Блики солнца в волосах

Повозка резко тормозит, и Джин, дернувшись, просыпается. Рядом с ним сидит спящий Кай, подтянув под себя озябшие ноги и скрестив руки на груди, и его милое, ещё по-детски пухлое лицо выглядит умиротворенно. Напротив них сидит Чимин, задумчиво глядя в деревянный пол, а рядом с ним, склонив голову на грудь, спит Тэхен. Дверь повозки тихонько открывается, скрипит жалобно ржавая петля, а затем вовнутрь сует свою голову Хосок. Он широко улыбается, глаза его сияют счастьем, будто в свою деревню они привезли бесценное сокровище. Неловко подняв ногу, альфа запрыгивает в повозку, от чего та немного наклоняется в сторону. — Мы приехали. Давай я возьму ребёнка, — он протягивает руки к спящему щенку, но Джин рычит, рычит смешно и сонно, будто не умеет вовсе. Кай встревоженно дёргается, просыпается и, часто моргая, смотрит на Хосока. Тот все ещё улыбается и протягивает руки навстречу, и волчонок доверчиво вытягивается вперёд. Джин смотрит внимательно, недоверчиво, а в голове всплывают картинки, где его сын снова в цепях закован. Кай ловко выпрыгивает из повозки и принимается оглядывать все вокруг себя. Джин краем глаза наблюдает за ним и Хосоком и осторожно тянется к Тэхену, трясёт его за плечо, а тот лишь сонно причмокивает пухлыми губами, но не просыпается. В повозку суется тёмное недоразумение, — так Джин назвал альфу, который поймал Тэхена— лыбится и запрыгивает к ним. Чимин улыбается и толкает друга ещё сильнее, но тот даже ухом не ведёт. Альфа хмурится, чешет темную макушку, резко садится на колени и поднимает Тэхена на руки. Чертыхнувшись от неожиданности и схватившись за крепкую шею, омега резко открыл глаза и дёрнулся, едва не упав на пол. — Что ты делаешь?— смущённо-сонно шепчет Огонёк, краснея ушами. Альфа улыбается и выносит его из повозки. Тихо хихикнув, Чимин осторожно сполз ближе к краю и опустил босые ноги на землю. — Как думаешь, Джин-хён, тебе будет лучше здесь, среди оборотней? — он смотрит на старшего через плечо, слегка улыбаясь, и Джин тяжело вздыхает. — Боюсь, что мне уже нигде не будет лучше. Чимин хмурит бровки и немного приоткрывает рот, потому что он не понимает, ведь по его мнению хену должно быть хорошо среди оборотней, среди таких же, как и он сам. Джин не хочет говорить об этом. Ему просто хочется осесть где-нибудь, где будет вполне безопасно для Кая, чтобы щенок мог спокойно расти, не боясь смерти или издевательств. Мимо медленно проходит альфа Чимина, он словно недоволен чем-то и скалится, обернувшись. — Если ты продолжишь сидеть здесь, то я не пущу тебя в свою постель,— грубо говорит он, а омега в ответ губки дует. — Я не твоя вещь. Не смей указывать мне, что делать, альфа. — Зови меня Юнги, глупое создание, — для знакомства немного поздновато, но это лучше, чем звать своего мужчину альфой постоянно. Юнги выглядит уставшим, но больше недовольным, поэтому тяжело вздыхает, не ища новых поводов ругаться со своей новоиспеченной парой.— Поднимай свой чудный зад и пошли домой. И, развернувшись, альфа уходит. Чимин сидит всего несколько секунд на месте, а затем срывается и бежит следом. Покачав головой, оставшийся в повозке Джин улыбается и тоже выбирается. Деревня оборотней большая, это видно сразу. Каменные домики один за другим стоят в ряд, в воздухе витает сладковатый запах хлеба, и Джин видит, как неподалёку играют несколько волчат. Валяются на холодной земле, в пыли, тихонько, по-детски рычат, кусая друг друга за уши. Щенки красивые, с большими глазками и милыми щечками, прямо как Кай когда-то. С сожалением омега понимает, что его ребёнок уже достаточно взрослый, не такой уж он и щенок, больше подросток, по человеческим меркам ему двенадцать, и он омега. Плохо, учитывая, как с омегами поступают сейчас. Джин представить боится, что Кай повторит его судьбу. Он из кожи вон будет лезть, лишь бы у его ребёнка все было хорошо. — Что-то не так?— рядом появляется блондин, он так же остался здесь один, — остальные альфы ушли— а Джин вдруг понимает, что всё ещё не знает имени этого альфы. Он растерянно чешет макушку, не чувствуя привычной нежной ткани. — Все хорошо, просто я не уверен, что мне здесь место. Альфа поднимает светлую бровь, и уголки пухлых губ ползут вниз. — Не говори так, пожалуйста. Мы, оборотни, должны поддерживать друг друга. А твой ребёнок имеет необычайно красивый цвет шерсти. Я уверен, что в волчьем обличии он будет прекрасен. Джин улыбается, пытаясь скрыть алые уши прядями волос, и вздыхает. — Я...Просто много всего произошло сегодня. Рад за Чимина и Тэхена, я всегда мечтал, чтобы они попали в хорошую семью. Неловко улыбнувшись, блондин обернулся в сторону деревни и махнул рукой на большой дом на пригорке, вокруг которого расположились остальные здания. — Это дом семей Ким и Чон. Юнги не наследник, но он живёт с нами. Он остался сиротой, и мой отец приютил его у нас. Потом он обжился и занял там комнату. Точнее, теперь эта комната его и его омеги. Идём. Альфа осторожно взял его за запястье и повёл вперёд. Из окон домов начали выглядывать жители, детишки вокруг бегали, заглядывая в глаза новому оборотню в деревне, а молодые альфы, встречавшиеся по пути, широко улыбались, чуя запах свободного омеги. Все было так же, когда Джина, ещё совсем молодого омегу, поймал его первый муж и привёл в деревню. Жители так же заинтересованно разглядывали его, будто он был какой-то диковиной, только альфы не улыбались, боясь получить по шее от вожака. Мужчина протащил его через всю деревню, казалось, он даже улыбнулся каждому, кого увидел, и Джин вдруг почувствовал в груди незнакомое тепло. Этот альфа был так дружелюбен, так наивно глядел на всех, что начинало казаться, будто он не альфа вовсе. Но запах у мужчины действительно альфий, правильный такой — пахнет он гнилой листвой и холодным туманом. Джин вдыхает этот запах полной грудью и слышит смущенный смешок, — его услышали — и сглатывает вязкую слюну, которая комом застревает в горле. — Меня Намджун зовут. Джин прикусил губу. Наконец, представился хоть. Они уже взбираются на гору. Вблизи дом кажется ещё больше, нет, он огромен. Несколько секунд омега просто смотрит на это здание, не веря своим глазам. Дом настолько большой, что мог бы поместить в себе всех жителей той чертовой деревни, из которой его недавно забрали. Хотя, ничего удивительного, деревня оборотней большая, и у вожака много детей — каждому нужно своё место. Но изнутри тихо. Не бегают волчата, не бурчат в углу старики и не хлопочут омеги. Дом большой, но пустой и очень холодный. Джин приступает босыми ногами по деревянному полу и ежится, потому что он продрог до костей уже, шагая по холодной земле. Намджун тащит его в глубь дома, туда, где становится чуть уютнее и шумнее. Он видит Кая, который сидит на полу, поверх которого постелена какая-то большая шкура, рядом, мурлыкая что-то себе под нос, сидит Хосок. На лавке у окна расположили Тэхен и Чимин, а остальных альф не было. Намджун медленно разжал свои пальцы, и Джин вдруг почувствовал, что его руке тепло. Пусть это тепло ушло вслед за хозяином, но всё же. — А где Чонгук и Юнги? Хосок, обернувшись через плечо сказал: — Пошли убирать комнаты. Нельзя же таких милашек вести в свинарник, хён. Чимин с Тэхеном тихонько хихикнули, прикрывая рот ладошками, а Намджун закатил глаза и обернулся к Джину. — Если хочешь, мы дадим тебе одну комнату с сыном. Но ребёнку нужно пространство и всё такое... Омега качнул головой. — Оу, я пока не готов оставить Кая одного. Он может что-нибудь натворить. — Хён, Кай послушный ребёнок. Здесь за оплошности его не будут сажать на цепь. Расслабься,— Тэхен ободряюще улыбнулся ему, а ЧимЧим кивнул, соглашаясь. — Но всё равно не готов оставить его,— снова возразил омега. — Как скажешь, — согласился Намджун. — Ваша комната направо. Сказав это, альфа быстро скрылся в коридоре, и все отчётливо услышали скрип двери. — Ну вот, ты обидел его,— надув губки, сказал Чимин. — Он же как лучше хотел. Джин скрестил руки на груди. — Я ничего плохого не сказал. Каю сейчас будет нелегко, он в любой момент может растеряться и сделать что-то не так. Мне нужно быть рядом, чтобы помочь ему обжиться здесь. — И всё же Намджун-хён хотел как лучше, — сказал Хосок и поднялся с пола. Он все ещё не сводил глаз с Кая, будто боялся упустить его из виду, и Джина это немного насторожило, но он этого не показал. — А если честно, то мы с малым проголодались, да?— мальчишка согласно кивнул, и альфа перевёл взгляд на Чимина и ТэТэ. — Ну что, хозяюшки, готовьте ужин. Джин улыбнулся. Что-что, а вот готовить он любил. — Покажи, где кухня,— попросил старший, и Хосок поднял на него взгляд. — Вот это правильный настрой. Намджун — любитель вкусной еды, за хороший ужин он тебе простит все грешки. Старший смущённо отвёл взгляд, а Хосок махнул рукой в коридор. — Налево. Джин быстро обошёл комнату и вышел коридор, Чимин и Тэхен, по-видимому, направились за ним. Кухня была большая, просторная и чистая. В той деревне кухня постоянно была завалена грязной посудой и пахло там не очень приятно. А здесь и светло и свежо. У припечка на полу лежали поленья, Джин положил их в печь, где ещё тлели алые угли, и огонь постепенно охватил древесину, вырабатывая тепло. Под столом стояла корзина с картошкой, сверху лежало две луковицы и мягкая морковь, но Джин прекрасно знал, что из этого получится вкусное блюдо. Он не спеша чистил картошку, когда на кухню зашли Чимин и Тэхен. — Хён, мы хотим помочь. Джин молча поставил перед ними миску с очищенным луком. На печи стояла большая, покрытая гарью и жиром сковорода, омега выложил туда нарезанные овощи и накрыл такой же покрытой гарью крышкой. На кухне постепенно потеплело, печь окончательно растопилась, и тепло начало уходить в соседние комнаты. Да, чтобы протопить такой большой дом нужно будет подкидывать поленья несколько раз. — Мой альфа — сущий грубиян,— заявил Чимин, садясь за стол. Джин выгнул бровь, на секунду отвлекаясь от кипятка, который он разливал по чашкам. — Да ты что?— голос старшего был полон сарказма, и Тэхен нагло улыбнулся. — Мы с хёном не заметили. Судя по тому, как он расхваливает твой зад, у вас все отлично, — Огонёк приземлился рядом с другом на лавку и вздохнул. — А Чонгук слишком назойлив. Он мне проходу не даёт. — Вы просто должны привыкнуть к ним,— сказал старший омега, помешивая овощи на сковороде. — Эти альфы совсем не выглядят злыми или мерзкими. Они скорее милые. Парочка хихикнула, а Джин, положив поварешку на стол, медленно обернулся и нахмурился. — Я что-то смешное сказал?— он в привычной манере сложил руки на груди. — Нет, хён,— Чимин слышно хрюкнул от смеха в ладонь, а Тэхён уже во всю смеялся.— Просто ты считаешь милым только Намджуна и... Джин схватил со стола поварешку и швырнул её в младшего. — Не смей говорить глупостей, придурок, — поварешка полетела мимо, но Чимин всё же свалил вон, прихватив с собой Тэхена, чтобы тот вывел его, потому что чертов Пак Чимин ни черта не видит, когда давит свою лыбу. Уши Джина загорелись алым, будто шапка на воре, и тот поспешил подумать о чем-нибудь другом, например, о картошке. *** — Мм, Джин-хён, это просто восхитительно,— сказал Хосок с полным ртом и едва не подавился. Они все сидели за столом и ужинали, за окном уже практически стемнело, а поленья все ещё лениво трещали в печи. Намджун вел себя обычно, будто они совсем не повздорили некоторое время назад. Он улыбался, демонстрируя свои прекрасные ямочки, изредка кидая взгляды на хёна. Джин сидел напротив Намджуна, Чимин настоял сесть напротив своего альфы, а тот лишь закатил глаза и отвернулся от него. Нельзя было сказать, что Юнги был злым или грубым, он будто не знал, как вести себя с омегами, поэтому тихонько рычал, делая вид, что злится, хотя на самом деле он просто терялся и не хотел этого признавать. А Тэхен сидел напротив Чонгука, этого чернявого недоразумения, которое едва не перевернуло с Намджуном накрытый стол. Они с Тэхеном так смотрели, словно были миром друг друга, это было очень мило. Омега постоянно краснел, когда его называли Огоньком, а Чонгук самодовольно улыбался, любуясь его румянцем. Единственно, чего не понял Джин, это как Кай оказался рядом с Хосоком. Они сначала сидел напротив, а сейчас сидел рядом, совсем близко, так близко, что они соприкасались с альфой коленями. Щенок дёргал ушками и улыбался, а Джин подумал о том, что вскоре эти милые треугольнички исчезнут. Дети растут, здесь ничего не поделать. — А Намджун-хён любит рыбалку. Правда, когда удочки целы, — Чонгук ухмылялся, косясь на старшего, а затем получает смачный подзатыльник. — Хватит паясничать, мелкий,— шипит Намджун и возвращается к еде. Чонгук вздыхает, и улыбка сползает с его лица. Оставшуюся часть вечера они проводят в неловком молчании, все растерянно переглядываются, не зная о чём говорить. Альфы действительно растерялись, словно никогда не были с омегами так близки. Юнги встаёт и молча уводит возмущённого Чимина спать, а Тэхен запрыгивает на спину Чонгуку, и тот уносит его. Хосок тоже незаметно уходит, а Намджун и Кай помогают с посудой... *** Джин осторожно вытягивает руку из-под спящего на ней Кая, тихо поднимается с кровати, натягивает рубашку и выходит в коридор. Спать не хочется, на новом месте непривычно тихо. Омега выходит на крыльцо и прикрывает неплотно дверь. Оглядывается в поисках кого-нибудь, но на улице пусто, лишь ветер лениво качает ветви деревьев, и те откидывают пляшущие тени на землю. Луна выглядывает между зелёными листьями, купает нежным светом все вокруг. Джин глубоко вдыхает холодный воздух и слегка ежится от холода, потирая плечи. — Не спится? — за спиной появляется Намджун. Он сонно моргает и трет глаза, выглядит мило из-за рубашки, которая мешком висит на нем. Джин улыбается. — Непривычно спать на новом месте. Альфа нежно улыбается и подходит ближе. Он облокачивается боком о балку, что держит крыльцо, и скрещивает руки на груди. — У тебя чудесный ребёнок. Джин смущённо улыбается в ответ. — Спасибо. И снова тишина. Омега делает вид, что осматривает двор, хотя сам косится на альфу, а Намджун буравит взглядом пол. Он действительно очень красивый, осознаёт Джин, смотря на светлое лицо в профиль. У Намджуна круглое лицо с милыми щеками, — не такими милыми как у Чимина, конечно, — и ровный подбородок. Пухлые губы и впадины на щеках от частых улыбок делают альфу безумно милым, и Джин мысленно даёт себе пощечину. — Ты...делил постель с тем альфой из деревни? — неожиданно спрашивает Намджун. Джин поднимает на него растерянный взгляд. Ему не хочется говорить об этом, но и лгать он не намерен. — Мне приходилось делать это ради сына,— голос ломается от неуверенности, но Намджун смотрит на него с понимаем. — Я бы поступил так же,— говорит он и вздыхает. — Не стой долго, простудишься. Спокойной ночи. Джин пару секунд буравит взглядом широкую спину, обтянутую белой тканью, а затем перебирает ногами по холодному полу. Луна лениво провожает омегу в дом, охватывая дом ледяным светом. *** Юнги тихо рычит себе в локоть, а Чимин совсем не ласково толкает его в плечо и шипит тихое: — Не прижимайся ко мне, грубиян. Ситуация абсурднее некуда: они с Чимином лежат в одной постели, по разные стороны узкой кровати и всё ещё не спят. Юнги недоволен, а Чимин — зол. Когда наглый альфа завалился на кровать, Чимин слегка охренел, потому что не рассчитывал спать с Юнги в одной постели. Нет, они конечно должны спать вдвоём, в одной постели, ведь они пара, но Чимин просто не готов к такому. Да, не готов. Мало того, что ему достался грубый альфа, так он ещё и руки позволяет себе распускать. Чимин недоволен. Он не собирает с этим мириться. — Если я не буду прижиматься к тебе, то окажусь на полу. — Тебе там самое место. — Закрой свой рот, омега, — получается очень грубо и резко, но Чимин замолкает. Он напрягается, снова чувствуя горячую спину рядом со своей, но больше не возражает. В конце концов, он спит не на полу, его никто не бьёт и не насилует. Уже хорошо. *** А в соседней комнате, на такой же узкой кровати, в обнимку с Тэхеном спал Чонгук. Младший обнял свою омегу за талию, уткнулся в впадинку между ключицами и тихонько сопел, обдавая кожу тёплым дыханием. Сам Тэхен не спал, не мог уснуть, ощущая рядом непривычное тепло, окутывающее от макушки до самых пяток. Чёрные непослушные пряди растрепались, и омега осторожно зачесал их, боясь разбудить мирно спящего юношу. Чонгук был ещё совсем молодым, но очень сильным. Не зря же ему доверили выбор омеги в таком юном возрасте. Выловив взглядом этого альфу в толпе вчера вечером, Тэхен понял, что пропал. Он был таким красивым, что сердце омежки застучало быстрее, а когда он, обернувшись, увидел, что Чонгук бежит за ним, то сердце вообще едва не остановилось. Чонгук тихо заскулил во сне, и Тэхен нежно чмокнул его в тёмную макушку и прикрыл глаза.