*.*.*.*.*
— Хосоки-и-и, ува-а-а. — Юнги, придерживая свой округлый животик, подошёл к Хосоку, который заполнял некоторые документы. При этом омега смешно переставлял ноги и рыдал в захлеб. — Юни, что случилось. — вылез из-за стола Хосок и уселся на пол, чтобы омеге было удобно сесть на его колени. — Там это... это самое. — завывая, произнес Юнги, показывая на экран телефона, где было видео с наимилейшими хомячками. — Что такое? Ты хочешь хомячка? — обеспокоено спросил Хосок. — Я... я... сначала хотел хомячка... но позже узнал, что... они живут всего два... года и даже меньше... — всхлипывая через раз, произнес Юнги и закусил губу, ещё больше начиная пускать крокодильи слезы. Он утирал их своими маленькими кулачками и выглядело это безумно мило, что Хосоку захотелось потрепать его за пухленькую щёчку. Но делать он этого не стал, так как в период беременности Юнги стал очень сентиментальным и ранимым и мог легко обидеться. Омега закусил губу и трогательно зарылся в шею младшего. Хосок успокаивающе нашептывал тому всякие нежности, умудряясь пару раз вызвать у Юна смех. — Ты же у меня такой милый, такой сладкий. Зачем нам хомячок. Ты все равно будешь самым очаровательным в этом доме. — Юнги счастливо улыбнулся, а от прежних слез не осталось ни следа. — Ну все, хватит. — пробурчал себе под нос Юн. — А теперь я хочу поцелуйчик. — произнес Хосок, показывая на свои губы пальцем. Юнги нарочито избегал его попыток поцеловать себя, задорно смеясь. — Если Юни-хён не подарит Хоби поцелуй, то Хоби будет очень грустно... — притворно грустно произнес альфа. Но взгляд Юн вмиг изменился с веселого на обеспокоенный. — Юнги? Все хорошо, я просто пошутил. — это было сказано слишком поздно, так как Юнги завалился на него, сильно-сильно обнимая, насколько позволял живот, и всосался в его губы, будто бы комар в свою добычу. Хосок промычал сквозь поцелуй и, перехватив инициативу, стал отвечать. Юнги будто бы специально зарылся рукой в чужие волосы, немного оттягивая, зная, как это нравится Хосоку. Оторвавшись от чужих губ, Юнги прошептал в чужое ухо: — Хосоки-и, я очень хочу, пожалуйста. — Подожди, Юнги... нам ведь... — Ну пожалуйста! Мы осторожно. — перебил Хосока Юнги. Младший коротко кивнул и, подхватывая того под бедра, понес в сторону кровати, бережно укладывая. Им нужно было быть осторожными, но терпеть возбуждение было невыносимо. Хосок подхватил ткань лёгкой футболки и потянул вверх, снимая ее. Он нежно прошёлся поцелуями вдоль живота и спустился вниз, снимая ненужную ткань домашних штанов. Юн громко выдохнул, чувствуя, как естественная смазка вытекает из прохода, пачкая ткань боксеров. Младший втянул тягучий запах и, коротко зарычав, стянул последний предмет гардероба. Он рукой огладил лобковые волосы и, минуя их, притронулся к возбуждению старшего. Тот замычал сквозь плотно сжатые губы и толкнулся бедрами вверх. Что собирается сделать его муж, он видеть не мог, потому что обзор закрывал его живот. Чтобы было удобнее, Хосок перевернул старшего на бок, немного приподнимая его ногу, открывая себе доступ к судорожно сжимающейся дырочке. Собрав пальцами вязкую смазку, тот медленно начал процесс растяжки. Юнги прикрыл глаза, наконец получив дозу удовольствия. Из-за беременности Юн с трудом даже член свой видел, и дотянуться до него было просто нереально неудобно. После долгого воздержания ощущения обостряются так же, как и удовольствие. Осталось всего два месяца до родов, и Юнги очень хочется до этого времени получить как можно больше. Потому что после родов им ещё долго нельзя будет. Задев особенно чувствительное место, Хосок продолжил в том же духе, заставляя Юна раз за разом протяжно стонать и прикусывать свои покрасневшие и распухшие от поцелуев губки. Хосок, убрав пальцы и добавив ещё больше смазки, осторожно начал проникать в омегу. Он выдохнул сквозь зубы и до побеления костяшек сжал простынь, чтобы держать себя в руках, ведь вид Юнги сейчас очень завораживает. Тот тихо скулит, покусывая нижнюю губу, своими невероятными руками сжимая одеяло над головой. Блестящие глаза с поволокой возбуждения. Взгляд из-под ресниц. Раскрасневшиеся от жара щеки и распухшие губы, которые стали ещё больше. Он шумно дышит и своим невероятно жалостливым и умоляющим голосом говорит: — Пожалуйста... "Держи себя в руках, черт возьми. В твоих руках твой омега. Твой беременный твоим же ребенком омега." Хосок, потянувшись за ещё одним поцелуем, медленно толкнулся в разгоряченное нутро. Выбивая весь воздух из лёгких обоих. Юнги судорожно начал искать, за что бы взяться, и ладонь Хосока как по щелчку пальца оказалась в его руке. Они сплели свои руки и Юнги, совсем забывшись в ощущениях, поднес другую свою руку к лицу, прикусывая пальцы. Все-таки долгое воздержание даёт о себе знать, и Юнги неожиданно даже для себя кончает. Судорожно выгибаясь и все ещё пытаясь толкаться навстречу, чтобы продлить это чувство. Хосок продержался ещё немного и, плавным движением выйдя из омеги, начал надрачивать и вскоре излился тому на бедро. Немного придя в себя, Хосок ушел, чтобы набрать ванну. Вернувшись, он осторожно поднял обессиленного Юна на руки и усадил того на стиральную машину, заранее заботливо устланную полотенцем, чтобы Юнги было не холодно. Достав из шкафчика над раковиной несколько бомбочек ярких цветов, он кинул их в воду, зная, как они нравятся Юну. Проверив температуру воды, чтобы та была не сильно горячая, он аккуратно уложил омегу в теплую воду и сел сзади него. Юнги совсем расслабился и растекся лужицей по чужой груди. — Вкусно пахнет. — Юнги втянул воздух и с наслаждением промычал. Хосок хихикнул и, набрав немного геля для душа в руки, растер его до мыльной пены и нанес на тело старшего, помогая ему привести себя в порядок. Когда с водными процедурами было закончено, Хосок выбрался из ванной, быстро оборачиваясь в полотенце и застилая новую простынь, помогая вылезти из ванной Юнги. Когда оба были одеты в боксеры и свободные футболки, они легли в кровать. Хосок чмокнул мужа в нос, вызывая у того слабый смех. Юн устало прикрыл глаза, как всегда носом зарываясь в ключицы альфы, засыпая. Хосок ещё немного смотрел на него, поглаживая мокрые волосы омеги. И вскоре сам уснул, вдыхая такой родной запах.*.*.*.*.*