Одна жизнь, это просто одна минута в бесконечности.

      Как обычно, Маленький Принц сидел на стуле и смотрел на Солнце.       Огромное и яркое, почти как в нашей, человеческой, Галактике, оно садилось за горизонт, но мальчику казалось, что он уже чувствует, как оно снова появляется у него за спиной, как пламенеющие крылья ангела. Вечереет и светает на планете очень быстро…       — Ну вот, опять ты о своём Лётчике думаешь! — недовольно сказала Роза. — Сколько уже можно? Неужели ты опять хочешь с ним встретиться?       Конечно, Роза не отличалась ни ангельским терпением, ни чем-либо другим, что присуще ангелам, но цветам это, в принципе, было и не нужно. И Розе в том числе. Возможно, кому-то покажется, что Роза была на редкость сварливым, эгоистичным и требовательным цветком, но на самом деле это было не так. Не зря же она, как и все остальные Розы до неё, отращивали шипы, которые всё равно не могли защитить их от смерти, боли, разочарования и одиночества, но могли поранить тех, кто любил их и кого любили они, причём совершенно нечаянно.       «Человеку нужен человек», — возможно, Роза это понимала и, возможно, не хотела с этим смириться.       Маленький Принц — не такой, как все. Он не те «все люди», которым постоянно нужно что-то ещё вместо уже имеющегося.       Более того, Роза вообще не была уверена, что Маленький Принц — человек. Конечно, он очень похож на человека, но почему он тогда живёт один на целой планете, пусть даже и очень маленькой? Людям, насколько ей было известно, такая роскошь никогда не была доступна.       Люди не разговаривают и не дружат с цветами. А Маленький Принц и Роза были друзьями, в этом Роза ни секунды не сомневалась, а потому каждый раз, когда мальчик говорил о голубой планете под названием Земля и странных существах, которые её населяют и не менее странных вещах, которые они делают, Роза еле сдерживалась, чтобы скрыть панику, ревность и страх потерять своего друга, первого, последнего, единственного, лучшего и любимого.       «Пусть уж лучше он считает меня капризным, непоследовательным и взбалмошным цветком, — самоотверженно думала Роза, — но пусть он будет счастлив, пусть он меня не оставляет…и пусть он вернётся. Пусть он обязательно вернётся. Мой Маленький Принц, мой единственный друг, единственный, с кем я могла бы поговорить. Ведь цветы не разговаривают, верно? А маленькие мальчики не живут одни, причём одни на целой планете. Нет, теперь он не один, у него есть я, и я присмотрю за ним. И вообще, если он останется там, на Земле, кто же там присмотрит за ним? А он хочет улететь куда-то снова, что же будет?»       Конечно, у Розы были шипы.       Но никогда ещё шипы роз не помогали против тех, кто хотел их погубить, уничтожить или просто сорвать. Или сломать.       Маленький Принц, конечно, не знал и половины того, о чём думала Роза. А когда ты не можешь сдвинуться с места, потому что тебя держат корни, и когда перед тобой целая жизнь, чтобы вечно смотреть на картину восходящего и заходящего Солнца, у тебя есть время подумать обо всём и додуматься до многого. И обо многом поговорить…и обо многом помолчать.       На планете вечерело быстро…       Маленький Принц сидел на своём стуле рядом с Розой. Его мысли были далеко. Он думал о бедуинах, встреченных им в пустыне, о французском Лётчике и…смотрел на свои руки. Внимательно. Пристально. Он вспоминал руки Лётчика и сравнивал их со своими.       Руки Лётчика — большие, сильные, приученные держать штурвал. Длинные тонкие пальцы с обломанными ногтями, линия жизни, обрывающаяся недалеко от запястья, мозоли на руках, на среднем и указательных пальцах от зажигалки и шариковой ручки. Небольшой шрам на тыльной стороне правой руки, напоминающий летящую чайку.       Руки Маленького Принца, напоминающие то ли большие руки ребёнка, то ли маленькие руки взрослого. Кожа ни тёмная и ни светлая, форма кисти руки ни красивая и ни безобразная, скорее уж, у него руки…никакие. Впрочем, для того, чтобы готовить себе завтрак, ухаживать за планетой, прочищать время от времени вулкан и поливать Розу, других рук и не нужно. Вернее, и такие сойдут.       На планете зеркала нет и никогда не было. Поэтому Маленькому Принцу оставалось только сидеть и рассматривать свои руки. И сравнивать их с руками французского Лётчика.       Если бы он подумал спросить Розу, каким она его видит, она сказала бы ему всё, и в том числе и то, что у него руки более чем красивые, и хоть она никогда не видела французского Лётчика, она знает, что у него руки никак не могут быть красивее, чем у её маленького друга. Вообще же в отличие от Маленького Принца Роза могла думать более объективно; жаль только, что ни цветы, ни маленькие мальчики не знают таких слов.       — Я пойду навещу его, — сказал Маленький Принц, вставая. Он наверняка ещё в пустыне и ждёт меня. Я скоро вернусь, — добавил он, словно торопясь уйти или словно не желая услышать возражения.       Роза промолчала.       Ей было нечего сказать, да к тому же и некому. Маленький принц исчез очень быстро, словно соскучился по Лётчику или не хотел больше оставаться на своей планете.       Роза продолжала смотреть на садящееся Солнце, не двигаясь. Вечерело и светало очень быстро, она знала. Ночь на планете всегда была очень короткой; иногда Маленький Принц просто обходил планету вслед за Солнцем, переживая бесконечный солнечный день.       Цветы не умеют ходить, но зато они умеют ждать. И Роза начала ждать, когда наступит утро и вернётся Маленький Принц.