«Если ты не можешь защитить себя сам, умри и уйди с дороги тех, кто может. Этим миром правят сильные руки и острая сталь — не верь тому, кто скажет тебе другое.»
Ян потерял самого близкого человека в марте 97-го. Та жестокая драка, закончившаяся тем, что их с Демианом силой оттаскивали друг от друга, стала их последней встречей. Хейз тогда сумел вовремя остановиться: глядя на залитое кровью лицо соперника, он подавил беснующуюся внутри ярость и сдержал порыв продолжить обоюдное избиение. Что бы ни произошло между ними раньше, их историю нельзя было стереть или уничтожить — семнадцать лет дружбы не должны были заканчиваться смертью одного из них. В заброшенном старом ангаре Ян сбросил с себя руки удерживающих его ребят и просто ушел, оглушительно хлопнув железной дверью. Он не позволил минутному безумному порыву взять верх над многолетним уважением и привязанностью к Дему. Даже в запале самой отвязной драки Ян сохранял связь с окружающей реальностью... но в махаче, который устроили они с Демианом, он выпустил себя настоящего. Спустя несколько дней, вспоминая их схватку, Хейз понимал, что дрался со сломанной рукой и трещиной в ребре. Еще неизвестно, чем бы закончилось выяснение отношений, если бы наблюдавшие за побоищем мальчишки не приняли единогласное решение разнять бойцов. Оба парня имели такой страшный вид, что даже привыкшие к подобному выкормыши Третьего Улья не могли без содрогания смотреть на их лица. Вопрос «кто кого» оставался открытым, но продолжать уже не было смысла. Придя в себя после травм, нанесенных бывшим лучшим другом, Ян оборвал связи с Демианом и исчез со всех радаров; на этом оба решили закончить их историю. А спустя какое-то время поняли, что все только начинается. Слишком много было вложено в то, что они называли дружбой. Слишком сильно между ними искрило, в любой момент грозя взорваться разрывной бомбой в несколько килотонн. Упорные попытки Хейза найти бывшего лучшего друга привели к тому, что на другом конце света, в Индонезии, обнаружился некий Радислав, афрорусский драгдилер, который скрывался в Джакарте от российских властей. Красивая легенда не смогла сбить Яна с толку; ему достаточно было увидеть одну размытую фотографию, сделанную в яванском аэропорту, чтобы узнать в ней Демиана. Он пробил его дальше и выяснил, что ему принадлежит шестой коттедж в первой береговой линии небольшого пригорода Джакарты. С помощью местных социальных сетей Ян узнал от мальчишек об иностранном мастере боевых искусств. Фотография со спины на фоне Индийского океана ясно дала понять, кого он видит перед собой. Высокий темноволосый парень, стоящий лицом к штормовому горизонту, не мог быть никем иным, кроме того, о ком фаворит Ройса думал в душные грозовые ночи Вегаса, когда дождь бил в стекло мощными струями ледяной воды, а он избивал грушу в спортзале и хотел орать в голос от разъедающей злости. Расслабленную, уверенную фигуру бывшего лучшего друга чемпион Америки узнал бы из тысяч других людей. Доверчивые азиатские мальчишки выложили Яну все, что знали о своем тренере. Он занимался в местном бойцовском клубе «Джакарта-файтерс», считался одним из его лидеров. Дем словно издевался над ним, в точности повторяя действия друга; по всему выходило, что он стал первым бойцом своей команды одновременно с тем, как Ян получил чемпионский пояс. Недавно Фостер выиграл первенство юго-восточной Азии по тайскому боксу, а элитный тренер с мировым именем, индонезиец Сатриа Хидаят согласился стать его наставником. Ян был в бешенстве — Сатриа всегда считался одним из главных конкурентов их первого общего тренера, Златана Росновского. Диана Лэндж, сетевой паук Яна, помогавшая ему с поиском информации, смогла узнать имя любовницы Дема, но о ней осознанно умолчала — Хейз был невероятно ревнивым. Ян изводил себя в ожидании их схватки. То, что узнавал о друге, распаляло его все больше. Дем бесплатно тренировал малышей своего клуба, участвовал в командных азиатских первенствах и не раз приводил команду к победе. "Какие мы, сука, благородные выискались." Ему было интересно, что сказали бы индонезийские мальчишки, узнав, что в прошлом их любимый тренер участвовал в массовых побоищах стенка на стенку и сам стравливал между собой мальчишеские группировки Третьего Улья. Про наркотики, порносъемки, отвязные групповухи и гонки на списанных спорткарах Ян вообще молчал — знал, что его непробиваемого друга пристыдить невозможно было ничем. Демиан на все матерные замечания о своем образе жизни только ржал над ним и предлагал завидовать молча, раз у него, Яна, нет таких острых впечатлений — а потом звал присоединиться. Тот только фыркал, посылал друга и без вопросов шел вместе с ним участвовать в оргиях или драться в переходах с такими же, как они сами, отморозками. Настоящая мужская дружба, проверенная годами, — какую бы дичь ни творил один из них, второй всегда находился рядом и активно участвовал в процессе. — К чему должна привести ваша вражда? — спросила однажды Диана. — Мы выясним, кто из нас лучше. Если выиграю, на правах победителя предложу ему мир. — То есть вы помиритесь, — уточнила девушка. — Да. На моих условиях. — Каких? — Он мой личный помощник. Во всем, — взгляд Яна потемнел. О формате их восстановленной дружбы он предпочёл умолчать. Это было бы единоличное владение Демом, основанное на жёсткой иерархии между ними и беспрекословном подчинении проигравшего. От дружеской привязанности не осталось ничего, кроме тайного желания Яна завалить того, о ком он думал ночами, сжимая в ладони влажный член. Демиан стал бы его личным тренером, официальным представителем, доверительным лицом и первым помощником во всех делах друга. Ян стремился добиться такого расклада, при котором его главный соперник по жизни был бы рядом, но на ступень ниже его. Он сознательно не думал о том вечере, когда они с Демом впервые посмотрели друг на друга не такими глазами, как раньше. Куда бы привели те жаркие, страстные поцелуи, наполненные нежностью и горячим желанием, Хейз не знал и не хотел знать. В одном Ян был уверен точно — при восстановлении их отношений он бы в любом случае не рассматривал друга как объект сексуального желания. Максимум — ограничиваясь одним его минетом. В закрытой комнате. Наедине. Без подтекста.***
Рик шёл по главному холлу Центра на утреннюю тренировку. Вокруг толпились спортсмены разных дисциплин, обсуждающие тренировки и предстоящие соревнования. В углу у стойки с водой сидел мрачный как ночь Джес Рэмси, уже ждавший пришедшего на занятия мальчишку. Андерсен внутренне напрягся. Надеяться на то, что Джес забудет, как с маслом и божьей помощью оттирал пострадавшую моську, было наивно. Через месяц у них был назначен поединок. — Значит, так, — голосом, не предвещающим ничего хорошего, произнес Джес, встал и подошел к нему вплотную. — Либо ты, сука, на коленях прилюдно просишь у меня прощения, либо я снова вытираю тобой полы. Рик чуть прищурил красивые светлые глаза и принял вызов Рэмси. Он также скрестил руки на груди и негромко, но твёрдо ответил ему с той же интонацией: — Да пошел ты, урод.***
Намертво сцепившихся Рика с Джесом разнимали два спортсмена, волей случая оказавшиеся рядом. Андерсен не помнил, кто из них нанёс первый удар. В конце Рик умудрился извернуться и больно пробить ему ногой в солнышко. Он торжествующе улыбнулся, увидев, как побледнел от боли и ярости Джес. Их растащили по разным углам и привели в чувство холодной водой. Рвущегося Джеса едва удерживал Сид Голден и тщетно пытался вразумить друга, Рика прижимал к себе огромный и мощный Энтони Галлахер. — Встретимся в октагоне, Джес, и я докажу тебе, что я лучше, — Андерсен тяжело дышал от бешенства и сжимал разбитые пальцы. Джес коротко рассмеялся. Рик буквально подписал самому себе смертный приговор. — Ты, блять, серьёзно, малыш? — он поправил съехавшую на одно плечо футболку. — Ты будешь плакать как сучка. Пока не признаешь себя ею, — он жёстко усмехнулся, не обращая внимания на Энтони, вставшего рядом с другом. — Идиот, — с едкой насмешкой добавил Рэмси. У Рика не было против него ни единого шанса. Джес развернулся и вышел из холла, с грохотом захлопнув за собой дверь. Андерсен посмотрел ему вслед, не слыша шепота потрясенной толпы. Драка закончилась, но все понимали, что это только начало жестокой, безжалостной вражды двадцатипятилетнего маэстро Джеса Рэмси и восемнадцатилетнего гения Рика Андерсена.***
В раздевалке инцидент имел продолжение. — Предлагаю пари, малыш, — насмешливый голос Джеса стал не самой радостной нотой, с которой для Рика начался тренировочный день. Тот даже не удостоил его взглядом, продолжая агрессивно закидывать вещи в шкафчик. Драться всерьез перед финалом было глупо. — Проебешь парню из Индонезии — отсосешь мне в кабинке туалета. Ты наше слабое звено, и если ты подведешь команду... тебе пиздец. Джес развернулся и хотел выйти в зал. Сделать этого ему не дали. — Слышь, Рэмси, — в том же тоне бросил Андерсен. Он встал перед ним и загородил дорогу. — Проебешь своему сопернику — я тебя выебу раком без смазки. Согласен? Щеки Джеса стремительно порозовели от злости. — Давно не получал, белая сука? — Кто здесь сука?! — взорвался Рик и с силой толкнул его в грудь. Рэмси ответил сразу же, отвесив ему унизительную пощёчину. Мальчишку повело; он едва устоял на ногах и приложил ладонь к пылающей щеке. — Ты, — рявкнул готовый к еще одной драке Джес. Рик, придя в себя, молча кинулся на него в отчаянном желании повторно разукрасить ему физиономию; тот в долгу не остался и перехватил худые запястья врага. Завязалась молчаливая схватка, грозящая перерасти в громкое побоище. — Ты все равно нихрена не докажешь своему Энтони, — с ядовитой улыбкой ударил по больному Джес и пнул Рика в колено. — При чем здесь это?! — вскипел задетый за живое Андерсен. Он не ожидал, что о его скрытых чувствах к Энтони станет известно Рэмси. Такое он не доверил бы даже Яну, своему близкому другу, опасаясь силы собственной страсти, тщательно скрываемой им от Энтони и всего мира. — Да ладно, ты его любишь, — Джес торжествовал. Он попал в самую рану. — Я его не люблю!! — взревел Рик и от души вмазал ему джебом по челюсти. Джес едва успел увернуться и несильно ударил его между ног. Андерсен вскрикнул от боли и прижал ладони к повреждённому месту. Его враг уже занес руку для решающего удара, как в этот момент в коридоре послышались голоса возвращающихся с занятий футболистов. — Добью тебя потом, сучка, — напоследок пообещал ему Джес. Он прошёл к выходу и намеренно задел его плечом, на что тут же получил ощутимый толчок в спину. Рэмси замер, прикрыв глаза. Это было очень, очень зря. — Молись, чтобы я не рассказал Энтони, — обманчиво спокойным голосом произнёс Джес. — Расскажи, — с презрением бросил Рик, дыша через раз от острой боли внизу живота. — Он тебе все равно не поверит, придурок. — Ты второй раз влюбляешься не в того. — Заткнись, Джес. Я был идиотом, когда влюбился в тебя. От второй драки обоих парней удержало только появление ребят футбольной команды.***
— Сборная Индонезии выебет вас в жопу, если не соберетесь и не покажете максимум. Голос невыспавшегося Бернарда отличался особым дружелюбием и приветливостью. Шестеро спортсменов стояли перед ним в ряд, готовые к встрече с представителями джакартского бойцовского клуба. Про разгром сборной Евросоюза они уже знали. Напрягало то, что их будущие соперники с другого конца света сделали это слишком просто. Проще, чем они сами. — В этом турнире мы открываем ставки фаворитами, — продолжил глава Центра. — Джакарта ставит против нас шестерых чемпионов Азии. Их лидер — зверь, который в прошлом туре вынес Ганнара Нельсона за две минуты. Они единственные, кто способен составить нам конкуренцию. Ян, — обратился к нему Бернард, скрестив руки на груди. — Я думаю, ты понимаешь, что от твоего боя зависит исход всего турнира. Если количество очков будет одинаковым, победителем станет та команда, чей первый номер уложил капитана соперников. Мы с Индонезией идём на равных. От твоего поединка может все решиться. — Я знаю, — бесстрастно ответил Хейз. Он готов был драться до последнего вздоха. Ради команды, ради победы над тем, кто вышел бы против него в финальном этапе этих соревнований. — Демиан Фостер не имеет ни одного поражения на международной арене. Этому монстру всего двадцать лет, но он уже считается одним из лидеров их школы. По происхождению, кстати, явно не азиат. Год проходил спецподготовку в школе крав-мага. Это очень жёсткие ребята. Возможно, он станет самым тяжёлым соперником за всю твою карьеру. Тебе достался тяжеловес-ударник. Жуткое сочетание. Ты понимаешь, о чем я? — Да. Бернард, просматривая досье темноволосого джакартца, имеющего двойное гражданство США, пытался разгадать его личность и понять, какое отношение он имеет к Яну. То, что между ними искрило, догадливый Ройс увидел сразу. — Я не знаю, что произошло у вас с этим парнем раньше, — продолжил тренер, глядя в глаза своему фавориту. Остальные члены команды удивлённо переглянулись между собой. Они ничего не слышали про это. — Меня и не волнует, из-за чего ты его ненавидишь. Завтра ты должен вынести Дема. Без вариантов. Понял? Губы Яна тронула жёсткая, нехорошая улыбка. — Да. Бернард в очередной раз поблагодарил судьбу, подарившую ему это чудовище, крепко его обнял и подошёл с рукопожатием к другим членам команды. Он заглянул каждому из них в глаза и произнёс фирменное прощальное напутствие: — Завтра вы должны сдохнуть, но победить. Блюйте кровью, орите, срите кровавым поносом, но принесите мне в зубах победу над сборной Индонезии. Вы — мои лучшие спортсмены. Вся Америка завтра будет смотреть телевизор, пить валерьянку и надеяться на вашу победу. Вы не можете подвести нашу страну. Вы должны победить. Semper Fidelis! — Semper Fi!! — грянул в ответ ряд нестройных голосов.