Держать удар

— Прости меня. Прости меня за все, Ян, — бессвязно шептал Энтони, прижимая к себе плачущего друга. Тот уткнулся лицом ему в грудь и беззвучно всхлипывал в захлестывающей истерике. Сочувствующие индонезийцы кидали на поверженного бойца понимающие взгляды. Никто из них не испытывал к Яну настолько дикой ненависти, чтобы искренне радоваться такой жестокой расправе. Хейз был для них игроком класса А, серьезной внешней угрозой, которую следовало немедленно уничтожить, но, проиграв, он стал очередной сломанной жертвой Демиана. Обычным израсходованным материалом, вряд ли бы сумевшим когда-нибудь восстановиться и вернуться в строй. Его безмолвные всхлипы, терзающие сердце, вызывали только сострадание. Тренер Дема Сатриа Панджаитан тяжело вздохнул, вспоминая, какими преданными друзьями были Ян с Демианом в детстве. Если бы одному из них хватило ума вовремя задвинуть амбиции и подчиниться второму, а тому — быть нежнее и мягче, их противостояние не закончилось бы этой нокаутирующей сценой. Отряд вооруженных индонезийцев остался проследить за прощанием Колдуна со своими людьми; остальные молча покинули ангар, в последний раз глянув на побежденного врага. — Ненавижу вас всех, — лихорадочно всхлипывая, повторял в полубеспамятстве Ян. Футболка Энтони насквозь промокла от его слез и крови. — Ненавижу! У меня никогда больше не будет друзей. Никогда, никогда в жизни!.. — Прости меня, — в сотый раз с горечью повторил Энтони и обнял его крепче. — Я пытался тебя предупредить, Ян. Правда пытался… Но Дем заставил меня замолчать. Он осторожно поправил порванную футболку Колдуна, снял с себя мастерку и накрыл ею его интимные места. Всего в крови, в изорванной одежде, уничтоженного и едва не теряющего сознание — таким люди Хейза видели его перед расставанием. Асгардцы несмело подошли к своему лидеру. Кто-то из них открыл бутылку с водой, чтобы промыть раны, другой приготовил спирт. Нейт Гарсия с отвращением оттолкнул Энтони. Тот молча встал и отошел, чувствуя себя последней тварью. — Я введу анальгетик, Нейт наложит бинты. Надо аккуратно зафиксировать и промыть, — бледный как тень врач Айенн Рэкс обращался скорее к самому себе. Чтобы не молчать, не видеть потухший в одночасье взгляд Яна, безжизненную маску, застывшую у него на лице, мокрые щеки и покрасневшие глаза. Люди Хейза с нескрываемой ненавистью смотрели на Энтони, и только присутствие вооруженных противников останавливало их от кровавого возмездия Галлахеру. Этого от него не ожидал никто. Асгардцы не понимали, для чего обласканному роскошью, влиятельнейшему миллионеру Энтони предавать своего лучшего друга. — Надеюсь, Джес сделает с тобой то же самое, — бросил ему Нейт. — Мечтай, — тихо отозвался Энтони. — Мы тебя найдем и вытащим, — пообещал немного успокоившийся Алистар. Мальчишка осторожно стирал кровь с разбитого лица Яна. — Только продержись, пожалуйста. Хейз, до этого бездыханной куклой лежавший в объятиях Нейта Гарсии и ни на что не реагировавший, поднял голову. — Даже не смей, — едва слышно ответил он хриплым, сорванным голосом. — Дем вас убьет. — Мы не оставим тебя у него, Ян, — яростно возразил Нейтан. — Нейт, блять, — Колдун затравленно всхлипнул. — Не вздумай. Не хочу потерять еще и вас. Жалкие остатки некогда мощной группировки, асгардцы сгрудились вокруг своего командира и закрыли его собой от похотливых взглядов людей Дема. Командир третьего ранга Леонардо Мишель присел рядом с ним на одно колено и аккуратно поднял его лицо на себя. Ян сразу же отбросил его руку и отвернулся. — Не трогай меня, — с надрывом прорычал Хейз. — И вообще, уйдите отсюда все. Пожалуйста, — тихо добавил он. Леонардо с нежностью коснулся напряженного плеча Яна. Над сломанными руками бойца уже работали бледные от ужаса медики — последние из остававшихся у него врачей. Приглашая их с собой, Колдун рассчитывал на мед помощь после триумфа собственной победы — и на возможную экстренную реабилитацию забитого до потери сознания Демиана. Если бы он только знал, кого\и как именно врачи будут приводить в чувство после поединка, никогда бы не согласился на бой с этим монстром. С ебанутым, начисто лишенным сострадания и милосердия зверем, которого он раньше искренне считал своим лучшим, любимым другом. — Можешь говорить, что хочешь, Ян, — мягко произнес Леонардо, утешающе гладя его по спине, пока Хейз едва дышал от боли в руках. Врачи накладывали жесткие фиксаторы на сломанные кости и пытались остановить бьющую ручьем кровь из сломанного носа. — Сейчас мы не будем пытаться отомстить, — спокойно пообещал Лео, — три дня. Дай нам только три дня, Ян. Мы подкопим силы, наладим нужные связи и вернемся за тобой, где бы ты ни был. Мы сделаем все, чтобы отбить тебя у этих мразей. Постарайся не умереть в течение этих трех дней, а мы сделаем все остальное. — Нет, не сделаете! — рявкнул Ян. Он стремительно обернулся и посмотрел в глаза вздрогнувшему Леонардо. Тот отшатнулся, потрясенный абсолютно мертвым выражением его глаз. Безумный, пустой и почерневший взгляд Яна делал его похожим на загнанного в ловушку, смертельно раненого хищника, у которого уже не осталось сил сражаться за свою свободу. Нейт с содроганием сердца обнял его сильнее, проклиная себя за то, что они не смогли спасти своего лидера. Алистар поднял голову и ненавидяще посмотрел на Энтони. Тот отвел взгляд. — Повторяю в последний раз — Алистар, Лео и остальные, — было видно, что каждое слово давалось Яну с трудом. — Считайте, что это все, — прошипел он, не отрывая взгляда от лица Леонардо. — Мы проиграли. Не смейте — слышите, не смейте, — рисковать ради меня теми, кто остался. Иначе он убьет вас всех, — на грани слышимости добавил Колдун. Нейт вынудил его снова лечь себе на плечо. Как лидер их группировки все еще держался в сознании, оставалось для него и остальных загадкой. — Ты понимаешь, что ты несешь? — с болью спросил Лео, пытаясь заглянуть Яну в лицо. — Еще ничего не закончено, — неверяще помотал головой Алистар. Вооруженные с ног до головы индонезийцы пристально следили за каждым их шагом. Если бы кто-нибудь из асгардцев сейчас попытался вытащить оружие, его бы размазало по стенке залпом из тридцати заряженных импульсников. — Все было закончено неделю назад, — безэмоционально ответил Ян, постепенно теряя сознание под действием мощных седативных. — Моя вина в том, что тогда я этого не признал. Главный из оставшихся индонезийцев нетерпеливо кивнул Энтони в сторону выхода. Пять обещанных Демом минут давно прошли. — Возвращайтесь в Вегас и сохраните тех, кто еще остался. Меня вам уже не спасти, — с нездоровой улыбкой прошептал Ян перед тем, как окончательно уснуть в теплых объятиях Нейта Гарсии. — На выход, — скомандовал главный помощник Дема, держа Алистара на мушке. — И только попробуйте что-нибудь выкинуть . Ваш лидер сдался, договор никого не убивать уже не в силе. — Я возьму его на руки, — тихо сказал Энтони. — В магнитоплане Дема есть медкапсула. — Энтони, с тобой мы еще поговорим отдельно, — сквозь зубы процедил кто-то из поредевших рядов асгардцев, разрывающихся между желанием попытаться отбить Яна силой и пониманием того, что это приведет не только к их верной гибели, но и к смерти остальных бойцов отряда. — Если ваш командир будет хорошо себя вести, возможно, Демиан разрешит ему выйти с вами на связь, — вклинился в разговор другой боец Фостера. Соперники асгардцев не хуже тех понимали, что значило для таких преданных, бесстрашных ищеек потерять предводителя стаи, в последний раз пожать ему руку и согласиться на унизительные условия победителей. Видя то, как адски тяжело дается Нейтану Гарсии отпустить бездыханного Яна и передать его в руки Энтони, а всем остальным — удержаться от резкого порыва кинуться в драку, бойцы Дема и Графа испытывали к ним только уважение, — конечно, после готовности в любой момент пристрелить. Энтони осторожно поднял Яна с измазанного кровью и спермой пола и двинулся вместе с ним к дверям. Выходец из тяжелого дивизиона, спортсмен весом в неполные сто килограммов, бессознательный Колдун казался ему легким как ребенок. К счастью, кто-то из асгардцев догадался вернуть сорванные Демом армейские брюки на место, и ненужная теперь мастерка Энтони соскользнула и упала на пол. Лео поднял ее и со всей силой швырнул ему в лицо. — Подавись, тварь. Галлахер едва успел отвернуться. — Тебе повезло, Лео, что я сейчас не могу набить тебе морду, — непривычно серьезно произнес он, глядя ему в глаза. — Но будь уверен, мы с тобой еще поговорим по этому поводу. Джес Рэмси, стоявший в отдалении от всех, вопросительно приподнял бровь. Он так и не понял, за кого все-таки играл его заклятый враг, и, если честно, не очень хотел это уточнять. — Это еще не конец! — крикнул вдогонку беспомощно расцарапывающий ладони Алистар. — Не конец, блять, слышите, ублюдки?! Я клянусь вам в этом!...

***

К концу первой декады июля тренерскому штабу Яна стало очевидно, что хороших новостей от флагмана их команды ждать не приходилось. Близилось время августовского чемпионата Америки. Старомодный антикварный телефон с увесистой трубкой разрывался от звонков в роскошно обставленном кабинете Бернарда, а лучший боец его команды хранил пугающее молчание. Ройс прекрасно знал, что происходило между двумя заклятыми врагами. Он несколько раз пытался связаться с Яном, чтобы предложить ему свою помощь, но было слишком поздно — Дем разнес друга быстро и технично. Бернард не находил себе места от терзающего душу страха, зная, с кем ведет сражение двадцатилетний наследник его империи. Он догадывался, что Энтони тоже ввязался в махач на стороне Яна, но Галлахер не появлялся на тренировках и не отвечал на настойчивые звонки Ройса. Бернард вместе с отцом Рика Флойдом Андерсеном и отцом Энтони Даниэлем Галлахером молча ждал возвращения трех бойцов сборной и злился от собственного бессилия, от невозможности как-то им помочь. Они были статистами в этой игре, и вынужденная роль наблюдателей не устраивала ни одного из этих троих. В конце первой декады июля стало ясно, что нихрена ничего не идет по плану и что люди Яна — в лучшем случае — не могут одержать победу над людьми Демиана. О худшем исходе реалистично настроенный Бернард старался не думать. Масла в огонь подлила Анна Гарсия. Седьмого июля представительница Яна, тайно приходящаяся Бернарду родной племянницей, молча вошла к нему в кабинет и закрыла дверь на замок. Она небрежно бросила телефон на стол любящему дяде и тихо разрыдалась, не сдерживая слез. Побледневший Ройс взял телефон и увидел уведомление на экране. Он знал, что его племянница и Ян находились в любовных отношениях, поэтому для него стало ударом сухое, лаконичное сообщение Хейза, в котором тот кратко уведомил ее о разрыве. — Это конец, Бернард, — плакала безутешная Анна, размазывая по лицу дорогую тушь. Бернард порывисто поднялся с кресла и крепко обнял племянницу. Он убаюкивал ее как маленького ребёнка и лихорадочно думал над тем, почему Ян это сделал. Колдун даже не нашел времени для очной встречи с влюбленной в него девушкой, с той, по которой сам сходил с ума… Он помнил, как счастливая Анна по секрету рассказывала ему, как Ян признавался ей в любви, какой животной страстью горели его глаза во время их занятий любовью.. Оглушенный новостью Бернард не понимал, что заставило Колдуна написать это холодное, странное сообщение в самый разгар их бойни с Демианом. Ройс уже открыл рот — напомнить любимой племяннице, что ни один мужчина на свете, даже такой охуенный как Ян, не заслуживает её слез, но в этот момент Анна его перебила. Она резко успокоилась, вытерла мокрые от слез щеки, сделала пару глубоких вдохов и посмотрела на дядю с абсолютно другим выражением лица. — Бернард, — мрачно произнесла она изменившимся голосом, — я уверена, его заставили написать это сообщение. И даже знаю, почему. Поэтому и плачу. Ройс долго смотрел на неё странным взглядом, в котором невозможно было прочитать определённое выражение, а потом с грохотом ударил кулаком по столу и медленно покачал головой, не сводя с неё глаз: — Я не верю в это, Анна. Просто не хочу в это верить.