***
— Профессор де Вармм! Сэр! Профессор! — Дафна упорно колотила в дверь личных покоев преподавателя Защиты, но безуспешно. Из комнаты не доносилось ни звука. — Мерлин, вот где его носит, когда он нужен?! — взвыл Блейз, с досадой пнув дверь ногой. — Так, спокойно, — длинно выдохнула Дафна, прислонившись спиной к стене, и с силой потерла лоб. — Идем к декану! Однако, далеко идти не пришлось. Они едва успели сделать несколько шагов по коридору, как из-за поворота им навстречу вышел Снейп. — Вы? — он, казалось, удивился их присутствию в коридоре. — Что вы здесь делаете? — Мы искали профессора де Вармма! — Дафна неуверенно оглянулась на Блейза. — Понимаете, Гарри… он в опасности! — Что? — Снейп чуть заметно вздрогнул, мгновенно изменившись в лице. — О чем вы? — Он пропал! — воскликнул Блейз и затараторил на одном дыхании: — То есть его забрали! Сначала мы думали, что он пошел к вам, но потом примчалась Поттер, они видели, как он исчез, а староста не помнил… — он запнулся, запутавшись в хронологии событий. — А, неважно! Главное… — В общем, это все Дамблдор! — решительно перебила его Дафна. — Он сначала похитил Грейнджер, а теперь Гарри, понимаете? Он хочет что-то с ним сделать! Снейп, слушавший их с предельным вниманием, внезапно поднял взгляд и посмотрел куда-то им за спины. Обернувшись, дети увидели замершего в нескольких шагах от них бледного как полотно де Вармма, очевидно, только что вернувшегося откуда-то. На мгновение в коридоре повисла пронзительная тишина. А затем де Вармм резко развернулся и, на ходу вытаскивая палочку, бросился в соседний коридор, где находился вход в тоннели. Дафна и Блейз ринулись было за ним, но опомнившийся Снейп буквально схватил их за шкирки. — Стоять!***
— Тихо, — констатировал Кингсли, вслушавшись в тишину за стеной, отделяющей тоннель от подземелий. — Идем. Квиррелл молча кивнул и коснулся палочкой нужных кирпичей. Голубоватое сияние на миг осветило их напряженные лица и погасло, оставив после себя круглый проход. Оба максимально бесшумно вылезли из тоннеля, чутко прислушиваясь к малейшему шороху, но тишина, стоявшая в подземельях, была настолько абсолютной, что казалась неестественной. Кингсли, знаком остановив шагнувшего было вперед Квиррелла, осторожно выглянул за угол и тут же прижался спиной к стене. Возле одной из дверей стояли двое незнакомых волшебников в темных мантиях и с палочками наготове. Квиррелл вопросительно поднял брови. Кингсли в ответ показал два пальца и, дождавшись сосредоточенного кивка, решительно сжал в руке палочку.***
— Ну, как у нас дела? — Трелони изучающе посмотрела на Гарри, неподвижно лежащего на возвышении в центре ритуального зала, и подняла взгляд на темноволосого мужчину в светлом халате, мерившего его пульс. — Арман? — Согласно инструкции, — отозвался тот. — По моей части все стабильно. — По моей тоже, — сообщил второй мужчина, державший в руке волшебную палочку. — Можем начинать. Ждем только Альбуса. — Он скоро будет, — удовлетворенно сказала Трелони, еще раз оглядев зал, и мечтательно вздохнула. — Не могу поверить, что еще совсем немного и… — Мэм! — внезапно раздался низкий голос от дверей, и в проеме показался один из охранников. — У нас нарушитель! И не успела Трелони отреагировать, как он втолкнул в зал бледную, растрепанную, крепко связанную МакГонагалл. — Она пыталась проникнуть на охраняемую территорию! — доложил он. — Оглушила моего напарника и одного из ваших, но тут-то я ее и спеленал! — Ай-яй-яй, — издевательски пропела Трелони, подходя к пленнице почти вплотную. — Вот, значит, кто у нас таинственный герой, повадившийся путаться под ногами! Надо же, а ведь я могла заподозрить кого угодно, но никак не тебя, дорогая! А как, наверное, расстроится бедный Альбус! Он ведь тебе так верил… — Что с мальчиком? — дрогнувшим голосом спросила Минерва, пропустив мимо ушей ее ехидные реплики. — О, ты про Гарри? — будто бы удивилась Трелони, оглянувшись на возвышение. — Не беспокойся, с ним все в порядке. Если повезет, после того, как мы закончим, он оправится. А вот что нам теперь делать с тобой? — она задумчиво склонила голову набок. — Вероятно, мне стоит дождаться Альбуса и предоставить ему решать твою судьбу, но… так не хочется портить ему настроение в этот великий день… Наверное, я все же возьму на себя смелость избавить его от этого трудного решения! Огромные глаза за стеклами нелепых очков маниакально сверкнули, и Минерва внезапно осознала, что Сибилла Трелони действительно сумасшедшая. Не шарлатанка, не придурковатая провидица, даже не гениальная актриса, а настоящий фанатик, готовый ради своей цели на все. — Так как ты считаешь, Минерва? — мурлыкнула она, хищно улыбаясь. — Мы ведь можем решить нашу маленькую проблему без посторонних? Между нами девочками? Ответить МакГонагалл не успела. Потому что в этот момент воздух вокруг буквально взорвался пронзительным звоном сигнальных чар. — Это еще что такое? — мгновенно напряглась Трелони, отбросив притворно-ласковый тон. — Так, вы двое, — она обернулась к мужчинам, стоявшим рядом с Гарри, и, схватив Минерву за плечо, толкнула в их сторону, — присмотрите за ней! А ты иди за мной! — скомандовала она охраннику и быстрым шагом покинула зал.***
— Дьявол! — емко охарактеризовал Кингсли сложившуюся ситуацию. В комнате, куда они пробились не без труда, оглушив двоих охранников, Гарри не оказалось. В ней оказалась незнакомая, по крайней мере внешне, девушка-подросток, то ли спящая, то ли лежащая без сознания под куполом едва заметно мерцающих чар. Но стоило Квирреллу переступить порог комнаты, как по всем подземельям мгновенно раздался визг сигналки. Где-то захлопали двери, в коридоре послышались торопливые шаги, и в дверях появилась слегка растерянная, довольно пожилая, но вооруженная палочками пара — мужчина и женщина. — Вы кто? — резко спросила женщина, направив палочку на Кингсли. Ее спутник тут же взял на прицел Квиррелла. — Что вы здесь делаете? Кингсли и Квиррелл переглянулись, подумав было, что справиться с двумя стариками у них шансы неплохие, но в тот же момент два почти одновременных разоружающих выбили палочки из их рук. — Та-ак! — появившаяся за спинами стариков Трелони выглядела удивленной. — Да у нас здесь, я смотрю, целая команда спасателей! Кингсли, друг мой, рада тебя видеть! Я уж грешным делом подумала, твои дела совсем плохи! — Не дождешься, — сквозь зубы процедил тот, сжимая кулаки. — Пусть ваши поганые опыты ослабили меня, но я быстро восстанавливаюсь! Трелони моргнула, словно на миг растерявшись, а потом внезапно расхохоталась, запрокинув голову. Ее хохот эхом разнесся по подземелью, отразившись от каменных стен, а затем стих так же внезапно, как и начался. — Дурак ты, — резко сказала она, посмотрев на него с презрением. — Если бы ты от нас не сбежал, восстановился бы в пять раз быстрее. — Ну конечно! — недоверчиво сощурился Кингсли. — А то я не знаю, что вы вместе с вашим чокнутым начальником здесь с людьми делаете! — Не сметь! — рявкнула Трелони. — Не смей так говорить об Альбусе, тварь ты неблагодарная! Это ему ты обязан тем, что все еще дышишь! Будь моя воля, убрала бы тебя, не раздумывая, но Альбус у нас гуманист, пожалел тебя! Мы всего-то собирались стереть тебе память обо всем, что ты успел разнюхать, для этого и магию из тебя выкачали, чтобы не сопротивлялся. Еще бы денек, и вернулся бы в свой аврорат — целый и невредимый, так ведь нет! А ты? — она глянула на Квиррелла. — Герой-спасатель! Это ведь ты его вытащил? А ты хоть знаешь, какие у твоего геройства могли быть последствия? Или они все-таки есть? Как девочки? Хорошо себя чувствуют? — Ах ты!.. — Кингсли дернулся было вперед, но тут же оказался под прицелом трех палочек. — Стоять! — Трелони сверкнула глазами. — Лучше не дергайтесь, если хотите выбраться отсюда живыми. Вы даже не представляете себе, куда вы влезли. — Ошибаешься, — мрачно сказал Квиррелл. — Прекрасно представляем. Мы знаем, чем вы здесь занимаетесь. И знаем, скольким людям ваши чертовы эксперименты стоили жизни. — Это ради общего блага! — воскликнула Трелони. — Мы изменим к лучшему жизни миллионов! — К лучшему? — взревел Кингсли. — То, что вы собираетесь сделать — это катастрофа! — Это будущее! — торжественно сказала Трелони. — Лучшее будущее, которое мы с Альбусом подарим людям. Будь вы оба хоть немного умнее, вы бы это поняли. — Ты вот это называешь лучшим будущем? — тихо спросил Квиррелл, указав на лежащую в постели девушку. — Кто она? Одна из жертв вашего общего блага? — Да что ты понимаешь! — скривилась Трелони. — Именно с нее все началось. — С нее? — Квиррелл недоверчиво вгляделся в полупрозрачное, умиротворенное лицо. — Так это… это и есть Ариана? — О, вы и это успели разнюхать? — Трелони слегка удивилась. — Кто же, интересно, вам все это растрепал? Хотя постойте… — она задумалась. — Аберфорт? Ничтожество! Говорила я Альбусу, что когда-нибудь его жалкий братец не выдержит и предаст нас! Впрочем, все это не так уж и важно, — на ее лице расцвела улыбка. — Потому что сегодня все закончится. — Сегодня? — в глазах Кингсли мелькнул ужас. — О, да! — выдохнула Трелони. — И раз уж вы так удачно заглянули к нам в гости, будете наблюдать рождение нового мира в первом ряду!***
— Гарри! — Минерва со страхом смотрела в застывшее лицо мальчика. Его глаза были закрыты, а кожа неестественно белой, но дыхание все же улавливалось, хоть и гораздо более медленное, чем обычно. — Что с ним? Что вы с ним сделали? — Мадам, не вынуждайте меня применять силу, — вежливо посоветовал мужчина, удерживающий ее за плечо. — С мальчиком все в порядке. Он скоро очнется. Словно в подтверждение его слов ресницы Гарри неожиданно дрогнули. Дыхание сбилось с ровного ритма. — Так, замечательно, — мужчина поднял палочку. — Сейчас мы… И в этот момент в воздухе сверкнула вспышка. Хватка на плече Минервы ослабла, и она инстинктивно дернулась в сторону. Вторая вспышка — и опутывающие ее веревки исчезли. Третья — и мужчина в светлом халате рухнул, как подкошенный. А затем МакГонагалл увидела и автора заклятий, вбежавшего в зал. — Толлорд? — она изумленно моргнула. — Как вы… Осторожно! — крикнула она, первой заметив тень за его спиной. Де Вармм, устремившийся было к Гарри, резко обернулся, вступив в схватку сразу с четырьмя охранниками. Первого он оглушил почти сразу, со вторым провозился чуть дольше, но едва справился с третьим, как внезапно застыл, парализованный невесть откуда прилетевшим заклятием, а затем тяжело упал на колени. Блестящие магические веревки опутали его, лишив возможности двигаться. Минерва, потянувшаяся было за палочкой одного из оглушенных им мужчин, неожиданно ощутила дикую, свинцово-тяжелую слабость и буквально сползла на пол возле возвышения, прислонившись к нему спиной. А в следующий миг в зал вошел Альбус Дамблдор. Мгновенно оценив обстановку, он тяжело вздохнул и посмотрел на де Вармма. — Зря ты не остался в Испании, Том, — тихо сказал он с какой-то невероятной усталостью в голосе. — Не стоило тебе возвращаться. — Конечно, — хрипло ответил тот, медленно подняв голову. — Мне стоило позволить тебе и дальше убивать детей… В наступившей тишине, казавшейся пронзительной после воя сигнальных чар, его голос разнесся по залу гулким эхом. И в этот момент в сознании Минервы, полулежащей возле возвышения, будто что-то щелкнуло. Медленно, очень медленно протянув руку, она нащупала в кармане гладкий прохладный шар и, нечеловеческим усилием воли собрав остатки сил, послала в него легкий магический импульс. — Я не убивал их, — Дамблдор покачал головой. — Это были несчастные случаи. — Ну, хватит, — Том болезненно поморщился. — Кого ты пытаешься обмануть? Я про тебя все знаю. Я помню твои эксперименты надо мной. Я видел отчеты твоих генетических исследований. А еще я видел списки жертв этих исследований… И ты действительно считаешь, что оно того стоило? — Том, ты ведь умный человек, — негромко сказал Дамблдор. — Более того, ты один из тех, кто на себе ощутил, каково это — отличаться от других. Ты помнишь, как относились к тебе магглы в приюте? Помнишь, как тебя боялись и сторонились из-за того, что ты был не таким, как они? Но тебе повезло. Ты с детства умел сдерживать свою магию. А вот моя сестра не умела. В этом не было ее вины, но ей все равно пришлось за это расплачиваться. Только потому что она отличалась от других… — И ты решил уравнять шансы? Сделать всех одинаковыми? Дамблдор грустно усмехнулся. — Сначала да. В первое время мною двигал лишь юношеский максимализм, но затем… Ты должен понять меня, Том. Магическое сообщество сегодня находится на грани вымирания. Оно застряло в глухом средневековье, законсервировалось, замкнулось в себе, вынужденное скрываться от большинства. Ты помнишь своего дядю Морфина? Ты ведь был с ним знаком — ярчайший пример полного вырождения генофонда. А ведь когда-то Гонты были сильным, процветающим родом! А другие чистокровные, которые так кичатся своим высоким происхождением? Малфои, у которых уже не первое столетие рождается лишь один наследник; через одного безумные Блэки; не доживающие до шестидесяти из-за хронических болезней Нотты; Уизли, вынужденные жить с клеймом предателей крови; почти ставшие сквибами Шаффики? В Британии не осталось ни одной чистокровной семьи без букета фамильных проклятий и болезней, а все почему? Глупые, средневековые предрассудки и гордыня! Большинство волшебников считает зазорным брак даже с магглорожденным, не то что с магглом, а между тем, магическому сообществу просто жизненно необходимо вливание свежей крови. — И ты действительно считаешь, что нашел выход? — после недолгой паузы спросил Том. — Обеспечить эту самую свежую кровь, превратив всех магглов на островах в волшебников? — Разве это не лучшее решение проблемы? — Дамблдор слегка наклонил голову. — Подумай, Том. Больше никакого Статута Секретности. Никаких социальных расслоений и конфликтов на почве чистоты крови. Магия, которой раньше владели лишь избранные, теперь будет доступна каждому… — Каждому, кто выживет, — резко сказал Том. — Ты рассказываешь красивую сказку, но опускаешь детали. Детали неприятные, но ключевые. Какой процент, Альбус? Сколькие из твоих подопытных погибли после того, как ты одарил их магией? — Научных открытий без жертв не бывает, — твердо сказал Дамблдор. — Ты не можешь себе представить, сколько сил я потратил, чтобы сократить процент неудачных исходов до минимума… — И все же, он есть, — Том прищурился. — Сколько? Один? Пять? Больше? Ты готов пожертвовать всеми этими людьми? — Ради блага остальных, — без колебаний ответил Дамблдор. — Люди, не способные принять магию, слабы. Общество ничего не потеряет. — Вы чудовище… — с ужасом прошептала Минерва, все это время слушавшая их разговор, затаив дыхание. Дамблдор посмотрел на нее безо всяких эмоций. — Пусть так. Мне неважно, что будут думать обо мне другие. Главное, я знаю, что делал все исключительно во благо. — А Поттеры? — едва слышно спросила Минерва и внезапно каким-то шестым чувством ощутила, как вздрогнул на возвышении пришедший в себя Гарри. — Это ведь вы организовали те нападения, да? Это тоже было во благо? — Поттеры мешали мне, — жестко сказал Дамблдор. — Глупые дети, они хотели рассказать Гарри правду о его рождении. А я не мог этого допустить, — он перевел взгляд на Тома. — Если ты думаешь, что я спрятал его назло тебе, это не так. Мальчик просто был нужен мне в Хогвартсе, а твои, так называемые, сторонники никогда бы не отдали его под мою опеку. — Какое облегчение, — голос Тома был пропитан сарказмом. — А я-то думал, это что-то личное… — Вовсе нет, — спокойно отозвался Дамблдор, проигнорировав его иронию. — Я всегда хорошо к тебе относился, Том. По-другому и быть не могло, ведь ты принес мне мою первую удачу. Именно благодаря тебе я понял, что далеко не всякий волшебник может быть донором магии. Вернее, хорошо приживающейся магии. И именно благодаря тебе мне удалось в конечном итоге сократить тот самый печальный процент. И, разумеется, твой сын унаследовал от тебя эту прекрасную особенность. Том заметно побледнел. — Значит, ты с самого начала собирался использовать его? — процедил он сквозь зубы. — Так же, как использовал меня и всех тех детей, которые имели несчастье подвернуться тебе под руку? Дамблдор неожиданно усмехнулся. — Подвернуться, — повторил он, покачав головой, словно услышал нечто забавное. — Том, я не убивал тех детей, в смерти которых ты меня обвиняешь. Я пытался их спасти. Это были дети магглов, которых я наделил магией одними из первых. Увы, время показало, что порой негативные последствия проявляются лишь в следующем поколении. Да, к моему глубокому сожалению, мне удалось спасти не всех, но многие другие благодаря мне выжили и стали сильными волшебниками. Например, Лили Эванс… — Лили? — неверяще переспросила Минерва. — Но ее родители не были волшебниками! Дамблдор посмотрел на нее снисходительно. — Не всегда магические способности проявлялись активно в первом поколении. И тем не менее, в обоих Эвансах был заложен нужный ген, сделавший их дочь волшебницей. Как и в случае Алисы Робинсон, Джуди Блэквуд и Гермионы Грейнджер. В других случаях привитый в детстве ген проявлялся сразу, и ребята поступали в Хогвартс, успешно заканчивали его и жили счастливо. — Все равно это отвратительно, — дрогнувшим голосом сказала МакГонагалл. — Вы использовали всех этих людей, как… как сырье для своих опытов… Кто дал вам право распоряжаться их жизнями? — Права не дают, Минерва, их берут, — холодно ответил Дамблдор. — Если бы вы в свое время взяли себе право принимать самостоятельные решения, вероятно, ваша дочь была бы жива. Так нужно ли ждать чьего-то разрешения? МакГонагалл задохнулась, как от удара под дых. А Альбус снова посмотрел на Тома. — Ты ведь знаешь, что я прав, не так ли? Ты ведь тоже жертвовал чужими жизнями ради достижения цели, помнишь? Присоединяйся ко мне, Том. Давай построим новый лучший мир вместе? — После того, как ты принесешь в жертву моего сына? — спросил тот, глядя ему в глаза. Дамблдор поморщился. — Перестань. Гарри сильный мальчик, я почти уверен, что он справится. — А если нет? — голос Тома звучал ровно, но в нем буквально вибрировала клокочущая внутри ярость. Дамблдор чуть заметно пожал плечами. — Ты молод, полон сил, у тебя будут другие наследники. — Что? — Том, казалось, не поверил своим ушам. — Ты это серьезно? — Поверь мне, они будут не менее сильными, а, возможно, даже сильнее! — заверил его Дамблдор. — Я разработал отличные методики увеличения потенциала, с ними то, что раньше достигалось лишь путем тщательно продуманного брака, становится доступным каждому… — Замолчи! — у Тома начали сдавать нервы. С глаз будто упала пелена, и он наконец увидел истинное лицо стоящего перед ним человека. Безумного в своей гениальности, жестокого в своем стремлении сделать мир вокруг лучше, и за всем этим давно забывшего, что такое чувства. — Что ж, — вздохнул Дамблдор, кажется, с искренним сожалением. — Жаль. Я был бы искренне рад разделить с тобой мой триумф. — У тебя ничего не получится! — рыкнул Том. — Я не позволю тебе выкачать жизнь из Гарри, чтобы потом штамповать новых волшебников! Слишком многие уже знают о тебе правду, тебе не удастся продолжать свои чертовы опыты! — Продолжать? — Дамблдор удивленно приподнял брови, но затем словно догадался. — А-а… Вот оно что. Видимо, ты все же обладаешь не полной информацией. Я не собираюсь ничего продолжать. Я уже все сделал. — Что ты имеешь в виду? — сощурился Том. Дамблдор загадочно качнул головой. — К чему тебе знать? Ты ведь не захотел стать моим союзником. А сейчас, извини, но время задушевных бесед прошло. Я рад, что наш разговор состоялся, по крайней мере, теперь я буду уверен, что дал тебе шанс, — он сделал шаг вперед. Но в этот момент Том напрягся всем телом, опутывающие его веревки лопнули, и он стремительно поднялся на ноги, загораживая возвышение, на котором лежал Гарри. — Не приближайся к нему! — Отойди, — холодно сказал Дамблдор, подняв руку с палочкой. — Я не шучу, Том, мое терпение подходит к концу. Ты ведь не хочешь, чтобы Гарри увидел твою смерть? — Увидел… — медленно повторил Том и, недоверчиво обернувшись, встретился взглядом с испуганными серыми глазами.***
Гарри действительно было страшно. Так страшно, как еще никогда в жизни. Он почти не чувствовал собственного тела, сознание путалось, звучащие где-то совсем рядом голоса казались далеким эхом. Реальным казался только жар, разгорающийся в груди. Знакомый с детства, но в то же время какой-то другой. Будто более сильный. Он пульсировал внутри огненным шаром, становясь все больше, разрастаясь, заполняя собой все тело — от кончиков пальцев до корней волос. А вместе с жаром нарастал и страх. —…мое терпение подходит к концу, — голос Дамблдора ударил по натянутым нервам. — Ты ведь не хочешь, чтобы Гарри увидел твою смерть? А в следующий миг он увидел совсем рядом знакомые серые глаза. Глаза, полные боли и решимости бороться за него до конца. Даже умереть, если потребуется. — Что ж, ты сделал свой выбор, — негромко сказал Дамблдор. — Я его принимаю. Авада… — Нет! — резкий крик вырвался у Гарри помимо воли. И в тот же миг огненный шар в груди лопнул с оглушительным треском. Гарри ощутил, как все тело выломало, выгнуло дугой, а затем перед глазами все потемнело.