — Заставил же я тебя понервничать. Прости… Просто, ты был единственным человеком, на чью помощь я мог рассчитывать… — Не благодари, Хел, мы же друзья. К тому же, и ты спас меня, — Мартин заметно повеселел, слыша голос друга, от которого на сердце становится тепло. Он тихо радовался тому, что именно ему Хелен доверился и позвал на помощь. Мартин чувствовал на себе ответственность за него и понимал, насколько это важно иметь в трудную минуту человека, на которого можно положиться. У него еще никогда не было таких светлых чувств, он никогда не ощущал настоящей дружбы и очень надеялся сейчас, что это та самая, о которой он мечтал. Когда люди могут позвать друг друга на помощь, и никто никого не бросит в беде. За столь короткое время Мартин и сам привязался к Хелену, иначе, так не переживал бы за него. — А что, собственно, было-то там? Я даже не знаю, откуда у тебя, от чего такие ранения… — укладывая ладонь поверх руки Хелена, Мартин заглянул в синие и уставшие глаза, ища в них ответ. — Да… напали на нас. Бандиты. Разграбили, кого-то даже убили. Вот и я схватил пару пуль, пока бежал… — ответил Хелен, прикрывая устало глаза. — Они… так внезапно нагрянули. Дом сожгли… Я не знаю, что теперь делать… Мартин в ужасе раскрыл глаза шире и переспросил: — Как?.. В-в-в смысле? Как это…убили?! — удивленно смотря на немного поникшего Хелена, блондин отвел взгляд в никуда, смотря в одну точку и пытаясь переварить сказанное. Для потерпевшего и потерявшего семью Хелен слишком спокоен, как казалось его другу, ведь Мартин считал, что у него такая же семья как и других. Стандартные мама, папа, и возможно, братья и сестры. Коллинз не был особо сообразительным, но все же, в голову ударила парочка мыслей, которые он поспешил озвучить. — Погоди… А кто тебя позвал домой-то?! Если там было все так ужасно, как тебя родители, или кто там тебе позвонил, мог позвать?! Это что?! Была засада? Подстава? — Возможно… Потому что, приняли меня далеко не с распростертыми объятьями, — ответил Хелен, снова и снова уходя от прямого ответа и скрывая саму суть. Он не лгал, маньяки действительно были своего рода семьёй для него, и некоторых он мог назвать братьями. Ему не было так жаль погибших, ему было страшно за себя. За то, что его обвинили в нападении демонов. Ещё Слендермен, он же мог его найти в любую минуту и лишить жизни. Убийство Харли откладывается, а Мартина Хелен боялся подставить. — Не понял… кто тебя не принял? Хел, что-то я тебя не очень понимаю… — почесывая затылок и пытаясь от всей души понять произошедшее, Мартин снова и снова удивлялся тому, какой его друг таинственный, и порой очень не разговорчив на детали события. — В любом случае, надо обратиться в полицию! А где остальные твои родственники? Им… им тоже наверняка нужна помощь! — с энтузиазмом о помощи, юноша, кажется, лез совсем не туда, куда ему стоило бы. Он искренне переживал за художника и никак не понимал, почему тот словно спокоен за своих. Возможно, слишком шокирован. — Не надо… Не стоит привлекать полицию. Иначе, меня точно убьют, — ответил Хелен, осторожно принимая горизонтальное положение. — Не тревожь улей с пчёлами и они тебя не покусают. Речь не о моих… родственниках. А обо мне. Они справятся. Справлялись же раньше, и сейчас справятся. А мне… никто, кроме тебя не поможет. Март… я… не хотел тебя втягивать во всё это. Прости… — отводя виноватый взгляд, ответил Хелен, снова говоря загадками. А Мартину оставалось лишь с тупым выражением лица слушать его загадочные ответы, в которых он ни черта не понимал. Все смешалось кашей в голове. Кто, что сделал, он не понимал и просто старался помочь тем, чем сможет, оказать поддержку. — Хелен, перестань угнетать себя. А на что друзья? Чтобы они помогали в трудную минуту! Не переживай, если тебе сейчас негде жить — давай я поговорю с мамой, я уверен, она разрешит пожить у нас. Но, я не пойму одного… почему ты не хочешь обращаться в полицию? Тебя припугнули? Не бойся, служба защиты поможет тебе! Где твои родители? Они в заложниках?! — с самыми ужасными догадками пребывал Мартин, в надежде утешить друга, слегка приобнимая его. — Нет… они живы. И… для них же лучше, если я буду на расстоянии. Мартин, я ведь… не просто так сменил фамилию. Хелена Отиса считают без вести пропавшим. Я не хочу контактировать с полицией… Если меня найдут — вернут домой, а я более чем уверен, что тот убийца ещё там. Помнишь… я рассказывал историю, о том, что в Хэллоуин всех убили? Этот убийца искал меня. Я не знаю зачем и почему… даже предположить боюсь. Знаю, лишь… что… чем я дальше от родных, тем безопаснее для них. Я у лесничего жил. Он там… ну… приютил беженцев, без документов народ. Все выполняли поручения и работали на благо нашей небольшой семейки. В основном, помогали в егерских делах и разбирались с браконьерами. Ну, они и напали, походу. Звал меня младший… — А-а-а… Вот почему?.. А я-то думал… что у тебя не так… теперь мне все понятно, и как-то спокойнее за тебя… — Мартин облегченно выдохнул, узнав правду. Точнее то, что он принял за правду. Он мальчик не особо смышленый и довольно доверчивый, уж тем более, тяжело не поверить так умело скрывающему правду Хелену. Но и такую правду Мартину знать не стоило, во благо его же психике. Главное, он успокоился. — Я надеюсь, что у твоей мини второй семейки все будет хорошо… Хелен, я боюсь за тебя. Не ходи больше туда, останься в городе. Тут безопаснее. Я поговорю с мамой, она не оставит тебя одного. Я с тобой, — Мартин кивнул своим словам, и отойдя от друга, вытащил мобильник и набрал номер матери. — Алло, мам? У меня к тебе срочное дело… Объясняя родному человеку всю ситуацию в мельчайших подробностях, Мартин получил добро, и повернувшись к другу, счастливо расплылся в улыбке. — Я же говорил. Как тебя выпишут — поедем ко мне. Хелен… ты… такой сильный духом… я бы с ума, наверное, сошел, если бы со мной такое, не дай боже, случилось… Молодец, ты сильный… И я надеюсь, что когда-нибудь ты вернешься к своим родителям… — Я… тоже на это надеюсь. Спасибо… — с добродушной улыбкой произнёс Хелен, чувствуя, как сердце больно сжимается в тисках страха и отчаяния. Умело подавляя эмоции и сдерживая слёзы, он всё скрывает за маской добродушия. Никто не посмеет увидеть всё, что у него внутри. Хелен всегда был парнем нелюдимым. Весь в искусстве, его мало волновало происходящее вокруг, потому все считали его странным. Когда же его заметили, лучше Отису не стало. Избиения, издёвки, унижение, это и многое другое он держал в себе, вымещая переживания на бумаге. Родителей мало интересовало творчество сына. Они предпочитали верить в его сухие слова «всё хорошо», и жалкие оправдания: «случайно ударился», «упал с лестницы», «поскользнулся, не страшно». С появлением первого друга — Тома Стивена, жизнь не стала лучше, но появилась какая-то отдушина. Человек, с которым можно было чем-то поделиться. Увы, он быстро уходит, оставляя неприятный осадок и пробуждая у Хелена ненависть к людям. Та животная ненависть, тот страх быть загнанным в угол и избитым. Слишком долго Хелен копил всё в себе и однажды, просто не выдержал этого давления и сломался. Он не силён духом, он просто боится, чего не видит никто, ведь за год, проведённый бок о бок с убийцами, Хелен научился выходить из трудных ситуаций словами, ведь бросить вызов местным маньякам — самоубийство.