***
В гостиной мерно тикали часы. Регулус сидел на диване, рассеянно листая папку с информацией о семье Грейс. Стоявшая у камина Кэти задумчиво разглядывала висящий над ним морской пейзаж. Алекс, устроившаяся на подлокотнике кресла, покачивала ногой в такт часовому маятнику. И все трое то и дело бросали выжидательные взгляды в сторону двери. Наконец, спустя, кажется, целую вечность, та открылась, впуская в гостиную смущенного и явно растерянного целителя. — Ну? — тут же вскинулся Регулус, захлопнув папку и подавшись вперед. Кэти и Алекс синхронно обернулись. — М-м, — целитель прочистил горло и поправил очки на носу. — Мистер Блэк, я еще раз тщательно обследовал девочку… — он замялся. — Вы знаете… это, конечно, очень странно… откровенно говоря, со мной это впервые за сорок лет практики, но… вероятно, в прошлый раз я допустил ошибку… — Вы не могли бы изъясняться конкретнее? — нетерпеливо прервал его Регулус. — Что с ней случилось? — Очевидно, вследствие дестабилизации психо-эмоционального состояния произошел резкий энергетический всплеск, повлекший за собой неконтролируемую динамику свободных магических потоков. На несколько мгновений в гостиной повисла растерянная пауза, а затем Кэти вздохнула. — Уважаемый, напрягитесь, — почти умоляюще попросила она. — Можно еще проще? Вот прям совсем. Для тех, у кого нет степеней по колдомедицине. Целитель развел руками. — Стихийный выброс. Девочке приснился кошмар, во сне она испытала сильные негативные эмоции, в целом, ничего необычного… — Ничего необычного? — Кэти выразительно подняла бровь. — Она на протяжении нескольких минут удерживала вокруг себя локальное наэлектризованное торнадо! Я уже не говорю про сожженные перья и взрывающиеся вокруг предметы! — Да, безусловно, выброс был сильным, — не стал спорить целитель. — Но то, что вы описали, вполне соответствует ее, не побоюсь этого слова, выдающемуся потенциалу. — Выдающемуся? — Регулус моргнул. — Когда это он успел стать выдающимся, если еще вчера вы говорили… — Ну, я ведь уже признал свою ошибку, — целитель вздохнул. — Повторюсь, для меня самого это весьма странно, но, вероятно, меня сбило с толку ее сильное магическое истощение, — он неуверенно пожевал губами. — По крайней мере, это единственное разумное объяснение, которое я вижу. В любом случае, сейчас я могу с уверенностью сказать, что Грейс потенциально очень сильная волшебница. — Насколько сильная? — уточнил Регулус. Целитель задумчиво посмотрел на него. — Ее уровень на данный момент сопоставим с вашим, мистер Блэк. Регулус ощутил пробежавший по спине холодок. — Подождите, — ошарашенно протянула Кэти. — Но как это возможно? Регулус — чистокровный волшебник с родословной длиннее, чем лондонский телефонный справочник, а эта девочка максимум полукровка… И потом, ей всего двенадцать! — Мне понятно ваше удивление, мисс, — кивнул целитель. — Я, честно говоря, и сам был озадачен не меньше, но уверяю вас, на этот раз ошибки нет. Вы, конечно, можете пригласить другого специалиста, но спорю на свое годовое жалованье, он скажет вам то же самое. — Не думаю, что в этом есть смысл, — протянул Регулус, глядя куда-то перед собой. А потом сосредоточился. — Значит, сейчас с девочкой все в порядке? — Физически — да. Но я бы рекомендовал вам обратить внимание на ее моральное состояние. Судя по всему, Грейс перенесла сильный стресс, вероятно, даже некую душевную травму, отсюда ее кошмары и общая подавленность. В будущем, это может грозить новыми срывами, так что… — Спасибо, мы вас поняли, — остановил его Регулус. — Благодарю, что так быстро прибыли, думаю, мы не будем вас больше задерживать. — Это моя работа, мистер Блэк, — вежливо кивнул целитель. — Обращайтесь в любое время дня и ночи. Всего доброго. Он откланялся и покинул гостиную, а Регулус обменялся взглядами с Кэти и Алекс. — Ну и что скажете? — Скажу, что или эта девочка реинкарнация Морганы или ваши сумасшедшие ученые все-таки что-то с ней сделали, — заявила Кэти. — Как это ни прискорбно, но второй вариант звучит убедительнее, — поморщился Регулус. — Похоже, на этот раз им повезло. Люпин ведь говорил, что и раньше были положительные результаты? — Были, если верить записям, — кивнула Кэти. — Только я все равно не понимаю, на кой черт Дамблдору все это нужно? Он там в своем подполье супер-волшебника пытается создать, что ли? — Аберфорт говорил, что изначально все его исследования были связаны с их сестрой, — напомнила Алекс. — А у нее, вроде как, были проблемы то ли с избытком магии, то ли с ее контролем… — Ой, не верю я во все эти сказки про заботу о несчастной сестренке! — скривился Регулус. — Может, для Аберфорта это и правда важно, но в благих намерениях старшего Дамблдора я очень сильно сомневаюсь! У него наверняка есть какая-то другая цель, которой он с братом не поделился. — Или он просто спятил, — фыркнула Кэти. — Ну, знаете, эти безумные ученые, для которых процесс важнее результата… Неожиданно пламя в камине ярко вспыхнуло, окрасившись в зеленый цвет, и из него появился Люпин. Слегка взъерошенный и какой-то взвинченный. — Рем! — оживилась Кэти. — Ну что, удалось встретиться с МакГонагалл? Что она там накопала? — Удалось, — выдохнул Люпин, коротко целуя ее в щеку, и продемонстрировал свернутые в трубку бумаги. — Пока трудно сказать, поможет ли это нам, но Минерве все равно надо памятник ставить при жизни. Она достала это в кабинете Дамблдора, судя по всему, одни из последних отчетов… — Ты читал их? — вскинулся Регулус. — Что там? — Понятия не имею, — Люпин бросил бумаги на стол. — То, что в этих документах, не имеет отношения к магии. — Как это? — не поняла Кэти. — А к чему имеет? Люпин перевел на нее взгляд, а потом посмотрел на Регулуса. — Похоже, что к генетике. Я уже передал копии Амелии, у нее есть связи среди маггловских медиков, она попробует разобраться, что там к чему. — К генетике, — пробормотал Регулус, бегло просматривая листы, заполненные какими-то формулами, таблицами и незнакомыми терминами. — Ну, теперь хотя бы понятно, зачем ему там внизу магглы понадобились… — Хотите сказать, он решил совместить магическую науку с маггловской? — изумленно спросила Алекс. — Такое возможно? — А ты еще сомневаешься? — протянула Кэти. — У нас наверху ребенок с утроившимся за ночь потенциалом! — Что? — опешил Люпин. — А, ты же еще не в курсе! — Регулус отвлекся от бумаг. — Наша маггловоспитанная сиротка Грейс оказалась с сюрпризом! Чуть полдома нам не разнесла, слегка перенервничав. Страшно подумать, на что она способна в случае реальной опасности. Ремус моргнул и растерянно посмотрел на Кэти. — Он, конечно, утрирует, но в целом… — она пожала плечами. — В целом мы теперь должны молиться всем, кому можно и нельзя, чтобы это был единичный случай, — мрачно констатировал Регулус. — И чтобы в подвале у нашего доброго дедушки не завалялось еще пары десятков таких, как она. Иначе очень скоро в магической Британии станет жарко.***
Лили Поттер лежала в постели, такая же неподвижная, пугающе бледная, но спокойная и умиротворенная, ничуть не изменившаяся за прошедшее время. Только рыжие волосы, ярко контрастирующие с белой подушкой и лишенной красок кожей, заметно отросли. Гарри и сам не мог объяснить себе, зачем ему вдруг понадобилось увидеть ее. Это был какой-то интуитивный порыв, лишенный всякой логики и смысла. Он просто чувствовал, что ему это сейчас нужно. Нужно хотя бы ненадолго вернуться в прежнюю — пусть и не слишком счастливую — но простую и понятную жизнь, которой он жил до Хогвартса. Жизнь, в которой не было мрачных подземелий, похищенных детей и бесконечных тайн, каждая из которых оказывалась страшнее предыдущей. — Я вас оставлю, — негромко сказала профессор МакГонагалл, остановившись в дверях палаты. — Загляну к мистеру Сметвику, узнаю, нет ли каких-то новостей. Гарри молча кивнул и посмотрел на Анну, замершую в нескольких шагах от кровати. На ее застывшем лице не отражалось никаких эмоций, а глаза оставались абсолютно сухими. — Эй, — Гарри осторожно коснулся ее плеча. — Ты как? — Мне страшно, — тихо сказала Анна, не сводя взгляда с матери. — Мне очень-очень страшно. Все время. Я боюсь того, что будет дальше. Что если Кингсли и остальные не смогут остановить Дамблдора? Что если он что-то сделает с нами? Что если мама… — Она поправится, — Гарри очень надеялся, что его голос звучит убедительно. — Она обязательно поправится, ты должна в это верить. — Я знаю, — почти шепотом выдохнула Анна. — Но, Гарри… прошло уже больше года… Все это время я так ждала, так надеялась, что она вот-вот очнется, что заберет нас домой, что все станет, как раньше… А теперь я понимаю, что как раньше уже никогда не будет, потому что папы больше нет, потому что нет нашего дома и потому что все, что случилось… — она задохнулась на полуслове и по ее щекам наконец покатились слезы. Гарри молча обнял ее за плечи, глядя на Лили. — Мы это переживем. Вот увидишь, очень скоро все это закончится. И мама вернется. На некоторое время в палате воцарилась гнетущая тишина, а затем Анна, справившись с собой, вытерла слезы и вдруг тихо спросила: — Как ты думаешь, она знала? Про Дамблдора, про все, что происходит в школе? — Что? — Гарри недоверчиво посмотрел на нее. — Я все время думаю об этом. Могли ли они с папой знать всю правду и все равно поддерживать его? Они ведь всегда были на его стороне… — Нет! — он схватил ее за плечи и развернул к себе. — Слушай, я знаю, в последнее время на нас столько всего свалилось, что мы уже от собственной тени шарахаемся и везде видим заговоры, но я не верю, что наши родители могли во всем этом участвовать! Мы ведь знаем их всю жизнь, подумай сама, разве они способны на такое? Анна несколько мгновений смотрела ему в глаза, а потом слабо усмехнулась. — Надо же… Ты их защищаешь… — Я просто не хочу, чтобы ты мучилась еще и этим, — мрачно сказал Гарри. — Пусть наши родители и не идеальны, но на такое они точно не способны. — На такое? — Анна неожиданно напряглась. — А на что способны? — О чем ты? — Ты сейчас так сказал, как будто что-то знаешь про них… что-то, чего я не знаю… Гарри почувствовал, как по коже побежали мурашки. — Анна… — начал было он, сам не зная до конца, что собирается сказать, но в этот момент она вдруг невесело усмехнулась и прикрыла глаза рукой. — Прости, — она откинула со лба волосы и длинно выдохнула. — Правда, я… у меня уже, наверное, паранойя… Я знаю, ты не стал бы скрывать от меня что-то важное, и… — она подошла к постели и, смахнув снова выступившие на глазах слезы, улыбнулась. — Мам, ты тоже прости, я уже сама не знаю, что говорю! Возвращайся, пожалуйста, ты нам очень нужна, слышишь? Очень! Правда, Гарри? — Правда, — тихо сказал он. — Очень.***
— Ничего… — Том сидел в кресле с закрытыми глазами и сосредоточенно массировал виски. — Ничего… Обрывки… Случайные фразы… Какие-то отдельные ощущения… Ничего полезного… Черт! — он резко открыл глаза и с досадой ударил рукой по подлокотнику. — Я так рассчитывал на эти воспоминания! — Не делайте поспешных выводов, — посоветовал Снейп. — Возможно, вы вспомнили еще не все. По крайней мере, мы точно знаем, что ваша память была лишь заблокирована, а не стерта подчистую, как у Грейнджер и той второй девочки. Откровенно говоря, я впервые видел такую чистую, практически стерильную работу, — он задумчиво хмыкнул. — Отдельные воспоминания будто ластиком стерты, но при этом соседние даже не затронуты. Это... невероятно. — Потрясающе, — раздраженно фыркнул Том. — Присвоим Дамблдору степень по менталистике. Посмертно. А хорошие новости есть? — Нет, вы не понимаете, — Северус подался вперед с каким-то неясным азартом. — То, что я наблюдал в сознании девочек, это не просто удивительно, это почти невозможно! Подобная ментальная коррекция сродни хирургической операции, она противоестественна, а у любого волшебника, даже неопытного, существуют защитные механизмы, реагирующие на такое вмешательство… — Стоп, — прервал его Том, поморщившись. — Давай ближе к делу. Что ты хочешь всем этим сказать? — Только то, что сознание волшебника в подобных случаях всегда так или иначе сопротивляется. Поэтому такие заклятия применяются крайне редко, добиться абсолютной точности здесь можно лишь при условии полного отсутствия природных блоков. Как, например, у магглов. Но в нашем случае — обе девочки волшебницы, а значит… — он замолчал. — И что это значит? — Том прищурился. Снейп развел руками. — Если бы я знал. Скорее всего, Дамблдор нашел способ каким-то образом полностью подавить их естественное сопротивление прежде, чем стереть память. Конечно, еще недавно я бы не поверил, что такое возможно, но в свете последних событий… — он осекся, посмотрев на заметно помрачневшего Тома. — Впрочем, это всего лишь мои догадки. Я могу ошибаться. Как ваши занятия с Гарри? Удается найти общий язык? Вопреки ожиданиям Северуса смена темы его настроения не улучшила. — Гарри… — медленно протянул Том, взглянув на огонь в камине. — Гарри сегодня выразил желание навестить в больнице Лили Поттер. — Сам? — искренне удивился Снейп. — Вы уверены? Насколько мне известно, раньше инициатором этих визитов всегда выступала его сестра… Кхм, прошу прощения, Анна Поттер… — А что ты извиняешься? — холодно спросил Том. — Все правильно. Она его сестра. А Лили его мать. По крайней мере, он так считает. — Да, но я уже говорил вам, что у Гарри всегда были сложные отношения с приемной семьей, — заметил Северус. — И я не помню, чтобы он стремился к общению с ними. — А теперь вот устремился, — Том слегка наклонил голову. — С чего бы вдруг? Снейп тяжело вздохнул. — Полагаю, он хочет поддержать Анну. Ей тяжело пришлось после того происшествия, сами понимаете. А что касается Гарри… если хотите знать мое мнение, вам давно пора рассказать ему правду. Я почти уверен, что он сможет принять ее, и, вполне вероятно, даже обрадуется. Откровенно говоря, Северус ожидал услышать в ответ возражения и напоминание о необходимости соблюдать осторожность, но Том неожиданно хмыкнул. — Знаешь, я и сам часто думаю об этом в последние дни, — тихо сказал он. — Чем ближе я узнаю Гарри, тем сложнее мне становится скрывать от него правду, — он покачал головой, а потом криво усмехнулся. — Черт, поймал себя недавно на мысли, что переживаю, даже смешно! Кто бы мне сказал, что я смогу испытать что-то подобное, в жизни бы не поверил… — Ну, это вполне понятно, — пожал плечами Снейп. — Вы не знаете, как он вас примет, и… — Да не понимаешь ты ничего, — отмахнулся Том. — Я не о себе беспокоюсь. О нем. Впервые меня чье-то благополучие беспокоит больше, чем мое собственное. Я же всегда был эгоистом, Северус! Заботился только о себе, никогда ни к кому не привязывался, а тут… — Связь родителей и детей необъяснима, — Снейп слабо улыбнулся, с удивлением отмечая, насколько бывший Темный Лорд изменился с появлением в его жизни Гарри. — Он ваш сын, ваша плоть и кровь, вы чувствуете это, и, конечно, его благополучие для вас на первом месте. Том посмотрел на него с легкой насмешкой в загоревшихся, будто оживших глазах. — И откуда ты, интересно, столько знаешь о детях? Северус пожал плечами. — Я помню, как сам был ребенком. И помню, как дорожил родителями, несмотря на то, что они были весьма далеки от идеала. Хотя в полной мере я осознал это лишь когда их не стало. Я понимаю, своим молчанием вы хотите защитить Гарри, но если он вам действительно дорог, не теряйте время зря, расскажите ему правду. Видит Мерлин, он этого заслуживает.