Всё во имя искусства!

Чарли бросился на него с перекошенным от гнева лицом, на котором ещё алели следы от ремней. Де'Карли благоразумно шагнул в сторону и художник, споткнувшись, полетел с лестницы. То есть, полетел бы, не поймай его Де’Карли за воротник. — Шею сломать хочешь? — ровным голосом спросил тот. С лица Чарли постепенно сходили красные пятна. Он потрясённо моргнул, глядя вниз, на лестничные ступеньки, и повернул голову, разглядывая уже Де’Карли. — Ты поймал меня, — прохрипел художник, чувствуя, как на шею давит натянутый ворот. Де'Карли рывком бросил его на ступеньки перед собой и недовольно крикнул, убедившись, что тот не покатится вниз: — Да потому что, если бы ты сдох, обвиняли бы меня! Чарли глубоко вздохнул, глядя на него снизу вверх, и, подавившись воздухом, вдруг разрыдался. Де'Карли потрясённо смотрел на него, опустив руки по швам. — Ненавижу тебя! — взвыл Чарли через всхлипы. — Вы-выставил меня посмешищем перед всеми! Как я им т-теперь на г-глаза покаж-жусь..? — Да ты и так всегда придурком был, — как-то растерянно, без насмешки сказал Де'Карли. — Н-ненавижу тебя! — Ну вот и ненавидь. Кто тебе запрещает-то? — Де'Карли пожал плечами, возвращая себе самообладание. — И сырость не разводи, бесит! Чарли вытирал бегущие по щекам слёзы рукавами, смотря на Де’Карли покрасневшими глазами. В горле застряло невысказанное «спасибо, что поймал», потому что лучше бы не ловил. Громко шмыгнув носом, Чарли поднялся на ноги, поправил лямку рюкзака на плече и побежал вниз по лестнице. В голове, вопреки ожиданиям, не копошился спутанный клубок мыслей. В голове было пусто и на эту пустоту легко было отвлечься. Чарли бежал по лестнице-коридору-улице, но всё смазывалось в одно грязно-серое пятно. Только мигающие огни светофоров время от времени пробивались сквозь серость. Бежать, бежать, бежать! Туда, где ото всех можно спрятаться, туда, где никто не найдёт. Чарли всё ещё не осознавал, куда бежит, когда кто-то дёрнул его за руку, рывком бросая назад, а в ушах просвистели шины. Чарли спиной упал на кого-то, кто кричал так громко, что звенело в ушах. Собственные ноги в старых любимых кроссовках, как в замедленной съёмке, неуклюже стукнулись в воздухе. — Ты придурок или да?! — проорали прямо над ухом. — Не видишь, что там грёбаный красный?! Чарли, которому в уши будто по куску ваты засунули, поднял голову. На него немигающим красным глазом смотрел светофор. Размякший мозг лениво складывал воедино кусочки. Он бежал, потом скрипели шины, потом он упал и был красный. Красный! — Я побежал на красный, — севшим голосом прошептал Чарли. — Чудеса дедукции проявляешь! — буркнул Де'Карли. — А ты здесь откуда? — Чарли повернул голову, заглядывая в глаза с алой радужкой. — Да я от школы за тобой бежал, придурок! Думал, пойдёшь ещё, утопишься где-нибудь, а на меня доведение до суицида повесят. Отошедший от шока (серьёзно, человек, которого он, вроде как, ненавидит, второй раз за день его спасает!) Чарли недовольно толкнул Де'Карли плечом и встал на ноги. Рюкзак оказался выброшен в ближайший куст: то ли случайно туда улетел, то ли один крашеный постарался. Видя, что Чарли отряхивает свою сумку от несуществующей пыли и явно собирается уходить, Де'Карли недовольно его окрикнул: — Эй! А как же «спасибо, что спас мою задницу»? Дважды! — Пожалуйста! — не своим голосом гаркнул Чарли и отвернулся, уставившись на разметку пешеходного перехода. Светофор снова горел красным. Чарли просто хотелось, чтобы этот день наконец закончился. А ещё лучше — чтобы всё оказалось каким-нибудь глупым, до жути неловким сном, и он проснулся в нормальном утре нормального дня. — Я не собираюсь извиняться, — заявил Де'Карли, сунув руки в карманы. — А я и не просил, — Чарли нервно провёл рукой по волосам, дожидаясь, когда наконец загорится зелёный. Ну почему так долго! — Ты, вообще, сам виноват, — пожимая плечами, решил Де’Карли. Художник резко повернулся, недоумённо выгибая брови. Голос его звучал глухо: — Что? — Первый кусаться полез, — Де'Карли ухмыльнулся. — И это я к тебе ещё был милосерден. Чарли закрыл глаза и глубоко вдохнул. Нет, он не будет сейчас спорить с Де’Карли, он и так нажил себе достаточно проблем. И он абсолютно спокоен. Да когда, наконец, загорится этот чёртов зелёный?! — Невыносимый, — ответил Чарли негромко и шагнул на белую полоску пешеходного перехода.

***

Риккардо, конечно, не чувствовал себя виноватым. Батлер, в конце концов, первый к нему полез, а такую глупость, считал Риккардо, нужно наказывать. И он наказал. Причём, наказал не так жестоко, как мог бы. Не то, чтобы Батлера не хотелось избить. Хотелось, очень хотелось. Но тот выглядел слишком уж безобидно. Хорошенько вмазать по его разукрашенной гуашью морде было всё равно, что кинуть кирпич в бездомное животное. Риккардо не был до конца уверен, но, возможно, Батлера ему было попросту жалко. Это стало ещё очевиднее, когда тот разрыдался перед ним, сидя на лестнице. То ещё зрелище. Риккардо даже растерялся тогда. А теперь не знал, как выбросить из головы крепко застрявший там образ рыдающего Батлера. И почему все художники такие еб… странные! Вернувшись в тот день домой, Риккардо бросил в квартире рюкзак, подхватил гитару и вышел из подъезда. Во дворе, уснув на скамейке, ждал его постоянный слушатель — рыжий кот с надорванным ухом. Кот сонно мурлыкнул, когда Риккардо сел на скамейку, посмотрел равнодушно на то, как человек подкручивает колки, и опустил голову на передние лапы. Человек усмехнулся каким-то своим мыслям и привычно заиграл свою музыку, которую кот знал уже наизусть. Но сегодня струны звучали как-то необычно, более протяжно, будто что-то очень гложило человека. Сегодня гитара рыдала вместо человека.

***

Какого чёрта Батлер снова не припёрся в ДШИ?! Всё-таки пошёл и утопился где-то в канаве?! Спасибо, конечно, за заботу и избавление мира от своей сиятельной персоны, но какого чёрта?! Риккардо полночи провёл, пялясь в потолок и думая, не перегнул ли он палку. Да он же почти решил подойти к Батлеру и извиниться. А этот кусок художника просто взял и не пришёл! — Где Батлер? — прорычал Риккардо, поймав в коридоре парня с голубыми волосами, то и дело ошивающегося с пропавшим художником. Пойманный парень побледнел так, будто уже готов был падать в обморок, и молча замотал головой. — Не знаешь или не скажешь? — допытывался Риккардо, до боли сжимая узкое плечо. — Де’Карли, — голос прокатился по коридору. Обернувшись, Риккардо встретился взглядом с Пиком, равнодушно скрестившим на груди руки. Тот был прямо пугающе спокоен, а глазами прожигал в Риккардо дыру космических размеров. Ну конечно! Пик ведь крышует этого очередного недо-художника, хотя никто из них открыто в этом не признаётся. Риккардо вздохнул, чувствуя, как внутри клокочет раздражение, и поднял руки, отпуская парня. Тот опустил голову и поспешил смыться, оторвав взгляд от плитки на полу лишь на мгновение, когда робко смотрел на Пика. Очаровательно. Даже воротит от такой очаровательности! — Что тебе от него нужно, Де’Карли? — с этой своей раздражающей бесстрастностью спросил Пик, оперевшись плечом о стену. — И чего ты так печёшься о своём… кстати, кто он там тебе? — Риккардо растянул губы в ухмылке. — Друг? Парень? Твоя шл… Он запнулся, резко припечатанный к стенке. — Захлопнись, — угрожающе прошипел Пик, вцепившись в чужой воротник. Риккардо широко улыбнулся: — А то что?

***

— Чарли! — неожиданно активный Зонтик подбежал к нему, стоило Чарли войти в аудиторию, — Зачем ты пришёл? — М-м? — Чарли удивлённо склонил голову к плечу. — А не должен был? Зонтик посмотрел на него… странно. С какой-то гремучей смесью искреннего беспокойства и обиды. Да в чём дело-то? Чарли не было в школе искусств всего день (вчера он так и не смог заставить себя прийти сюда), но он, по-видимому, уже очень многое пропустил. — Просто, вчера… — Зонтик опустил голову, разглядывая свои ботинки, — Де’Карли искал тебя. Чарли едва не подавился воздухом. Де’Карли? Искал? Зачем?! Чтобы наконец добить и не мучиться? Хотя «мучиться» — это явно не про него. — Они с Пиком подрались, — сказал смутно знакомый голос из-за мольберта. — Их за это, кстати, ещё на дежурство оставили. — Надолго? — Чарли очень старался звучать спокойно, но изнутри так и светился мстительной радостью. По крайней мере, у него будет небольшой перерыв от Де’Карли. Если, конечно, повезёт. — До конца недели, — ответил Зонтик. И почему он сейчас так обиженно смотрит? Чарли-то что плохого ему сделал? Но, как бы там ни было, в ближайшее время его ждало затишье перед бурей. Да, сейчас Де’Карли занят дежурством и на убийство не очень везучих художников у него времени нет. Но как только неделя закончится, Чарли ждёт возмездие. Перспектива вырисовывалась, мягко говоря, угнетающая. Вздохнув, Чарли уселся перед мольбертом и долго смотрел вглубь пустого холста. Конечно, он был рад тому, что Де’Карли наказали, что тот наконец получил по заслугам, но… Но голову всё не покидала мысль, что он, возможно, не настолько плохой человек, каким хочет казаться. То есть, он ведь и правда не избил Чарли, хотя мог бы, к тому же, Де’Карли уже дважды его спас. Он упрямый и вспыльчивый, но, пожалуй, не такой мудак, как все считают. Чарли пока не знал, что ему делать с этой новоприобретённой информацией. Не дружбу ведь Де’Карли предлагать, в конце концов!