~ IV ~
Затолкав попкорн в микроволновку, Юджин отмерила нужное время на таймере, после чего с любопытством принялась наблюдать за тем, как пакет надувается, а зёрна кукурузы в нём начинают вести между собой ожесточённые бои, выстреливая в сторону друг друга с грохотом канонады. Очередные посиделки с подружками были в самом разгаре. В этот раз местом встречи был пустой дом Айли: её брат в очередной раз гонялся по городу за преступником, а младшая сестра проводила выходные у дальних родственников. – Красивая комбинашка, – бросила Юджин взгляд на Боми. Сменив рабочую униформу, подруга успела облачиться в платье с кружевными вставками, а на плечи накинуть тонкий халат цвета слоновой кости, когда она сама, застряв в брючине, прыгала на одной ноге по комнате. Шёлковая ткань на стройном теле от каждого движения серебрилась и покрывалась мягкими складками. Тело Боми было совершенно. Вздохнув, Юджин посмотрела сначала на Айли в футболке и шортах с розовыми единорожками, потом — на свою растянутую серую майку и штаны насыщенного тёмно-синего цвета с застиранными звёздами. Сексуальная красотка, хорошенький ребёнок и безудержный романтик вздумали устроить себе пижамную вечеринку. – Было бы перед кем дефилировать, – пожала девушка плечами, – столько красивого белья, а видели его только вы. – Ничего, будет ещё на твоей улице бразильский карнавал, – достала Юджин из холодильника три стеклянные бутылки пива. – Алкоголь? – удивилась Боми. – А это вообще законно в доме Бан Ёнгука? В прошлый раз за водку мы получили по мягкому месту. У него было такое лицо, что мне казалось, он будет писать куда-нибудь в департамент, чтобы они закрыли все поставки из России. – Да чего ты к нему придираешься вечно? – потянулась Айли в сторону кухонных шкафчиков, где стояли высокие стаканы, из которых она в отличие от подруги предпочитала пить спиртное. – Люблю просто, безумно и тайно, уже много-много лет, а чувства другим образом высказать не могу. Извилин не хватает. Вот поэтому единственное, что остаётся, — это подшучивать, – по кухне начал расходиться запах солёной карамели. Микроволновка противно запищала, извещая о приготовлении попкорна. – А я вот была бы очень даже рада, если бы мы породнились с кем-нибудь из вас, – запрыгала на месте Айли, не в состоянии дотянуться до решётки со стаканами. – Не только подруга, но и невестка. Здорово же звучит. – Кстати, если уж тема такая зашла... – нависла Юджин над подругой, с лёгкостью доставая то, до чего она не могла дотянуться, – мне давно хотелось тебе признаться, Боми. – Что тыришь мои диетические батончики из шкафчика? Так это я и так знаю, – поковырявшись в столешнице, девушка выудила штопор, с лёгкостью освобождая бутылку от металлической юбочки. – Я... – глаза впечатались в чужое лицо, потрескавшиеся губы припали к узкому горлышку, делая жадный глоток. – Что? – усмехнулась Боми, начав скрести ногтями по этикетке на бутылке. – Я... – глаза забегали по кухонному шкафчику, где за стеклом, пытаясь её поддержать, подмигивали ей до блеска отполированные фаянсовые тарелки и чашки. – Да перестань ты мямлить, – фыркнула подруга. – Просто... – наблюдая за тем, как Айли собирает сэндвичи, Юджин попыталась найти в ней поддержку, но, как назло, девушка в её сторону даже не смотрела. – Короче, не так давно у меня была интрижка... – И? – сделала Боми глоток пива. – Не будешь так любезна пересесть на соседний стул? – А с этим что не так? – без особого интереса полюбопытствовала Боми. – Признаться честно, мне не очень нравится, что за твоей спиной находится набор ножей. – Да говори же ты уже, – скучающе подпёрла девушка рукой лицо, – кого ты там подцепила? – Я встречалась с твоим братом, – выпалила девушка как на духу, после чего глубоко выдохнула, сдержавшись от того, чтобы театрально не смахнуть со лба пот. – И? – Что и? – не поняла Юджин. – У меня их четыре, если ты забыла, – выставила девушка вперёд пальцы, – с каким именно? Неужто Джинёну после стольких стараний что-то да перепало? – Чанёль, – мужское имя послужило началом долгого молчания. Тишина заполнила комнату. Казалось, что её можно потрогать и даже облизнуть, не боясь, что она растает как мороженное. – Ты такая дура, – прошептала Боми с досадой. С досадой, которую можно было прочесть не на губах, а которая собралась в уголках её глаз, когда она нахмурилась. – Уж какая есть, – рассеянно пожала девушка плечами. – Я догадывалась, – нехотя призналась Боми. Вздох её ударился о холодные стены и рассыпался первыми слезами Юджин на полу. Микроволновка ещё раз противно запищала, давая понять, что о ней совсем позабыли. – Правда? – протёрла девушка ногой пол: носок с уточками впитал в себя слёзы. – Правда, – поджала Боми губы. – Вы хорошо скрывались. Глаза мои вряд ли бы заметили неладное, а вот обоняние не подвело. Мы ведь обе знаем, что он не любитель парфюма, а твои духи, они такие терпкие и абсолютно не женские, я узнаю их из сотни других, ты пользуешься ими ещё со школы, их сложно было не уловить на чужом пальто. Забавно, он ведь очень чувствителен к запахам, тот ещё педант, но я точно знаю, что в химчистку, после покупки, он его не относил. Его пальто всё ещё пахнет тобой, Джин. На самом деле, я уже и не надеялась, что ты сознаешься. Я ведь и правда его ненавижу. Но почему ты молчала? Моя любовь к тебе сильнее глупой неприязни к брату. – А ты оказывается у нас Шерлок, – вымученно улыбнулась Юджин. – Так ты это... с ним что ли переспала? – С ним, – выдавила из себя Юджин, чувствуя, что слёзы лавиной подступают к глазам. – Хочешь выцарапаю ему глаза? – Не нужно, – качнула она головой, прикусывая губу. – А что насчёт того, чтобы проколоть шины его Роллс-Ройса? – Слишком категорично, – волосы упали на лицо. Слёзы тянулись к полу как грозди спелой красной смородины. Прошла почти неделя, а сердце, покалеченное и мятежное, всё ещё болело, как будто только вчера он уехал, оставив после себя одну лишь горсть бесценных воспоминаний. – Могу порезать всю коллекцию его эксклюзивных галстуков. – Он тебя за порог дома выставит. – Ну, торт-то свадебный ты разрешишь мне в его надменную рожу бросить? – отставив бутылку в сторону, Боми поднялась со своего места, подходя к подруге. Тёплые руки заключили Юджин в мягкие объятия. Стоны раненого животного вырвались наружу. Дамба прорвалась. Слёзы полились наружу, как водопад с рёвом несётся в ущелье, где только непроглядная тьма и отчаяние. Лимбоми чувствовала, как намокает её плечо, как сильно сминают дрожащие пальцы на спине платье. Боль Юджин стала для неё личной болью. Засуетившись, Айли как маленький котёнок протиснулась между двумя телами, ещё одной гирькой ухватываясь за подругу, после чего тоже отчего-то разревелась, обессиленно и безутешно, как плачут маленькие дети, когда видят чьё-то горе, но не могут ничем помочь. – Кажется, и впрямь страстные романы обычно не заканчиваются так же хорошо, как начинаются, – пробормотала Юджин, шмыгая носом. – Столько кругом мужиков, ну угораздило же влюбиться в Чанёля, – большие пальцы стёрли слёзы с чужого лица. – Прекращай по нему убиваться. Я скажу банальность, но мой братец и правда этого не стоит. – И если тебе больно, ты не должна держать это в себе. Мы ведь не осудим и... после дождя земля ведь становится крепче, тебе ли не знать, – затараторила Айли. – Всё, я больше не реву, – смахнула Юджин слёзы с лица, усаживаясь на барный стул. – А я вам говорила: мужикам доверять — то же, что себя потерять, – закивала Боми головой. – Кстати, а с чем сэндвичи? – поинтересовалась Юджин и, не дожидаясь ответа, приподняла запечённый ломтик хлеба, где пряталась свиная котлета. – С жиром на жопе, – усмехнулась Боми, подхватывая бутылку с пивом со стола. – Из тебя вышел бы отвратительный маркетолог, – с наслаждением откусила девушка кусочек от сэндвича, приправленного её солёными слезами, которые всё ещё тянулись вниз. – Или потрясающий диетолог, – пожала девушка плечами. – Ты лучше нам про своего ночного гонщика ещё чего-нибудь расскажи. – Да-да, – захлопала Айли в ладошки, – я тоже хочу послушать. – Да нечего рассказывать, – вгрызлась девушка зубами в ломоть хлеба. – Красавчик? – возбуждённо поинтересовалась Боми. – И чёрт привидится ангелом в такой темени, – отмахнулась Юджин. – Проку с тебя никакого, – цокнула языком подруга, – имени не узнала, номера телефона не спросила. Ты вообще уверена, что с ним встречалась? Тебе не могла его образ пьяная лихорадка нашептать, я вот какие только картинки не вижу, когда больше меры выпью. – А может и правда — всё это сон был, – рассмеялась Юджин. Со стороны коридора раздался звук открывающейся двери. Айли насторожилась, выглядывая в светлую прихожую. На пороге стоял Ёнгук в чёрной полицейской экипировке, только в этот раз на груди его плотно сидел ещё и бронежилет. Мужские пальцы нервно расшнуровывали высокие кожаные сапоги. – Мне нужно забрать кое-что, внизу меня ждёт машина, я на пару минут, – не поднимая головы, бросил он сестре, уловив чутким слухом её беззвучные шаги, – не беспокойся, девичнику не помешаю. Можете и дальше перетирать мне кости. – Сдался ты нам, – следом за Айли в проёме показалась Боми, чей внешний вид был далёк от пристойного, того, в каком должна была появляться перед взрослым мужчиной юная девушка. Не завязанный на талии халат мало того, что приоткрывал вид на кружевной верх платья с прорисованным лифом, так ещё и тонкая лямка его сползла вниз, кокетливо оголяя плечо. Боми не находила смысла стыдиться, она и так знала, что когда-то Бан Ёнгук много чего успел не то что увидеть, Бан Ёнгук нахально успел это даже потрогать. С недавних пор об этом знала и Айли. Теперь с секретами между ними было покончено. – И я рад тебя видеть, рыжая бестолочь, – наконец-то сбросил он на входе сапоги. – Юджин, привет. Как поживает отец? – Сам ты бестолочь, – скривила Боми губы. – Хорошо, совсем скоро должен вернуться с МКС. Сказал мне недавно, что будет рад ещё раз сыграть с тобой в бильярд, но только при условии, что ты ему поддашься хотя бы раз, – выползла из кухни девушка, держа в руках большую чашу с попкорном. – В следующий раз уступлю ему во всех партиях, – ответил полицейский одной, не отводя глаз от другой, которая не переставая его передразнивала, губами повторяя все его слова. – До сих по не могу понять: почему ты такая бесючая? – подошёл он к Лимбоми вплотную, нависнув сверху. Наследница Грин Плаза была высокой. Самой высокой из всей троицы. Однако даже Ёнгук выше её всего лишь на несколько сантиметров в такой ситуации заставлял чувствовать себя дюймовочкой. В такие моменты ей было очень жаль бедняжку Айли, над которой он грозно нависал, когда был не в духе. Хотя, пожалуй, и в небольшом росте была своя прелесть, когда можно было не уставая таскать кого-то целый день на руках, прижимая к груди. В этом даже была своя доля романтики — вставать на носочки и тянуться к чужим губам. Да, пожалуй, Лимбоми с удовольствием променяла бы свои шикарные формы и сексуальность на милую внешность Айли. – До сих пор не могу понять: почему ты такой мудак? – глаза опустились на грудь, несколько пулевых отверстий, как боевые медали, гордо красовались на жилете в районе сердца. Рука неосознанно потянулась вверх. Пальцы коснулись прожжённых мест. – В тебя стреляли? – взволнованно спросила Боми. Внутри неё всё сжалось от страха. От липкого и горького страха за чью-то жизнь. – Всё в порядке, – зашипел мужчина, сверля глазами девушку за то, что она акцентирует на произошедшем внимание. До недавнего времени Айли не смогла разглядеть на теле последствия перестрелки, но уже через пару мгновений взволнованная подлетела к нему. – Боже, ты ранен? – схватила она его за локоть, пытаясь протиснуться между телом подруги и брата, чтобы разглядеть бронежилет. – Я цел и невредим, обычная потасовка, не бери в голову, – взъерошил он ей волосы. – Кого пытались на этот раз скрутить? Маньяка? Наркобарона? – закинула Юджин в рот горсть попкорна. – Оружейного контрабандиста, – усмехнулся Ёнгук. – На месте уничтожал улики? – надломлено рассмеялась Боми, пальцем тыкая по дырочкам. – Лимбоми... – серьёзно начал он — всем показалось, что сейчас полицейский начнёт отчитывать девушку. – Что, Гуки? – прощебетал ласковый голос. – Будь осторожна и не шастай по закоулкам в тёмное время суток. Пожалуйста, – сурово он выдавил из себя, – не ищи приключений на задницу. Оставив девушек, полицейский отправился в свою комнату. – С чего такая забота? – усмехнулась Боми ему в след. – У меня подписаны бумаги о неразглашении, – услышали девушки удручённый голос из спальни, – но вам ведь всё равно, надеюсь, некому трепаться. – О чём ты? – встревожилась Айли, переминаясь с ноги на ногу. – Сегодня ночью убили молодого человека. Растерзали как кусок лоскутного одеяла, – выглянул мужчина из-за двери. Глаза по очереди посмотрели на каждую из девушек. – Прежде чем убить его долго пытали. Отрезали от кожи по маленькому кусочку. Знаете как свежуют животных? Что-то наподобие этого. Одни мягкие ткани остались. А ещё убийца отрезал... – запнувшись, Ёнгук нахмурил брови, увидев неоднозначную реакцию. Пугать он никого не хотел, но чужие лица побледнели, выдавая замешательство, – впрочем не важно. Самое страшное в произошедшем даже не то, как маньяк глумился над жертвой, а то, что всё это происходило на глазах у его сестры. – На глазах у сестры? – шокированно прошептала Юджин. – Он девушку тоже... – напряжённо сглотнула Айли, – пытал? – Нет, он её не тронул, – качнул полицейский головой, – её спасло то, что она не обладала нужными ему сведениями, а то всякое могло бы произойти. Она цела и невредима. Ни одной ссадины. Но психологическое состояние на грани. Её доставили к нам всю в крови. Она не переставая кричит уже часа три. Хотя голос сорван и вряд ли это можно назвать это всё криками, просто открывает и закрывает рот, как рыба. Со стороны похожа на умалишённую. – Так, – приподняла бровь Боми. – А при чём здесь я? – Девушка на чьих глазах произошло убийство брата — невеста Пак Чанёля. Пластмассовая чаша из рук Юджин выскользнула на пол. Попкорн трусливо разбежался в разные стороны. – Нашему отделу поручили это дело, – пригладил Ёнгук волосы. – Второе убийство подряд. Молодой банкир теперь и этот. Было ещё одно покушение. Вы ведь слышали? Убили охранника, когда тот защищал молодого бизнесмена, его отец владелец судостроительной компании. – Серийный убийца, охотящийся за богачами? – усмехнулась Боми. – А я-то тут каким боком? У меня и акций-то в Грин Плаза нет. Рано или поздно моя мнимая доля перейдёт мужу в качестве приданого. Думаешь нужна я ему такая? Без гроша в кармане. – Ты вряд ли ему нужна, – нахмурился Ёнгук. – Просто будь осторожна. – Мне кажется или ты что-то не договариваешь? – упёрла девушка руки в бока. – Это всё, что я пока знаю, – снова скрывшись в проёме, мужчина больше не проронил ни слова. Закинув все необходимые вещи в сумку, он вышел через пару минут из комнаты, наблюдая за тем, как Айли ползает по паркету, собирая закатившийся во все щели попкорн. Боми, облокотившись о дверной косяк, потягивала из стеклянной бутылки пиво, а Юджин стояла с каменным лицом, не двигаясь. – Меня не будет пару суток, у нас есть подозреваемый, который скорее всего окажется липой, но от проверки это его всё равно не освобождает, – пальцы снова ловко начали шнуровать обувь. – Я был бы только рад, если бы вы потусовались все вместе пока меня нет. Дверь захлопнулась. Оставляя девушек со своими мыслями наедине. Ещё какое-то время они отходили от шока, потом пытались занять себя приготовлением лазаньи на ужин, а, когда с едой было покончено, разложили в гостиной угловой диван, застелив его постельным бельём. Мысль о таинственном преступнике всё никак не давала покоя. – А что если это месть на фоне неразделённой любви? – начала Боми, старательно покрывая ногти Айли на ногах красным лаком. – Вот угораздило бедного студента полюбить богатую сучку. Она сначала его использовала в корыстных целях, а потом отвергла, унизила и замутила с кем-то своего статуса. Поэтому теперь он мстит всем богатеньким сыночкам. – Ты дорам пересмотрела что ли? – усмехнулась Юджин. – Ой, давай только не об этом, – накрыла уши Айли. – Давайте о хорошем и добром. Мало мне того, что Гук где попало разбрасывает свои папки с фотографиями расчленённых частей тела. – Хорошо, – кивнула Боми, – давайте о приятном. – А именно? – подставила Юджин под спину подушку. – Допустим, как там? – глаза, подчёркнутые явным любопытством, загорелись. – Где? – зевнула Юджин. – На той стороне удовольствия? – макнув кисточку в лак, Боми провела последний раз по чужой ногтевой пластине, удовлетворительно смотря на свою работу. – Ты про секс что ли? – уточнила подруга, потирая переносицу. – О нём родненьком, – упала девушка на живот, подползая как спецназовец к своему тайному укрытию, через пару минут то же самое проделала и Айли. Руки подпёрли лица, и две пары глаз в ожидании уставились на девушку. – Мне тоже интересно, – шёпотом произнесла Айли, немного стыдясь своего любопытства. – Ну... – протянула подруга, – не так страшно как описывают. – Тебе понравилось? – ещё сильнее понизив тон, поинтересовалась Айли. – Понравилось, – кивнула Юджин. – Это не ответ, – стукнула её по бедру Боми. – Будь я на твоём месте, я бы всё в красках пересказала. – А тебя не смущает, что это было с твоим братом? – Я буду представлять на месте Ёля кого-то менее мерзкого, кого-то кто не похож на грубияна с замашками тирана. Ты хоть раз слышала или видела как он рычит на людей, как доводит всех своих секретарш до слёз, как увольняет подчинённых без повода, как надменно смотрит, если ты ниже его по социальному статусу? Он деспот. Не знаю ни одного такого же самодура. – Отчего же, знаешь, – перевела Айли взгляд на огненную макушку. – Почти каждый раз такими эпитетами ты награждаешь владельца торгового центра. – А-а-а, – стукнула себя по лбу Боми, – Воншик. Совсем забыла. Они же два сапога пара. Не зря же близко дружат ещё со школы. – Забавно, что вы до сих пор не встретились в общем кругу, – хихикнула Айли в кулак. – После случая в лифте он бы точно удивился. – Все это знают: Чанёль меня стыдится, – пожала девушка плечами, – единственный кто вообще меня знакомил со своими друзьями — это Джинён, и то, знаете, от таких друзей подальше держаться нужно. Ничему хорошему они его точно не научат. Короче, что Чанёль, что Воншик — с такими мужчинами нельзя иметь ничего общего. Единственное, что радует так это то, что от последнего хотя бы весь женский пол застрахован. Готова поспорить: он гей. – А проверять как будешь? – улыбнулась Юджин. – Как раз думаю над тем, а не подкинуть ли мне к нему в приёмную гейские журналы? Подмажусь к охранникам и посмотрю через видеонаблюдение на его реакцию. – Ты неисправима, – толкнула её в плечо Айли. – Что-что, а задница у него всё-таки ничего такая, – прикусила нижнюю губу девушка, – не удивлюсь, что к ней, действительно, там сзади кто-то пристраивается. Да и сам он вроде ничего. Только характер скверный. Так, не путайте меня, что там с твоим сексуальным просвещением? – снова посмотрела она на Юджин. – Мне было не больно, крови почти не было, Чанёль был осмотрителен. Даже очень. – Отличный отчёт, – протянув руку, Боми пожала Юджин ладонь, – краткость — сестра таланта. Ладно, потешь хоть моё самолюбие и скажи, что у него пиписька маленькая, поэтому он злой такой. Ведь сам Фрейд говорил, что размер власти и пиписьки растут обратно пропорционально друг другу. Состоятельность и желание безраздельной неограниченной власти идут только лишь от комплексов. Чаще подростковых. – Нет, у него там всё замечательно, – рассмеялась Юджин. – Тебе-то откуда знать, ты только его и видела. – Я слишком не присматривалась, но допустим вот такой, – рассекла девушка двумя руками воздух. – Считай, что отмазала, – махнула Боми, – теперь буду знать, что у это придурка хоть что-то за гнилой душонкой есть. Блять, – накрыла она рукой лицо, – и зачем мне вообще была информация о размерах его причиндала. – И он в тебе такой уместился? – красная как сваренный рак, Айли отмерила руками столько же в воздухе. – А она как Чужой, клац, и захватила его своими щупальцами, – подпрыгнув, Боми завалилась на хрупкую Айли, начав её безудержно щекотать. Звонкий смех разлетелся по комнате. – Прекрати, – завизжала девушка — слёзы образовались на краешках глаз, – я не выдержу больше! Знаете, я наверно вот поэтому и боюсь первого раза, – всё-таки отпихнула Айли в сторону Боми, – боюсь, что может быть большой. Ведь я такая маленькая, и там у меня должно быть всё тоже очень маленькое. – Это же замечательно, когда большой! К тому же, там, имеет свойство растягиваться вообще-то, – рукой подпёрла голову девушка. – Однако в твоём случае я бы всё-таки начала сначала с поцелуев, которых ты, вероятно, боишься ещё больше, раз ни разу не попробовала. – Я... – засмущалась Айли, затеребив край футболки, – боюсь, что это будет ужасно. Я же не умею. – Конечно, с таким братом хрен поцелуешься. Ему ведь сначала справку предоставь, что кандидат не является открытым переносчиком вируса герпеса. – Мне двадцать, а я никогда этого не делала, вдруг надо мной смеяться будут. – Я поколочу всех тех, кто будет над тобой смеяться, – стукнула себя по груди Боми. – Хотя если ты так боишься самой неизвестности, то давай я просто преподам тебе урок, – поддавшись вперёд, девушка обдала горячим дыханием чужое лицо. – Ещё чего, – вмешалась Юджин, закрывая пятернёй губы подруги. – Сама-то помнишь свой первый поцелуй? Когда ноги подкашиваются, когда дыхание замирает, когда в животе бабочки. Всё это должно происходить в нужный момент и в нужное время, чтобы пронести это воспоминание через всю жизнь. Раскидываться первым поцелуем, как и первым разом кощунство. – Боже, – закатила глаза Боми, – как будто я не помню, что ты в первый раз поцеловалась с соседским мальчиком в песочнице за мятную конфетку. – Эй, – толкнула её в плечо подруга, – это не считается. – Считается-считается, – закивала девушка головой. – А если серьёзно, ты не жалеешь, что первый раз был с ним? – сдержанно улыбнулась Боми. – Нет, и никогда не пожалею, – ответила на чужую улыбку Юджин. – Эх, котёнок, – подтягивая ноги к груди, отозвалась Лимбоми, – может ты из нас окажешься самой счастливой и подаришь свой первый поцелуй и свой первый раз одному человеку. – И все последующие разы, – кивнула Юджин. – Ну, это слишком сказочно, – подняла Боми глаза к потолку. – Но, в любом случае, с твоей уверенностью похоже надо начать работать. Какая-то ты у нас всего пугающаяся при таком-то бесстрашном брате. Как насчёт того, чтобы начать с простых шалостей: нет желания проехаться, к примеру, зайцем в автобусе? – Я придумала кое-что получше, – прижала Айли к горящим щекам руки. – Да неужели? – удивилась Юджин. – Грабим казино на следующих выходных? – расхохоталась Боми, пододвигаясь ближе. – Я хочу татуировку. – Чего ты хочешь? – чуть не свалилась с дивана Юджин. – Котёнок превратился в кошечку, а я и не успела заметить, – обхватив Айли за голову, Боми прижала её к пышной груди, носом утыкаясь в ложбинку. – А что Ёнгук? Даже несмотря на то, что сам не без греха, — я-то видела все его каракули на теле, — он явно тебя после такого признания выпороть захотел, не так ли? Он же мужчина — ему можно, а ты женщина — тебе нельзя. Такими ведь он мыслит стереотипами? – Ёнгук не знает, и надеюсь не узнает. Я сделаю её где-нибудь в интимном месте и для себя. – Неплохое решение, если ты хочешь сберечь тату-мастеру жизнь, – улыбнулась Юджин. – Но почему так спонтанно? – Это не спонтанно, я давно хотела. Мне нравится подобные вещи, – Айли замялась, снова теребя ткань только в этот раз на платье подруги. – Я зашла на страничку к Мино в социальной сети и увидела работы. Он художник, сам создаёт эскизы. Его работы потрясающие. – Скажи, что это не тот Мино, с которым мы столкнулись в баре, котёнок, ну, нет, только не он, – простонала Боми. – Он тебе настолько не нравится? – поджала губы девушка. – Если бы ты хоть раз видела те секс-вечеринки, которые он устраивает с Джинёном, у тебя бы тоже сложилось не самое приятное о нём впечатление. – Ну, ведь он не интересует меня как парень, – заведённо кивнула Айли, – он интересует меня только как человек, как художник, как творец. Я ведь тоже когда-то закончила художественную школу, но в итоге с творчеством так и не сложилось. Умело отстранившись от похода в тату-салон, Лимбоми возложила ответственную миссию на Юджин, предупредив подругу, чтобы та пристально следила за шаловливыми ручками мастера, который мог воспользоваться своим служебным положением и смутить непорочное создание в лице Айли. Встречаться снова с сыном нефтяника желания не было, она и так видела его сутками ранее, когда забирала из одного элитного стриптиз-клуба пьяного в дупель дебошира Джинёна, которого по приезду домой пришлось прятать, чтобы неожиданно нагрянувшие родственники, остановившиеся в их доме по случаю помолвки Чанёля, случайно на него не наткнулись. Уже пару лет они практиковали такую схему и ещё ни разу не попались. Боми и Джинён доверяли друг другу и знали точно, что если под конец какой-нибудь вечеринки, ногами один из них передвигать больше будет не в состоянии, то другой точно придёт на помощь, не попавшись на глаза отцу. Неделей ранее Айли успела связаться с салоном по телефону. Трубку взял не Мино, чему она искренне обрадовалась. Ей было неловко от того, что он может её узнать. Молодой человек, с приятным низким голосом, выслушал пожелания, рассказал о самом процессе нанесения рисунка и уточнил время и мастера. Воодушевлённая предстоящим событием Айли ещё несколько дней слушала как сладко бьётся её сердце, временами томительно замирая в груди. Прожив двадцать лет под строгим надзором, оставаясь лучшей во всём, за что бы она не взялась — от учёбы и до готовки, она впервые почувствовала себя маленькой бунтаркой. Айли всегда в душе восхищалась Боми, такой решительной и резвой, такой острой на язык, не боящейся сказать правду в глаза. Боми никогда не делала то, что ей не нравилось, казалось бы, пойманная в капкан светского общества, она всегда из него ловко выбиралась без видимых и явных травм, чего нельзя было сказать об Айли, которая всегда пребывала в мире условностей, находясь в тени своего героического брата, перед которым нельзя было упасть лицом в грязь. – Место, признаться честно, злачненькое, – вынесла свой вердикт Юджин, засовывая руки в задние карманы джинсов. Серая бетонная лестница вела в подвал. Через разноцветные рекламные объявления и концертные афиши проглядывались бурые стены. Толсто смазанные цементом кирпичи, уложенные аккуратно друг на друга, походили на бутерброд, на который не пожалели масла. Окон не было. Яркие буквы, собранные из круглых диодов, разжигали на металлической двери слово open — кроме этой надписи никаких опознавательных знаков больше не было. Что открыто? Для чего открыто? Есть ли у этого места время приёма или выходные дни? Для мимо проходящих горожан все эти вопросы так и оставались без ответа. Юджин переступила порог тату-салона первая, быстро окидывая взглядом помещение и убеждаясь, что попала не в притон, поэтому хватать под мышку Айли и убегать не стоит. В маленькой узкой приёмной было чисто. Мусора не было, не считая полной до краёв пепельницы, стоящей на подлокотнике велюрового дивана, который от времени был в некоторых местах вышаркан, но даже это не делало его убогим — он замечательно вписывался в обстановку, придавая ей ещё больше самобытности. Его корсетная стяжка на спинке отдавала средневековым художественным салоном, но сам он как будто сбежал из дворца культуры и решил тут незаметно слиться с интерьером. Необычная деревянная стойка администратора, собранная из бревна и поленьев, низенький столик с журналами для посетителей, прикрученная к стене кофемашина, пару табуреток, шкафчики над потолком и собственно стена, завешанная или эскизами татуировок, или фотографиями довольных лиц клиентов. Восторженно зашептав, музыка ветра впустила девушек внутрь помещения, но никто даже не удосужился выйти им навстречу, — видимо, к клиентам в этом месте не относились как-то по-особенному. Из соседней комнаты доносился скрежет работающей тату-машинки, а с этажа выше, больше походившего на чулан, доносилось уханье тяжёлой музыки. – Тут есть кто-нибудь? – поинтересовалась Юджин громко, понимая, что здесь точно кто-то есть, но сформулировать как-то иначе вопрос не вышло. – Кто-то да есть, – через пару минут из комнаты, отодвигаю шуршащую кисею из бус, выглянула голова Мино. – Привет, – глаза его выдали смесь замешательства, удивления и любопытства, – это тебя я бью что ли? – Слава Буддам, но нет, – взяв Айли за локоть, Юджин выволокла её вперёд себя, – я всего лишь её моральная поддержка. – Подожди-ка, я наверно переработал и мне мерещится, – рука в розовой перчатке потёрла лицо. – Привет, – улыбнулась Айли, краснея от смущения. – Кажется, я ошибался в тебе, маленькая бунтарка, – широко улыбнулся Мино, подмигнув неожиданной клиентке, – не обижайся, но с самого первого взгляда я подумал, что ты комнатное растение, которое нужно поливать отстоянной водой в строго определённое время, бережно спрыскивать каждое утро из пульверизатора, и удобрять каждый новый сезон. – Не думаю, что ты ошибся, – покачала она головой, – всё так и есть. – Понял, тогда мне нужно поторопиться, чтобы твоё мятежное начало не разбилось о скалы, встречаясь с суровой реальностью. Подождёте? Я почти закончил с клиентом. Если ещё не определилась с рисунком, там есть эскизы работ, – указал он на журнальный столик и, бросив мимолётный взгляд наверх, обратился уже не к девушкам: – Вставай, Синдбад-мореход! Пора готовить судно навстречу новым приключениям, твоя Ширин видать уже заждалась тебя в гареме багдадского эмира. Опустившись на краешек дивана, Айли с интересом взялась за журнал, несмотря на то, что уже успела просмотреть все работы на страничке в социальной сети. Юджин же, как ревизор, начала заглядывать во все подряд углы, водя пальцами по плоским поверхностям, чтобы удостовериться, что нигде нет пыли и всё соответствует санитарным нормам. В интернете ей так и не удалось отыскать ни одного негативного отзыва, только горы радостных клиентов. – Добрый... – оборвалось хриплое и заспанное приветствие. Юджин не понимала, как можно было спать под тяжёлую музыку, но у кого-то, видимо, это получалось. Вероятно, даже электрическая гитара и барабаны могли действовать на кого-то как колыбельная. – Ты сталкерша что ли? – голос подпрыгнул, кубарем скатившись с лестницы. Юджин, поймавшая на полу черепашку, перевела свой взгляд с неё на крутую лестницу, где стоял молодой человек. Длинные ноги, широкие плечи, хмурые брови. Мозг начал вытягивать из памяти захламлённые и отчасти хмельные воспоминания недельной давности. – Ночной гонщик, – указательный палец, взметнувшись вверх, ткнул в сторону незнакомца. – Забавное совпадение, – бровь молодого человека взлетела вверх, а рука почесала отлежавшийся бок. – Это тот странный тип, который прокатил меня на байке, я тебе рассказывала, – перевела Юджин взгляд на Айли, которая, приоткрыв губы, несвойственно самой себе неприлично глазела на незнакомца. Взгляд как резиновый шарик то падал на пол, то снова подпрыгивал вверх. Молодой человек был длинный, как шпала, стоя на верхней ступеньке он макушкой доставал до самого потолка. Спортивные штаны свободно и небрежно сидели на бёдрах, и каждый раз, когда он слишком сильно задирал руки, его хлопковая майка взлетая вверх, приоткрывала резинку от трусов. – Вообще-то из нас двоих в ту ночь ты была более странной, – спрыгнув с последней ступеньки, молодой человек подошёл ближе, протягивая руку. – О Сехун. Мы так и не познакомились, но, поскольку судьба сталкивает нас уже второй раз, пожалуй, стоило бы для приличия хотя бы узнать имена друг друга, — действительно, в прошлый раз, кивнув друг другу на прощание и не обронив ни слова, она мысленно пожелала ему применить презервативы по назначению, а он ей — хорошенько напиться. – О Юджин, – ладонь утонула в тёплом рукопожатии. В глаза бросилось, что израненная до ссадин мужская рука не была обработана. Открытые раны на ней явно доставляли молодому человеку дискомфорт. – Надо же, – улыбнулся парень, – однофамильцы. Мир оказывается не такой большой, каким стремится себя показать. – И то верно, – заторможено отозвалась Айли. – Это моя подруга... – кивнула девушка в сторону дивана. – Я знаю её, – бросил он взгляд через плечо. – Айли? Так ведь? – Вы знакомы? – удивилась Юджин. – Групповое свидание, – захлопала ресницами девушка, – потерявшийся друг Мино, он пришёл после твоего ухода. – Серьёзно? – Интересно вышло, не правда ли? – улыбнулся молодой человек. – Всё равно встретились. Так что, ты бьёшь или подруга? – дружелюбно кивнул он Айли. – Подруга, – взгляд снова упал на чужие руки, решив с ссадин переместиться на татуировки. Кажется, подобные рисунки и рукавами-то не назовёшь — закрывают они не всю часть кожи. Так что же это? Заплатки? С внутренней стороны на полпальца выше от запястья и на полпальца ниже сгиба руки изображено космическое небо и ряд планет, кружащихся вокруг своей оси. Какая-то параллельная вселенная. Незнакомая Юджин. Планеты сталкиваются и образуют новые. Всё тёмное и печальное. На другой руке чёрный рисунок мандалы, а ниже на ладони крестик, который ставят обычно, для того чтобы что-то не забыть, в случае же Сехуна это то, что не следует забывать на протяжении всей жизни. Юджин не была любительницей такой наскальной живописи. Она не понимала, зачем так плотно нужно забивать каждый миллиметр кожи, но отчего-то ей показалась, что все эти рисунки прибывают между собой в гармонии. Есть надписи, но вчитываться в их суть не хочется, чтобы не выказать явного любопытства. Со стороны ей нравится всё, кроме карманных часов с золотой цепочкой, принадлежащих мартовскому зайцу из Алисы в стране чудес. Юджин находит их вверху над рёбрами в прорези майки, — пожалуй, теперь всю свою жизни они будут ассоциироваться у ней только с одним человеком. – Вот как, – покопавшись в кармане, он вытащил пачку сигарет с зажигалкой. – А её как зовут? – улыбнулась Юджин, опуская сбежавшую из перевернувшейся коробки черепашку. – Бэттани, и она та, кто очень любит организовывать несанкционированные вылазки из своего жилища. – Я уже поняла, – улыбка вспыхнула в глазах. Юджин не любила странные совпадения, но это ей определённо нравилось. Ей нравилось видеть перед собой О Сехуна. – Будете кофе? – Не откажемся, – кивнула девушка, наблюдая за тем, как молодой человек падает на диван рядом с Айли, но в отличие от неё по-царски разваливаясь в центре. – Тогда, прошу, угощайтесь, – указал он рукой в сторону кофемашины. Взгляд Юджин в очередной раз зацепился за пальцы, с зажатой между ними сигаретой. Длинные и красивые. Красивые даже со сбитой кожей на костяшках, как будто он не так давно с кем-то дрался. Очень жестоко дрался. Сдирая кожу до состояния гармошки. – Замечательный сервис, – ухмыльнулась Юджин. – Я всего лишь тату-мастер, а в остальном дуб-дубом, – пожал он плечами. – Обычно, когда я из вежливости предлагаю что-то, я жду, что человек из-за скромности откажется. – Ждал, что и я откажусь? – поинтересовалась посетительница, доставая керамические чашки с верхней полки. – Ждал. – И тогда тоже ждал? – Ты о том, чтобы подбросить тебя? – Да, об этом, – выставив нужные параметры, Юджин нажала на кнопку, наблюдая за тем, как кофемашина начинает кряхтеть что-то усиленно внутри себя перемалывая, смешивая и подогревая. Сехун молчал, размышляя над ответом. – Моё предложение было искренним. Я действительно был не прочь тебя подвезти, настолько не прочь, что согласен был ехать даже до соседней провинции, а если бы ты очень сильно попросила то... – запихав сигарету в рот, он откинул металлическую крышку зажигалки. – То? – с придыханием поинтересовалась Юджин. – Кто знает, может быть, я готов был бы стартовать до самого Китая. На самом деле меня не сложно подбить на подобную авантюру. Я достаточно бесстрашный и отчаянный для этого, – усмехнувшись, он перекатил сигарету из одного уголка губ в другой. – Как жаль, что пока мне не хочется в Китай. – Как захочется, дай знать, – на полном серьёзе, без доли юмора, произнёс он. – Вы не против, если я покурю? – проговорил он через зубы, слегка съедая окончания слов. – А если против? – на место одной кружки Юджин подставила вторую. – Я выйду на улицу, мне почти не сложно, но очень даже лень. – Ничего, кури, – отозвалась Айли, с нескрываемым любопытством следя за чужим диалогом, – она просто придирается из вредности. – Я знаю, что комнатные растения не переносят запаха табака, – улыбнулся Сехун — с чердака он слышал всё, о чём разговаривали внизу. Музыка давно не могла его разбудить, а вот ворвавшиеся в помещение незнакомые для него голоса — запросто. – Не такая уж я и комнатная, раз здесь, – рассмеялась Айли — ей действительно было несложно потерпеть даже в таком маленьком и проветриваемом только со стороны двери помещение. Как-никак, а Ёнгук тоже этим грешил: выходить на лестничную площадку он мог только поздно ночью, когда соседи не могли его застукать, спускаться вниз и подниматься наверх на сорок пятый этаж было неудобно, поэтому, запрыгнув на подоконник и распахнув окно, он старался быстро получить порцию никотина. Ему не нравилась его пагубная привычка, но иногда отказать себе в этой слабости с тяжёлой и стрессовой работой он не мог. – Спасибо, но я лучше выйду тогда... – Сехун многозначительно посмотрел на Юджин, будто бы ожидая от неё разрешения. – Да кури ты, кури, – улыбнулась девушка, ставя перед Айли кружку с капучино. По комнате начал расходиться приятный аромат сливок и кофейных зёрен. – Может тебе тоже сделать? – кивнула девушка в сторону кофемашины. – Нет, у меня есть планы поспать после того, как Мино вами займётся, – зажигалка щёлкнула, фитиль вспыхнул. Приподнявшись с места, Сехун побрёл к стойке администратора, которая, похоже, тут просто была для виду — никто за ней не стоял. Выдвинув шкафчик, он достал шуршащую пачку зефирок, которые уже кто-то вскрыл, но при этом бережно закатав до середины, зажал канцелярской прищепкой. – Держи, – кинул он в руки Айли находку, снова опускаясь на диван. Девушка через прозрачный пакет увидела маленьких пухлых маршмэллоу, закрученных как разноцветные рога единорогов. – Спасибо, – улыбнулась Айли, – очень мило с твоей стороны. – У тебя на лице написано, что ты таким балуешься, – заговорщически проговорил он, как будто на месте маршмэллоу были запрещённые наркотические вещества. – Ты тоже? – хохотнула Юджин, садясь напротив молодого человека на низкую табуретку. – Этого ещё не хватало, – затянулся он, выпуская дым в сторону подальше от девушек. – Это стратегические запасы Мино. Он год назад бросил курить, но приобрёл новую привычку — точит всё сладкое, что попадается под руку. – А это ничего, что мы без спросу? – запихала Айли себе в рот пару воздушных подушечек, чувствуя как они плавятся на языке. – Вообще-то он та ещё жадюга, но что-то мне подсказывает, что с тобой бы он поделился, если подумать, полжизни он мечтал иметь младшую сестрёнку. – Но после того как его заставили на постоянной основе сидеть с крошечной племянницей, он пересмотрел свои взгляды, попросив тётю с дядей сдать её обратно, если они не намерены её воспитывать сами, – раздался со стороны двери насмешливый голос. В дверь протиснулся молодой человек в идеально сидящей на его поджаром теле бледно-розовой рубашке. – Всем привет. – Джинён, – удивилась Юджин, встречая молодого наследника, который по заверениям Боми всё ещё должен был отходить от посиделок с друзьями. – Надо же, и впрямь: гора с горой не сходится, а человек человеку брат, сват, кум, тесть в одном лице, – пожал Сехун руку другу, переставая удивляться совпадениям. – Не знал, Джин, что ты посещаешь подобные местечки, – глаза Джинёна упали на Айли, скрывшуюся за широкими плечами Сехуна на диване. – Святые врата рая! – выкрикнул парень, прикладывая руку в район сердца и отскакивая в сторону. – Бан Айли, нас завтра всех четвертуют. Ты-то что тут забыла, крошка? – Придурок, – стукнула парня по спине Юджин, испугавшись, когда тот рядом с ней подпрыгнул — пару горячих капель кофе упали на джинсы, – она что, не человек что ли? – Она-то человек: живёт, дышит, ходит, а мы вот завтра вряд ли на это будем способны, – схватился он за голову. Глаза снова вернулись к Юджин. – Эй, давай хоть перепихнёмся напоследок. А то я не прощу себе, что между нами так ничего и не было, ты ведь ни много ни мало, но всё-таки моя первая любовь. – Зная тебя, чувствую, что таких первых любовей у тебя было несколько одновременно, – хмыкнула девушка. – Ну вы и шумите, – из соседней комнаты вышел Мино, стягивая розовые перчатки и выкидывая их в мусорное ведро, следом за ним в проёме показалась роскошная блондинка с широким лейкопластырем чуть выше груди. Поклонившись всем на прощание, чтобы никого не смущать, она быстро покинула салон, даже несмотря на то, что в компании милого тату-мастера ей хотелось побыть ещё немножко. Молодой человек удивлённо окинул взглядом помещение, не понимая как столько человек в нём уместилось за раз. – Пойдём, – кивнул он Айли, рукой отодвигая шуршащую кисею, похожую на блестящий голубой водопад, который также раздвигался, встречаясь с препятствием. Юджин поднялась следом, отставляя чашку. – Нет, ты сиди, не люблю, когда над душой кто-то стоит во время процесса. – Но... – попыталась возразить девушка. – Всё в порядке, так даже лучше, – улыбнулась Айли, проскальзывая под рукой Мино. – Как знаешь, – снова опустилась подруга на табуретку, – если что — кричи. – Ты чего из меня садиста раньше времени делаешь? – поморщился тату-мастер. – И вообще брысь отсюда все. Как трещотки, ей-богу. Посидите в баре напротив час-другой, пока я не закончу. – Я только за, – щёлкнул пальцами Джинён, – собственно я за этим сюда и ехал, хотел вытащить Мино в какой-нибудь бар, но поскольку он занят, я не имею возражений насчёт новой компании. – Тебе вчера мало было? – оглядела его с ног до головы Юджин, не находя последствия застолья. Лицо его было одухотворённым и свежим, рубашка с тонким запахом лавандового кондиционера была тщательно отутюжена. – Выходные на то и выходные, чтобы проводить их с пользой для себя, – приобнял он её одной рукой за плечи. – Так как тебе идея подождать подругу в более приятном месте? – Айли? – позвала Юджин девушку, пытаясь узнать её мнение. Она понимала, что если в соседней комнате будет много народу, ещё и противоположного пола, который не переставая будет травить байки, то Айли точно замкнётся. Ей будет некомфортно. Самым верным решением действительно было всем уйти. Мино не казался ей таким уж коварным змеем искусителем, как рассказывала Боми. Да, балагур. Но, кажется, именно это качество в данной ситуации могло бы помочь девушке расслабиться. К тому же сама трусишка Айли готова была ему довериться, как делала только с Ёнгуком, а это уже о многом говорило. – Всё в порядке, идите, – откликнулась Айли, уже забывая о подруге и с восхищением разглядывая кабинет. Маленькая, как прихожая, комната утопала в холодном белом свете ламп. Кожаная кушетка в виде кресла стояла в углу. Выкрашенные краской тёмно-бордовые стены были завешаны акварельными эскизами, а здесь чего только не было — от альпийских заснеженных гор до плетёных корзинок с китайскими мандаринами. Вот золотые рыбки плывут по звёздному небу, вот стоит на пуантах балерина с юбкой из одуванчика, который рассыпается под сильным порывом ветра, а вот маленькая колибри взмахом своего хвоста сливается с веткой сирени. Однако найти здесь можно не только что-то нежное и трепетное, на этих рисунках вместе с колибри соседствуют и злые демонические существа, в чёрных плащах с оленьими рогами и вырванным сердцем, здесь есть и разбитые вдребезги компасы, потерявшие свои ориентиры, и дороги ведущие в тёмные лесные чащи к серым волкам. – Я всех выгнал, – раздался радостный голос Мино, – и даже дверь запер, чтобы ты не перепужалась, – металлический ключ подлетел в воздухе, снова приземлившись в ладонь. – Хорошо. – Не боишься оставаться со мной наедине? – подмигнул он ей, колдуя, подобно фокуснику, что-то с сухожаровым шкафом. – А должна? – брови её приподнялись. – Нет, – ответ прозвучал не сразу, как будто он действительно внутри себя его искал, – пожалуй, для тебя я безобиден. Так что ты хочешь бить и где? – пододвинув кожаный стульчик, он ловко оседлал его. – Что-нибудь такое, чего нет больше ни у кого. – Авторский рисунок? – Было бы неплохо, – кивнула Айли, не зная куда себя деть. – Так где он, твой рисунок? – протянул он ладонь, ожидая что девушка вложит в неё свой эскиз. – Я бы хотела, чтобы его сделал ты, – замялась Айли. – Я? – губы округлились, выдавая замешательство. – Хорошо, а тема какая? – Веточка сакуры в акварельной технике. – Где? – Ну... – щёки зарумянились, как наливные яблоки. – Шея? – девушка отрицательно мотнула головой. – Запястье? – снова отрицательный ответ. – Ключицы? – Вот тут... – маленькая ладошка потянулась к груди, очерчивая полушарие по низу, – где обычно бывает косточка от бюстгальтера. – Серьёзно? – удивился Мино. – Да, я видела все твои работы, там есть парочка подобных. – Так, а разрешение у старших ты спросила? – рассмеялся он, вставая со своего места и подходя к раковине. – Я уже не маленькая, – проворчала Айли, наблюдая за тем, как молодой человек мылит руки до самых локтей. – Тоже боишься Его? – Твоего братца? – усмехнулся Мино, промакивая руки одноразовыми полотенцами. – Я никого не боюсь. Раздевайся и забирайся на кушетку. Там на столе специальный скотч, клеится на грудь. Справишься или помочь? – Справлюсь, – ещё сильнее покраснела Айли, несмело расстёгивая белую рубашку. Натянув розовые перчатки, Мино подхватил из стакана стопку маркеров снова опускаясь на стул и подъезжая к девушке. Женские пальцы не слушались, вынуть маленькие пуговички из отверстий не получалось. – Первый раз оголяешься перед незнакомцем? – улыбнулся молодой человек, разворачиваясь к девушке спиной, чтобы перестать её смущать. – Первый, – прошептала Айли. – Почему решила довериться мне? – дотянувшись до столика с инструментами, он стянул пачку с жевательной резинкой, запихав несколько пластинок себе в рот. – Похоже на то, что Боми твоя очень близкая подруга. Она ведь отговаривала тебя идти ко мне? – Отговаривала, – ткань рубашки скользнула вниз, оголяя худенькие плечики. Поколебавшись, Айли заломила руки, находя застёжку бюстгальтера. – Но ты всё равно здесь? – Твой образ жизни влияет на твои профессиональные качества? – Нет... – фиолетовый пузырь, раздувшись на половину лица, звонко щёлкнув, лопнул, – нисколечко. – Ты сам ответил на свой вопрос, – покрутив в руках скотч золотого цвета, Айли нашла его хвостик, потянув на себя. Маленькая оголившаяся грудь от перенапряжения покрылась мурашками. – Почему не сказала Ёнгуку, что хочешь татуировку? – полюбопытствовал молодой человек. – Неужели он дома такой же страшный, как и на службе? – Хочешь проверить? – закрыв соски скотчем — крест-накрест, девушка сбросила с ног балетки, забираясь с ногами на постеленную ей чистую простынь. – Двойные у него стандарты какие-то, – поняв, что девушка готова, Мино развернулся. – О чём ты? – Do what u like, and love what u do. – Откуда ты знаешь? – глаза Айли расширились. У Ёнгука были татуировки, но осведомлены о них были не многие, ведь на работе он носил строгую форму, за которой ничего углядеть было невозможно, да и надпись эта располагалась на лопатке, к которой доступ имели только сёстры, наблюдающие как он расхаживает по квартире в чём-то домашнем, или любовницы, видящие как он расхаживает по квартире без ничего. – Ну, в городе не так уж и много мастеров, к которым можно податься. – Это ты её делал? – восхищённо выдохнула Айли. – Нет, это был Сехун, – улыбнулся молодой человек, – обычно он берёт себе надписи, я как-то больше по рисункам, – взяв салфетку и антибактериальное средство, Мино склонился над девушкой, мимолётно замечая какая у неё бледная чуть ли не прозрачная кожа. – Готова? – Готова, – зажмурилась Айли, чувствуя как холодит тело спрей, а рука в перчатке, стараясь лишний раз не задевать грудь, обеззараживает и обезжиривает кожу. – Чувствую, Джинён меня сегодня не дождётся. Раз это твой первый раз, да ещё и на всю оставшуюся жизнь, то я буду ответственным как никогда ещё не был в своей жизни. – Что-то мне подсказывает, что ты говоришь это каждой своей новой клиентке, – заглянула Айли в лукавые глаза напротив, в которых сейчас стоял штиль, и ей вдруг стало интересно, а что будет отражаться в этих глазах, когда на море поднимется сама настоящая буря. – Ты меня обижаешь, – надул он по-детски пухлые губы. – Ты может у меня тоже такая первая. – Такая? – смутилась Айли, подумав, что он сейчас не о татуировке. – Нетронутая, – надув и лопнув ещё один пузырь, он склонил голову на бок. Прозвучало очень двояко, так, что у Айли перехватило дыхание, а под ложечкой засосало. – Когда-то давно, когда я был студентом университета и жил в кампусе, ко мне приходили соседские девчонки, прося набить им маленькое сердечко, звёздочку или птичку, но я трусил и отправлял их обратно. Мне казалось, что я не имею права осквернять их первым. Сейчас за всех подобных клиентов берётся Сехун. Посетители уверены, что у него лёгкая рука. Ко мне же обычно суются такие же мазохисты как и я, – открыв зубами первый маркер, он аккуратно поставил руку на тело. – Мазохисты? – тихо рассмеялась Айли. – Я тут, перед тобой, безоговорочно тебе доверяю. Вероятно, и во мне есть грани, о которых я раньше не знала. – Вероятно, – поймал он её тяжёлый вздох своими губами. – Тебе нравится боль? – хрипло прошептала Айли, пытаясь сглотнуть и промочить высохшее до состояния пустыни горло. – Нет, мне нравится делать больно другим, – подмигнул он ей, пристально всматриваясь в круглое лицо и в родинку в уголке правого глаза. – А ты оказывается милашка, Бан Айли, – впервые назвал он её по имени. В какой-то момент ей показалось, что он забыл как её зовут, хотя всё это время он помнил, определённо помнил. – Как насчёт маргариток? – Маргариток? – Давай заменим сакуру, – открыл он ещё пару фломастеров. – Сделаем по дуге россыпь маленьких бело-рыжих маргариток. В христианстве они олицетворяют Деву Марию — символ невинности. Как насчёт парочки эскизов? – Давай попробуем, – холодный маркер коснулся кожи, после чего сердце девушки забилось быстрее, отдаваясь в ушах. Днём в баре практически не было народу, поэтому выбор места не ограничивался ничем. Можно было расположиться рядом с пустой сценой, откуда из динамиков доносилась ненавязчивая музыка. Можно было — в самом углу зала, где была более интимная и камерная обстановка. А можно было — в центре под зеркальным шаром, который пытался воспламенить дубовый стол отбрасывая на него холодные искры. Наспех собранная же компания, оглядев помещение, остановилась на первом попавшемся столике. Юджин последняя выбирала диванчик. С одной стороны ей хотелось быть напротив нового знакомого, а с другой — не хотелось быть подле Джинёна, от которого точно навязчивых касаний было не избежать. – Ты чего зависла? – подтолкнул её к выбору брат подруги, потянув за собой на диван. – Задумалась, – уголок губ дёрнулся, когда чужая рука легла на колено. Юджин поблагодарила себя за нелюбовь к юбкам. Джинён всегда делал так. Ещё со школы, переступая интимную границу. Она не считала его заверения о первой любви правдой, и, может быть, только поэтому он с каждым разом всё сильнее на этом настаивал, уже и сам уверовав в то, что так оно и было. Когда-то давно, когда молодой человек учился в выпускном классе, а она в средней школе, он предлагал встречаться, но тогда его любвеобильность ответила сама за себя. Юджин вежливо отказалась. Однако Джинён был не тем, кто любил сдаваться. Не тем, кто любил принимать поражения. Именно поэтому не переставая всеми возможными способами он пытался добиться расположения девчонки, которая ему впервые отказала. Задействовав всё своё очарование, он пел ей под окнами класса, помогал убираться после уроков, присылал миленькие подарочки, скупал все апельсиновые булочки для неё в столовой и даже запускал самолётики со складными стихами, которые явно были не его производства. Впрочем, ничего из этого не заставило Юджин пересмотреть своё решение. Следом, провалив вступительные экзамены в университет, молодой человек бежал в армию, чтобы избежать гнева отца. Потом был зарубежный колледж, который по словам Боми, ему удачно проплатили, и вот только спустя шесть лет они снова встретились, но Джинён оставался всё тем же Джинёном, липнувшим к каждой юбке. Со стороны было заметно, что даже армейская дисциплина его ничему толком не научила. – Что будете пить? – открыл молодой человек меню. – Воду, – бросила девушка взгляд на наручные часы, засекая время. – Нет, так не пойдёт, – покачал он головой. – Как насчёт пива? Светлое? Тёмное? – Имбирное, – быстро сдалась Юджин, переводя взгляд на Сехуна. Сбитые в костяшках пальцы, перебором постукивали по столешнице, медленно как будто опускались на клавиши рояля. Беззвучная музыка была грустной, а молодой человек со стороны казался каким-то угнетённым. – Ты тоже бьёшь татуировки? – попыталась девушка завлечь молодого человека в разговор. – Тоже, – мягко улыбнулся он, отвлекаясь от тяжёлых дум, – по факту студия принадлежит мне, но на самом деле Мино проводит там больше времени. – Он сбежал из дому, когда был подростком. Захотел приключений, большой город и все дела, – подставил Джинён к губам руку, делая вид, что нашёптывает тайну, но на самом деле произнося это очень громко, – его приютил дядя, которому и принадлежал раньше этот барак. Со временем родственник свалил путешествовать по миру и Сехуни обустроил квартирку под студию. – Вау, – протянула Юджин. – Не отвечай, если лезу не в своё дело, но у тебя какой-то конфликт с родителями? – Грядочный, – расхохотался Джинён, подзывая рукой официантку. – В смысле? – не поняла девушка. – Мои родители фермеры, – неловко почесал Сехун шею, – живут в деревушке под Ансоном. – Ты фермерский сын? Серьёзно? – удивилась Юджин. – Получается не захотел посвятить этому ремеслу жизнь? – Ну, грядки — это не моё, – взъерошил он волосы. – Зато с ними неплохо справляется мой старший брат. – Сколько у родителей соток? – Соток? – подал голос Джинён, заканчивая давать наставления подошедшей официантке. – У них там несколько гектаров. – Чего? – выдохнула Юджин вопрос из лёгких. – Они томатные короли, – пояснил Джинён. – Не исключено, что в твоём холодильнике хранятся овощи именно с их плантации. Когда придёшь домой изучи этикетку. – Ты его секретарь что ли? – шлёпнула девушка сидящего рядом молодого человека по грудной клетке. – Хватит уже его перебивать. – Да он так тебе фиг ли что-то расскажет о себе. О других — да, он о них всё-всё знает, – кивнул Джинён на друга, похлопывая по карманам в поисках вибрирующего телефона. – Так уж и всё? – усмехнулся Сехун. – Не смотри в его бесстыжие глаза, – шепнул он на ухо Юджин. – Он гипнотизёр. Слово даю. Не успеешь опомниться, как сама ему о себе расскажешь то, чего даже папка не знает. – А стирать нехорошие воспоминания гипнотизёр умеет? – улыбнулась девушка, переводя взгляд на Сехуна. – За двойную плату он всё умеет, – рассмеялся Джинён, встречаясь со скучающим взглядом друга. – Кстати, милый мой, облегчу тебе задачу. Она из тех, кто много дразнит, но в итоге так и не даёт. – Эй, – возмутилась Юджин, схватив парня за ухо и потянув на себя, – страх потерял? – Ну, так я вас ближе знакомлю, ты ведь тоже не больно разговорчивая, – пожал молодой наследник плечами, отнимая своё покрасневшее ухо. – Родители её в разводе. Мать живёт за рубежом с новой семьёй, а отец на МКС работает, дома его почти не бывает. Квартира, так сказать, свободная, туси не хочу, но использует она её очень тупо. Сколько раз предлагал ей вечеринку замутить, а ей то ковра персидского жалко, то кремовых штор. – Каждая твоя вечеринка заканчивается вызовом правоохранительных органов, – недовольно скрестила Юджин на груди руки, – недопонимания с папой мне не нужны. – Да, батя у неё страшный, – согласился Джинён, кивая другу, – уважаемый человек, по телику светится часто, из рук президента награды получает. Дочка она у него одна-единственная, поэтому чуть что голову он любому неугодному ухажёру сразу свернёт. Кто бы что ни говорил, а его бояться больше Бан Ёнгука стоит, – прочитав присланное сообщение, Джинён поднялся из-за стола. – Короче, дружище, без обручального кольца к ней даже соваться не стоит, это я давно понял. – Боже, ты до сих пор сердишься за тот случай с пожарной лестницей? – рассмеялась Юджин. – Что за случай? – поинтересовался Сехун, переводя взгляд то на одного, то на второго. – На выпускной Джинён напился и вздумал лезть ко мне ночью по пожарной лестнице, малость перепутал спьяну окна и на папу нарвался. Тот заставил его спуститься вниз и зайти нормально в дверь с цветами, а не бутылкой текилы в руках. – Это был восемнадцатый этаж, было грубо заставлять меня спускаться вниз, – надулся Джинён. – Ладно, извиняйте, но я отойду, дела вселенской важности. – Надо же, – улыбнулся Сехун, рассматривая девушку, – Джинён и правда за тобой ухаживал? Я знаю его уже давно, и ты не похожа на его типаж. – Ему нравятся манерные и худощавые, – согласилась Юджин. – А словам его не верь. Он кормится байкой о первой любви уже на протяжении нескольких лет. Глаза девушки с лица Сехуна переместились на его руки. – Подрался, – перехватил он её взгляд, – это ведь будет твой следующий вопрос? – Не похоже на то, что ты подрался, – усмехнулась Юджин. – На видимых участках кожи больше нет синяков и ссадин, к тому же разодрана только одна рука. – А я одной рукой бил... – встречаясь с карими глазами, попытался он остановить предположение, но был остановлен сам. – Стену? – подпёрла девушка голову правой рукой. – И кто первый полез драться ты или она? – губы расплылись в улыбке. – Смеёшься надо мной? – насторожился Сехун. – Очень похоже на выплеск злости, – не унималась Юджин, пытаясь увидеть в чужих глазах проблеск истины. – Разве? – сцепился он с девушкой взглядом. – Бывают моменты, когда люди, чтобы заглушить душевную боль, причиняют себе физическую, – потянувшись, Юджин дотронулась кончиками пальцев до сбитых костяшек. От неожиданности Сехун вздрогнул. В чужом жесте оказалось слишком много нерастраченной нежности. – Ох, барышни, – опустил он взгляд на женские пальцы, покоившиеся на его ладони. Не было ни единого мгновения, когда ему бы захотелось одёрнуть руку. В чужом жесте было что-то очень приятное и что-то давно потерянное. В какой-то момент ему даже стало жаль, что тепло ладони Юджин он ощущал на себе совсем недолго. – Всё время ищете какой-то романтический подтекст. А всё ведь может быть куда более прозаично, что если мне действительно хотелось кому-то вмазать, но в один момент я понял, что не могу это сделать по каким-то там причинам. Допустим, оппонент был сильнее меня и я боялся, что буду избит, или напротив — слабее, и я не имел права причинять ему вред по каким-то там морально-этическим нормам. – Ты не похож на человека, который обижает слабых, – решила вынести свой вердикт Юджин. – Серьёзно так думаешь? – склонился он над столом. – Моя интуиция редко меня подводит, – следом склонилась в его сторону девушка, так что их лица оказались в считаных сантиметрах, напомнив со стороны тайный заговор. – И что же она тебе ещё говорит? – усмехнулся Сехун, бросая взгляд на губы, выкрашенные сливовой помадой. – Что ты потрясающе целуешься, – заговорщически прошептала Юджин, желая увидеть как смутится молодой человек, который точно ожидал услышать не это. А ведь Сехун и правда подумал, что она скажет о том, что он плохой парень и с ним опасно находиться рядом, но девушка в очередной раз его удивила. Удивила, но не заставила смутиться. Она ещё не знала, но в его арсенале не было этого чувства. – Хочешь проверить? – лукаво улыбнулся он. – Звучит как приглашение, – отклонилась Юджин чуть назад, ощущая на лице запах дыма и недопустимую интимность. – Ты со мной заигрываешь? – приподнял Сехун бровь, поддаваясь ещё сильнее вперёд и на этот раз ставя в тупик саму Юджин. Оживившись от лёгкого флирта, он воспрянул духом. Ему нравились подобные игры. – Не пойман — не вор, – откинулась девушка на спинку дивана, обрывая на полуслове заманчивый диалог. Где-то на горизонте показался Джинён, вызывая в девичьей душе лёгкое разочарование от партии, которая кажется состоялась вничью. Но только ли в душе Юджин остался этот осадок недосказанности?Глава, в которой ей хочется флиртовать, а ему — поддаться её очарованию.
7 октября 2019 г. в 00:00