***
— Хм… То, что некий домовой эльф ходит по домам и предлагает нанять его за зарплату, я уже слышала, — задумчиво сказала мадам Боунс и отхлебнула из карманной фляжки — видимо, продляла действие зелья. — Только не знала, что это тот самый Добби. Ладно. Думаю, что вряд ли ты вчера заставил Малфоев ненавидеть себя хоть сколько-нибудь больше, чем вынудив их освободить домовика или, тем более, связав маггловской веревкой целого Лорда. Однако будь осторожен. — Да, мадам. — Все, вам пора. Выпей зелье, это такой же осветлитель, как и тот, с помощью которого ты нас обманул. И тебе придется снова обойтись без очков. Ты сможешь спуститься по лестнице? — Если Вы дадите мне пару минут, мадам, — Гарри подошел к умывальнику и достал последнюю упаковку с контактными линзами: теперь надевать и снимать их было проще. — Неплохо, — одобрила его преображение мадам Боунс. — И весьма изобретательно, надо сказать. Все-таки мы сильно недооцениваем магглов. — Я же тебя видела там, в зале! — простонала Тонкс. — Ты шел к боковому выходу. Точь-в-точь такой был! Это что же — я чуть-чуть не поймала тебя?! — Чуть-чуть не в счет, — хладнокровно ответил Гарри. — Твой чемодан и метлу повезу я, — распорядилась мадам Боунс, — сможешь уговорить свою сову ехать со мной? — Вряд ли, мадам. К тому же обычно я выпускаю ее еще в Лондоне. Лети в Хогвартс, красавица! — приказал он Хедвиг, накинул на плечо сумку и спустился вниз вслед за Тонкс. Внизу за столиками уже сидели Перси Уизли и мисс Грейнджер — первый со значком, а вторая, разумеется, с книгой. Гермиона бросила на Гарри радостный взгляд, но, разглядев его изменившееся лицо, разочарованно опустила глаза: маскировка сработала. Перси не отреагировал: он вкушал, отставив мизинцы обеих рук на манер тети Петуньи.***
Перед «Дырявым Котлом» дожидались Уизли и компанию две старые зеленые машины, которые, как понял Гарри, прислало Министерство. Рядом с ними курили трубки министерские водители, переодетые ради маскировки под магглов в изумрудно-зеленые смокинги. — Они летают? — шепотом спросил Гарри у Тонкс, указывая на министерские рыдваны. — Нет, — ответила та, — Артур почему-то уперся и не стал их заколдовывать, а у нас не так много волшебников, работающих с маггловской техникой. Хотя Отдел Магического Транспорта предлагал ему неплохие деньги. И даже когда я… Впрочем, увидишь. Они прошли мимо и Гарри действительно увидел бежевый двухместный скутер, стоявший в запрещенной для парковки зоне. — Единственное, на что мне удалось его уговорить — это сделать так, чтобы мой байк не замечали маггловские сборщики дани, — сказала она, садясь в седло. — А мы не навернемся? — обеспокоенно спросил Гарри. — А то… — Трусишь, зайчик? — прищурилась аврор. — При твоей манере открывать двери лбом это не трусость, а разумная осторожность, — огрызнулся мальчик. — А шлемы где? — кивнул он на пролетающий мимо спортбайк, на котором красовалась парочка в ярко разрисованных «интегралах». — Шлемы?! — удивилась девушка. — Меня безо всяких шлемов катали, и вообще… Впрочем, байкеров она проводила взглядом, исполненным зависти. Гарри понял, что мистер Уизли защитил скутер от внимания не только парковщиков, но и дорожно-транспортной полиции. А может быть, и всей полиции в целом. Интересно, а если бы Тонкс увязалась на скутере за их автобусом — пожилые леди и джентльмены ее тоже не заметили бы, или они уже не считаются полицейскими? Он вздохнул и сел прямо за девушкой. Та сделала легкое движение рукой, и ее длинная, тяжелая с виду мантия превратилась во вполне приличную байкерскую косуху. — Крепче держись, зайчик. Или никогда девочек не трогал? — И трогал, и в обнимку летал даже, — пробормотал Гарри. — А то ты не слышала. — Вот и проверим, а то парни обычно горазды приврать на дюйм-другой. Крепче, ну! Гарри обхватил Тонкс руками со всех сил и все равно чуть не слетел со скутера, когда та рванула с места. Как и положено волшебнице, о правилах дорожного движения Тонкс имела довольно приблизительные представления, и Гарри с трудом удавалось не закрывать глаза, когда борта машин, афишные тумбы, телефонные будки и портфели спешащих по тротуарам клерков проносились в долях дюйма от его коленок. Они ворвались на вокзал Кингс-Кросс, их протрясло по короткой широкой лестнице, и, пролетев прямо сквозь большой зал, они вылетели к платформам. Тонкс и не думала тормозить (или вообще не знала, где у этой бешеной табуретки тормоза), и Гарри все-таки закрыл глаза, не в силах больше наблюдать стремительно набегающую на них стену между платформами девять и десять. Тонкс все-таки затормозила, организовав скутеру вполне себе приличный занос, и Гарри пришлось сделать над собой сознательное усилие, чтобы все же разжать руки. Интересно, а если не ты держишься за девчонку, а она за тебя — это так же здорово? — Не слезай и не отпускай! — шепнула ему Тонкс. Ее куртка превратилась обратно в мантию, а палочка в правой руке смотрела точно между глаз потрепанному джентльмену с морщинистым лицом и сединой в светло-каштановых волосах, стоящему на пока еще безлюдной платформе в паре ярдов от скутера. — Одиннадцать! — сурово сказала мисс Тонкс. — Тридцать семь! — ответил джентльмен, чья мантия, судя по заплаткам, знавала лучшие времена. Гарри заметил, что его правая рука покоилась на левом запястье, где, очевидно, и хранилась палочка, а постановка ног наводила на мысль, что при малейшей тревоге джентльмен мгновенно отпрыгнул или упал бы правее, ну или левее, если смотреть с его стороны. И это было правильно: мало того, что доворачивать рабочую руку дальше вправо девушке было бы неудобно, да еще и сидящий за спиной Тонкс Гарри помешал бы ей вести огонь в этом направлении. В общем, волчара, как сказал бы МакФергюссон, был опытный и опасный. Такого маггловской веревкой не спеленаешь. Ну или придется очень сильно попотеть. Впрочем «Тридцать семь» было, по-видимому, правильным отзывом, так что палочка Тонкс опустилась. Гарри обнаружил, что все-таки соскочил со скутера на противоположную от потрепанного джентльмена сторону и тоже положил правую руку на запястье левой, слегка развернувшись в сторону «сектора отскока». — Очень грамотно, Гарри, — заметил джентльмен. Выглядел он как бы не хуже Тонкс — такое впечатление, что он прочитал не одну, а минимум три книжки про Локхарта и гномиков. Мешки под его глазами были совсем черными, и еще его слегка потряхивало. — Ну что ж, передаю Вам мистера Поттера, мистер… — Люпин. Ремус Люпин, к Вашим услугам, леди?.. — Э-э-э… Мисс. Мисс Тонкс… Просто Тонкс, — девушка слезла со скутера и, разумеется, немедленно споткнулась. «Да-а, — подумал Гарри, — такой реакции даже у Лесли нет!» — Спасибо, мистер Люпин! — улыбнулась подхваченная джентльменом Тонкс. — Прошу прощения, в эту ночь я плохо выспалась. — О, я прекрасно понимаю Вас, мисс Тонкс! — улыбнулся джентльмен, хотя Гарри и увидел, что его слегка перекосило — видимо, он тоже не выспался. — Я… пожалуй, пойду, — девушка высвободилась из объятий. — Теперь я вижу, что передаю мистера Поттера в действительно надежные руки! Джентльмен улыбнулся. Тонкс, не превращая мантию в косуху, оседлала скутер, газанула и вот так, с развевающимися полами мантии, под визг раскручивающегося до максимальных оборотов мотора, нырнула в барьер. — Впечатляет, — произнес за спиной Гарри мистер Люпин. — Точно, сэр! — подтвердил Гарри. — Пойдем, Гарри. Нам нужно занять купе, прежде чем с твоих волос и глаз спадет маскировка. — С глаз не спадет, сэр. Это маггловские контактные линзы. Но Вы правы. А Вы наш новый учитель ЗОТИ, сэр? — Почему ты так думаешь, Гарри? — спросил Люпин, открывая дверь вагона. — Стойка под уход от палочки, рука… Ну и реакция у Вас о-го-го, профессор! — про то, что каждый год в Хогвартсе меняются именно преподаватели Защиты, Гарри говорить не стал, дядьке и так было довольно хреново. — Спасибо, Гарри. Разбираешься в этом? — Дрался много, — пожал плечами мальчик, входя в купе. — Ты прав, в этом году учить вас Защите буду я. Могу я попросить Вас об одолжении, мистер Поттер? — Конечно, профессор! — ответил Гарри уже официальным тоном. — Не выходить из купе? — Да. Мне… немного нездоровится, и я не смогу сопровождать тебя по всему поезду. — Обещаю, сэр. Только я тогда сейчас сбегаю в туалет, хорошо? Дождавшись кивка, Гарри вышел и двинулся к уборной. Дамблдор был в своем репертуаре: новый профессор, пусть и выглядел неплохим бойцом, одеждой изрядно напоминал Флетчера. «Себе на мантии Добрый Дедушка галлеоны находит, — зло подумал Гарри, — а как о своих позаботиться — ходите в штопаном, взять хоть тех же Уизли…»***
В туалете Гарри снял с глаз линзы, достал из сумки очки и убедился, что его волосы уже действительно начали темнеть. Когда он вернулся, профессор уже пристроился в углу купе рядом с потрепанным чемоданом, к которому была прикреплена бирка с именем — видимо, профессор много... э-э-э… путешествовал (слово «бродяжничал» было недостаточно уважительным). — Вы можете поспать, профессор! — сказал ему Гарри. — У Вас очень усталый вид. А я не собираюсь выходить из купе, честно! — Я бы предпочел дождаться мадам Боунс, — заметил Люпин. — Не стоит ее волновать. А потом я с удовольствием воспользуюсь твоим предложением. Платформа заполнялась народом, профессор Люпин героически боролся со сном, пока, наконец, минут за десять до отправления Гарри не увидел на перроне самого себя, окруженного рыжими головами — невысокий, если не сказать низенький, очкастый парнишка со здоровенным чемоданом и метлой садился в их вагон. Впрочем, в их купе мадам Боунс вошла уже в своем истинном облике; как она справилась с одеждой и как рассчитала с такой ювелирной точностью время окончания действия зелья, Гарри не понял. — Мистер Люпин, — мадам Боунс оглядела профессора с ног до головы, — счастлива видеть Вас в… адекватном, хотя и несколько усталом, виде. Надеюсь, никаких проблем не будет? — Профессор был великолепен, мадам! — вступился за Люпина Гарри. — Все будет в полном порядке. — Да, стажер Тонкс была изрядно впечатлена. Ваши вещи, мистер Поттер! — она движением палочки послала чемодан и метлу Гарри на полку. — И, надеюсь, в следующий раз мы поговорим только и исключительно о приятных вещах. Гарри кивнул. Он тоже на это надеялся, хотя и не слишком в это верил. Впрочем, один раз — случайность, пусть и совершенная, два — совпадение, а третий год только-только начался, так что говорить о закономерности было — пока! — рано. Начальница ДМП покинула купе, профессор Люпин накрылся латаной мантией и заснул.***
Когда поезд уже вырвался за пределы Лондона и мимо проехала тележка со сладостями, в купе постучали. Это была Гермиона с Живоглотом на руках. Девушка была изрядно расстроена: наверное, кот снова попытался съесть крысу Рона, так что подруге вместе с ним пришлось искать другое купе. — Привет, Гарри. Почему ты меня не предупредил? — спросила она. — Я чуть не прокляла мадам Боунс! — Мне самому только ночью сказали, — ответил Гарри. — И я тебя увидел, только когда по лестнице спускался. Хотел поздороваться, но не мог, сама понимаешь. Чужая операция же. — Ну да. Я заметила тебя краем глаза и подумала, что это ты, но… потом увидела белые волосы и глаза другие совсем, и очков не было… А потом спускаешься вроде бы ты, но… совсем не ты. Я спросила тебя, точнее, ее, понравился ли тебе тот квиддичный альманах, который я тебе подарила на день рождения. Ты, точнее, не ты, сказал, что очень, в смысле, очень понравился, ну я и… — Мадам Боунс сильно пострадала? — развеселился Гарри. — Нет, — грустно сказала Гермиона, — вообще не пострадала. Она очень быстрая. Может быть, даже быстрее, чем настоящий ты. Она перехватила мою руку прямо под столом, наложила на меня «Силенцио» и быстро все объяснила. А потом она спросила, не дочка ли я Аластора Грюма, того самого. А я сказала, ну, она же «Силенцио» сняла почти сразу, что мои родители дантисты. «И ты, Гарри Джеймс Поттер, должен бы это, наконец, запомнить», — ядовитым тоном процитировала она. — Здорово ты ее поддела, — улыбнулся Гарри. — Кстати, спасибо тебе за набор. Мне он здорово помог. — Ты же не использовал метлу при магглах, Гарри? — с возмущением в голосе спросила мисс Грейнджер, поглаживая Живоглота, который с подозрительным выражением на плоской морде смотрел на спящего в углу профессора Люпина. — Нет, конечно! — ответил мальчик. — Просто, когда случилась та история с надуванием тети, я старательно вспоминал этот набор. Иначе я бы тетей и ее бульдогом не ограничился бы, а разнес бы весь дом по кирпичику. — Мистер Перси Префект, точнее, уже Староста Перси, назвал тебя везучим Морганиным сыном, — нахмурилась Гермиона. — Говорит, что министр жаловался кому-то, что ты развел его на индульгенцию. — Министр дурак, я бы, если бы так прокололся, об этом точно молчал бы, — заметил Гарри. — Гарри, ну нельзя же… — Гермиона надулась и повернулась к окну. — Вот вы где! — услышал он голос Рона; за его спиной Гарри увидел физиономии Невилла Лонгботтома и Джинни Уизли, причем Джинни держала Невилла за руку. — Я запер Коросту в клетку и побежал вас искать. Здорово мадам Боунс обманула Блэка, да, Гарри? Гермиона чуть было не… А это кто? — спросил Рон, указывая на прикорнувшего в углу профессора. — Это наш новый профессор ЗОТИ, его зовут Ремус Люпин, — объяснил Гарри. — Вроде крутой дядька, понимающий. Не надо его трогать, он устал сильно. Видимо, там все всю ночь бегали, операцию готовили. Тонкс тоже умотанная была, я-то думал, она ту книжку читала, но, наверное, она тоже… — Тонкс? — с подозрением спросила Гермиона. — Это та лахудра, с которой ты вниз спускался? — Ага. Она меня на скутере сюда привезла, прямо через барьер. Здорово водит, между прочим. — И держаться за нее, наверное, приятно было, да, Гарри? — подколола его Джинни, не отпуская руки Невилла. — Главное было не описяться, — отшутился мальчик, — особенно когда она прямо через барьер рванула. За окном потемнело: небо закрыли тучи, и пейзаж скрылся за пеленой мерзкого затяжного дождя. — Что это? — спросил вдруг Невилл. Гарри потрогал сумку, в которой что-то жужжало и вибрировало, затем запустил в нее руку и достал вредноскоп. Стеклянный волчок теперь светился и вертелся не как полицейская, а как пожарная машина, причем спешащая на срочный вызов. — Сломался, наверное? — предположил Рон. — Честно говоря, он был из самых дешевых. Все-таки съездить в Египет ввосьмером — довольно дорогое дело, так что на карманные деньги нам не очень много оставили. — Вроде нормально работал, — пожал плечами Гарри, — меня, например, о тетушке предупредил. Может, Малфой собирается нанести свой ежегодный визит? — Малфой нарвался на мадам Боунс, — хихикнула Джинни. — На платформе еще. Сейчас лечит больное самолюбие. Она заклеила ему рот и пошла дальше. Только сказала: «Вашему отцу, Наследник Малфой, я напишу лично». А он решил, что это ты. Так что вряд ли Драко рискнет еще раз. — Наверное, вредноскоп все-таки сломался, — сказал Рон. — С дешевыми вещами всегда так, — и вздохнул. За окном темнело, дождь лил все гуще, и поезд начал замедлять ход. — О, вроде подъезжаем? — обрадовался Рон. — Скорее бы на пир. — Нет, — заметила Гермиона, — нам еще долго ехать. Но почему мы останавливаемся?! Поезд лязгнул сцепками и замер. Плафон на потолке мигнул и погас. Вредноскоп взвыл и взорвался, хлестнув стеклянным крошевом по стенкам купе и мантиям школьников. — Что случилось? — воскликнула Гермиона. — Я пойду к машинисту, и… — Сидите, мисс! — услышал Гарри голос профессора Люпина. — Всем сесть! Подальше от две… Больше Гарри ничего не помнил — ему показалась, что огромная черная фигура склонилась над ним, протянув к нему костлявую, как у того пластикового скелета, но покрытую отвратительными струпьями руку, и с ужасающим хлюпаньем засасывает его в возникшую на том месте, где должен был быть рот или по крайней мере зубы голого черепа, огромную черную воронку. А из воронки навстречу, прямо в лоб Гарри, бьет знакомый зеленый луч.***
— Рон, держи его голову крепче, — словно сквозь воду услышал Гарри знакомый командный голос. — Невилл, не давай ему брыкаться. Джинни, обмотай кончик моей волшебной палочки какой-нибудь тряпкой, — треск разрываемой материи. — Я попробую разжать ему зубы, мама показывала мне, как это делать. — Не боишься сломать палочку? — услышал он обеспокоенный голос Рона, но ответа не последовало: тонкий пальчик подцепил угол его рта и начал оттягивать к уху. — ГХАХХ! — выдохнул он и снова чуть не задохнулся: такие же тонкие пальчики быстро сунули ему в рот какой-то комок и еле успели отдернуться, прежде чем его челюсти сомкнулись снова. — Жуй, Гарри, — услышал он голос, теперь он не командовал, а просил. — Это шоколад, тебе надо его съесть, прямо сейчас. Пожалуйста, Гарри! Челюсти Гарри пришли в движение самостоятельно. Это действительно был шоколад, и с каждым движением мальчик словно выныривал из тьмы. — Съешь еще! — он увидел склонившееся над ним лицо Гермионы, ее кудри почти касались его щеки. — Еще один кусочек, Гарри! — в глазах девушки стояли слезы. После третьего куска шоколада он обнаружил, что его голова лежит на коленях мисс Грейнджер, причем Рон не дает его затылку оторваться от импровизированной подушки, Невилл сидит на его ногах, удерживая еще и руки, а Джинни стоит рядом, держа в руках, помимо собственной палочки, еще и палочку Гермионы, обмотанную чем-то вроде половинки носового платка. — Что… это… было? — спросил он хриплым голосом. — Это был дементор, — ответила Джинни. — Страж Азкабана. Он вошел в купе, а ты встал и… замер. Он склонился к тебе, и… Профессор Люпин наколдовал что-то вроде серебряных искр, они попали в дементора, и он ушел. Профессор приказал накормить тебя шоколадом, у него была целая плитка, и выбежал в коридор, чтобы помочь остальным. А ты тогда уже упал. — Фигассе! — сказал Гарри и рывком сел, благо Рон уже отпустил его голову. — Спасибо, ребята, спасибо, Гермиона. Ну и ужас… Он посмотрел на свои джинсы — ну хоть не опозорился перед девчонками. — Ага, — сказала Джинни, отдавая Гермионе ее палочку. — Действительно ужас. Когда он вошел, стало так плохо, как будто никакой радости больше нигде и никогда не будет. — Я д-думаю, — предположил Невилл, — дементор искал тут того самого сбежавшего П-пожирателя. По к-крайней мере, п-профессор Л-люпин, прежде чем п-прогнать его, сказал: «Уходи, никто здесь не прячет Сириуса Блэка под мантией!» Г-говорят, дементоры п-питаются светлыми м-мыслями. У м-меня ни одной не ос-осталось! — Он как будто с того света явился, — подтвердил Рон. — Возможно, это действительно так, — профессор Люпин, осунувшийся, но готовый к бою, стоял в дверях. — Никто не знает, откуда взялись дементоры, но похоже, что они пришли из… довольно неприятного мира. — И это они охраняют Азкабан, сэр? — вдруг Гарри вспомнил недомолвки Фаджа и Дамблдора и воскликнул: — Они же там, в Министерстве, не настолько напуганы Блэком, чтобы поставить охранять школу… вот этих?! Школьники переглянулись. Было ли это дурное влияние Гарри или детишки сами начали что-то понимать — но никакой веры в здравомыслие Министерства во взглядах не было. Профессор Люпин, видимо, не желая отвечать, прикрыл глаза. — Чем терпеть такое соседство хотя бы месяц, — задумчиво сказал Гарри, — проще самим поймать Блэка. Может быть, тогда этих страхолюдин уберут от школы? — Гарри Джеймс Поттер! — взвилась мисс Грейнджер. — Не после того, как мы еле откачали тебя, понял?! — Ну Блэк — это же не дементор? — поднял бровь Гарри. — Вряд ли он может быть хуже?! — Может, мистер Поттер, — жестко ответил Люпин. — Человек может достигать невиданных высот, но и пасть может ниже любой темной твари, из какой бы преисподней она не была родом. Боюсь, если Вы попробуете ввязаться в какую-нибудь авантюру, мне придется Вас остановить. Помните это. Гарри хотел было сказать, что это что-то новое — обычно в Хогвартсе их на разные авантюрные выходки, напротив, провоцировали, действием или бездействием, — но вместо этого только поклонился как можно более кротко и сказал: — Да, профессор!***
Когда они вышли из поезда на маленькую платформу Хогсмида, тучи висели так низко, что, казалось, верхушки окружающих станцию елей терялись в них. Дождь был мелким и противным, и было так холодно, что на платформе образовалась наледь. Профессор Люпин извинился и ушел куда-то вперед, озабоченно поглядывая на стремительно темнеющие тучи. Хагрид кивнул ему и компании и начал, как обычно, собирать первокурсников. — Говорят, ты упал в обморок, Потти? — услышал Гарри противный голос Малфоя, видимо, слизеринец был необучаем. — Тебе так понравились эти милашки дементоры, что ты не смог сдержать своих чувств и упал без них? — Это было довольно неприятно, — спокойно признался Гарри. — Хотя и весьма познавательно. Я выяснил несколько интересных деталей касательно одной давней истории за сравнительно небольшую цену. Он старательно вспомнил то ощущение засасывающей воронки и, вручив его одному из Маленьких Гарри, выставил того на передний план. Если Малфой действительно эмпат, судя по тому, как ловко он находит болевые точки… Малфой и правда слегка сбледнул с лица и скрылся за спинами Крэбба и Гойла. — О чем ты? — прошипела Гермиона, когда они садились в карету. — Потом, — сказал Гарри. — Это было действительно… жутковато. До дверей Хогвартса они доехали в молчании, косясь сквозь забранные фигурными решетками оконца карет на безмолвные черные фигуры, напоминающие трехметровые скелеты, прикрытые черными саванами. Фигуры висели и у Главных Ворот, ведущих на территорию замка, и чуть поодаль, распространяя вокруг себя отчаяние и едва уловимый запах могильного тлена. — Волшебники все идиоты, — прошептала Гермиона. Ей, разумеется, никто не возразил.