Блики солнца в волосах

Утро встречает Джина тихим щебетом за окном и ярким светом, бьющим прямо в глаза. Место рядом пустое и холодное, а солнце так высоко, что, наверное, уже за полдень точно. Джин лениво поднимается и потягивается, разминая мышцы, и думает о том, что ещё никогда в жизни он так хорошо не спал. Никто не будил тебя с утра пораньше, таская за волосы по постели, никто не бил по лицу и никто не обливал холодной водой из стакана. Он не просыпался из-за скула сына или крика мужа. А сейчас проснулся в тишине. Дом был пуст. Джин обошёл его, заглянул во все комнаты и понял, что часть из них пустует. Видимо, помимо альф здесь никто не жил. Было как-то пусто, холодно и уныло. Сейчас предоставилась возможность получше рассмотреть дом. В нем было множество пустых комнат, кухня была в самом конце коридора, и Джин наткнулся на большой зал. Здесь была ещё одна печь, — в ней всё ещё тлели алые угли — около которой была расстелена мягкая на вид шкура какого-то животного, в углу стоял столик, заваленный настоящими книгами. Книги, да и вообще бумага, были редкостью. Такой же редкостью, как люди, умеющие читать. Джин умел читать — брак с первым мужем обязывал к этому, а Кай уже начал учить алфавит. Обложки были опрятные и чистые, листы, пожелтевшие от старости и сырости, были аккуратно склеены в некоторых местах, что говорило о том, что хозяин ценит свои книги. Джин бегло пролистнул несколько страниц, описывающих большие скопления воды далеко на юге и о городах, окружённых водой со всех сторон. Это показалось ему весьма интересным, потому что озеро, которое он видел неподалёку от своей деревни, нельзя было назвать большим скоплением воды. Отложив книгу, Джин направился на улицу. На пороге дома, подогнув ноги под себя, сидел Хосок и орудовал ножом, строгая стрелы. Получалось у него хорошо. Талант у парня, можно сказать. Услышав шаги, альфа обернулся и улыбнулся, видя ещё совсем сонного хёна. — Доброе утро,— альфа кивнул на место рядом, и Джин присел на ступеньку ниже, потирая глаза. — Ты хорошо спал. Ты такой свеженький, хён. — Я отоспался за два года, — улыбнулся Джин и откинул голову назад, подставляя шею тёплым солнечным лучам. Довольно странный здесь климат: ночью он едва не примерзал стопами к земле, а теперь так жарко,что хочется раздеться. — А где все? Хосок, не поднимая голову, сказал: — Хёны настояли, что твоему щенку нужно в лес. Ну, знаешь, погулять там с другими волчатами, освоиться, а омеги поддержали и увязались следом. Думаю, они ещё не достаточно доверяют нам. Да и ты тоже насторожился. Джин действительно напрягся. Да бред, разве у оборотней принято делать больно волчатам? Брось, Сокджин, это глупость и лишь твой страх, который стоило оставить в той чёртовой деревне. — Не бойся, хён, Намджун никогда в жизни не даст в обиду твоего сына. Теперь он и ты — часть нашей стаи, а Намджун практически вожак. Он порвет любого, кто посмеет навредить вам. Улыбнувшись, Джин поднял взгляд на альфу. — Правда? — Чистейшая, хён. В Намджуне с самого рождения были задатки вожака, и он частенько цапался с другими оборотнями на границе. Вы в безопасности. Поверь. Джину очень хотелось в это верить. Очень-очень, потому что он никогда не чувствовал себя в безопасности в той деревне, а здесь даже сон его не тревожили. Единственное, чего хотелось сейчас — это чтобы Каю понравилось здесь. Он ещё волчонок, омега, ему будет сложно среди всех этих альф, которые, возможно, будут виться вокруг в скором времени. Джин думает о том, что ему простят пару разодранных глоток, потому что никто не смеет трогать его сына без разрешения. Чертовы отцовские инстинкты. Джин заснул на крыльце, прямо на ступеньках, заласканный тёплыми лучами и спокойствием. Казалось, даже Хосок стал тише строгать, услышав тихое сопение. Остальные вернулись через некоторое время, омега сквозь сон слышал, как Хосок шикнул на них, как по ступенькам рядом с его лицом кто-то тихо прошёл, и как кто-то ласково коснулся его руки, проводя между пальцами. Джину не хотелось просыпаться, но его толкнули в плечо, и его глаза открылись. Над ним нависал кто-то большой, закрывая палящее солнце своей спиной, и омега не мог разглядеть лица, потому что то тонуло в черноте. — Обгоришь же,— сказал глубокий знакомый голос, и Джин улыбнулся. — Привет, Намджун. Тот хмыкнул и протянул ему руку. — Уже вечер, соня. Сокджин залился краской, осторожно переплетая их пальцы, и медленно поднялся. Мышцы тут же заныли от боли, а лицо защипало — он действительно слегка обгорел. — Вы были в лесу? — Каю очень понравилось. У тебя весьма активный ребёнок, чтоб ты знал. — Я знаю это. Джин обернулся влево, туда, где за крышами домов был лес, уходящий далеко-далеко. Красивый лес, зазывающий запахом тёплой смолы, резкой хвои и холодного тумана. Как бы ему хотелось оказаться там, обратиться и бежать, бежать, чувствуя свободу и свист в ушах, вдыхать холодный ночной воздух и топтать лапами влажную от росы траву... В доме было шумно. Хосок носился по коридору с Каем, играясь. Чимин снова отчитывал своего альфу за грубость, а Тэхен сидел на плечах у довольного Чонгука и кричал, чтобы тот его поставил на пол. — Не обращай внимания. У нас просто никогда не было дома омег, вот они и ведут себя, как одичавшие животные,— Намджун улыбнулся, пропуская старшего на кухню. — А ещё мы наловили сегодня зайцев. На столе действительно лежало несколько небольших кусков мяса, которые следовало приготовить немедленно. Джин принялся закатывать рукава своей рубахи, боясь испачкать ткань кровью, а затем обернулся на альфу у двери. — Ты, эм, не хочешь помочь мне? Намджун растерянно обвел взглядом кухню и вздохнул. — Если честно, то я не умею. Джин довольно хмыкнул, беря первый кусок. — Тогда просто сядь, не стой там. С завидной скоростью альфа оказался на стуле, а омега поспешно направился к печи, растопил её по-новому и взял сковороду. Соприкоснувшись с горячим металлом, мясо защипело и начало выделять сок. Джин нашёл в шкафу какие-то специи, щедро посыпал мясо солью. По дому тут же начал распространяться вкусный запах жареного мяса, и первым в комнату ворвался Чонгук. Следом вошёл грустный Тэхен и кинул в спину младшего обиженный взгляд, мол, променял свою омегу на кусок мяса, скотина. Ужин прошёл в тишине. Затем все вышли на крыльцо, сели на ступеньки и стали наблюдать за уходящим за горизонт солнцем Расположившись на плече отца, сытый и уставший за день Кай вскоре заснул. Постепенно холодало, солнце окончательно ушло за горизонт, забрав с собой весь свет, и внизу, в деревне, загорелись тусклые фонари. Хосок аккуратно перегнулся через лежащего рядом с Джином Чимина, — тоже спящего, кстати — и неуверенно протянул руку к щенку. Джин взглянул на него недовольно. — Я отнесу его к тебе, хён. Он маленький, холодно ему. Альфа осторожно поднял мальчика на руки и скрылся в доме, скрипя половицами. Зевнув, поднялся со ступенек Тэхен и утянул за собой сонного Чонгука. Юнги лишь недовольно вздохнул, ежась от холода, и толкнул в плечо своего омегу. — Поднимайся, идём спать,— сказал он, уходя в дом. Чимин сжал зубы, сдерживая очередное ругательство, неуклюже поднялся и ушёл следом в дом. На кухне зажегся свет, и в окне мелькнула чья-то макушка. На ступеньках остались Намджун и Сокджин. Старший незаметно покосился на альфу и улыбнулся краешками рта. — Я рад, что оказался здесь. Намджун посмотрел на него. — Ты посчитал, что я брошу тебя там, узнав о том, что над тобой издеваются? — Я думал, что альфы-оборотни злые и недоброжелательные. — Не суди всех по одному, хён. В нашей деревне омеги — это золото. Нельзя поднимать руку на тех, кто способен дать жизнь. Джин почувствовал в груди тепло от этих слов. Его ценят здесь. Прямо как золото. В браке с первым мужем его не ценили, даже когда он забеременел Каем. Потом вышвырнули вместе со щенком на руках, будто они — ненужное никому барахло. А здесь его приняли с ребёнком из чужой стаи, дали жильё и защиту. — Если бы я встретил отца твоего ребёнка, то вырвал бы ему позвоночник. Как вообще можно было отбросить тебя? Такого, — Намджун улыбнулся ему, смотря прямо в глаза, — хозяйственного, красивого и чуткого. Я давно не встречал таких идеальных омег. Джин зарделся и отвернулся, пытаясь скрыть пылающие щёки от взора альфы. Чёрт, так много комплиментов в одном предложении ему ещё никто никогда не говорил. Это, оказывается, так приятно, когда тебя хвалят. — Хочешь сходить в лес, хён? Сбегаем до границы с эльфами. Странные парни, но за ними интересно наблюдать. — Эльфы?— Сокджин осторожно поднялся со ступенек и посмотрел на альфу. Его щеки все ещё горели от недавнего румянца, и тот это заметил, но виду не подал. — Да, такие остроухие парни. Высокие, прямо как ты, и нелюдимые. Вечно недовольные ходят и машут луками, — Намджун попытался состроить недовольное лицо, но получилось у него плохо, и омега задохнулся смехом. Странным таким, как скрип по стеклу, но Намджуну понравилось. Заразительный смех, прямо как ветрянка. В лесу было прохладно. Пахло вокруг соснами и спелыми ягодами, хвоей и холодным туманом. Роса красиво стелилась на листья трав и лепестках ярких цветов, словно прозрачный, сияющий пустотой жемчуг. Джин неловко перекинулся в волка, падая животом на землю, — давно он не перевоплощался в это обличие — и посмотрел на свои тонкие чёрные лапы. Улыбнувшись, Намджун тоже перекинулся, мелькая перед глазами сплошным белым пятном. Альфа был прекрасен, его белая шерсть сияла в свете луны, а тёмные глаза сильно выделялись на круглой морде. В этом состоянии Намджун был заметно больше омеги, и тот слегка поджал хвост, когда альфа оказался рядом. Сокджин довольно тяфкнул, выпятил грудь вперёд, собираясь напасть в игровой манере. Он легко запрыгнул на спину вожака, ожидая, что тот рухнет на землю, но Намджун напрягся и удержался на ногах. Альфа ловко изернулся и легко прижал лапой Джина к земле, будто он был маленьким щенком, не умеющим сопротивляться, навис над ним и заглянул в глаза. Розовый мокрый язык прошелся по носу Намджуна, и он растерянно отпрянул в сторону, прижимая ушки к голове. Казалось, что на белой шерсти было видно смущённый румянец, и Джин слегка оскалился, бросаясь бежать. Намджун слегка растерялся от неожиданности, но через секунду уже оказался рядом со старшим и попытался цапнуть его за шею. Омега увернулся и скрылся между сосен, смахивая хвостом пушистые головки одуванчиков. Белый пушок коснулся альфьего носа, и тот звонко чихнул, останавливаясь. Где-то впереди мелькнула чёрная спина, и Намджун улыбнулся, бросаясь следом. *** Чимин выскочил из дома и бросился в лес. На глаза наворачивались слёзы обиды, и омега бежал прочь, пытаясь уйти от погони. Позади отчётливо слышались тяжёлые шаги и сбитое напрочь дыхание, и Чимин, чувствуя, как внутри всё сжимается от страха, бежал всё быстрее. Все началось с очередной грубой шутки Юнги, на которую омега отреагировал очень бурно и собрался уйти, но альфа одним литым движением уложил его на постель и навис сверху. Его лицо было искажено злобой, и Чимин испуганно задергался, ударяя Юнги прямо по его достоинству. Пока альфа крутился от боли на кровати, Чимин выскочил из дома под недоуменным взглядом Хосока и бросился в лес. А сейчас чувствуя на себе убивающий все живое взгляд, он хотел провалиться сквозь землю. Волк преследовал его достаточно долго, а Чимин уже устал. Споткнувшись босой ногой об какую-то палку, он повалился на землю, но подняться не успел. Юнги навис над ним, сверкая злобным взглядом, и, тихо рыча, перевоплотился в человека под хруст собственных костей. Чимин испуганно поджал руки к груди, когда альфа дёрнул на нём штаны и стянул их с широких бедер. — Я проучу тебя, сучка,— зарычал Юнги, раздеваясь. Чимин вскрикнул, когда его перевернули на живот и задрали рубашку до самой шеи. По спине поползли мурашки, то ли от холода, то ли от страха. Холодные пальцы прошлись между лопаток, задевая торчащие рёбра. Такое же холодное тело прижалось к его спине — как мертвец, ей-богу,— потерлось, и Чимин вскрикнул, когда альфа вошёл в него. Боль разнеслась по телу, протыкая его миллионом маленьких иголочек, и омега заскулил. Кровь закапала по бедрам, но альфа продолжил быстро двигаться, причиняя боль. Чимин взвыл, хватаясь пальцами за мягкую землю и сжимая её в кулак. Юнги громко рычал, водя языком по тонкой шее, шумно дышал в ухо и кусал маленькую мочку зубами. Вбивал маленькое тонкое тело в землю лицом, чувствуя запах густой крови, но внутри бушевала злость, которая не давала останавливаться. С волчьей сущностью шутки плохи, Юнги всегда плохо контролировал своего волка, а тут рядом появилась красивая, правильная омега, способная выносить его щенят. Он просто не смог сдержаться. Маленькая, не растянутая дырка с трудом приняла большой узел в себя, и Юнги взвыл, вонзая свои зубы в узкое человеческое плечо. Чимин вскрикнул, утыкаясь лицом в холодную землю, а альфа над ним, довольно простонав, упал и придавил ещё сильнее своим телом. Человеческое тело постепенно остыло, а тело оборотня, казалось, только-только стало нагреваться. Чимин чувствовал у себя на плече боль и чужое горячее дыхание и ему просто хотелось провалиться сквозь землю. Его веки тяжелели, а руки вмиг ослабли, отпуская комы мягкой земли...