* * *
— Ну что там с твоими демонами? — Сев небрежно скатился по перилам и оказался рядом с подругой. — Не с моими, — привычно огрызнулась та и потянула парня вперёд по улице. — У нас давно не заказывали изгнания, а тут на тебе! На ритуал вон попялишься, ты ж никогда не видел ритуалов-то? — Ну нет, — пришлось согласиться Севу. Солнце немилосердно слепило глаза, и он недовольно щурился, глядя на подругу. — Во-от, — знающе протянула Элли. — Ты гляди, у нас уже всё продуманно: поляна старая, подготовленная, Зибби тоже не впервой проводить этакие приколюхи… — Зибби это который друг пана Янека? — припомнил разговоры с общительными поляками Сев. Больше в потоке информации, вываленной Элли со скоростью пулемёта, он пока ничего, честно говоря, не понял. — Ага, — кивнула та и продолжила: — Так, что я там говорила? Э-э-э… То есть, ты заинтересован? — вычленила она главное. — Ну, — пожал плечами парень, разглядывая Венсминстер вдали. — Короче, всё будет на мази, главное — успеть места занять получше. Поэтому сейчас идём договариваться с Зибом. У тебя будет галеонов пять? Сев в лучших традициях покойного тёзки выразительно выгнул бровь. — В смысле? — Ты думаешь, — возмутилась Элли, — нас на халяву пустят? — Меня больше пугает, — парировал тот, — что ты говоришь о, на минуточку, опасном ритуале, как о шоу, на которое может полюбоваться любой желающий. — Не любой, — девочка смутилась, но отступать явно была не намерена. — Ты нас за дураков-то не держи! Только своих пускают. Сев, как человек чертовски рациональный, мысленно простонал, пытаясь как-то осознать всё сказанное подругой, которая обладала дьявольски раздражающей привычкой прыгать с темы на тему в интересующих её вещах и говорить только половину, видимо, считая, что остальное собеседник прочитает в её мыслях сам. Но чтобы не обижать младшую девчонку, вслух он этого не высказал, лишь поведя плечом. — Так, давай с начала. Эванс глубоко вздохнула. — Гляди. Человек, имя которого по этическим причинам ни один приличный мастер не будет разглашать, заказал у Зибби изгнание демона из… — она пощёлкала пальцами, пытаясь подобрать формулировку, — другого человека, имя которого по тем же причинам не разглашается. Но попялить-то на такой ритуал — это классно. Проверенных своих допускают: конечно, заранее согласовывают, чтоб ничего не пошло не так, плюс клятва о неразглашении. За приличные места меньше пяти галеонов не возьмут. Вот, — Элли развела руками. — И сейчас мы идём… — Сев полувопросительно поглядел на подругу. — К Зибби договариваться, — кивнула та. — Окей, — просто согласился парень. И подумал, стоит ли открыть Эванс, что то же самое, только в десять раз понятнее, вчера ему рассказывал Микки, радующийся за своего старого ученика, который заказывал у зельевара нужные составы. «Нет, не стоит», — заключил он про себя. Пара подростков продолжила путь до Чаринг-Кросс в молчании, лишь изредка перебрасываясь незначительными фразами. Элли, посекундно поправляя зелёную до колен юбку и одёргивая миловидный, по мнению Сева, жакет, призналась, что «эти девчачьи шмотки» вместо привычных джинсов её заставила надеть мать. — А против неё, сам знаешь, хрен попрёшь! Стивенсон увлечённо описывал сложный и трудоёмкий эксперимент, который, по его словам, и на защиту Мастерства не грех взять, а девочка внимательно выслушивала пространные рассуждения о взаимозаменяемости аконита и кве… кван… — как там его? — аж всю дорогу от Гайд парка до Риджен-Стрит, хотя в конце честно призналась, что не поняла ни слова. А потом совершенно по-детски глупо сдула Севу на лицо целый букет одуванчиков и, пока он вытаскивал из ушей коварные семена, со смехом убежала вперёд. Тот прищурил ей вслед правый глаз, затем левый, потом опять правый и бросился за наглой Эванс, чуть не попав на перекрёстке под чёрный автомобиль, из салона которого донеслись неразборчивые ругательства в адрес «бессмертных малолеток». Показав патлатому дядьке за рулём язык, Сев, не сбавляя скорости, понёсся дальше. Почти у самого Дырявого котла ему удалось настигнуть Элли. Издав победный клич, парень поднял лёгкую девчонку и, несмотря на протесты со стороны рыжей, перекинул её через плечо. — Поняла? — наставительно кивнул Сев подруге. — Будешь знать, как меня… — Буду-буду, — угрюмо проворчала та из-за широкой Стивенсоновой спины, перестав наконец дёргаться, что Сев счёл за признание поражения. А посетителям Дырявого котла в то памятное воскресение довелось увидеть колоритную парочку: паренёк в магловской одежде, с невозмутимым видом тащивший рыжую девчонку, с таким же аристократическим достоинством взирающую на происходящее вокруг. Знаменитый Зибби, он же Зибен Ахт, он же Чёрненький Зиб и так далее, нашёлся у Микки. Он сидел в потёртом цветастом кресле, закинув ногу на ногу и попивая прозрачную жидкость (в отличие от янтарной, обычно употребляемой Микки) из плебейского гранённого стакана. «Или вода, или водка», — подумал Сев. По словам пана Янека, Зиб был на пару лет старше него, то есть сейчас мужчине было что-то около пятидесяти, но сидящий у Дэвила человек, казалось, был ровесником Реджи. Одет он был в джинсы, клетчатую ярко-зелёную рубашку с коротким рукавом — как шепнула Элли, обычный его наряд, — на которой, как будто этого было не достаточно, болтался бейджик с очевиднейшей надписью «Зибен Ахт». Волосы мужчины (всё-таки мужчины) имели неестественный белый оттенок, а на щеке виднелись пара глубоких, видимо, старых царапин, что напоминало Севу шрамы его собственного дяди. Однако вместо улыбки на лице красовался ехидный оскал, как бы говорящий, что считать его носителя милым человеком может стать вашей самой большой — и, возможно, последней — ошибкой в жизни. И, конечно, ясно чувствовалась аура опасности, как бы одновременно и скрываемая, и этим самым ещё ярче выставленная напоказ: мол, вы уже чуть в штаны не накладываете, а я даже ещё не начинал. Насчёт уровневой принадлежности Зибби Сев, разумеется, никаких иллюзий не питал: практическая демонология, как часть магии энергии, была подвластна лишь Серым и Тёмным. И, глядя одного из представителей последних, парень думал, что неспроста после Гриндевальда Тёмные были поставлены вне закона. Это была чистая мощь, давящая даже на обычно бодрую Элли, хотя та старательно держала лицо. Отметив про себя этот факт, Сев слитным движением переместился к подруге и чуть сжал всё-таки хрупкую ладонь. С той стороны донёсся еле слышный вздох облегчения. Зибби напротив одобрительно, как предпочёл подумать Сев, хмыкнул и поставил стакан на стол. — Ну, чего пришли? — лукаво прищурился, возможно, опаснейший человек на островах. — Ритуал, — как можно более безэмоционально пожал плечами Сев и щеголевато подбросил монетки. Десяток галеонов завис в воздухе и, повинуясь взмаху кисти Зиба, столбиком опустился на стол. «Беспалочковая», — уважительно подумал парень, а вслух так же лаконично произнёс: — Обет? — А не… передумаете? — ещё шире ухмыльнулся Зибен, явно проглотив «боитесь», и отчётливо поглядел на Элли. — Ни капельки, — зеркально обнажил зубы Сев и, плюнув на ещё утренние мысли о недопустимости тесных контактов с девочкой, прижал к своему боку пискнувшую Эванс. — Да ну? — паскудность выражения лица Зибби побила все рекорды, а Стивенсон наконец сообразил, что их просто-напросто провоцируют. — Просто предупреждаю, — поднял бровь мужчина, словно прочитав его мысли. Может, правда прочитав. — Всё-таки не дело это, детям на такое смотреть… — Мы не дети, — холодным кинжальным блеском сверкнули глаза Элли. Рука Зибби дрогнула. «Ой, бля», — успел подумать Сев, прежде чем в глазах потемнело. Темнота прошла быстро. Но тут же парень понял, что это было лишь побочным эффектом от ощущения, будто голову сдавило тяжёлым обручем. Уши заложило, как при нырянии на глубину, а тело онемело. Элли, судя по тому, что он успел разглядеть краем глаза, чувствовала нечто похожее. Как-то отрешённо Сев подумал, что этому человеку ничего не стоит, например, лишить жизни надоедливых малявок. Воздух в комнате сгустился. Зибби ни единым мускулом не выразил напряжённости, но чёртово давящее чувство чужой магии ясно указывало, что он решил показать слишком самонадеянным детишкам их место. Севу потребовалось недюжинное усилие, чтобы вспомнить подходящее упражнение из начальной менталистики и отчистить сознание от первых порывов паники. «Холодный разум», — напомнил он себе и, стиснув зубы, насколько мог оттолкнул подкрадывающиеся щупальца вмешательства в своё энергетическое поле. Страх пропал мгновенно, а Зибби окинул парня уважительным взглядом. — Неплохо… — пробормотал мужчина, а Сев, вспомнив, обернулся к Элли. — Хотел запугать, а? — оскалилась та на Зиба, правда, улыбка вышла кривоватой. Сев почувствовал, как она сжала его ладонь, и пожал в ответ. «Храбрится», — ясно, словно прочитав мысли девчонки, понял он. Зибби отхлебнул из стакана. — На, ознакомься, — из ящика стола он достал пожелтевший пергамент и протянул Севу. «Я, такой-то такой-то, клянусь сохранить в тайне и так далее и тому подобное…» — Стандартная клятва, — прошептала из-за его плеча Элли. Дочитав, Сев решительно протянул руку мужчине: — Обет, — повторил он. Зибби кивнул. Сама процедура была быстрой: формулировки с листка, повторяющееся «клянусь» и обжиг запястья клятвенной нитью. Вслед за Севом пообещала никому не рассказывать о готовящемся ритуале Элли. — Ну, до встречи, детишки, — усмехнулся маг наконец. Сев пропустил подругу, исключительно в целях безопасности, первой, а сам двинулся к двери следом. — А, и да, Элли, — окликнул Зибби их уже у выхода. Девочка вопросительно повернулась к Тёмному. Тот усмехнулся: — Фрэнк будет доволен. Элли зарделась и пулей вылетела на улицу. Сев в недоумении двинулся следом и только на крыльце сообразил, что имел в виду Зиб. — П… придурки! Сводники, блин! — простонал парень и, не удержавшись, погрозил мужчине кулаком. Тот, мигом растеряв весь свой злодейский вид, жизнерадостно, совсем по-мальчишечьи, расхохотался.* * *
Начать надо с того, что ритуальная поляна находилась в каких-то ебенях. Ай, простите: в ебенях Великого Северного леса. Потом следовало разочарование для всех, кто ожидал красивого и завораживающего зрелища с призывами к высшим силам, кострами, плясками с бубном и дюжиной плачущих очаровательных девственниц — для Зиба все эти условности не играли ровно никакой роли. Он даже не переоделся с последней с ребятами встречи. Хотя чуть утешала пентаграмма. Но для людей, хоть немного разбирающихся в вопросе, к которым, слава Богу, Сев относился, отсутствие обычных атрибутов ритуалов говорило, напротив, об охренительном уровне проводимого действа. Это для Серых важна каждая крупица энергии, получаемой из жертвоприношений, тех самых плясок с бубном, улавливаемой ритуальными одеяниями и направляемой стандартной связкой слово-намерение-жест. Достаточно могущественный (и умелый) Тёмный мог брать энергию из окружающего пространства напрямую, связующим же звеном являлась их собственная кровь и иногда слова, как было написано в старой, почти достатутной книжонки, одолженной Микки в том году. А Зибби первую половину ритуала и вовсе молчал. Именно тогда в сознание Сева прокралась мысль, что, возможно, произошедшее в лавке действительно было ещё цветочками. Он на всякий случай двинулся ближе к кусающей губу Эванс. И хрен с этими приколистами! Сначала в пентаграмму (которая даже для Тёмных оставалась обязательным элементом, призванным сдерживать иномировую сущность), освещаемую, как с удивлением отметил Сев, прожектором, подвешенным на дереве, люди в серых одеяниях ввели закованного в цепи человека с мешком на голове и голого по пояс. Взмах руки Зибби — и его с одержимым отделил от остальных прозрачный купол. Нож с костяной ручкой покинул чехол на поясе мага, плавно лёг в руку Зиба, который провёл острым лезвием сперва по своему запястью, а затем, когда на его руке собралось достаточно крови, и по ладони человека. Бурая жидкость закапала на землю, смешиваясь и напитывая линии двенадцатиконечной звезды. Зибби с сосредоточенным лицом развернул одержимого лицом к себе, чтобы он зеркально отображал позу самого Тёмного, и приложил всё ещё кровоточащую руку к руке второго, вроде как, создавая связь. Он закрыл глаза, а Сев чуть не свалился с лавки, пытаясь разглядеть, что же будет дальше. Потом… потом они просто стояли минут десять, не шевелясь. Вот так: ни завораживающих плавных движений рук, ни ритуальных напевов заклинаний, ни одного завалящегося взрыва или вспышки. Можно было только увидеть, как поднимаются и опускаются в такт две груди да Зиб слегка шевелит, нахмурившись, бровями. Тут, надо сказать, окончательно умерли надежды тех, кто пришёл ради шоу. А те, кто нет, внимательно всматривались в потоки магии вокруг двоих в куполе, и, Сев готов был поклясться, это было самое прекрасное зрелище в его жизни. Парень мысленно благодарил Микки, неизвестного богатея (альтруистом Зибби явно не был), пришедшего с заказом, и даже приставучую Эванс, которая притащила его сюда, а вокруг бушевала, искрясь, энергия. Даже те, кто успел заскучать, теперь заахали, вздрагивая, словно их било слабыми разрядами. Вдруг Зиб запел. Что-то, как Сев расслышал, не на английском. И все вокруг замерли, попав в ловушку чарующего глубокого голоса. Он всё пел и всё ходил вокруг одержимого, а когда мелодия достигла пика, вдруг резко выбросил вперёд руки и потянул на себя. Одержимый бухнулся на колени и пронзительно закричал в небо, так, что у Сева пошли мурашки, а из человека в куполе стал выходить чёрный дым, на уровне инстинкта вызывающий глубокое отвращение у любого. И страх, животный ужас, поднимающийся из недр подсознания. Первым порывом было убежать, вторым — схватить в охапку Элли и бежать. Только в третью секунду Сев осознал, что второе будет излишним, а первое тут же претворил в жизнь. Элли, которую сзади обхватили знакомые руки, отмерла. — Охренеть, да? — шёпотом спросила она. Сев, касающийся щекой её затылка, кивнул: — Охренеть. Крик одержимого оборвался на хриплой ноте. Деревья вокруг зашумели, а свет прожектора задрожал. Сущность, овладевшая несчастным волшебником, кажется, покинула смертное тело, но не смогла выйти за пределы пентаграммы, густым чёрным туманом устремясь ввысь. Двоих в куполе стало заволакивать этим дымом, пока они совершенно не скрылись из виду. Сев смог различить неясное бормотание Зибби, с каждым словом которого их фигуры светлели, а когда силуэт Тёмного вскинул руки вверх, то оба волшебника засияли каким-то особым внутренним светом. Сияние всё усиливалось, расходясь от людей полусферой, стелющейся по земле, и как только она совпала с границей защитного купола, демон завизжал почти на ультразвуковых частотах, испепеляемый чистой энергией. Люди на трибунах согнулись пополам от невыносимого звука, а Сев машинально разжал пальцами тесно стиснутые зубы Эванс, припоминая, что открытый рот облегчает нагрузку на барабанные перепонки. Это длилось, казалось, вечность: корчащиеся фигуры на лавках, на земле, в куполе; бушующий ветер такой силы, что его порывы обламывали ветви одиноко стоящих елей. И в то же время Зибби с донельзя довольной рожей, стоящий в центре этого хаоса. «Ведь это всё — его», — не без внутренней дрожи заметил Сев. Вся эта энергия, заполнившая и все клеточки его собственного тела. Приносящая почти неземное удовольствие и в то же время пугающая. «В наш век стандартности, усреднённости, — мысленно усмехнулся парень, — есть ли ещё такие волшебники? Да от такого все датчики на тысячу миль вокруг перегорели, не рассчитанные на бешеную нагрузку». Теперь он понимал всех этих людей, чёртовых адреналиновых наркоманов, которые приходят, чтобы почувствовать себя причастными к такой огромной силе. Когда тебя просто пронизывают энергетические потоки. Когда ты — часть, наверное, самой великой магии. Звон в ушах стал затихать. Сев даже не сразу понял, что ритуал окончен, демон изгнан, и, собственно, можно собираться. Рядом зашевелилась Элли. Только что ослепительно сияющий купол исчез, включились ещё пара прожекторов, ранее не замеченных Севом, ровным светом поливая поляну. Бывший одержимый тоже оперативно скрылся, — ещё бы, кто ж такое афишировать захотел бы! — зрители, как с концом киносеанса, стали аппарировать, а на месте ритуала деловито расхаживал Зиб, уничтожая пентаграмму и следы крови. Такая чертовская прагматичность там, где только что творилось нечто настолько сверхъестественное, странным образом отрезвила Сева. Он тряхнул головой и перепрыгнул через перила. — Сэр, — махнул парень Зибену. Тот остановился и удивлённо приподнял бровь. — А? Сев остановился, только чуть не влетев в мужчину, и, боясь раздумать, резко выдохнул: — Как стать таким же как вы? Зибби скептически прищурился. — Тебе — никак, — наконец выдал он и обернулся, чтобы продолжить работу. — Эй! — крикнул Сев возмущённо ему в спину. Затем, подумав, нагнал успевшего отойти на пару шагов мага, обошёл его и требовательно уставился в глаза. — Без обид, ребёнок, — пожал тот плечами. — Тёмные, — он наставительно поднял палец, — это прежде всего са-мо-конт-роль, — каждый слог сопровождался стуком пальца по лбу оторопевшего Сева. — Понял? Зибби лукаво уставился на парня, а Сев закатил глаза, припоминая постоянные проблемы с выдержкой. Сочтя разговор оконченным, мужчина отвернулся и стал разматывать бинт на левом предплечье, который Сев до этого не заметил. Из-под него показались тусклые татуировки, заполнявшие кожу руки почти до локтя: непонятная штуковина из линий, напоминающая жука, группа крови (?) на запястье, череп, при первом взгляде напоминающий небезызвестную метку и несколько прямых параллельных линий. Смутно знакомых линий. — А, и да, — повернулся Зиб напоследок. — Можешь поучить физику наконец, там много полезного на этот счёт на самом деле. Я б посоветовал пособие в переложении Свербицки для магов. «Охренительный совет», — мысленно хмыкнул Сев, который с этой областью науки ну очень не дружил, и почувствовал, как рот против воли изгибается в улыбке — А Тони знает? — чуть поднял он уголки губ. — Кто? — недоуменно уставился на него Зиб. — Чего знает? Удивление мужчины было настолько искренним, что Сев тут же утвердился в своих подозрениях. — Неважно, — тут же усмехнулся он. — Совсем неважно. Сев передёрнул плечами и поспешил к Элли. Но когда он обернулся назад на краю поляны, Зибби подмигнул ему.