***
— Что всё это значит, дядя? Взбешенный Чонгук ураганом врывается в королевские покои. Его мелко трясёт от ярости, но Тэсон, не впечатленный чужим негодованием, лишь огорченно вздыхает и ставит на стол чашечку с недопитым чаем. — Неделю назад на Северное королевство был совершен набег чужаков, — продолжает громко возмущаться Чонгук. — А я, твой племянник и военноначальник Сонема, узнаю об этом только сейчас! И главное, как я это узнал — случайно услышал разговоры воинов! Ты много раз говорил мне, что мы — одна семья и можем доверять друг другу, но вместо того, чтобы сообщить мне обо всем случившемся на Севере, ты скрыл эту весть! — Чонгук, уйми свой пыл и веди себя приличнее в присутствии посторонних людей, — укоряюще произносит Тэсон, кивая головой в сторону сидящего рядом с ним за столом Ёнджи, который, ничуть не смущаясь разгоревшегося семейного скандала, продолжает с отрешённым видом пить чай. — А что касается Северного королевства… Я сам узнал о набеге только вчера, когда в Сигард вернулись наши воины, которых Тэён изгнал из Сонема. Король тихо хмыкает, выражая презрение к чужому неосмотрительному поступку, и тянется к своей отставленной чашке, но снова вздыхает и кладет руки на колени, когда племянник продолжает неприятный разговор. — Зачем ты это сделал? — прямо спрашивает Чонгук, ничуть не сомневающийся, что его дядя причастен ко всему случившемуся. — Почему приказал чужакам напасть на Север? Я же объяснил, что Тэён безопасен для тебя, а если ты пожелаешь, то он даже согласен передать тебе два камня дракона — принадлежащий ему изумруд и недавно найденный рубин. Разве этого недостаточно, чтобы оставить Северное королевство в покое? — Почему я должен радоваться чужой милости и раскланиваться в унизительных просьбах, вымаливая то, что могу взять сам? — усмехается Тэсон. — Камни дракона в любом случае будут принадлежать мне так же, как будет принадлежать всё Северное королевство. Тэён не достоин короны. В нашем мире останется лишь один король, который приведёт все земли к благоденствию и процветанию. А ещё я хочу напомнить тебе, мой дорогой племянник, что народ Запада никогда не подчинялся ни одному из королей межгорья, и мне очень обидно выслушивать твои необоснованные обвинения. — Я возвращаюсь на Север, — твердым голосом сообщает Чонгук, прекращая бессмысленный спор. — Прямо сейчас прикажу своим воинам собираться в дорогу, и уже этим вечером мы с Тэхёном покидаем Сигард. Как военноначальник, я должен защищать Северное королевство и… — Зачем так спешить? — начинает волноваться Тэсон. — Набег уже был совершён, ты не в силах изменить случившееся, а судя по тому, что Тэён изгнал из Сонема всех наших воинов, в помощи он не нуждается. — Почему ты останавливаешь меня? — хитро прищуривается Чонгук. — Разве я не должен охранять земли Севера? Разве можем мы допустить, чтобы королевство, которое ты так страстно желаешь присоединить к своим территориям, было захвачено чужаками? Откуда тебе знать, что на уме у владыки Запада, и почему уверен, что новых набегов не будет? Оба мужчины смотрят друг другу в глаза. Внимательно вглядываются в лица, пытаясь разгадать, о чём сейчас думает другой и какие цели преследует. Хрупкое доверие и иллюзия семейного единства рушатся, как замки из песка, и Тэсон старательно растягивает губы в добродушной улыбке. — Ты прав, сынок, — легко соглашается король с мнением своего племянника. — Я не могу предугадать планы чужаков, и ты поступаешь очень умно и осмотрительно, решив незамедлительно отправиться в путь, чтобы встать на защиту Северного королевства, но… Зачем тревожить нашими заботами Тэхёна? Оставляй его здесь, сам поезжай на Север, а как только уладишь все проблемы — возвращайся назад. Ты много лет живешь на два королевства, и никто не знает, сколько ещё это будет продолжаться, так зачем, как собаку на привязи, таскать за собой мужа? От услышанного у Чонгука перехватывает дыхание. Только сейчас он понимает, какую чудовищную ошибку совершил, когда, невзирая на дружеские предостережения, привез мужа на Юг. По чужой воле золотой дворец Сигарда станет для Тэхёна тюрьмой, в которой он останется настолько, насколько пожелает король Юга. Когда-то Чонгук предусмотрительно увёз Мину в Сонем, опасаясь, что при первом же неосторожном проявлении своеволия дядя жестоко отыграется на беззащитном юноше. Теперь по его глупости заложником короля Юга станет Тэхён. — Оставь Тэхёна в Сигарде и позволь своей семье позаботиться о нём, — не прекращая улыбаться, продолжает мягко уговаривать Тэсон, но Чонгук видит в его взгляде лишь холодный расчет. — Твоему мужу здесь нравится, не думаю, что он будет рад вернуться на Север. — Я поговорю об этом с Тэхёном. Пусть он сам решит, что для него будет лучше: остаться в Сигарде или вернуться со мной в Сонем. — Конечно, сынок. Твой муж не невольник, чтобы мы решали за него, — покорно кивает головой король, и Чонгук выходит из комнаты. Закрыв за собой дверь, он шумно выдыхает и направляется в сторону своей спальни. В голове мечутся десятки мыслей, отзываясь в висках тупой болью, и мужчина, не желая пугать Тэхёна своим расстроенным видом, устало присаживается на стоящий в коридоре у стены мягкий пуфик, чтобы успокоиться и хорошенько обдумать свои дальнейшие действия. Он, погруженный в безрадостные размышления, не замечает, как из-за угла вдруг осторожно выглядывает рыжеволосый мальчишка. Маленький слуга окидывает внимательным взглядом пустой, если не считать Чонгука, коридор дворца и выбегает из своего укрытия. Опасаясь не успеть, он мчится сломя голову, чуть притормаживает, чтобы ловко сунуть в руку опешившему от подобной наглости мужчине сложенный треугольником обрывок бумаги, и стремглав уносится прочь. Чонгук с силой сжимает пальцы, пряча в кулаке тайно переданное послание, и поднимается на ноги. Он не знает, кто мог бы отправить ему эту записку, но спешит поскорее очутиться в своей спальне, чтобы прочитать её. Оставшийся в комнате Тэсон нервно барабанит пальцами по подлокотнику своего кресла, некоторое время сохраняет молчание, терпеливо дожидаясь, когда Чонгук отойдёт от дверей на солидное расстояние, чтобы дальнейший разговор не был им подслушан, а когда в коридоре стихают звуки чужих шагов, поворачивается к давнему другу. — Что ты скажешь обо всём услышанном, Ёнджи? — Мы давно догадывались, что твой племянник оберегает Тэёна и испытывает к нему теплые родственные чувства, — пожимает плечами Ёнджи. — Просто сейчас этот факт стал предельно очевидным. Чонгук забывает об осторожности, когда дело касается его обожаемого брата. А ещё он заключил брак с человеком, который, возможно, является законным наследником трона Востока. — Не надо обвинять моего племянника в том, в чём мы ещё не до конца уверены, — протестующе вскидывается Тэсон. — Нам уже предельно ясно, что Чонгук не одобряет и не разделяет твои помыслы, — разводит руками Ёнджи. — Те сведения о Тэхёне, которые нам в скором времени привезут с Севера, лишь покажут насколько далеко зашло предательство твоего племянника. Тэсон, по твоей просьбе владыка Запада напал на Северное королевство, показав всему народу, как слаб их правитель… Но ведь теперь это стало понятно и чужакам. Мы не можем медлить. Если чужаки решат первыми захватить северные земли, то отбить эту территорию у них будет гораздо сложнее, чем сделать её своей во время правления Тэёна. — Давай подождем ещё немного, — принимает решение Тэсон. — Хотя бы до того момента, когда мы точно будем знать, кем является Тэхён. Я с тобой согласен, что медлить нельзя, но торопиться — тоже. Вспомни, что было, когда мы захватили Восточное королевство? Многие люди, не одобрявшие правление своего владыки, пришли в ярость, узнав о смерти двух невинных детей. Долгие годы были потрачены нами на подавление бунтов и восстаний. А сколько убытков мы понесли от вредительства, помнишь? Я не хочу, чтобы это повторилось теперь уже на северных землях. Люди, воины, ресурсы — всё это мне понадобится для ожесточенной борьбы за Запад, и я не хочу тратить драгоценное время на усмирение междоусобиц. — Пусть будет так, — чуть помявшись, соглашается Ёнджи. — Но что ты прикажешь делать, если Чонгук ослушается тебя? Что, если он, больше не ведя с тобой бесед, просто возьмет и увезет Тэхёна в Сонем? — Мальчишку отпускать нельзя, — задумчиво трёт подбородок пальцами Тэсон. Он встает из-за стола и долго прохаживается по комнате. Хмурится и покусывает губы, колеблясь и сомневаясь в правильности своих рассуждений. Долго раздумывает и пытается отыскать другие варианты, но всё же нехотя озвучивает единственное правильное решение. — Ёнджи, сообщи страже, чтобы они не смели выпускать моего племянника из Сигарда, если вдруг он попытается покинуть город. Я приказываю в этом случае убить всех его воинов, любым способом остановить Чонгука, лишить его оружия и заключить под стражу. А Тэхёна пусть доставят в тюрьму — палач сможет выбить от него правдивые ответы на все интересующие нас вопросы.***
Поправляя на голове широкополую шляпу, Тэхён неспешно прогуливается по шумному рынку Сигарда. Он пришел сюда утром, практически сразу после завтрака во дворце, когда вся королевская семья разошлась по своим делам, а к бродящему по парку скучающему юноше подбежал непривычно взволнованный маленький рыжеволосый слуга. За время недолгой беседы мальчишка сумел так красочно расписать великолепный вкус сладостей одной из кондитерских города, что чуть не подавившемуся слюной Тэхёну захотелось немедленно их попробовать. Никаких других занятий запланировано не было, и поэтому юноша сразу же отправился по указанному адресу, который ему мило сообщил слуга, но в лавке он очутился не скоро. Рыночная суета захлестывает Тэхёна с головой — такого изобилия товаров он не видел даже на осенней ярмарке Севера. Вокруг столько всего непонятного, неизвестного и удивительного, что юноша, позабыв обо всём на свете, долго прохаживается по бескрайним торговым рядам. Он рассматривает плавающую в огромных стеклянных аквариумах живую рыбу, которую продавцы вылавливают сачками и отдают покупателям трепыхающейся или же за отдельную плату отрубают рыбинам головы и ловко чистят от чешуи. Воздух душно пахнет ароматными заморскими специями и первой свежей зеленью, которая ровными пучками разложена на столах крестьянами, прибывшими в Сигард из ближайших деревень. В укромных уголках, под навесами высоких шатров сложены мангалы, на решетках которых поджариваются морепродукты. Тэхён покупает нанизанные на тонкие деревянные шпажки креветки с крохотными осьминожками, лакомится их сладким и пахнущим дымом мясом и продолжает свою прогулку, рассматривая забавные вещички, которые местные умельцы мастерят из раковин и ракушек, и любуясь на выставленные в витринах ювелирных домов жемчужные украшения. Шумный рынок наполнен оживленной толпой, и Тэхён с удивлением замечает, что помимо южан здесь также очень много людей с восточной и западной внешностью. Юноша даже встречает несколько торговцев пушниной с Севера. Вряд ли жители Юга остро нуждаются в теплых мехах, ведь зимы в этих краях довольно мягкие и проходят без сильных морозов, но модницы Сигарда считают иначе и с удовольствием примеряют роскошные шубки и набрасывают на плечи пушистые песцовые воротники, чтобы определиться с выбором дорогостоящей покупки. Когда редкие торговцы начинают покидать занятые ими прилавки и уходят в сторону трактиров, чтобы утолить голод, охваченный атмосферой праздника Тэхён вспоминает о том, зачем он пришёл на рынок. До обеда во дворце остаётся всего пара часов, и юноша спешит скорее оказаться в нужном месте. В жаркой кондитерской пахнет мёдом и свежей выпечкой. Не похоже, что это довольно скромное заведение пользуется большой популярностью. В помещении до прихода юноши не было ни одного покупателя, да и сам Тэхён не собирается здесь надолго задерживаться и поэтому быстро проходит вдоль прилавка, рассматривая выложенные на широкие подносы пирожные и булочки. — Кан Тэхён? Голос хозяина кондитерской звучит подозрительно громко, и Тэхён растерянно кивает головой, не понимая, почему лицо этого зорко следящего за ним мужчины вдруг расплывается в довольной улыбке. Он хочет спросить лавочника, откуда ему известно его имя, но не успевает произнести ни слова, как чья-то сильная рука хватает юношу за шкирку и уверенным рывком направляет в распахнутую дверь соседней комнаты. Насильно уведенный на кухню и прижатый спиной к стене Тэхён вопит от ужаса в закрывающую его рот чужую ладонь, но страх сменяется радостью, когда похититель стягивает со своей головы широкий капюшон плаща. — Чимин! Ты что тут делаешь? — Пытаюсь вытащить тебя из болота, в котором ты увяз благодаря своему муженьку, — мрачно бурчит парень, присаживаясь на корточки и быстро шаря руками в своем дорожном мешке. — На Юге нет болот, они есть только в лесах Севера, — не понимая смысла чужой фразы, хмурится Тэхён, но рассерженного Чимина это мало беспокоит. — Где тебя носило? Ты ещё несколько часов назад должен был прийти в эту лавку. Времени для побега осталось совсем немного, — вполголоса, но не скрывая негодования, продолжает возмущаться парень. Он потратил непозволительно много дней на подготовку, чтобы безопасно и незаметно вывести Тэхёна из города, отправленные на Север люди Тэсона очень скоро вернутся с доносом, и поэтому медлить больше нельзя. — Побега? — удивленно переспрашивает Тэхён. — А почему я должен куда-то бежать? — Потому что Юнги попросил вернуть тебя в Сонем, а Тэсон по доброй воле расставаться с тобой не планирует, — отзывается Чимин и сует в руки юноше выуженный из мешка ворох одежды. Он думает, что его малопонятное объяснение вызовет ещё больше вопросов, и в уме начинает подбирать фразы, которые не раскроют истинной причины побега, но при этом покажутся Тэхёну достаточно убедительными; но тот, услышав имя бессмертного, согласно кивает головой, безоговорочно доверяя чужому мнению. Раз Юнги посчитал нужным вернуть его на Север, то Тэхён готов незамедлительно исполнить это пожелание, и поэтому послушно скидывает с себя вещи из дорогой ткани, чтобы переодеться в льняные рубаху и штаны. И только одна мысль беспокоит его. — А как же Чонгук? Он будет сильно переживать, если я не вернусь во дворец к обеду. — Чонгука обо всём предупредят, и очень скоро он присоединится к нам, — успокаивает юношу Чимин. — Ему тоже не следует оставаться в Сигарде. — Кто предупредит? — любопытствует Тэхён, туже завязывая пояс широких штанов. — Тот же человек, который направил тебя в эту лавку, — Чимин подбирает с пола вышитую золотом одежду Тэхёна и безжалостно кидает её в растопленную печь. — Один из слуг передаст твоему муженьку записку, и в ней будет указано, как лучше смыться из дворца и где он нас сможет найти. — А если Чонгук не поймёт? — не унимается Тэхён. — Что тогда будет? «Дыхание дракона упокоит его душу, вот что будет!» — хочет вспылить Чимин, которому уже порядком надоели нескончаемые вопросы, но он сдерживает свой порыв и отвечает: — Если Чонгук не дурак, то поймёт. — Чонгук не дурак, — радостно улыбается юноша, ничуть не сомневаясь в умственных способностях своего мужа. — Значит, всё с ним будет в порядке, — Чимин ободряюще хлопает Тэхёна по плечу, придирчиво осматривает и, оставшись вполне довольным чужим внешним видом, начинает объяснять: — Нам крупно повезло, что ты очутился в Сигарде относительно недавно и люди не знают, как выглядит молодой муж принца Юга. В простой одежде ты не должен вызвать особого интереса ни у жителей города, ни у воинов Тэсона, но лишняя осторожность никогда не повредит, поэтому я подкупил одного стражника, чтобы он нам помог выбраться из города в обход центральных ворот, но очень скоро караул сменится и тогда тайно покинуть Сигард будет… — Невозможно, — понимающе кивает головой Тэхён. — Нет. Выйти из Сигарда будет стоить гораздо дороже, — исправляет юношу Чимин и продолжает: — Ни о чём не беспокойся и не показывай волнения. Что бы ни случилось — я смогу быстро уладить возникшие проблемы. Поверь, я всё организую в лучшем виде. — А я тебе в этом помогу, — отзывается Тэхён. — Что я должен буду сделать? Чимин пренебрежительно смотрит на юношу и кладет ладонь на его затылок, чтобы притянуть ближе к себе. — Тебе предстоит успешно справиться с одним очень сложным и практически невыполнимым заданием, — шепчет на ухо парень, и охваченный волнением Тэхён зажмуривает глаза, но отстраняется и обиженно дует губы, когда слышит: — До самого выхода из города ты должен будешь молчать. Чимин берёт за руку Тэхёна, и они выходят из кондитерской лавки. Не привлекая к себе чужого внимания, как и рассчитывал парень, успевают вовремя добраться в назначенное место, благополучно покидают Сигард и садятся в крытую повозку, которая дожидается двух путников недалеко от городской стены.