***
Уже переодетая в чистую одежду, в которой к её большому удивлению нет никаких кровей или порезов (хотя нет гарантий, что к вечеру их не будет) Лиса выходит из спальни. Массирует голову от боли из-за недосыпа и этой гребаной музыки, которая всё ещё не стихает, и направляется в гостиную. Она всё ещё не разбирается в этих многочисленных стен особняка Чонгука, и знает всего лишь несколько комнат: та, в которой она проживает и уборная рядом с ней; столовая, где она чуть ли не лишилась руки; и гостиная, где они с Джису сидели в первый день. К слову, звук доносится именно-таки из последней, куда она и шагает. Вальяжно раскинув ноги, Чонгук сидит на диване, а Чимин же стоит у барной стойки и попивает алкогольный напиток. Оба мгновенно поднимают взгляд, когда Лиса заходит в гостиную — она зависает несколько секунд, увидев того, у кого её сестра, и нахмурившись, подходит к колонкам. Нагло выключает уже эту бесящую музыку, и оборачивается к рыжему гостью. — Ты? — она действительно не ожидала увидеть с утра Пак Чимина. Грёбаного Чимина, из-за которого Джису в опасности. А он же улыбается довольно, склоняет голову вбок и проговаривает: — Я, — а потом делает глоток из стакана. — Почему ты без разрешения выключила музыку? — тем временем спрашивает Чонгук, привлекая к себе внимание и окидывая девушку взглядом. Оценивает её стройные ноги, которых подчеркивают эти шортики в отличие от вчерашних, грубых штанов, и приподнимает уголки губ, когда Лиса яростно смотрит в ответ, то ли из-за его вопроса и наглости поставить громко так называемую «музыку» с утра, то ли из-за его изучающего взгляда, то ли из-за не стихающей с ночи злости. А может, все вместе взятое. — Не очень приятно, знаешь ли, проснуться с ощущением будто мою голову ударяют битой, — шипит она и вновь смотрит на рыжеволосого вампира, который открыто веселится с её реакции. — И увидеть рожу того, кто увёз мою сестру, — Лиса реально всей душой и телом ненавидит этого Пак Чимина. Их обоих ненавидит. И почему-то направляется в его сторону, хочет узнать, что он блять сделал с Джису и где держит — она просто не может контролировать себя, тем более когда Пак так насмехаясь смотрит. Но в мгновение ока перед ней появляется Чонгук и закрывает ей дорогу, мешая подойти к своему другу. — Детка, думаю, я в ту ночь всё ясно объяснил насчет твоей сестры, — шепчет он ей на ухо, кладя руку на её плечо. Коротко намекает, что Лиса ничего не добьётся своим наездом на Чимина и не узнает что-то больше, чем должна знать, тем более местонахождение Джису, а если и узнает, то ничего не сможет сделать. Это особенно и бесит Лису. Она не глупа, и без него всё прекрасно понимает, но не может справиться со своими эмоциями. И поэтому продолжает испепелять взглядом Чимина, находящегося за спиной Чонгука и спокойно пьющего свой напиток. — А теперь иди в столовую и позавтракай, пока я не разозлился, — нежно продолжает говорить он и гладит её плечо. Усмехнувшись, добавляет: — Ты же знаешь, что бывает, когда я злюсь. Лиса теперь наконец отводит взгляд от Чимина. Раздраженно смотрит уже на Чонгука, и сбрасывает его руку. Но ничего ему не говорит, даже не перечит, потому что да, она знает, что бывает, когда он злится. И нет, она вовсе не боится его. Боится лишь казаться слабой перед ним, как вчера, и под удар подставить свою сестру. — У меня моральные травмы с твоей столовой. Я хочу завтрак в комнату, — ехидничает Лиса, и само собой, никаких моральных травм не имеет, просто в спальне запереться хочет, чтобы их лица не видеть. И даже не надеется, что Чонгук согласиться на такую дерзкую просьбу, но он, на удивление, выполняет её каприз, и кивает в сторону двери через несколько секунд раздумий. — Иди тогда обратно в спальню. Я попрошу прислугу отнести тебе завтрак. Да ну? Чон Чонгук пошел на уступки?***
Лиса сидит, и уже полтора часа сверлит взглядом поднос на постели, на котором стоят множество разных фруктов да блюд. Чонгук слишком сильно щедр, но к еде Лиса всё-таки не дотронулась, только сок попила — аппетита нет. Просто хотела как можно скорее избавиться от этих двух вампиров и не играть на их нервах, вот и согласилась покушать, замкнувшись в спальне. А музыка-то наконец стихла. Интересно, что они делают? О чем болтают? О Джису? Чёрт возьми, Лиса так тревожится за свою сестру, мечтает найти выход от этой ужасной ситуации. Спасти её и себя. И это бездействие и слабость на неё давит. Ну не должна она ничего не делать, не может спокойно ждать своей смерти. И хочет бы Лиса уже встать, и глупо попытаться хоть что-то подслушать, как по ту сторону двери слышатся шаги, которые останавливаются напротив её комнаты. Кто-то начинает открывать дверь, и Лиса напрягается, думая, что это Чонгук. Но на удивление, это Чимин. Заходит в спальню и улыбается мерзко, откидывая её взглядом. Увидев почти нетронутый поднос с завтраком на её постели, обиженно надувает губы и изображает грусть. — Ты ничего не поела. — Проваливай, — хмуро проговаривает Лиса и встаёт с кровати. Пытается справиться с яростью, которая заполняет её разум стоит этому Пак Чимину появиться на поле её зрения — она всё ещё не забыла, как он пугал Джису, и как сестра просила о помощи, когда этот мерзавец затолкал её в свою машину с целью отнести в один из своих клубов. И блять, он специально на её нервах играет? Почему вообще пришёл? Чонгук его отправил? — Слушай, давай ты оставишь свою злость на потом, ибо нам нужно поговорить, пока Чонгук не вернулся, — закатывает Чимин глаза из-за того, что она прогоняет его, и приводит Лису в удивление своими словами. — Он куда-то ушёл? — вскидывает Лиса брови, совсем не ожидая такого. И вообще, о чем хочет Чимин поговорить втайне от Чонгука? Это ведь какая-то игра, да? — Сонми позвонила ему и попросила приехать, — объясняется он, и, усмехнувшись, добавляет: — Он не хотел, чтобы ты осталась без присмотра, вот и позвал меня. Лиса фыркает, поняв, что Чимина наняли на роль её няньки, а потом хмурится, ибо рыжий приближаться к ней начинает. — Так глупо оставить на мое попечение тебя, не так ли? — издевательски тянет он, отчего Лиса ещё сильнее напрягается. Пытается уловить суть этих слов и делает шаг назад. — Что ты от меня хочешь? — сглатывает Лиса и глазами ищет по комнате хоть что-то, чем можно защититься. Ибо хрен знает, что на уме у этих монстров. И Чимин смеётся, увидев её тревогу. — Хочу, чтобы ты убила Чонгука, — с каждым словом Лиса всё больше и больше приходит в шок. Чимин говорит спокойно, как будто о погоде разговаривает, и под внимательный взгляд девушки вытаскивает осиновый кол из кармана пиджака. А Лиса же молчит несколько минут. Смотрит то на кол, то на вампира. А потом смеётся неискренне, отчего Чимин хмурит брови. — Очень крутая актерская игра. Браво, — с этими словами, она бросает взгляд на дверь за его спиной. — Чонгук, можешь входить. Я всё знаю, — думает, что это проделки Чонгука, чтобы узнать, насколько сильно она верна его правилам. Очень подло однако. — Не тупи, Чонгука нет в доме, — твёрдо говорит Чимин и хмуро оглядывает Лису, немного поражаясь ходу её мыслей. Чонгуку делать что ли нечего, кроме как проверять её на верность? — Это ты, чёрт возьми, не тупи! — вдруг становится она серьёзной и повышает голос, уже начиная раздражаться этому вранью и спектаклю. — Ты думаешь, что я поверю в твоё желание убить своего друга?! — Ну, это твоё право выбора, — хмыкает он и опускает взгляд на кол в своих руках. — Но в данный момент, это твой единственный выход, — вертит он оружием, из-за чего Лиса шумно сглатывает. Руки так и чешутся взять этот кол, и воткнуть сначала в Чимина, а потом в того ублюдка по имени Чонгук. — Открою тебе маленький секрет: Чонгук убьёт тебя. Как только испробует твоей чистой крови, убьёт. А потом пойдёт к твоей старшей сестре и её тоже убьёт, чтобы он тебе там не пообещал, — делает он медленные шаги в её сторону, а у Лисы дыхание от его слов перехватывается. Нет, она знала, что живой не выберется от лап Чонгука — даже он сам в этом признавался. Но блять, Джису? Её тоже убьют? — Допустим, — начинает она дрожащим голосом, и поднимает взгляд с кола на глаза рыжеволосого вампира, который уже стоит совсем близко к ней. — Это мой единственный выход. Но ты? Какая тебе польза от смерти своего друга? — в голове Лисы это правда ну никак не переваривается. Как она черт возьми может верить тому, кто больше всего близок к Чонгуку? А если эти два мерзавца затеяли с ней игру, и в конечном счёте умрёт она же сама? — Милая, вампиры никогда не дружат. Мы не способны на такое, — ухмыляется Чимин, шепчет почти что в ухо, свободной рукой касаясь её талии. — Мы лишь сотрудничаем, если видим пользу. И так уж вышло, что пользу я теперь увидел в смерти Чонгука, — это было правдой. Чимин терпеть не мог Чонгука — этого нахального, напыщенного вампира, который всегда смотрел на него сверху, приказывал. А Чимин продолжал быть рядом, ведь статус Чона и его сила была гораздо больше, да и платил он немалые деньги за тех проституток, что Чимин дарил. Но. Чонгук сейчас слишком сильно слаб, и в некоторых кругах он даже считается умершим. Так что польза от его трупа для Чимина, да и для всех вампиров будет больше, чем от его жизни. В конце концов, на счету у Чонгука столько земель, столько денег да фирм. И Чимин постарается, чтобы всё, что достиг его «друг» веками не перешел в чужие руки. А в его. Лиса же стискивает зубы, в очередной раз убеждаясь в бессердечности этих кровососущих. — Раз ты так горишь желанием убить Чонгука, почему сам всё не сделаешь? — фыркает она, не понимая, для чего он обратился за помощью к ней. Тем более, Чонгук сейчас слаб как никогда. — Я не люблю рисковать, — коротко отвечает Чимин, продолжая обворожительно улыбаться, и ни разу не врёт. Если у него вдруг не получится, то Чонгук сунет этот кол, наоборот, в его грудь и глазом не моргнёт. А Чимин умереть не хочет, не готов. Но, а Лиса рискнёт, пойдёт на смерть ради сестры — Чимин уверен. И Лиса прикусывает нижнюю губу. Обдумывает несколько секунд и кивает головой коротко, на что Чимин протягивает ей кол. В конце концов, он другого от неё и не ожидал. Но неожиданно, как только Лиса берёт этот кол, то преподносит его к груди Чимина. Смотрит хищно в его глаза, пока он удивлённо вскидывает брови. — А что мешает мне сейчас убить тебя, а потом Чонгука? Думаешь, я стану сотрудничать с вампиром, который ради денег своего друга предать готов? — Лиса правда ни разу не доверяет этому лицемеру. Нет никаких гарантий, что он не предаст, или, что он сейчас хотя бы правду говорит. Да и бесит он её уже долгое время, ничуть не меньше Чонгука. — Ну может быть твоя загипнотизированная сестра, которая освободится только тогда, когда Чонгук вылечится? — не боится Чимин этих угроз, а Лиса же на мгновение приходит в замешательство. Черт, а ведь она совсем забыла про это. Гребаный гипноз Чон Чонгука. — Даже если ты сейчас убьёшь нас, то всё равно потеряешь Джису, — хватает он её руку, в которой находится кол, и притягивает к себе. Приподнимает уголки губ, увидев растерянность на её лице. — Так что у тебя два выхода: послушаться меня и подождать, пока Чонгук не выпьет твоей чистой крови, а потом, когда гипноз исчезнет, убить его. Или же пойти на поводу у эмоций и навсегда потерять Джису, — специально давит он колом на свою грудь, как бы намекая, что она может убить его по своему желанию, и в глубине души понимает, что она не сделает этого. Как миленькая послушается.***
Чонгук приходит домой час спустя. Открывает входную дверь, и морщась от боли в спине, которая с каждой секундой всё сильнее возрастает, проходит внутрь. Да и столько проблем обрушились на него: с одной стороны Сонми, которая говорит, что у неё больше не остаётся сил сдерживать рану, а с другой левые вампиры, которые услышав, что он при смерти, начали охоту на него самого и его имущество. Но ничего, он ещё подаст им урок. Как только эта дрянь в его доме, из-за которой всё это и началось, даст ему свою чистую кровь. И свою жизнь тоже. Он не оставит эти страдания просто так. А она-то, как ни в чём не бывало, сидит в его гостиной, и смотрит телевизор вместе с Чимином. Чонгук выгибает брови, увидев эту картину, и скрещивая руки, упирается на стену у двери. — О, Чонгук, — замечает его Чимин, и цепляет на губы привычную, сладко-фальшивую улыбку. Лиса тоже смотрит в его сторону и мгновенно хмурит брови. Глубоко в души немного нервничает, пытается взять себя в руки и не выдать их маленький «заговор» с Чимином. Ну как маленький… Осиновый кол, коим Чонгук вполне может на днях умереть, лежит сейчас в спальне в её чемодане с вещами. — Раз ты пришёл, значит, я могу уйти, — встаёт Чимин с дивана, с целью уйти наконец, ибо долг «няньки» сполна выполнен. — Дела в клубе не ждут, знаешь ли, — берёт он с кресла свою кожаную куртку, и подмигнув Лисе напоследок, шагает к выходу. — Ага, — только и говорит Чонгук, когда Чимина на прощание хлопает его по плечу, и как только дверь за рыжим закрывается, то он обратно переводит взгляд на Лису. Остались только вдвоём. Снова. Лиса поджимает ноги, отводит глаза в сторону, и каждой клеточкой тела буквально ощущает его раздражение. Определённо он сейчас не в духе — наверное, какие-то плохие новости. А Чонгук же, продолжая молчать, направляется в сторону барной стойки. Слышатся лишь голоса из рекламы, которые в конечном счёте тоже стихают, ибо Лиса выключает телевизор: оставаться в этой комнате, рядом с Чонгуком, она не намерена. Но видимо у Чонгука на этот счёт свои планы, ибо он останавливает её, задав вопрос и всё ещё стоя к ней спиной. — Как вижу, вы с Чимином сдружились? — спокойно интересуется он, и выбрав свой любимый напиток, наливает на стакан, пока Лиса удивляется этому заявлению. — Ага, «сдружились», — не скрывает она сарказма в своем голосе и закатывает глаза. Ну да, они смотрели вместе фильм. Но это ведь не доказательство их дружбы — Лисе всего лишь было скучно целыми днями сидеть в спальне. А Чонгук же хмыкает, слыша её слова. И забив на это, делает глоток спиртного, а потом, наконец, оборачивается, прислоняясь спиной к барной стойке. Лисе аж некомфортно становится сидеть на этом диване, пока вампир так на неё смотрит. Наблюдает исподлобья, периодически попивая напиток. И Лиса с радостью ушла бы, но что-то в его взгляде сковывает её. Чёрт возьми. Ей так не по себе становится в его присутствии, а после вчерашней ночи и подавно. При виде него её переполняет разные, в основном негативные эмоции. С одной стороны вспоминается Джису, которая находится в его руках, её собственная жизнь, которая под большой угрозой, да и ситуация в целом: все эти войны между охотниками и вампирами, его рана на спине, дедушка, осиновый кол в спальне, а с другой… вспоминается его аромат духов, его глубокие глаза, тёмные, как ночь волосы. Его губы, которые изучали её тело в клубе Чимина, и которые находились в нескольких миллиметрах от её губ в прошлой ночью. А ещё вкус его крови. — Подойди ко мне, — вдруг говорит он, и останавливает взор на её глазах. Читает там секундное удивление, и непонятно зачем, она подчиняется. Встаёт с дивана и подходит: слишком сильно любопытно, слишком сильно тянет. Да и отсутствие привычной, раздражающей игривости в его действиях привлекает её внимание. Коротко говоря, ей нравится то, что он не в духе. Нравится, что всё вокруг него рушится. Благодаря ей. Чонгук же, тем временем, наливает спиртное на другой стакан тоже. Как только Лиса подходит, то протягивает ей его, как бы намекая, что она может выпить. — Надеюсь, там нет яда, — хмурит брови девушка, не понимая его щедрость, но всё же принимая. Алкоголь — самое то на данный момент. У неё столько мыслей вертятся в голове, не дают покоя. Да и страх, как бы странно это не звучало для неё, не покидает её разум, и всему этому вина на Чимине, неожиданно предложившего ей оружие для убийства. — Я не ты, чтобы травить окружающих разными ядами, — фыркает Чонгук, на что Лиса лишь закатывает глаза, и делает маленький глоток. Смотрит уже на полки с множеством спиртными напитками и сортами вина, которые существуют в этом мире дольше, чем её дедушка, а Чонгук вновь погружается в свои мысли. — Странно, что ты сегодня не блещешь довольством и азартом. Я не могла тебя представить без этой твоей сладкой ухмылочки, — как бы между прочим говорит она, и смотрит на него обратно. Он реально, как только навестил Сонми, стал каким-то другим. Эта ведьма сообщила ему плохие вести? Или другие обстоятельства повлияли на его настроение? Да и почему его спина напряжена? Рана усиливается? — Не спеши радоваться. Жизнь твоей сестры в прямом смысле связана с моей, — замечает он не скрытое довольство на её лице, в котором так и говорилось «мало тебе страданий, мерзавец», и поставляет её на место. А Лиса же мгновенно перестаёт внутренне ликовать его страданиям, и морща свой нос, вновь смотрит в сторону. Умеет же портить момент. И Чонгук, увидев недовольство на её лице, откладывает стакан со спиртным в сторону. Наблюдает за девушкой, за каждыми чертами её лица, и прикусывает нижнюю губу. — Серьёзно, как такая хрупкая девушка, как ты… — тянет он неожиданно и хватает её за подбородок. Вынуждает вновь посмотреть на себя, немного раздраженно. Его просто бесит всё это. — Смогла создать мне такие проблемы? — чёрт возьми, а боль в спине-то добавляет масла в огонь. Как же он раздражён. Она говорит, что сегодня он почти не улыбается? Как он может блять улыбаться, когда вампиры, которые некогда были его партнёрами, начали на него охоту, объединившись с врагами, как только услышали о ситуации? Вон даже два грузовика с наркотиками украли, как сообщил ему утром Хонджун. Да и Сонми как никогда испортила ему настроение, говоря про то, что её силы на исходе. Конечно, когда он утонет, то и Лису за собой потащит. Но блять, утонуть-то не хочется. Хочется лишь утопить. Её. — Я-то тут причём? — надувает она свои губы, специально выводит его из себя. Снова. Хлопает ресницами, как ни в чём не бывало, и при себе добавляет, что он это ещё не видел проблем. Он увидит их, как только тот гребаный кол окажется в его груди. — Это ты выбрал меня тогда, в клубе. Никто тебя не заставлял, знаешь ли, оставаться со мной в одном номере, — это правда было так. Честно говоря, как только она согласилась на эту миссию, Лиса и не думала, что всё пройдёт как по маслу. Что ей удастся привлечь его внимание. И Чонгук задумывается от её слов. Раздраженно стискивает зубы, и делает шаг в её сторону. Ещё один. Да так, что она оказывается припечатанной к стойке. Она шумно сглатывает, ибо он совсем близко стоит. Для полной картины, ещё и кладет руки на поверхность стойки по обе её стороны, как бы «обнимая», и наклоняется к её уху. — Я бы снова выбрал тебя. На самом деле, Чонгук зол не только из-за тех проблем, что она создала. Но и из-за того, что всё это делает именно она. Зол на себя за то, что он желает эту чёртову охотницу. Сексуальную, хрупкую на первый взгляд, привлекающую. С ахуительной кровью, запах который не выходит из его головы. У Лисы ноги становятся ватными от этой близости и его слов. Она кладёт руки на его грудь, чтобы была хоть какая-то дистанция между ними, и попадает в плен его глаз. Он смотрит так, как будто в душу проникнуть хочет. Раздраженно, злостно, с желанием. Он слишком сильно хочет попробовать её. На данный момент, она самая желанная добыча. А Лиса не глупа, и не станет убегать от правды: её тоже тянет к нему. Не в сердечном плане, вовсе нет, а в… физическом. Ну что ей делать-то, если он слишком нежно изучает тело губами? Слишком привлекает к себе одним только взглядом, и говорит вещи, от которых всё внутри горит? Она ненавидит его. Всё ещё ненавидит, и не моргнув готова убить. А ещё желает. Одно другому не мешает же, да?.. И хочет бы она поддаться вперёд, заметив, что он смотрит уже на её губы и понемногу тоже приближается. Но. Вдруг он отстраняется от губ. Поднимает взгляд на её глаза, читая там удивление. И чертыхается, когда боль в спине усиливается. Стоит несколько секунд напротив неё, хмуря свои брови, и раздражаясь от своих мыслей и тяги к ней. Уходит, пробормотав что-то наподобие «я буду в своей комнате», потому что рану на спине невозможно уже терпеть, а она лишь смотрит ему вслед, всё ещё не отходя от произошедшего. Ему стало больно и он реально из-за этого ушёл? Или же он не хотел уступать своим желаниям, как в ту ночь, когда его ранили?