Через тернии к чёрту

«Айсберг» был мужским клубом для избранных. Заведение находилось на одном из самых высоких и живописных берегов бурливой реки Готэм. Несмотря на то, что клуб был далеко не в центре города, Кобблпот никогда не жаловался на недостаток посетителей. Хозяин, любящий помпезность и мещанскую роскошь, не скупился на позолоту, шёлк и бархат. Несколько залов были оформлены в разном стиле, от обшарпанного духа Дикого запада, где куртизанки в лёгких платьях разносили пиво, до королевского шика барокко или жаркой колониальной Испании. Живая музыка лилась тёплой рекой, окутывая каждого посетителя, как самого желанного гостя. Брюс переминался с ноги на ногу, дожидаясь Джокера, который не захотел ехать с ним, сославшись на то, что он хочет подобрать подходящий наряд, поскольку заказанные Альфредом фраки годятся только для того, чтобы перед алтарём сказать сокровенное «Да». Брюнет нервно поёжился, пытаясь выкинуть из головы события вчерашнего дня. — Я тоже буду супергероем! — Дик уселся на пол пещеры сбоку от кушетки, где в горе подушек валялся Джокер и делал вид, будто он смертельно болен. Он совершенно не опасался безумного клоуна и, когда Брюс спросил про это, мальчик пожал плечами и произнёс — " Бэтмен ведь доверяет ему и не боится. Так с чего бы мне бояться?». Сам Джей тогда расхохотался, пеняя Уэйну тем, что тот портит ребёнка. В конечном итоге, пока Брюс пытался выпросить у Люциуса последний оставшийся телефон с эхолокацией, Ричард сидел на полу и рисовал, закусив от напряжения губу. — Смотри, — он протянул Джокеру очередной шедевр. — Ну что? — Фу! Что это за пятьдесят оттенков синего? — тот скептически разглядывал альбомный лист. — Это так же нелепо, как, например, если бы какой-нибудь герой косплеил летучую мышь на стероидах! К тому же… Это скучно! Мужчина взял в руки маркеры и принялся агрессивно раскрашивать набросок, что-то бурча себе под нос. Его светлые с прозеленью кудряшки покачивались в такт. Брюс, на мгновение оторвавшись от экрана компьютера, даже залюбовался этой поистине забавной сценой. — Вот! — Джей протянул подростку листок, с улыбкой глядя, как распахиваются глаза Грэйсона. — Это так ярко! Как тошнотина единорога! — Хах! Я знал, что так будет лучше! — Что там у вас такое? — Брюс всеми силами старался, чтобы его голос звучал не настолько заинтересованно. Дик вскочил на ноги и кинулся показывать своему кумиру шедевр клоуна. Брюнет с удивлением уставился на образчик современного искусства, выполненный в ядовито-ярких тонах. Костюм представлял собой зелёную водолазку, с красным дублетом и жёлтым плащом. А отсутствие у «героя» штанов так и вообще вызывало то ли ужас, то ли неловкий смешок. — Ну и как будут звать того клоуна, кто, прости Господи, облачится в этот костюм? — Малиновка! — Джокер многозначительно поднял палец вверх. — Если Бэтмен — это герой которого Готэм заслуживает, то Робин — герой, которого Готэм не хотел, но он сам припёрся! — А почему тут нет штанов? — Ну как для чего? — клоун всплеснул руками. — Не будь тупым, БомБом! Это нужно, чтобы дизморалить преступников! Им придётся драться с закрытыми глазами, поскольку один неосторожно-пристальный взгляд на бесштанного героя мгновенно приравнивает их к братии педофилов! — А если драка будет зимой? — Брюс чувствовал, что его действительно забавляет этот диалог. — Меховые трусы! — А дождь? — Ну не знаю… Зонтик между ягодиц? И вообще, кто тут гений по части гаджетов? Ты или я? Дик засмеялся и, отобрав у миллионера рисунок, унёсся наверх, чтобы показать Альфреду сей пёстрый поп-арт и привести несчастного дворецкого в ужас рассказом о том, что он обязательно станет супергероем, когда вырастет! Брюс же, всё ещё посмеиваясь, не мог оторвать взгляда от улыбающегося маньяка, в чьих зеленых глазах плясали дьявольские смешинки. Мысли в голове носились с огромной скоростью. На самом деле Уэйн понятия не имел, что он будет делать, когда всё закончится: закроет Джокера в психушке снова? Отпустит убийцу на свободу? Или… А вот о том, что именно «или» думать было до безумия страшно. Джокер имел уникальную способность практически проникать под кожу. Он — будто калейдоскоп — набор одних и тех же частей, что день за днём создавали совершенно разные рисунки. Безумие — лишь верхушка айсберга. Жестокость — лишь один из цветов его жизненного спектра. Но стоит только начать смотреть глубже, и взгляда уже не оторвать. Осознать влюбленность порой тяжело. Осознать влюбленность в убийцу с нестабильным психическим модусом — просто невозможно. Это как идти по натянутой леске над ночным городом, держа на одном конце балансира собственные сомнения и социальный долг, а на другом — лишь надежду. Люциус, потребовавший объяснений, когда лейтенант Гордон покинул кабинет, после исповеди своего странного во всех отношениях начальника сказал фразу, от которой у Брюса мурашки пробежались по загривку: «Не мне давать вам советы в любви. Но одно я знаю точно, если вы этому клоуну хоть немного небезразличны, то он уйдёт. Уйдёт и никогда не вернётся.» Уйдёт и не вернётся, победив тем самым Бэтмена без единого удара. — Эй, у тебя в кармане зеркало? А то я себя вижу у тебя в трусах. — Что? — Брюс вскинул голову, встречаясь взглядом с собеседником. — Поехали ко мне домой поиграем в игру. Ты будешь дверью, а я тебя открою. — Это кошмар, Джок… хм… Джонатан, — миллионер рассмеялся, окидывая заинтересованным взглядом собеседника. — Будь я девушкой, я бы выцарапал тебе глаза. — Но ты, к нашему общему счастью, не девушка, а настоящий зверь! Плацентарное млекопитающее! — Джокер крутанулся на пятках, игриво стрельнув глазами. — Ну как я тебе? Короткий чёрный жилет был надет поверх шёлковой красной рубашки с широким рукавом, белый кушак подчёркивал талию, а узкие чёрные брюки из тонкого сукна визуально делали ноги длиннее. Ему не хватало только мулеты и вышитой chaquetilla, потому что сам Уэйн чувствовал себя загнанным в угол быком. Джокер был одет довольно непривычно, однако он держался так легко и уверенно, что подобный наряд казался лишь пикантной причудой. Джокер, взяв за руку слегка пришибленного плейбоя, двинулся ко входу в клуб, минуя километровую толпу, ждущую, когда же охранник сжалится над ними, и они спокойно проскользнули мимо вышибалы, с первого взгляда узнавшего Брюса Уэйна. Пингвин, потрясая пухлыми щёчками, сердечно приветствовал своего партнера по бизнесу. Миллионер жал сухую ладонь, улыбался, вёл ничего не значащую беседу и боролся с желанием брезгливо вытереть руку. — Брюс, наконец-то ты решился остепениться! — Освальд отсалютовал собеседнику бокалом с шампанским. — А то не солидно уже бегать по балеринам без кольца на пальце! Да и партнёр у тебя, — Пингвин окинул блондина тяжёлым сальным взглядом. — Просто произведение искусства. Мы с вами нигде не встречались? — Вряд ли, — Джокер улыбнулся настолько приветливо, что Брюс поёжился. — Я почти пять лет проработал в Африке изучая рукокрылых. Недавно вернулся на родину. И, как видно, — он теснее прижался к Уэйну. — Не зря. — Правда? — Кобблпот хлопнул в ладоши. — Хочу услышать историю двух влюблённых сердец! — О! Это было невероятно романтично! Ночь, панорамные окна небоскрёба, блеск тёмных волн и сияние Города, охваченного предвкушением! Я ведь не знал, что человек, от прикосновений которого в груди было так больно — миллионер. Я думал, что он обычный парень, которому просто нравятся шикарные виды. Я много шутил, но так и не добился его улыбки. Брюс был так серьёзен, а я чувствовал себя в подвешенном состоянии, — Джей разве что невидимую слезу не смахнул, вспоминая свое фиаско с паромами. — Но потом… Потом мы почувствовали, что дополняем друг друга. И это было прекрасно! — Ах, любовь! — Пингвин пригубил алкоголь и хлопнул Брюса по плечу. — Развлекайтесь, голубки! Еда, напитки, комнаты — всё за мой счет! Mi casa es su casa! — Вот уж надеюсь, — буркнул Уэйн. *** — Джокер нет! — Джокер да! Я ему втащу! Брюс подавил в себе желание побиться головой об руль. Вот за что ему такое? Всего двадцать минут назад они, повинуясь порыву Джокера, отплясывали зажигательную самбу, смеясь как дети. Ди был удивительно пластичен. Движения его бёдер будто сами отбивали быстрый, динамичный ритм, вызывая неуёмное желание любоваться ими бесконечно. Ноги поражали эстетикой изящных линий, и даже бота-фого не смогла заплести их в узел. И Брюс готов был выдать Альфреду премию только за то, что тот считал, что представитель семейства Уэйнов обязан знать движения академических танцев, а потому его воспитанник почти без заминок поспевал за бешеным ритмом, который задал его партнер. — Ещё один круг, мистер Уэйн, и телефон отсканирует все подземные помещения, — голос Альфреда в наушнике не мог отвлечь его от созерцания того, как Джокер размеренными движениями скользит спиной по его груди вниз и возвращается в исходное положение. — Пока, я могу сказать, что единственный способ проникнуть в закрытую часть клуба — через грузовой отсек. Но это будет невероятно рискованно. — Альфи, — клоун резко выдохнул на развороте и потерся носом о щёку партнера. Где-то сбоку щёлкнул затвор камеры. — Не волнуйся. Возможно, мы сможем найти проводника! — Проводника? — резкий поворот заставил брюнета шумно выдохнуть. — Угум, — Джей едва заметно кивнул в сторону неприметного мужчины, разговаривающего с Освальдом. — Я запомнил лица здешних официантов и он не один из них, к тому же, он вышел из глубины зала. И именно туда уходят некоторые гости с золотой лентой повязанной на руку и не возвращаются. Однако, у нашего красавчика ленты нет, а стало быть он не посетитель. Кто-то из обслуги, возможно. Или, учитывая, как долго он общается с жирненьким хоббитом, это кто-то из старшего персонала. Так что, подтанцовываем к выходу, мой сладкий мышонок, — блондин укусил Брюса за мочку уха. — И попробуем побеседовать с этим кренделем у служебного входа. Оказалось, что «побеседовать», в переводе с клоунского, значит спросить «как пройти в библиотеку?», а потом огреть бутылкой по голове со всей дури. — Ты ему уже и так втащил! — Уэйн чувствовал, как голова начинает побаливать от напряжения. — Оставь это на момент, когда мы приедем в пещеру. И молись, чтобы он действительно был ко всему этому причастен. — Ну что ты за бука! — мужчина насупился, поглядывая на заднее сидение, где валялся связанный мужчина. — Я на тебя Альфреду нажалуюсь! *** — Вы ошибаетесь! Я ничего не знаю! Я ничего не знаю! — пленник уже минут десять вопил как резанный, очнувшись и обнаружив что он связан, а на его коленях расположился клоун, в полной боевой раскраске. — Биббси, он задолбал орать. Можно я отрежу ему язык? — Нет, его язык нам еще пригодится, — Темный Рыцарь мечтал о том, чтобы Альфред одолжил ему беруши. — Противный ты, — Джокер притворно надул губы. — Ну так что, ты будешь говорить, как можно зайти в клуб под «Айсбергом» без приглашения или нам пустить в ход тяжелую артиллерию? — Я простой курьер! Я ничего не знаю! — Слушай, БигБэн, вот почему они всегда говорят, что ничего не знают и не помнят, а как только начинаешь их резать, то сразу амнезия проходит? Может пытки запатентовать как лекарство? Ну или БАД? — Бэтмен, ты же герой! — мужчина скулил как побитая псина. — Ты же не позволишь ему убить меня? — О! Нет-нет-нет! Что ты! Этот милый латексный воитель никогда не разрешит мне разрезать тебя на куски и выкинуть свиньям… Правда… — маньяк облизнулся. — Пока твое сердце бьется, то технически это означает, что ты жив. А значит, мы будем развлекаться долго-долго-долго! О да! Это будет парад кровавых аттракционов! — Без кровавых, Джей. Или ты полы будешь сам мыть, — Брюс утомленно вздохнул. — Вы монстры! Чудовища! Отпустите! — пленник задергался в путах. — Фи, какая банальщина, — Джокер вскочил на ноги и, опрокинув стул, кинул на лицо жертве мокрую тряпку и принялся лить на нее бензин. — Буль-буль-буль! — он сдернул тряпку, наблюдая как мужчина отплевывается и в панике хватает ртом воздух. — Говорить будешь? Или у тебя Урсула отняла голос? — Но я ничего не… — Мистер Саммерс? — голос Дика заставил Брюса вздрогнуть и резко обернуться. — Черт, — Джокер нервно дернул плечом. На самом деле он не очень хотел, чтобы мальчик снова видел его в гриме. — Кто пустил мелкого на вечеринку с рейтингом R? — Погоди-ка, — на лице Бэтмена заиграли желваки. — Ты, — он ткнул в сторону побледневшего пленника. — Ты знаешь этого ребенка? — Нет, конечно нет! Малыш просто обознался. Спутал меня с кем-то! — голос мужчины слегка дрожал, но этого было вполне достаточно. — Эй, Дик, — Брюс опустился перед мальчиком на колени. — Дик, ты знаешь этого человека? — Да, — ответ на грани слышимости, а сердце брюнета пропустило удар. — Да, знаю. — Кто он, можешь сказать? Без подробностей… Просто… — Он водитель. Возил продукты в пансион. И, иногда, возил учеников. Ну… На работу. — Мы тебе верим, — Джокер щелкал выкидным ножом, пытаясь унять ярость, всколыхнувшуюся в груди. — А ты не знаешь каких-нибудь примет этого Саммерса. Шрамы, может быть? — Грэйсон помотал головой. — Татуировки? — У него есть рисунок. Женщина с укулеле, — подросток вцепился в руку Брюса, ища поддержки. — На внешней стороне бедра. На правой ноге.  — Он врёт! — визг мужчины резанул по барабанным перепонкам. — А это мы проверим! — Джей одним движением разрезал плотную ткань брюк и злобно расхохотался. — Смотри-ка, кажется кто-то сейчас в штаны наложит, доказывая, что с утра этой картинки не было и она появилась только что, буквально по воле высших сил! — Понятно, — Брюс поднялся на ноги и, взяв за руку Ричарда, направился к лифту. — Мы наверх. Оставляю эту свинью на тебя, Джокер. Постарайся управиться к ужину. Выбей из него все, что можно, запиши на диктофон и свяжи покрепче. Убивать не смей. Лейтенант любит сюрпризы. Справишься? — О, дорогой, с превеликим удовольствием!