Гарри Поттер и Искусство Побега

      Вечерние коридоры замка были почти пусты, и шаги небольшой, всего из десяти человек, группы, гулко отдавались эхом меж каменных стен.       Впереди, выстроившись клином, шли трое охотниц, как обычно, с Кэти Белл на центральной позиции. Неосторожно попавшийся навстречу и попытавшийся нагло ухмыльнуться Пьюси был пропущен ими сквозь строй, вытолкнут в нишу с противоположного фланга и по пути, кажется, слегка избит.       Добивающим, сразу за девчонками, шел Вуд с хмурой рожей. Не то чтобы он до конца поверил Гермионе, но сделка есть сделка, а метла для ловца есть метла для ловца.       Сразу за ним с прямой спиной шествовала мисс Грейнджер, распространявшая легкий аромат настойки Спокойника Новолунного. Само собой, Гарри доверял мадам Помфри (и даже, в какой-то степени, зельям Снейпа), но бегать в Больничное Крыло было некогда и некому, а спокойник был отличным флегматизатором не только для алхимических комплексов, но и для расшатанных нервов, уж это-то Гарри отлично помнил с первого курса, с той самой отработки в Запретном Лесу с Хагридом.       «Я раньше никогда спиртного не пробовала. Даже вино», — призналась ему Гермиона, когда, наконец, справилась с кашлем. Но хоть говорить смогла, и то ладно.       Мисс Патил и мисс Браун прикрывали мисс Грейнджер с флангов. На них же была возложена задача отлова ее тушки в случае попытки снова упасть в обморок. Хотя это вряд ли, спокойник есть спокойник.       Замыкали шествие мистер Поттер и мистер Лонгботтом, между которыми вклинилась хмурая мисс Уизли.       И это было все — при том, что мисс Уизли, как Младший Вассал, голоса не имела. А, да. Были еще близнецы, но вот прямо сейчас они были немного заняты. Итого десять голосов. Десять голосов за невиновность. Против почти тридцати… И то ладно, ведь на Вуда они не рассчитывали, как, впрочем, и на то, что воздержавшихся будет более трех. В Невилле, помимо страстного герболога, как оказалось, таился неплохой и тоже весьма страстный адвокат. А в своих способностях шантажиста, особенно в отношении Вуда, Гарри и так был вполне уверен. Жаль, не хватило времени дожать братьев Кэтермоул…       — Все равно ты это зря, — бурчала Джинни, — свалили бы всей бандой. А то играть за такой вот Гриффиндор…       — Играть придется не за Гриффиндор, а за Олли. Пока у него, как у капитана, есть шанс взять кубок второй раз — надо пытаться. С двумя кубками подряд у него шансов попасть в основной состав вдвое больше, по статистике. Ну и сделка есть сделка.       — Все равно противно, — буркнула Джинни.       — Еще близнецы. Они точно будут играть, им же надо у профессора МакГонагалл реванш взять, — Джинни скептически посмотрела на Гарри, не понимая, при чем здесь реванш, но кивнула.       Если близнецы считают, что надо — скучно не будет, к Трелони не ходи.       — А где близнецы — там и Анжелина с Алисией. Ну и Кэти за компанию. Итого вообще вся команда считай, — продолжил объяснения Гарри. — К тому же если вам удастся все-таки взять кубок, и если мы правильно просчитали МакКошку, может совсем интересно получиться.       Джинни пожала плечами. Убедительность была так себе, хотя… если бы знать, что задумали Дред с Форджем и как поступит профессор МакГонагалл…       — Потом — ты и Колин. Будь вы оба на третьем, а не на втором… А так, поскольку вы-то свалить не можете, кто-то все равно должен за вами присматривать.       — Я сама за собой присмотрю!       — Я-то не сомневаюсь. Ты вон Невилла убеди.       Джинни вздохнула и бросила короткий взгляд вправо. Убедить Невилла было нереально, особенно когда он с такой вот выпертой вперед челюстью. Уж проще в него «Петрификус» бросить. Уж это-то Джинни-почти-Лонгботтом понять успела.       Они вошли в Большой Зал и, под свист и улюлюканье всех четырех факультетов проследовали к дальнему, пустующему краю гриффиндорского стола.       Гермиону с двух сторон подперли мисс Патил и мисс Браун, охотницы заняли места напротив, а Гарри, Вуд и Невилл с Джинни сформировали буфер между девчонками и остальным Домом.       Еда на столах уже появилась, но на нее мало кто обращал внимание: хлеб почти всухую продул ожидаемому зрелищу.       Каковое зрелище не заставило себя ждать слишком уж долго. Едва шум стих, во главе стола поднялся сверкающий очками и значком школьного старосты мальчиков Перси Уизли, медленно и торжественно двинувшийся к преподавательскому столу.       — Курия Вассалов Высокого Дома Гриффиндор желает сделать объявление, — чопорно произнес Перси, склонив голову перед директором.       — Курия имеет на это право, — встречно сверкнул очками Директор. — Но я надеюсь, что ваше объявление достаточно… обдумано?       Гарри нашел взглядом профессора МакГонагалл. Такой убитой он видел ее только один раз — после разговора с ним и с Пенни на Валентинов День в прошлом году. Сама Пенни, сидящая во главе стола Рэйвенкло, тоже опустила глаза.       — Решение Курии обдумано и принято, — очки Перси без боя сдаваться не собирались. Он развернул свиток и начал:       — В соответствии с Уставом Основателей, сегодня, апреля месяца двадцать третьего дня года одна тысяча девятьсот девяносто четвертого от Рождества Христова, Вассал Дома Гриффиндор, именуемая Гермиона Джин Грейнджер, собранием Курии обвинена в сознательном и злонамеренном заговоре, задуманном и воплощенном, с целью нечестного и попирающего обычаи, традиции и принципы Дома обмане посредством колдовства в одном из Семи Высоких Искусств, а именно в Шахматах.       Перси прокашлялся. Гермиона встала и развернулась лицом к залу. Лицо, к слову, было надменным, бесстрастным и холодным. Спокойник есть спокойник.       — Установлено и подтверждено, что апреля месяца двадцать третьего дня, года одна тысяча девятьсот девяносто четвертого от Рождества Христова, в шесть часов пополудни с минутами, в шахматной игре на Кубок Хогвартса между Вассалом Дома Гриффиндор Рональдом Биллиусом Уизли и Вассалом Дома Гриффиндор Гермионой Джин Грейнджер, некто, нечестно, противоправно и злонамеренно, трижды накладывал заклинание «Конфундус» на фигуру означенного Рональда Биллиуса, а именно на ферзя чёрного цвета, в результате чего означенная фигура совершала не те ходы, что задумывал означенный Рональд Биллиус, что и привело к его незаслуженному поражению.       — «Означенному поражению», — прошипела Джинни. И, кажется, Перси ее услышал. По крайней мере, его брошенный на сестренку взгляд теплотой не лучился.       — Установлено и подтверждено, что означенная Гермиона Джин имела самолично ею подтвержденное стремление победить означенного Рональда Биллиуса, однако же лично признавалась многажды, что уступает в Высоком Искусстве Шахматной Игры означенному Рональду Биллиусу, и, кроме того, сие было неоднократно подтверждено играми в Общей Гостиной Дома.       — Если все это устроил Диггори — то какого черта Перси с ним заодно? — шепнул Невилл.       — Братство префектов, Моргана его дери. Рука руку моет и все такое, — тихо ответила Лаванда. — Потом, они же почти все потом по Министерству отираются. Вот и подвязывают друг друга долгами заранее.       — К тому же Диггори живут рядом с нами, — внесла дополнительную ясность Джинни, — и Перси с Седриком часто вместе тусили, обсуждали свои будущие блистательные карьеры.       — И оба на меня злые из-за девчонок своих, — вздохнул Гарри, — а Гермиона просто под руку подвернулась.       — Кончай уже, а? — толкнул его в бок локтем Невилл. — Потом поноешь.       — Установлено и подтверждено, что означенная Гермиона Джин незадолго до происшествия читала взятый ей из Запретной Секции гримуар, посвященный означенному заклинанию «Конфундус», и, в частности, наложению оного заклинания на артефакты, метамагически подобные шахматным фигурам. Более того, означенная Гермиона Джин троекратно демонстрировала подобные чары на личных фигурах означенного Рональда Биллиуса, чему имеется множество свидетелей.       В зал тихонько проскользнули близнецы и уселись между Алисией и Анжелиной. Оба синхронно кивнули Гарри, мол, все в порядке, потом, нарвавшись на тяжелый взгляд Джинни, немного подумали и подмигнули и ей тоже.       Перси при виде братьев попытался сбиться с пафосного тона, но удержался, несмотря на скорченные в его адрес рожи. Видимо, привык за столько-то лет.       — Установлено и подтверждено, что перед началом игр на Кубок Хогвартса, в которых участвовала означенная Гермиона Джин, шахматные фигуры, как те, коими играла означенная Гермиона Джин, так и противного цвета, коими играл означенный Рональд Биллиус, равно как и иные ее соперники, неоднократно салютовали означенной Гермионе Джин, что свидетельствует о некоем роде особой связи между ними, причем означенная Гермиона Джин оной связи не отрицает, хотя и отказывается пояснить ее суть, ссылаясь на Обет.       В наступившей тишине кашлянула МакГонагалл. Теперь она смотрела на Гермиону с каким-то новым для Гарри выражением в глазах. Ну да, шотландка может и знать. Или догадаться.       Ладно, это не проблема.       — Исходя из наличия мотива, способности и установленной связи, Вассал Дома Гриффиндор, именуемая Гермиона Джин Грейнджер, собранием Курии уличена и признана виновной в сознательном и злонамеренном заговоре против Вассала Дома Гриффиндор Рональда Биллиуса Уизли, задуманном и воплощенном, с целью нечестного и попирающего обычаи, традиции и принципы Дома обмана посредством колдовства в одном из Семи Высоких Искусств, а именно в Шахматах.       По закону драматургии здесь следовало прокашляться и запить сухость водичкой, но Перси Староста Уизли графинчиком, увы, не озаботился.       — Курия Вассалов Высокого Дома Гриффиндор постановила извергнуть Гермиону Джин Грейнджер из Дома Гриффиндор, о чем имеются подписи двадцати семи вассалов Дома, при десяти подписях против и девяти воздержавшихся, не считая голосов младших Вассалов. Сие извержение продлится до осознания, признания и искупления своей вины означенной Гермионой Джин, всякий же, кто воспротивится сему решению, да будет так же извергнут из Дома.       Голос Перси стал чуть-чуть, буквально на волосок, менее пафосным. Видимо, он рассчитывал на более убедительный результат. Он ведь даже близнецов убедить пытался, на братские чувства напирал…       На лице Дамблдора застыла добрая отеческая улыбка. На месте Перси Гарри предпочел бы еще раз полюбоваться затылком Квиррелла, чем стать адресатом такой вот улыбочки. Видимо, Перси только что нехило подгадил планам Директора, и Гарри даже примерно представлял, в чем именно и как именно.       «А Перси-то просто дурак! — подумал он. — Он сейчас так увлечен собственной значимостью, что не обращает на такие мелочи никакого внимания. Будь я на его месте, допусти я подобный косяк — речь-то, конечно, дочитал бы, но в конце выступил бы с личным ходатайством о прощении. Впрочем… Может, Перси и не такой идиот? Поспорить, что ли, самому с собой на «Стетсон»? Не, дохлый номер, ишь, как собой любуется…»       — Дополнительно к вышесказанному, Курия Вассалов Высокого Дома Гриффиндор ходатайствует («Стетсон?!») об удалении Гермионы Джин Грейнджер из числа участников турнира («Пронесло!»), с передачей ее позиции пострадавшему от ее действий Рональду Биллиусу Уизли.       С этими словами Перси свернул свиток, подошел к столу преподавателей и с поклоном протянул свиток Дамблдору, чья улыбка стала совсем уж отеческой.       Гермиона слегка вздрогнула. Ее галстук из красно-золотого стал серым, а с мантии исчез гриффиндорский герб.       — Хм. Что касается вашего ходатайства, мистер Уизли… Использовала ли означенная Гермиона Джин Грейнджер свою волшебную палочку для наложения заклятия «Конфундус»? — задумчиво произнес Дамблдор, левитируя к себе свиток.       — Нам не удалось уличить ее в этом, Директор.       — Очень интересно. И Вы полагаете, что студентка третьего курса могла наложить подобные чары без использования палочки? И, судя по отсутствию свидетелей данного деяния — невербально? — спросил директор, передавая пергамент поджавшей губы МакГонагалл.       — Мисс Грейнджер известна своей страстью к учебе, Директор! — кажется, Перси начал догадываться, что руководство школы не слишком довольно его рвением. В принципе, момент для личного ходатайства о помиловании был самым подходящим, но быстрота и острота мышления в достоинства Уизли-Третьего не входили.       — Насколько я помню, мисс Грейнджер известна также своей, я бы сказал даже, несколько болезненной честностью? — дал еще один шанс Уизли Дамблдор.       Гарри увидел, как сидящий по диагонали от него Рон открыл было рот. «То самое вранье насчет тролля!» — подумал он, его палочка уже была в руке, хотя и под столом, но рыжий внезапно заткнулся и уткнулся мордой в пустую тарелку. Гарри надеялся, что бывшего приятеля заела совесть, но и вмешательства близнецов тоже нельзя было исключить. Или это была Джинни?       — Дом Гриффиндор выражает сомнение в честности мисс Грейнджер, Директор, — наконец, ответил Перси.       «Дурак! Даже не будь этой гадости от него, рассчитывать на дурака в качестве зацепки в министерстве просто глупо. Все испортит и всех подставит, причем без выгоды для себя, а чисто по дурости! — с изрядным разочарованием произнесла в голове Гарри Маленькая Таппенс. — И, кстати, серьезная карьера этому молодому человеку не светит — не умеет он веяния от начальства задницей ощущать. Совсем, наверное, попный мозг отсидел…»       — Возвращаясь к моему вопросу, мистер Уизли. В списке обвинений отсутствует применение палочкового или вербального колдовства, не так ли? — Дамблдор сверкнул очками       — Отсутствует, Директор, — неохотно признал Перси. Теперь его очки сверкали не так ярко, и они явно проигрывали эту битву очкам Директора.       — Тогда я бессилен, — улыбнулся Дамблдор, — в соответствии с обычаями то колдовство, которое невозможно отследить, ненаказуемо с точки зрения правил Турнира. Более того, оно является неотъемлемым элементом данного Искусства, иначе мы все играли бы, как и магглы, обычными неодушевленными фигурками. И если вы утверждаете, что мисс Грейнджер, не закончив даже третьего курса, смогла сотворить заклинания без использования палочки и к тому же невербально… Хм… Пожалуй, даже не каждый преподаватель сможет… В таком случае… двадцать баллов Гр… мисс Грейнджер.       Это было смешно, но от начисленных ей баллов Гермиона слегка приободрилась. Гарри бросил взгляд на факультетские часы - рубинов в копилке Гриффиндора не прибавилось.       — Что же касается извержения… — продолжил Дамблдор.       — При всем уважении, Директор, — прервал его Перси, — поскольку и пострадавшая сторона, и уличенный преступник…       — Предполагаемый преступник, — поправил его Дамблдор. — Приведенные доказательства не кажутся мне неоспоримыми.       — …Вассалы Дома Гриффиндор, это дело исключительно Курии.       «А че он такой борзый-то? Считает, что за оставшиеся пару месяцев с небольшим Дамблдор не успеет ему карьеру испортить? Или уже нашел нового покровителя, причем во враждебной Дамблдору партии? Скорее, второе. Или действительно — простой и незатейливый дурак?»       — Не вполне так, мистер Уизли, не вполне так. Минерва?       — Я, Минерва Изабель МакГонагалл, Глава Дома Гриффиндор, вынуждена принять решение Курии в соответствии с Уставом Основателей, — стол Гриффиндора нервно выдохнул.       Это «вынуждена» не сулило ни подписантам, ни двум из пяти Уизли ничего хорошего. Те со старших курсов, кто был поумнее, начали о чем-то совещаться. Поздно, идиоты.       — Я, Минерва Изабель МакГонагалл, пользуясь правами и привилегиями Главы Дома Гриффиндор, ограничиваю период извержения Гермионы Джин Грейнджер из моего Дома началом Прощального Пира сего, тысяча девятьсот девяносто четвертого года, буде Курия не представит мне до этой даты дополнительных и неоспоримых доказательств вины Гермионы Джин Грейнджер.       «Ищите, ищите. Может быть, найдете пару земляных орехов. Их так любят свиньи!»       — Есть ли кто из моего Дома, желающий выступить в защиту Гермионы Джин Грейнджер? — подняв бровь, спросила МакГонагалл.       — ЕСТЬ, ПРОФЕССОР!       Гарри не привык говорить хором. Лаванда тоже. Они переглянулись, рассмеялись, выбрались из-за стола и двинулись к стоящей по струнке Гермионе, на лице которой впервые за этот жуткий день засияла абсолютно счастливая улыбка.       — Забирай свою грязнокровку и проваливай отсюда, Поттер! — восторженно заорал Малфой.       — Гермиона, ты не засекала время? Тогда, в коридоре? Какова максимальная продолжительность приступа вежливости слизеринца? Секунд тридцать? — громко, на весь зал спросил Гарри, благо беспокоиться о факультетских баллах теперь было не нужно. Хотя он о них и раньше-то не особо беспокоился.       — Тридцать две целых и семь десятых, — произнесла Гермиона по-прежнему абсолютно счастливым голосом, и Гарри подумал, что вот у нее-то Патронус вполне может и получиться.       Малфой поперхнулся очередным заготовленным оскорблением. Видимо, как Том не переносил любви, так и мелкий засранец не переносил чужого счастья.       — …И двадцать пять баллов со Слизерина, — мило улыбнулась Снейпу МакГонагалл. — Причем заметьте, Северус, никто не может упрекнуть меня в том, что я снимаю баллы за оскорбление учеников именно моего Дома.       «А что бы и не снимать? — подумал Гарри. — Или это ж типа Гриффиндор, они сами отплюются? То есть, чтобы попасть под защиту МакКошки, надо просто свалить с ее факультета?»       Дамблдор благостно кивнул, подтверждая сказанное своей заместительницей. Видимо, Добрый Дедушка Директор сегодня был совсем не в добром настроении. Снейп это, похоже, также осознал и ожег блондинчика многообещающим взглядом.       Малфой совсем приуныл и теперь был абсолютно не похож на того изысканного, уверенного в себе и даже где-то обаятельного паршивца, что встретил их в коридоре.       — Мистер Поттер, мисс Браун. Желаете объяснить свое решение? — обратилась к Гарри и Лаванде их бывшая деканша.       — Я, Гарри Джеймс Поттер, уже высказал свои аргументы Курии и не намерен снова метать бисер перед свиньями, мадам, — мальчик повернулся задницей к столу Гриффиндора и поклонился МакГонагалл. — Я готов разделить ее изгнание, профессор.       — Я согласна с Гарри, — мило улыбнулась Лаванда.       За их спинами раздался грохот падающей скамьи.       — Мы считаем…       — …Что новый девиз Гриффиндора…       — …Это слабоумие…       — …И СЛАБОУМИЕ!       Это было самым невероятным событием последней дюжины лет в Хогвартсе — декан Слизерина Северус Снейп несколько раз хлопнул в ладоши, аплодируя близнецам Уизли.       — Ну что ж, леди и джентльмены… Я… Что с вашими галстуками, мистер Уизли, мистер Уизли?       — Эээ… С ними все как обычно, мадам.       — А что, с ними что-то должно было случиться? — Фред и Джордж внимательно оглядели красно-золотые галстуки друг друга, затем буквально обнюхали ставшие серыми, как до распределения, галстуки Гермионы, Лаванды и Гарри. Разумеется, галстук Лаванды они обнюхивали значительно дольше, чем галстук мисс Грейнджер и уж тем более галстук мистера Поттера; Лаванда казалась польщенной, а вот Анжелина и Алисия, оставшиеся за столом Гриффиндора, насупились.       — Наверное, Гарри чересчур слизеринец!       — А мисс Грейнджер — несомненная рэйвенкловка!       — Как ты считаешь, брат, мисс Браун достаточно дружелюбна для Хаффлпаффа?       — И только мы…       — …ИСТИННЫЕ ГРИФФИНДОРЦЫ!       — СЛАБОУМИЕ И СЛАБОУМИЕ!       Снейп прервал свои ленивые аплодисменты и с подозрением посмотрел на близнецов Уизли.       — Я полагаю, что вы, господа, в шаге от того, чтобы взять реванш, — совсем тихо произнесла МакГонагалл, погрузив Снейпа в еще более глубокие раздумья, и затем добавила уже громко, так, что это услышал весь зал:       — Я, Минерва Изабель МакГонагалл, пользуясь правами и привилегиями Заместителя Директора, принимаю Извергнутых под свою руку.       «Ну да, точно. Свали с Гриффиндора и получи защиту МакГонагалл».       — Я, Минерва Изабель МакГонагалл, пользуясь правами и привилегиями Главы Дома Гриффиндор, не подтверждаю извержение тех смельчаков, которые не поставили подписи под этой… петицией… и решат в будущем общаться с Извергнутыми. Прочим же общаться с Извергнутыми запрещено, что я и подтверждаю магией моего Дома, — МакГонагалл взмахнула палочкой, незримая волна пронеслась через зал. — Мисс Браун, мисс Грейнджер, мистер Поттер — займите места за вашим столом.       Раздался грохот и крики — стол Гриффиндора поджался, и некоторых учеников приложило друг о друга. Гарри подозревал, что более всего от взмаха палочки Мастера Трансфигурации пострадали инициаторы бойкота. На освободившемся месте прямо из пола вырос небольшой столик с двумя короткими лавками.       — Мистер Уизли, мистер Уизли. Вы можете либо занять место за столом в соответствии с цветом ваших галстуков, либо… Кстати… — профессор МакГонагалл на секунду задумалась, но потом уверенно кивнула сама себе, — …десять баллов с каждого из вас, мистер Уизли, мистер Уизли — за нарушение формы одежды!       — ДА, ПРОФЕССОР! — поклон близнецов был вторым по глубине после того самого падения ниц почти ровно год назад.       Они ударили друг друга ладонями и решительно освободили себе место между Анжелиной и Алисией. Те посмотрели на них довольно неприветливо, но близнецы всего лишь недоуменно пожали плечами и принялись за еду.       Изгнанники ухватили по куску черного хлеба и тоже впились в них зубами.       Ужин действительно подзадержался.