***
Чуя Накахара — молодая фотомодель, девушка 22 лет, голубоглазая, рыжеволосая, маленького роста, особенно для своих лет. — Я дома… А, точно — по старой привычке, сказала Чуя, заходя в свою опустелую квартиру.***
— Держи голову ровно и не испорть осанку! — Но, зачем мамочка? — Ты же леди.***
Ой, что-то воспоминания нахлынули. — Мда…. Как будто мне это так уж пригодилось — кружились мысли***
Когда-то ещё маленькой Чуя, очень хотелось рисовать. Она считала это, действительно увлекательным и интересным, на что мама всегда говорила: — Зачем тебе это? Ты замараешься и будешь выглядеть отвратительно! Ну- ка быстро поменяй эти ужасные брюки и приготовься, мы поедем на занятия по игре на скрипке. — Но мне нравится рисовать… — Тебе, что, не ясно, что я сказала? И Чуя ходила, на такие ненавистные уроки. Если же она не удирала или отказывалась идти, начинались угрозы, истерики, крики, скандалы. И мама срывалась на неё: — Ты, обязана этим заниматься! Ты, что не понимаешь как это важно?! Ты дрянная девчонка! Вся в отца…. И только попробуй сказать, что не понимаешь, у тебя сразу отберут все краски и сомнут листочки, над которыми ты так долго корпела. Когда же Чуя с родителями появлялась в парке, девочка всегда играла одна. — Мамочка, можно мне поиграть с ребятами? — Нет, они тебя заразят или утащат куда-нибудь! Девочка знала, что это не так. Хотя с точки зрения матери у её дочки было всё, что душе угодно: от лишних безделушек, до дорогостоящих игрушек, пышных платьев, новомодных гаджетов. Но не было ни знакомых, ни тем более друзей. Неумение находить общий язык с ровесниками, создавал некий барьер, мешающий общению в принципе.***
— Чуя, сыграй нам что-нибудь. — Говорила мать на очередном званом ужине. Девочке же оставалось лишь послушаться. Играть девочка старалась не показать боли: пальцы маленькой Накахары были стёрты в кровь… По окончанию игры тоненькие струйки крови стекали по злосчастному инструменту жидкостью. Для нормальных людей это было бы жуткое зрелище, но только не для маминых гостей: Милая, будто куколка девочка, стоит в пышном платьице, слёзы стекают по пухленьким щёчкам, оставляя влажные дорожки, при этом она улыбается. Но младшая Накахара не могла отказаться зная, что будет хуже.***
— Что за гадкие воспоминания? — говорила Чуя сама с собой, включая чайник. В шестнадцать Чуя умела играть на фортепьяно, свободно говорила на трёх языках, занималась конным спортом, и была начинающей моделью, но совершенно не умела то, что умели её ровесницы, девушка не знала, как чистить картошку, понятия не имела, как мыть пол, а как правильно стирать видела только со стороны. Примерно в этом же возрасте как-то за ужином мать Чуи Накахары сказала: — Чуя, через три года ты выйдешь замуж за сына главы очень большой корпорации- Набуко по мнению её же дочери было откровенно наплевать на происходящие. В семье царил полный матриархат. — Мама…что это значит? — испуганно спрашивала, в состоянии лёгкого шока, девушка. — То и значит. Я всё сказала. И хоть этот «жених» — Тэтте Суйхеро, был достаточно красивым и галантным молодым человеком, у Чуи к нему не было абсолютно никаких чувств. — Но, мама, я думаю…- девушка была перебита. — Не надо думать, взрослые и так уже всё, за тебя всё решили. Это чувство полной безвольности не давало покоя, вгрызаясь в голову и укладываясь новыми слоями внутри. Девушке казалось, что она является лишь куклой в чужих руках, и вся её жизнь — дело рук знаменитого сценариста. Смириться с этой ужасной омерзительной мыслью было противно. Накахара устраивала истерики и скандалы дабы получить хоть капельку свободы, на что получала один ответ: — Я уже всё решила за тебя! — эти слова сводили девушку с ума, не отпуская ни на секунду. У Чуи случались нервные срывы. Она была уже на пределе, успокоительные не помогали, ей казалось, что в скором времени она переедет в жёлтый дом.***
Она больше не могла находиться в этом доме. Жизнью это назвать нельзя. Пребывание в этом ужасном месте не очень хорошо влияло на её психику. Чуя чувствовала себя птичкой в золотой клетке инкрустированной болью. Паранойя и апатия стали её лучшими и единственными друзьями.