Элия IV
6 июля 2019 г. в 12:32
282 З.Э. – Королевская Гавань
Первым впечатлением Элии от лорда Старка было то, что она никогда не встречала человека, настолько неуместно выглядевшего в Красном Замке. Конечно она и раньше встречала северян, но Рикард Старк въехал в их ворота с настороженным видом дикого зверя, входящего в клетку. Не испуганным, но очевидно напряженным, и пусть его лицо не выдавало его чувств, она видела его глаза, когда он впервые увидел Рейгара на троне. На секунду ей показалось, что если бы тронный зал был пуст, и в комнате были только они двое, Рикард Старк не остановился бы и не склонил голову в знак приветствия, а не почтения. Он бы шел и шел, достал свой огромный меч, что висел у него за спиной, и рассек бы Рейгара на части прямо на троне. Это не гнев, подумала она. Это была мрачная решимость. Этого человека не так просто было бы провести, как Челстеда, Стонтона или Элберта Аррена.
Она предложила ему прогуляться в садах, как будто бы для того, чтобы показать лорду Рикарду богорощу замка, но они оба знали, что это был только предлог. Она хотела убрать его с выжидательных взглядов придворных, которые ждали, что Старый Волк начнет выть, требуя назад своих сына и дочь, подальше от Рейгара. Она не сможет вечно откладывать разбор дел между ее мужем и Хранителем Севера, но она не доверяла, что он не спровоцирует его, как провоцировал лорда Брандона.
– В это время сады очень красивы, но мне говорили, что богороща прекрасна особенно, – вежливо сказала она, отлично осознавая, что ее дамы и остальная свита обмениваются подозрительными взглядами у нее за спиной.
– Ваше величество, я полагаю, вы пригласили меня не для того, чтобы мы сравнивали принципы садоводства, – ответил лорд Рикард, глядя прямо перед собой. Это было немного пугающе.
Элия поколебалась и позволила улыбке исчезнуть с ее лица так же быстро, как она появилась.
– Нет, не для этого.
– Если вы надеялись заполучить обещания мира от меня перед встречей с королем, то вы будете разочарованы, – резко продолжил он. – Я приехал от имени своих сына и дочери. С моей стороны не будет никаких заверений, пока я не встречусь с ними обоими.
– Вы были бы глупы, если бы согласились на иное, – сказала Элия. – Я не буду отрицать, что с вами поступили дурно, милорд. Я могу только принести свои заверения, что я готова на что угодно, лишь бы мирно разрешить вопрос.
– Вы молоды, ваше величество, – сказал Рикард. – И у вас надежды на мир и добрую волю, присущие юным дамам. Мне должно быть жаль вас разочаровывать, – но в его стальных глазах было сказано невысказанное: «И все же я буду и буду вас разочаровывать, если придется».
Элия молча кивнула. Этого человека невозможно было соблазнить сладкими речами и мягкими улыбками. Рикард Старк возможно и желал южных амбиций для своих детей, но гордость у него была северная. И кто может его за это винить? Даже самый мягкий из южных лордов отреагировал бы также, будь это его дочь. Ни один уважающий себя лорд не отказался бы требовать правосудия.
– С вами тоже поступили дурно, – сказал Рикард, удивляя ее. Она быстро посмотрела на него, стараясь сохранять лицо бесстрастным. – Хорошо говорит о вашей натуре то, что двор не оказался заполнен отвратительными сплетнями о моей дочери.
Элия была уверена, что слухи и инсинуации имели место быть, конечно же, но была рада, что ни один из них не повторяли в ее присутствии. С ее стороны вряд ли было бы полезно тратить время, поливая грязью Лианну Старк. Только не когда у нее были заботы посрочнее. Рикард Старк не стоял бы рядом с ней, спокойно беседуя, если бы по приезду он обнаружил, что королева прилюдно ославила его дочь блудливой шлюхой, выкравшей ее мужа-короля из ее супружеской постели.
– Я королева-консорт, – сказала она, – и я не приветствую сплетен и спекуляций, которых уже и так достаточно. Я ненавижу слухи и оскорбления, – хотя польза в них имеется, подумала она про себя, – и я надеюсь, что мой двор это отражает. Я обязана подавать собой пример, милорд.
– Несомненно, – сказал Рикард Старк, и тут раздался шелест юбок по травянистой дорожке, и Алис сделала реверанс у ее плеча, прошептав ей на ухо:
– Сир Эртур только что въехал через Северные Ворота, – она остановилась. – С его верным оруженосцем.
Элия не позволила себе измениться лицом. Она кивнула Алис, которая отошла назад, и повернулась к лорду Рикарду.
– Прошу прощения, милорд, меня вызывает королева-мать. Надеюсь, мы скоро поговорим снова, – о да, они поговорят, потому что Лианна Старк прибыла, пусть он этого пока и не знает, – и при более счастливых обстоятельствах.
Она не была уверена, подозревал он что-то или нет, но он не мог запретить ей уйти в любом случае. Рикард Старк поклонился и отошел к своим мрачным бородатым мужчинам, а ее леди слетелись к ней, как пчелки в рою, когда она пошла через сады куда скорее обычного, приподняв юбки в спешке.
– У нас немного времени, – сказала Эшара. – Они не могут вечно прятать ее в виде оруженосца – к вечеру весь двор уже все узнает.
– Если Старк решит, что мы прячем ее от него, это плохо кончится, – сказала Элия тихим, фальшиво ровным голосом. – Я хочу, чтобы ее вымыли, переодели как прилично, и никогда не оставляли одну. Ни наедине с Рейгаром, ни с кем-то из Королевской гвардии, даже с слугами. Одна из вас всегда должна быть рядом с ней. Вежливая. Спокойная. Ничего не говорите ей без моего позволения, но не ругайте ее и не провоцируйте.
– Думаешь, она попытается сбежать? Или без разрешения пойдет искать брата? – спросила Ларра, когда они проходили по коридору.
– Я представления не имею, что она скажет или сделает, – ответила Элия. – я ее не знаю. Я не знаю, чего она хочет, или что она думает, только что король думает о ней. Я не могу доверять его суждениям, к добру это или к худу. И от этого она только опаснее. Обращайтесь с ней как с пленницей, и она может разозлиться и сделать или сказать что-то, о чем мы все потом пожалеем. Недооцените ее, и одни боги знают, чем это кончится. Если кончится вообще.
Рейла встретила ее в Девичьем Склепе. Элия не посылала ей вестей, но в этом не было смысла – Рейле все равно сообщили бы одной из первых.
– Где Рейгар? – немедленно спросила Элия, когда поравнялась с Рейлой. – все еще в Большом Зале? – она молилась, чтобы было так. Если они смогут встретиться с Лианной прежде него, то могут добиться…
– Элия. Матушка. – Рейгар стоял на другом конце зала, с сиром Освеллом и сиром Джейме по бокам от него.
Элия выругалась про себя и понадеялась, что Рейгар не заметил ее раздражения.
– Ваше величество, – сказала она, приседая в реверансе, как и Рейла рядом с ней. Рейгар подошел к ним, поцеловал мать в щеку и взял ее за руку. Его пальцы всегда были необычно нежны и мягки, несмотря на годы, проведенные с мечом, копьем и поводьями в руках. Только подушечки пальцев, заметила она, были грубыми и покрытыми мозолями – от постоянной игры на арфе.
– Если это будет сложно для тебя, миледи, – почти нежно сказал он Элии, – я не оскорблюсь, если ты пожелаешь уйти.
Элия напряглась, но все же заставила себя ободряюще сжать его руку и ласково улыбнуться.
– Конечно нет, ваше величество. Я молилась о благополучном возвращении сира Эртура и леди Лианны, и я желаю увидеть их и поприветствовать, как полагается гостей, – она позволила чуточку грусти проявиться в ее голосе, чтобы он не решил, что она изображает фальшивое участие, а притворяется храброй ради него.
Он смягчился.
– Ты, как всегда, нежна сердцем, моя женушка.
Рейла рассказала ей о ее… беседе с сыном, относительно Веры и второго брака. Рейгар ничего не говорил с тех пор об этом. Элия настороженно решила принять это за добрый знак. Если кто и мог заставить его передумать, так это так долго страдавшая его мать. Боль Рейлы нельзя было так легко проигнорировать, как боль Элии. Для многих мужчин слабостью были их матери. Так точно было для Дорана и Оберина.
Теперь они повернулись к двери перед ними, и Элия позволила Рейгару шагнуть вперед. Он казался почти неуверенным, по-мальчишески нервным, когда открывал дверь. Она не знала, как долго сможет выносить это восторженное, со слабостью в коленках поклонение. Она отчаянно надеялась, что он не решит, что они с Лианной будут радостно жить в общих комнатах, вместе прядя и вышивая, единые в семейной гармонии, в ожидании его возвращения с какого-нибудь собрания совета, дабы осыпать его дамскими склонностями.
В комнате их ожидала та сама игла, на острие которой балансировал Вестерос.
Эртур Дейн выглядел совсем как она его и помнила, вот только лицо было потрепано и загорело, а волосы длиннее. Элия знала его с самого детства, и теперь, пока Рейгар стоял спиной к ней, не стала скрывать откровенного отвращения в своем взоре, когда смотрела на него. Казалось, Эртур позабыл свои дорнийские корни ради своего лилейно-белого плаща. Но он стоял напряженно, избегая ее взгляда, хотя она заметила, как он коротко взглянул в их сторону в поисках Эшары.
Лианна Старк – Лианна Старк была не такой, как она ожидала. Элия едва видела девочку несколько раз в Харренхоле, и помнила только смутные очертания юной девицы. Светлокожая, с темными волосами, одетая в синее и серое, помнила она. Иногда по залу пролетал ее громкий смех, и вокруг нее вилась стайка мальчишек-волков, ее братьев. Всего-навсего одна из тысяч на трибунах турнира, когда острие черного копья Рейгара мелькнуло в футе от нее, протягивая венок из роз.
Теперь она стояла перед Элией, во плоти, настоящая, и она была… Юной и худой, и почти бестелесной. Ее светлая кожа обгорела и отслаивалась на шее и носу, от горячего солнца Дорна, длинные темные волосы были грубо обрезаны, не доставая ей даже до плеча, и она была одета в потрепанную и пыльную одежду юного оруженосца, побитый тонкий меч висел на ее поясе. Она была меньше, чем ожидала Элия, почему-то в своем воображении она представляла ее себе высокой, возвышающейся над ней, старше, более кокетливой, знающей, какой-то такой, но это…
Это ребенок, подумала Элия. Не только потому, что ей не могло быть больше пятнадцати лет, и потому, что она была одета в одежду зеленого мальчишки, но из-за выражения ее лица. Это был взгляд ребенка, одновременно бросающего вызов и пристыженного, упрямого и перепуганного. Это путаница в его голове. Она не поклонилась и не отступила от Элии или Рейлы, или Рейгара, но она и не улыбнулась и не пропела приветствия. Вместо этого девочка просто стояла, словно застигнутая врасплох, напуганная, но не желающая это показывать, очевидно желающая приподнять плечи и опустить голову вниз, и все же стоявшая смирно, словно замерев.
– Лианна, – сказал Рейгар, и было очевидно, что он старается сохранить королевское спокойствие, заставляя себя удержаться от желания немедленно подойти к ней. Вместо этого он учел, где находится, не стал обнимать ее и осыпать поцелуями заверения.
– Миледи, – сказал он, – вы не можете представить, как я боялся за вас, когда мы получили вести из Дома Урожая. Сир Эртур, – он посмотрел на рыцаря, который мрачно приподнял голову, – я глубоко благодарен вам. Вы вели себя как подобает вашему ордену и даже более того.
– Да, ваше величество, – сказал Эртур, и ничего не добавил. Меч Зари потерял дар речи? Тут Элия почувствовала себя слишком жестокой, ведь он очень ценил сира Герольда. Но сир Герольд был лордом-командующим, и он поощрял глупость Рейгара, и Элия не знала, сможет ли она когда-нибудь забыть об этом и искренне погоревать о его кончине.
– Рейгар, – сказала Лианна хрипло, но когда он повернулся к ней, корона сверкнула на солнце, и казалось, что Лианна заметила это и поправилась, очевидно понимая, что все теперь изменилось, и они в Красном замке, а не в какой-то дыре в Красных Горах, где они могли вести себя как парочка простолюдинов. – Ваше величество, – поправилась девочка и взглянула на Рейлу и Элию, и, слава богам, ей хватило здравого смысла сделать реверанс, каким бы напряженным и вымученным он не был. – Ваши величества, – пробормотала она.
– Леди Лианна, – тихо сказала Рейла, – надеюсь остаток вашего путешествия был мирным.
– Да, – Лианна резко кивнула, но казалось, не могла оторвать взгляда от Рейгара, отчаянно глядя на него. Под ее глазами залегли темные круги, отметила Элия. Должно быть путешествие нарушило ее сон, а может быть и вина, должно быть она винила себя в смерти сира Герольда, либо же у нее были другие темные мысли – несомненно, она уже знала, что не единственная Старк при дворе.
– Вы устали, утомлены дорогой, – сказала Элия, стараясь говорить легко и мягко, и осторожно, так осторожно, потому что Рейгар смотрел на нее очень пристально, и она не могла позволить ему обвинить ее, что она оскорбила или унизила Лианну Старк, нарочно или нет. – Я отправлю своих служанок наполнить вам ванну и пришлю вам новой одежды. Вы, конечно же, можете отдыхать здесь.
– Мой брат, – Лианна почти перебила ее, но остановилась и, бросив на Элию настороженный, напуганный взгляд, снова посмотрела на Рейгара. – Мой брат, он… с ним все хорошо? Ты говорил с ним? Я… Я могу пойти к нему сейчас, чтобы все исправить. Я все ему объясню, – быстро сказала она, словно боялась, что они начнут на нее кричать. Казалось, она нашла в себе какую-то смелость, потому что ее голос перестал неровно дрожать. – Если он здесь пленник, то это все из-за меня, и я должна все исправить. Он услышит от меня все, правду. Если ты отведешь меня к нему, Рейгар…
Теперь Рейгар прикоснулся к ней, положив руку ей на плечо.
– Успокойся, Лианна, – нежно сказал он. – С твоим братом хорошо обращаются, как положено обращаться с высокородным пленником. Ему не причинили вреда, обещаю. Когда ты отдохнешь, мы поговорим с ним, и с твоим отцом…
Рядом с Элией Рейла напряглась, и Лианна Старк застыла от шока.
– Мой отец здесь? – раньше она покраснела от страсти, с которой говорила, но теперь Элия с мелким, совершенно ненужным злорадством наблюдала, как краски пропали с ее лица. – Мой… Он прибыл в Королевскую Гавань?
– Только чтобы ответить за твоего брата. Он не пленник, Лианна, – сказал Рейгар, взяв ее за руку.
– Ты должен отвести меня к нему, – наконец-то волчица показала зубки. Напряжение, сомнение и юношеская пристыженность – все ушло. Теперь ее глаза были дикими, а голос стальным, и Элия видела в ней немного от Рикарда и очень много от Брандона. – Я… Я должна сейчас же видеть моего отца. Он думал, меня похитили. Он думает, ты… – она отстранилась от Рейгара. – Нет. Сейчас не время. Я не могу здесь сидеть. Отведите меня к нему… Или приведите его сюда! Когда он увидит, что я в порядке, что никто не причинил мне вреда или… – ее голос задрожал, и Рейгар принял это за горе невинности.
Элия видела – это была ярость. Лианна Старк была в ярости. На Рейгара, на себя, на всю ситуацию, может быть даже на брата и отца, за то, что сделали самый логичный вывод из ее исчезновения. Должно быть она была в ярости на Элию и Рейлу, за то, что стояли и ничего не говорили. Но в основном ее гнев и ярость были направлены на Рейгара, пусть он даже этого не понимал, или не хотел понимать. Может быть она и любит его. Но она не настолько же уверена в их поступках, подумала Элия, чтобы там не думал себе Рейгар.
– Все будет хорошо, – сказал Рейгар. Он поцеловал ее в бровь, совсем как раньше целовал Элию. Элия с трудом подавила волну отвращения. – Лианна. Послушай меня. Все будет хорошо. Пока ты никого не можешь встретить. Вечером. Обещаю, ты увидишь их вечером, и мы разрешим все между твоим и моим домами. Вместе