Элия V
11 июля 2019 г. в 19:23
282 З.Э. – Королевская Гавань.
Элия заперлась в своем кабинете на следующую неделю после того, что при дворе называли «Вторым Часом Волка». Сравнения с железным Криганом Старком давних дней были частыми и точными. Она полагала, что это делает Рейлу Алисанной Блеквуд, а ее саму и Лианну Старк – Рейной и Бейлой. Это сравнение ей понравилось меньше. И все же, присутствие девчонки Старк не сломало переговоры полностью, к ее облегчению. Часть Элии была убеждена, что она могла полностью сменить весь курс переговоров, вскочить посреди собрания, провозгласить, что Рейгар ее обманул и использовал, и потребовать, чтобы отец настаивал на ее возвращении домой. Одни боги знают, как бы на это ответил Рикард Старк, и это была пугающая возможность. Эшара стала кем-то вроде подруги – или насколько близко к дружбе может быть в Красном замке – для девушки, и она рассказывала Элии, что Лианна казалась расстроенной и взбудораженной еще до того, как увидела своих родичей. Теперь же… Что ж, Элия сама слышала отдаленные крики и хлопанье дверей. Ее леди бормотали, что у Лианны не нашлось для Рейгара вежливых слов, а одна из служанок Элии клялась, что девчонка изрубила мечом одну из арф Рейгара и выбросила обломки ему на кровать. Это скорее всего было преувеличением, но Элия могла поверить, что Лианна Старк была шокирована и в ярости. Если Рейгар и правда наплел ей паутину слов о короне на ее голове и законном браке, действительно обещал, что она получит уважение, славу и почет от него самого и от двора… Что ж, Элия могла сочувствовать таким пожеланиям, пусть и не поступкам. Она сама в своих самых диких мечтах воображала себе, как сумеет убедить Эйгона, когда он станет коронованным королем и отцом многим детям, что если его первенец будет девочкой, она сможет убедить его передать трон ей, а не первому ребенку, родившемуся с нужным органом.
Но это было то, что было. Мечта. Королева Мартелл использует свое влияние, чтобы убедить сына позволить дочерям наследовать его трон, в то время, как у него есть сыновья? Такого никто и никогда не потерпит. Элия не была ребенком. Она давно понимала разницу между безумными мечтами и реальностью. Она не ненавидела Лианну Старк, подумала она. Она думала, что возненавидит девочку с первого взгляда, и возможно, она должна была, но она не ненавидела. Оберин назвал бы ее мягкосердечной, за то, что не желала мести и крови. Она думала, что может быть ненавидела Рейгара. Но его любовницу…
У Элии не было желаний принимать деву в свои объятья, словно младшую сестру, и показывать ей, как поступать правильно. Она была только преградой, словно упавшим деревом или камнем на дороге. Ее объедут окружным путем и уберут позже. Элия не хотела ломать ее, наслаждаться ее неожиданным горем и расстройством. Но между этим чувством и прощением расстояние было большое. Она желала, чтобы всего этого никогда не случилось, и возможно, Лианна желала теперь того же. Но боги будь благословенны, девчонка должна считать себя счастливицей, что на ней нет короны. Потому что иначе выбора для Элии бы не было. Любовниц можно принять, в определенных обстоятельствах. Вторая королева все поломала бы.
Рейгар выделил две недели на приготовление к дуэли. Сир Эртур попросился биться в его имя. Элия некоторое время думала, что Рейгар будет настаивать, что будет сражаться с Брандоном Старком сам, дабы продемонстрировать при дворе свое боевое мастерство и доказать, что боги с благоволением смотрят на него, но не стал. Может быть он решил, что так оказывает добро Лианне. Может быть он размышлял разумнее, чем было до сих пор, и понял, что если убьет брата девушки у нее на глазах, она будет менее настроена делить с ним постель.
Пока же Элия предпочитала проводить это тяжелое время с детьми. Скоро должен был быть первый день именин Эйгона, и она так редко их видела в последнее время. А теперь, когда Рейнис… В ее груди все сжалось. Не этого она хотела для Рейнис. Она знала, что однажды она должна будет выйти замуж, и это не была плохая партия, но это не… Она не хотела, чтобы все случилось именно так. И пусть она не ненавидела Лианну Старк, она подумала, что с удовольствием отдала бы на пытки ее и Рейгара за то, что они впутали Рейнис в этот кавардак. Ее дети были ее драгоценностями. Она хотела, чтобы их не тронуло это безумие, чтобы они не попали в самый его центр. Утешением было то, что Рейнис все еще будет расти с ней, но она не сможет увидеть Винтерфелл впервые в день своей свадьбы. Ей придется провести какое-то время на Севере перед свадьбой, чтобы привыкнуть к людям и обычаям, чтобы доказать, что она не какая-то южная вторженка, которая собирается сменить их богов и их обычаи в сердце мальчика Старка, за которого выйдет замуж. По крайней мере, у них будет больше времени, потому что будущий жених еще даже не был зачат. Элия могла по крайней мере посочувствовать Кейтлин Талли. Скорее всего, не так она себе представляла этот год.
Она знала, что Рейнис будет сильной. Что ее дочь будет хорошо подготовлена к жизни в роли леди Винтерфелла. Она вступит в этот брак подготовленной и уверенной. Она научится, когда можно высказывать свое мнение, а когда придерживать язык. Она будет красивой, умной и смелой, и они научатся ее любить. Но это не отменяет факта, что ее продали, вместе с флотом и разрушенным замком. Все браки были путем к изменениям. Во всяком случае, таким точно был брак Элии. Но ей было двадцать два, когда ее обручили с Рейгаром. Это много лет было желанием ее матери – увидеть ее замужем за принцем – но и сама Элия пошла на это вполне добровольно.
Что она скажет Рейнис? Что ее судьба была решена, когда она была почти младенцем, потому что ее отец взял дочь высокородного лорда в любовницы? И все ради пророчества, каких-то туманных снов? И боги, что она скажет Эйгону? Он должен стать лучше. Лучше Рейгара, лучше Эйриса, лучше Джейхейриса, лучше их всех. Он должен стать королем в каждом смысле этого слова. Будь воля Элии, ее сын никогда не будет сидеть на Железном Троне спокойно. Но все же будет сидеть, и о ней напишут в истории, что она создала сильного и справедливого короля, и не только в своем чреве.
Но пока Эйгона водила по комнате кругами Ларра, которая смеялась, глядя как он балансирует на ее туфлях, а Рейнис о чем-то оживленно болтала с терпеливо слушающей ее Инис, сталкивая друг с другом фигурки лошадей, львов, собак и медведей. Рейнис придется как можно скорее научиться управляться со стаей. Элия никогда не была на Севере. Этот вариант никогда не обдумывали, когда мать прикидывала брачные планы на нее и Оберина. Когда бы она не думала о нем, она представляла себе покрытые снегом поля, серые горные хребты и море суровых лиц, отороченных зимними мехами, головы, склоненные под тяжестью небес.
Она встряхнула себя из горького настроения. Были и другие дела, которыми следовало заняться. Она до сих пор не терялась в жалости к себе, ярости или страхе, и не собирается начинать. Скоро закончится суд, и их внимание будет обращено к Штормовым Землям. Они получили весточку от Джона Коннингтона, что он скоро прибудет. У них по прежнему не было вестей от Штормового Предела. Это ее беспокоило. Боги знают, что задумывали Баратеоны, и кого они уже убедили в праведности своего дела. По крайней мере, Рейгар счел правильным показать ей письмо, которое он написал. Лианна Старк тоже его подписала.
Это не успокоит ярость Роберта, но может быть это отвратит от восстания других – заявление, что дома Арренов и Старков не будут требовать возмездия от Железного Трона, что Лианна уехала по своей воле. Что же касается дома Талли – Брандон Старк вполне может умереть. Элия никогда не видела раньше, как он сражается, не могла прикинуть его силы против отточенного мастерства Эртура. Если он погибнет, она подумала, что в таком случае наверняка его место займет Нед Старк. Хостеру Талли уже много лет обещали, что его старшая дочь станет леди Старк.
Но…
– Ваше величество, пришла вдовствующая королева, – сказала Алис, отступая в сторону и пропуская в комнату Рейлу. Визерис был с ней, с любопытством глядя по сторонам лавандовыми глазами. Он повеселел при виде Рейнис и вырвался от матери, чтобы присесть рядом с ней и объяснить, что она делает не так со своей деревянной армией. Некоторые говорили, что маленький принц унаследовал дурной характер и неуравновешенность своего отца. Элия предпочитала не судить мальчика шести лет за грехи отца, но твердо решила следить за ним пристально. Он ее маленький деверь, но он все еще угроза. Столько угроз… Она уже устала пересчитывать их все. Рейгар. Лианна. Визерис. Роберт. Тайвин.
Элия приподнялась, указывая уважение, но тут же присела снова, на этот раз напротив Рейлы, которая пригладила свои темные юбки и приняла бокал наливки из бузины из рук Нимеллы.
– Моя принцесса, мой принц, – Эшара, которая всегда наслаждалась обществом детей, радостно обратилась к Рейнис и Визерису, пока Ларра устраивала на бедре сопротивляющегося Эйгона. – Может быть выйдем со зверьми в сад? Думаю, им нужны солнце и трава, разве нет?
Прибежала служанка, чтобы помочь собрать игрушки, и вскоре они остались почти одни, кроме Алис и Нимеллы, которые отошли к окну, чтобы заняться вышиванием. Они помогали со свадебным платьем Рейлы, хотя Элия по своему опыту знала, что Нимелла ничто не ненавидит больше шитья.
Что ж, всем приходится приносить жертвы.
– В своем сообщении ты упоминала о кошке в саду, которая любит таскать рыбу из пруда, – обычным своим тихим, но твердым тоном сказала Рейла. Она быстро и многозначительно глянула на оставшихся леди.
– Мы можем свободно говорить в их присутствии, – сказала Элия. – Я доверю им свою жизнь.
– Хорошо, – сказала Рейла, сделав глоток напитка. – Ты предложила, чтобы мы уговорили Рейгара освободить сира Джейме от клятв и женить его на Лизе Талли.
– Конечно же, вы уже слышали, что этот брак предполагался раньше, – Элия позволила себе чуть улыбнуться краешком рта. – На самом деле, я слышала, что этот план был разрушен ни кем иным, как самой леди Серсеей. Именно она подала идею забрать мальчика Эйрису.
Рейла напряглась, но ответила:
– Серсея Ланнистер унаследовала убедительность своей матери. Тайвин считал свою дочь тепличным цветком, который надо беречь и лелеять в надежде выдать ее за Визериса, если не Рейгара. Он отказывался видеть шипы на розе тогда, и отказывается и сейчас. Эта мысль уже приходила Эйрису в голову, и сир Джейме казался вполне желающим поста, но не откажу девочке в коварстве. Она хотела, чтобы ее брат был здесь, рядом с ней.
– Ланнистеры всегда крепко держались друг друга, – признала Элия. – Но это не имеет значения. Я предпочту, чтобы Хостер Талли был крепко повязан с нами, вне зависимости от судьбы Брандона Старка. Отпустим сира Джейме к его отцу, и он получит назад своего драгоценного наследника, да и хорошенькую невесту Талли в придачу… Не думаю, что даже лорд Тайвин от такого отмахнется.
– Он будет доволен, – сказала Рейла, – пусть и не полностью удовлетворен. Но все лучше, чем то, что есть теперь. Это нужно проделать аккуратно. Хостер Талли спит и видит одну дочь женой Хранителя Севера, а другую – Хранителя Запада, и взамен мы получим от него людей против войска Роберта, когда до этого дойдет. Тайвин Ланнистер получит назад своего наследника, жену для наследника, чтобы наделать больше Ланнистеров, и может быть, утешение его гордости. А взамен солдат мы получим и от него.
– Моя матушка как-то сказала, что никогда не стоит верить армии Ланнистеров, стоящей у тебя за спиной, – сказала Элия.
– Все еще есть возможность, что он пойдет против нас, – Рейла опустила бокал. – Но я знаю Тайвина с детства. Он ненавидит лишний риск. Он всегда становится на сторону более сильного. И если восстанут только Штормовые Земли… – она вздохнула.
– Вы уже говорили о розах, – сказала Элия. – Я не забыла об этом кустарнике в Просторе. Мейс Тирелл никогда не казался мне человеком, жадным до битв. Но если правильно настоять… – она не могла не помрачнеть. Это не было легким делом. Никогда не было и не становилось. – Младший ребенок Мейса – сын, разве не так? Маленький Лорас? Неважно. У него есть сестры и родственники, у которых полно дочерей. Тирелл, Фоссовей, Редвин – имя неважно. Я не буду против невесты из Простора для Эйгона, если на то пойдет.
– Рейгар никогда на это не согласится, – быстро ответила Рейла.
– Он согласится, что нам нужны люди Простора и запасы пищи в наших складах, – ответила Элия. – Конечно, никаких письменных соглашений. Но мы можем намекнуть. Тирелл поймет, чем пахнет, и помчится по следу, как охотничий пес.
Рейла ровно посмотрела на нее.
– Если веришь, что пером и бумагой затянешь его в ловушку, то вперед, – сказала она, секунду подумав. – Когда я уеду, ты останешься единственной королевой в Красном Замке. Это будет твое дело. Я знаю, что я не твоей крови, Элия. Но я верю в тебя, и знаю, чего ты можешь добиться. Это не будет легко. Это никогда не бывает легко для женщин нашего положения.
Элия коротко улыбнулась и подумала об Эйгоне. Она не чувствовала такой же вины, как с Рейнис. У Эйгона всегда будет больше власти. Больше свободы делать, как он пожелает. И все же, ей было больно. Словно часть нее стала той самой пронырливой лгуньей, какой ее называли шепотом, когда она только прибыла ко двору. Но она ведь делала это по особым причинам, ведь так? Не для того, чтобы что-то для себя выгадать. Это было для их выживания. Конечно, то же самое говорит себе Тайвин Ланнистер, когда каждую ночь ложится спать.
Но она не Ланнистер. Она Мартелл, мать Таргариенов, и все это не закончится в будущем году. Она этого не позволит. Они выберутся из сложившейся ситуации победителями. Она выберется победительницей. Разве она уже не сражалась во множестве битв, разве не побеждала? Разве не сумела не поддаться оскорблениям и обвинениям? Она останется непреклонной, а остальные склонятся перед ней. Рейгар склонится. Она видела его лицо, тогда, после собрания. Рикард Старк его смутил. Можно даже сказать, что Лианна его смутила. Видит ли он это теперь? Чего он добился? Его королева не простит его теперь, его любовница не простит его теперь. Сейчас он защищался от атак, и Элия не собиралась перед ним отступать.