Держать удар

Ян пришёл в себя в закрытой капсуле автохирурга. Слабость разливалась по венам, усыпляя, утягивая обратно в мутную пелену тяжёлого медикаментозного сна. Усилием воли он открыл глаза и заставил себя проснуться. В нос ударил сладкий аромат крови и холодный запах операционной. В висках пульсировала тупая давящая боль. Руки и ноги Яна фиксировали мягкие, но прочные специальные ремни — видимо, чтобы пациент с горя не вогнал себе скальпель в горло. Считав его пробуждение, машина плавно прибавила уровень освещения и едва заметно усилила хватку на его запястьях. Он плохо чувствовал обе руки. Медленно отъехала в сторону усеянная индикаторами состояния задвижная панель. В глаза ударил яркий свет лампы. Небольшая, обитая плотным белым войлоком незнакомая ему комната. Слишком похожая на те, в которых раньше держали опасных психбольных. Лучше бы убил сразу. Дверь в комнату отъехала в сторону, и Ян стремительно отвернулся. Вошедший подошёл вплотную к открытой капсуле. Едва слышно усмехнулся. — Доброе утро, сладкий. Хейз ничего не ответил, глядя в стенку капсулы безжизненными глазами. — Я принёс тебе завтрак в постель. «Засунь его себе в анус, ублюдок». — Дырка сильно болит? — Демиан нежно улыбнулся. — Я бы растянул тебя лучше, если бы ты дался. Ян сжал зубы и прикрыл глаза. Цифры пульса на электронной панели неуклонно росли. — Пока руки не заживут, буду кормить тебя сам. «Я не буду есть. Сдохну от голода, чтобы не принадлежать тебе». Демиан наклонился над неподвижно лежащим Яном и грубо повернул его лицо на себя. Тот все равно отвёл глаза, избегая зрительного контакта с тем, кто овладел им силой на глазах у сотни вооружённых бойцов. — Посмотри на меня, — тихо произнёс Дем. Не получив ответа, хлестнул Яна ладонью по щеке. — Посмотри на меня, — жёстко повторил он, с жадностью исследуя взглядом его лицо. Ян затравленно посмотрел ему в глаза и сразу же отвернулся. Его тошнило. — Ты решил поиграть в молчанку? — поинтересовался Демиан. — Ты ж проиграешь на третьей минуте траха в жопу. Он отрегулировал что-то на приборной панели и капсула изменила форму, чуть приподняв Яна — чтобы не подавился. — Мне кормить тебя нормально или вливать через расширитель для рта? — Демиан вскрыл витаминный коктейль и разорвал упаковку протеиновых батончиков. — Я не буду есть. Фостер терпеливо вздохнул, грубо повернул за щеки лицо Яна на себя.  — Я примотаю тебя цепями к батарее и буду кормить своей спермой, чтоб ты не сдох от голода. Умереть рядом со мной у тебя не получится, Ян. Будь хорошим мальчиком. Не заставляй меня напоминать, кто из нас победил. Ненависть, вспыхнувшая в потухшем взгляде Хейза, ясно дала понять, что он и без напоминаний прекрасно об этом знает. Ян медленно высвободил сломанную в кисти руку. Тщательно скрывая боль, аккуратно взял коктейль. Ослабевшие пальцы на секунду дрогнули, но он быстро пересилил себя и демонстративно сделал глоток. — Вот и умница, — усмехнулся Демиан. Его лучший друг был готов на любые ухищрения, только бы не принимать еду из его рук. — Где мои люди? — хрипло спросил Ян. Страх за судьбу Меги и остальных бойцов, ставших пленниками Дема, перекрывал его личное горе. Эту бойню развязал он, он же должен был понести наказание за своё поражение. Фостер отрегулировал что-то на приборной панели, подвинул кресло, расслабленно устроился возле Яна, убрал волосы ему с лица. Тот рванулся в сторону, уходя от ненавистных ему прикосновений. — Перестань играть драму, — слегка раздраженно бросил Дем. Сначала кончает от его члена в заднице, а потом строит из себя хер пойми кого. — Где мои люди? — повысив голос, повторил Ян. До того, как схлестнуться с бывшим другом один на один, он был уверен в относительной адекватности Демиана. После того, что сделала с ним эта тварь, Хейз ожидал от него всего. Настолько всего, что даже смерть и пытки теперь не казались ему самым страшным исходом для своих бойцов. Демиан бросил на друга такой взгляд, что рвотные спазмы, сжимающие горло Яна, усилились. Если бы не голод в течение последних бессознательных суток, его бы вывернуло прямо здесь, в капсуле. Откровенное, слишком явное влечение, светящееся во взгляде Фостера, вызывало невольную крупную дрожь. Яна передернуло. Дем заметил это, и хищная, понимающая улыбка тронула его губы. — Кто-то у меня. Кто-то в больнице. Пятеро в тюрьме, одного отпустил. Двоих отправил Рику с вибраторами в заднице, это его люди. Жри свои батончики, не отвлекайся. Бойцы Энтони все на свободе. Ян на мгновение перестал дышать. — Что ты делал с моими людьми? Дем пожал плечами. — По-разному. Тех, кто сломался сразу, держал в ангаре. Особо буйных уделывал Граф, с сучками посмазливее развлекались мои солдаты, — Ян в ужасе поднял на него глаза. — Заценил, кстати, твой выбор, ты своих бойцов отбираешь по признаку «у кого больше жопа»? Фостер мечтательно рассмеялся. — Натан говорил, что такого охуенного секса у него с выпускного не было. Перетрахал половину твоего состава и случайно парня из моего. Уже добрался до Джеса с Энтони, но я, к счастью, успел. Ян рванулся из своей капсулы и выплеснул ему в лицо остатки витаминного коктейля. — Демиан, блять, ты нормальный?! — проорал он. Фостер медленно стёр с щёк сладкую кремовую жидкость и наотмашь ударил его ладонью по лицу. — Нет, не нормальный. Как будто, ты, сука лицемерная, можешь назвать себя нормальным, — он сдавил горло взбешенного Яна стальными пальцами, опрокинул его на подушку. Хейз увидел перед собой тёмные ненормальные глаза с расширенными от частого приёма стимуляторов зрачками, глаза человека, способного без колебаний избавиться от любого, кто встал бы у него на пути. Взгляд безжалостного зверя, проламывающего дорогу к вершине, танком сносящего своих противников и привыкшего добивать проигравших. В этот момент силовой перевес между ними был настолько заметным, что Демиан не боялся внезапного удара со стороны Яна. Он усилил мёртвую хватку на его горле и опомнился только тогда, когда тот закашлялся от нехватки воздуха. — Я бы никогда не сделал этого с тобой, — прошипел задыхающийся Колдун. — Ни с тобой, ни с твоими людьми. Я уважал тебя, Дем. Ни одного из твоих бойцов мои не изнасиловали. Они все вышли нетронутыми, тварь. И тебя бы я тоже не тронул! — надрывно крикнул он, с бессильной злобой глядя бывшему лучшему другу в глаза. — Опять лицемеришь, Ян? — прорычал Дем. — Не ты ли мне говорил, что лучше сразу подставить жопу и не лезть с тобой один на один? — Не трогай меня, животное, — с отвращением отшатнулся от его касаний Хейз. Голос предательски дрогнул — это напомнило те жалкие, умоляющие интонации, с которыми он, исходя на крик, просил Дема остановиться. Его стальной внутренний стержень переломили пополам, размололи в кровавые ошметки личность и принципы экс-чемпиона мира в тяжёлом весе. Яну казалось, что все, происходившее с ним в эти минуты — слишком реалистично смоделированная компьютерная игра, кошмарная виртуальная реальность, откуда он не может проснуться. Сознание словно отделилось от тела и работало само по себе. Он не верил, не мог поверить в то, что случившееся вчера — правда и что человек, ради которого он не задумываясь пошёл бы в огонь и воду, публично взял его силой. — Я животное? — рассмеялся Демиан, отпуская друга. Он перекинул ногу через обессиленного Яна, забрался к нему в медкапсулу и устроился у него на бёдрах. Глаза Колдуна расширились, когда Фостер прижался упругими ягодицами к его члену, прикрытому только тонкой тканью трусов, вдавил собственный напряжённый пенис ему в низ живота, приник к Яну всем телом, давая прочувствовать исходящий от него жар. Полулежащий Хейз попытался отстраниться от этого ненормального, но жёсткая спинка медкапсулы равнодушно выдержала вес обоих спортсменов. Где-то на заднем плане запищал какой-то датчик — видимо, не понимая, почему в капсуле теперь находятся двое. — Не отрицаю, — Демиан взял со стола протеиновый батончик. Медленно облизал его со всех сторон, имитируя минет и глядя Яну прямо в глаза, надавил им на сжатые губы партнера. Тот с омерзением отвернулся. — И ты, солнце, такое же животное, как и я, — сладко улыбнулся Дем. Он резко повернул лицо своего любовника на себя, дал ему слабую пощёчину. Колдун, помня об обещании питаться спермой, приоткрыл горячие, влажные губы и едва сдерживая тошноту откусил маленький кусочек. Его чуть не вырвало. Чудом успел сдержаться. Демиан тяжело вздохнул и заставил Яна съесть батончик полностью, давясь, проглатывая собственную слюну, пытаясь не замечать его вкуса и запаха. — Ненавижу твоё лицемерие, — честно признался Фостер. — Я правда тебя любил, Ян, но за твою трусость готов был тебя придушить, — Хейз корчился, борясь с приступами тошноты. Если бы его сейчас вырвало прямо на Дема, тот точно устроил бы ему такое продолжение вчерашней ночи, что Ян разревелся бы от унижения прямо у него на глазах. — Я тебя не боюсь, — с трудом прохрипел он. Батончик отчаянно просился наружу, и, судя по ощущениям, вместе с ним этого же хотела половина внутренних органов. Внутри все скручивало от стыда и отвращения. — Боишься, — спокойно возразил Дем, убирая ему волосы с лица. Ему до мурашек по коже нравился этот интимный, сексуальный жест. — Даже сейчас ты мне врешь, Ян. Не понимаю — зачем. — Что ты мне сделаешь? Опять изнасилуешь? — надсадно бросил Колдун. Тёплое тяжёлое тело Фостера прижимало к спинке медкапсулы и не давало сделать нормальный вдох. Демиан ласково погладил его по щеке. Взял с тумбочки второй батончик. Яна передернуло. — Да. Во всех позах. Тебе же страшно, признай, — он усмехнулся. — Страшно не потому, что я тебя выебу, а от того, что тебе самому это понравится. Ян молчал, отведя взгляд вниз. Щеки постепенно становились ярко-розовыми. Воспоминания прошедшей ночи накатывали, подобно волнам, душили своей реалистичностью и безжалостным описанием самых мелких деталей — вплоть до того, как Демиан выдоил его рукой насухо, а после со вкусом облизал пальцы и вытер мокрую ладонь об его лицо. — Открою тебе секрет, принцесса, — стояк Дема отчётливо упирался Яну в живот. Он приник к нему ещё ближе и положил ладони ему на плечи. Приторный аромат батончика, который Демиан сжимал между пальцев, усилил рвотные позывы. — Ни один парень не кончит от насильственного секса. И от обычного тоже не всегда, даже если хорошо растянут и смазан, — лицо Яна одним выражением передало его отношение к таким подробностям. — Ни один нормальный парень не будет стонать как шлюшка и кончать струёй от изнасилования моим размером. Нигде. Ни в порно, ни в жизни. Только в комиксах для взрослых, где пасс вроде ломается, а вроде сам мечтает быть жёстко выебанным, как ты, — с недоброй улыбкой просветил Демиан. Ян поднял на него взгляд. Сейчас он сильно жалел о том, что лицо Дема находилось слишком высоко для неожиданного удара головой. Ноги были туго зафиксированы повязками. Хороший удар коленом в почку тоже отменялся. — Знаешь, Ян, я не удивился, когда ты спустил подо мной в первый раз, — продолжил Демиан. Он поднёс батончик ко рту Колдуна и едва успел убрать пальцы от мелькнувших зубов. — Если честно, я этого ждал. Для всех остальных ты, конечно, можешь быть альфа-самцом, лидером, чемпионом, — дыхание Хейза постепенно ускорялось, — но для меня… — Фостер с силой зажал ему точки возле ушей и протолкнул в приоткрывшиеся губы Яна сладкую гадость, — ты просто очень хороший актёр. Болезненным, но смазанным ударом в ребра Колдун отшвырнул от себя Инквизитора и выплюнул ненавистный батончик. Дем с трудом удержался на бёдрах друга, выматерился, коснулся ладонью пострадавшего места и жёстко перехватил оба запястья Яна. Тот зашипел от боли, когда Фостер задел его травмированный локоть. Демиан прижал сломанную в запястье руку друга ему к груди, поднял предмет спора и без прежней насмешки посмотрел Колдуну в глаза: — Либо ты ешь, либо я тебя ебу прямо здесь. Ян обречённо закрыл глаза и приоткрыл губы, позволяя Дему скормить ему остатки завтрака. Пришлось сжать зубы до боли в деснах, чтобы не вывернуло непрошеной едой. — Дай воды, — выдавил он из себя. Демиан послушно дотянулся до стоявшего на столике графина и протянул его Яну. Вот так бы сразу. Через две минуты лихорадочной борьбы с сжимающими горло спазмами и отторжения садистски приторного спортпита — Фостер же знал, что он ненавидит сладкое! — Хейз наконец взял себя в руки и поднял лишенный какого-либо выражения взгляд на своего пленителя. — Это физиология, — повторил он фразу, сказанную им после первого яркого оргазма под своим врагом. Демиан смотрел на него в упор. — Ты идиот, если правда думаешь… Ян не договорил. — Ты сам в это веришь? — мрачно спросил Фостер. — Веришь в то, что можно получить удовольствие под тем, кого ненавидишь? — Да, верю, — тихо отозвался Ян. — Сочувствую, — фыркнул Демиан. Если Колдуну нравилась эта бессмысленная игра в невинность — он мог продолжать драму сколько угодно. Всё равно в ближайшем будущем Фостер раз и навсегда прекратил бы это актёрство в стиле «я не такой как ты думаешь». Яну недолго оставалось вымаливать милосердие на подходе к оргазму, кусать губы, закрывать глаза и мотать головой, отрицая свои ощущения и себя самого. А после, отойдя от растекающейся по телу истомы, рваться в глупую неравную драку, пытаться доказать что-то себе и Дему, рычать, стирать руки в кровь о жёсткий металл наручников… Фостеру надо было подождать ещё несколько дней перед окончательным выздоровлением соперника, а потом он мог сделать с ним что угодно. Операция, успешно проведённая Графом на Рике, ожидала следующую непокорную жертву. Демиана выносило при мысли о том, каким после неё станет его гордый, слишком принципиальный мальчик, отказывающийся признавать очевидное. — Я никогда не буду полностью твоим, — прошептал Ян, глядя на него своим фирменным блядским взглядом из-под ресниц. Колдун не знал, как пошло это выглядело… Фостер смотрел ему в глаза пару секунд, запоминая этот момент, а после неожиданно подался вперёд и коснулся его полных горячих губ своими. Ян сразу же отвернулся, быстро вытер губы плечом. Рванул прижимаемую в груди руку, жестко оттолкнул его от себя. Он не понимал, зачем Демиан издевался над ним так. Инквизитору никогда всерьёз не нравились мужчины, эти ласки были мерзкими, ненормальными, несвойственными тому парню, которого он знал. Дем жёстче перехватил обе его руки, подался бёдрами вперёд, сжал ягодицами член Яна сквозь белье, впился в открывшуюся шею грубыми поцелуями. Он ожесточённо, голодно целовал корчащегося от неприятия друга, ставил засосы, вылизывал нежную кожу, вдыхал сладкий, мужественный аромат Колдуна, покрывал поцелуями его ключицы и грудь… Это было похоже на помешательство; Демиан плохо контролировал себя в этот момент. Рельефная, идеальная фигура Яна срывала все предохранители, выражение отвращения, застывшее на некогда высокомерном лице возбуждало сильнее афродизиака… Дем продолжил зацеловывать ему шею, прекрасно зная, какое действие это производит на их снежную королеву. Он хотел проверить свою догадку, и через несколько минут страстных ласк его старания дали результат. — У тебя встал, — с улыбочкой заметил Демиан, дразня языком беззащитную сонную артерию Яна. — И после этого ты говоришь, что не хотел меня трахнуть. Смешной. — Животное… — Лицемер.