***
Портрет отъехал в сторону, пропуская вперёд Лили. Девушка вышла из гостиной и, как обычно, принялась ждать Скорпиуса. Они каждый день встречались здесь и направлялись в Большой зал для завтрака. Причём Малфой чаще всего приходил раньше. Объяснял он это тем, что не терпел опозданий. Поттер облокотилась о массивную стену и прикрыла уставшие и красные глаза. Скорпиус точно увидит, что она не в порядке и будет беспокоиться, хотя повод в принципе не стоящий. Ну и что с того, что ей кто-то наговорил гадостей? Сам Малфой, наверняка, слышал их гораздо чаще и, наверное, слова, адресованные ему, ранили сильнее, ведь обычно они были связаны с семьёй парня. Пролетали минуты, но тот, кого девушка так ждала всё не появлялся. Поттер как никогда нуждалась в компании слизеринца и его руке в своей. После вчерашнего разговора с Крисом на неё напало равнодушное и апатичное настроение. Она начала сомневаться в словах и действиях всех людей вокруг, а ночью почти не спала, вспоминая его горящие глаза и шёпот, близкий к шипению змеи. Тогда она почувствовала себя загнанным в ловушку кроликом, на которого вот-вот без раздумий набросится голодный хищник. Её сердце билось так сильно, что, казалось, оно вот-вот вырвется из груди; дыхание было прерывистым и быстрым. И всё же она нашла в себе силы противостоять ужасу и выйти из ситуации, не потеряв достоинства. Гриффиндорка передёрнулась и обняла себя руками, как бы защищаясь от окружающего мира. Такого исхода вчерашнего «приятного» вечера она не ожидала уж точно. После игры Лили так и не успела поведать обо всём Скорпиусу, потому что наступал час отбоя, и нахождение в чужой гостиной после десяти являлось одним из главных нарушений в школе. Поэтому пара ограничилась лишь целомудренными объятиями и лёгким поцелуем. Сегодня же Поттер собиралась рассказать обо всём своему парню, чтобы на душе стало чуть легче. Но в то же время девушке было неприятно вспоминать произошедшее и уж тем более выражать это в слова. К тому же, это немного эгоистично, ведь у него проблемы посерьёзнее и пострашнее, но до безумия хотелось понимания. Его мирного и тёплого взгляда и объятий, хотелось, чтобы он разрушил наваждение от слов Криса своими, более мудрыми. И вообще девушка считала, что ей повезло, ведь они со Скорпиусом понимали друг друга с полуслова, и Малфой часто выслушивал её жалобы с мягкой и терпеливой улыбкой, теребя длинную прядь огненных волос. А ещё… Лили уже несколько недель размышляла о том, что пора бы им сделать новый шаг в отношениях. Она думала, что рано или поздно он сам заговорит об этом, но Малфой даже ни разу не намекнул на подобный разворот событий. Очевидно, не хотел напугать Лили и ждал от неё какого-то решающего поступка. А Поттер не то, чтобы боялась, но скорее просто не знала, готова ли. Слишком много вопросов и слишком много сомнений. А навело её на эти мысли вчерашнее происшествие. Вскоре Лили двинулась к Большому залу, понимая, что Скорп скорее всего уже не придёт. Это насторожило. Значит, что-то произошло. «Ну или он просто проспал», — хмыкнула гриффиндорка. — «Даже Малфой иногда может проспать первый урок».***
Скорпиус уже довольно долго стоял в ванной, упёршись руками в бортики неприметной раковины, в нерешительности сжимая волшебную палочку. «И за что Мэри так со мной? Ей-то смешно, а какого мне? Буду надеяться, по крайней мере, что отец и отец моего отца никогда не узнают об этой маленькой шалости…» — мрачно размышлял Скорп, задумчиво рассматривая магический инструмент в зеркале. Странно, но раньше парень не замечал маленькой трещины у её основания. — Малфой, вылезай! Сколько можно сидеть там? Нам тоже нужна ванная! — басистый голос Брэтта вырвал слизеринца из пучины забытия. Он вяло откликнулся, говоря что-то наподобие: «Отвали Стоун, твоя невымытая рожа может и подождать. Прояви чуточку терпения», и нервно запустил тонкую аристократическую кисть в пока ещё светлые, платиновые волосы, которыми так гордился Малфой и всё его семейство. Парень быстро умыл лицо, забрызгав его целиком холодной водой, так что капли сильными струйками стекали на одежду, но, к своему глубочайшему сожалению, понял, что это не очередной сон. «Те кошмары явно попривлекательнее того, кем я сегодня стану. Ну ладно, была не была», — Скорпиус одним движением выпрямился и тяжёлой рукой принялся выводить замысловатые пируэты чёрным деревом. Таким образом, вскоре перед ним уже стояла совершенно другая версия себя, более, по его мнению, обезображенная. Бледное, но красивое лицо, напрочь лишённое всяких неровностей и изъянов, в том числе и веснушек, как-то неестественно сильно контрастировала с новоприобретённой рыжей копной волос. Создавалось очень странное впечатление, как будто бы Малфой натянул смешной клоунский парик, соединил в своей внешности огонь и лёд одновременно. Скорпиус, зажмурившись, пока что не мог принять такого себя, раньше всегда бывшего самым привлекательным «павлином» Хогвартса (естественно, после Джеймса), а теперь… «Напомните мне впредь ТАК не экспериментировать», — слизеринец презрительно оглянул своё отражение, решив даже не применять заклинание для укладки. — «Зачем этому модному кошмару принимать ухоженный вид?», — думал он, чуть взлохматив себе шевелюру до такой степени, что создалось ощущение, будто странный рыжий мальчик только что вернулся с экспедиции из какой-нибудь Африки. «Что ж, что будет, то будет. Главное вовремя заткнуть Брэтта», — принял суровый приговор Малфой, в который раз с отвращением взирая в зеркало, и отпер массивную деревянную дверь, заранее готовя стратегический путь к отступлению и прикрывая головное безобразие свободной ладонью. Стоун стоял рядом с ванной, всматриваясь в противоположную стену и, видимо, длительное время ожидая, пока король слизеринцев соизволит высунуть свою светловолосую голову из нужного помещения. Он опирался на холодный камень одним боком и откровенно зевал после очередной бессонной увеселительной ночи. Вид Скорпиуса произвёл на соседа самое что ни на есть интересное впечатление: сначала он вообще подумал, что это рыженькая подружка Малфоя, но никак не он сам. Глаза Брэтта полезли на лоб, и парень чуть было не упал, вдруг резко отлепившись от стены. Слизеринец уже толком ничего не понимал, но решил воспользоваться уникальным случаем и посмеяться от души. — Что, хорёк, надумал сменить зимнюю шубку на летнюю? Или это просто мирный протест против не рыжих? — Стоун захохотал так громко, что остальные соседи, которые всё ещё пребывали в состоянии, близком ко сну, невольно поднялись с постелей и мельком взглянули на виновника веселья. Скорпиус ожидал чего-то подобного от этого недоумка, поэтому со спокойным и непоколебимым достоинством в твёрдом и даже жёстком голосе отчеканил: — Если бы это и был протест, дурачок, то, ты думаешь, я бы стал портить себе волосы? Мой вам совет, — новый Уизли презрительно оглядывал всех столпившихся студентов своей комнаты по кругу. — Отвалите от меня по крайней мере на сегодняшний день, иначе я за себя не ручаюсь, — теперь рыжеватые брови грозно сдвинулись на переносице, но это скорее походило на комичный жест, нежели на что-то угрожающее, поэтому, как Брэтт ни сдерживался, смех всё равно прорвался наружу. Малфой, впрочем, стараясь не обращать ровно никакого внимания на подколки и насмешки, намеренно медленно и грациозно, своей фирменной вальяжной малфоевской походкой выплыл из гостиной, на лету хватая сумку с учебниками и, на всякий случай, дневник Салазара. Парень вышел в общий холл намного позже обычного, поэтому, к его глубочайшему облегчению, учеников было немного, а если и были, то это не особенно его волновало — Скорп сконцентрировался на наиболее коротком пути до Большого зала. «Где-то здесь был коридор, в районе которого можно значительно срезать», — в мозгу рыжеволосого молниеносно мелькал план Хогвартса во всех подробностях, так что через считанные минуты он уже со всей скорости буквально влетел на завтрак, ни с кем не здороваясь. Выбора не было, поэтому ему пришлось сесть за Гриффиндорский стол. Опять. — Привет Лили… Хорошо спала? Прости, но это было свыше моих сил, — Малфой виновато улыбнулся, извиняясь за свою неявку, и насмешливо рассматривая вытянувшееся и вопросительно-ошарашенное лицо своей девушки. — Сестричка постаралась, — коротко пояснил Скорпиус и с нарочитой непоколебимостью стал накладывать всякую всячину со стола, первую попадающуюся под руку. — Ну что, Мэри, ты довольна? — мягко поинтересовался он, сдерживая накопившуюся злобу, и с вызовом взглянул своими холодно-серыми глазами в её большие, шоколадные. — Ха-ха-ха, очень, — рассмеялась Малфой, чуть хлопая брата по плечу. — Прекрасно выглядишь, мистер Уизли, — жестокость гриффиндорки не знала границ. А Лили, тем временем, переводила взгляд с девушки на парня, совершенно позабыв о недоеденном завтраке. Она просто не знала, что сказать и лишь сочувственно прислонилась лбом к плечу теперь уже рыжеволосого Скорпа. — Твоя очередь, мой дорогой павлин, — хитро улыбнулась Мэри. — Давай, не страдать же моему братцу в одиночестве. — Кхм, — Джеймс поперхнулся только что выпитым глотком тыквенного сока и, когда полностью прокашлялся, неуверенно поднялся со скамейки. Парень несколько раз постучал своей вилкой, побывавшей в яичнице, по бокалу, призывая всех студентов ко вниманию. Многоголосье ненадолго стихло, студенты заинтересованно поглядывали в сторону Поттера, хотя некоторым его проделки уже порядком надоели и они просто, презрительно усмехаясь, продолжили жевать свой завтрак. Пара профессоров, в том числе и старушка МакГонагалл, обернулись на размеренный звук и, осознав, что это опять несносный гриффиндорец, неодобрительно поморщились. — Мм… Дорогие дамы и господа, — чётко и громко проговорил Джеймс, со смехом размахивая золотистым кубком в воздухе. — Давайте поднимем бокалы за самый великий и невероятный факультет Хогвартса. Там учатся настоящие герои нашего магического времени. Выпьем же за… Слизерин! — лицо на секунду замерло с неприязненным выражением, но потом приняло обыкновенный вид радости и веселья. В зале на несколько мгновений повисла ошеломляющая тишина, впрочем, вскоре она была прервана громкими криками слизеринцев, их смехом и возгласами. Когтевранцы и Пуффендуйцы молча пожимали плечами и возвращались к прерванным делам. А студенты за гриффиндорским столом с недоумением воззрились на капитана их сборной по квиддичу. Все, кроме рыжего Малфоя, усмехающегося и важно пьющего за сказанное. — Я надеюсь, что на этом цирк закончен? — холодно осведомилась МакГонагалл, прерывая споры, уже вспыхнувшие за столами. Поттер молча поклонился директрисе, утвердительно кивая и садясь обратно в теперь уже не столь радушное лоно сокурсников. Далее трапеза продолжилась в привычной атмосфере. Сюрпризы на сегодня окончились. — Пойдём? — наконец спросил Скорпиус, откладывая салфетку в сторону. — По-моему мы достаточно хорошо развлекли публику. Джеймс кивнул. Он казался более молчаливым и задумчивым, чем обычно. Парни поднялись и начали удаляться из зала. — Встретимся вечером, Лил, — кинул на прощание Малфой. Пока рыжеволосая провожала глазами друзей, Адель, сидящая рядом и поджидающая момента, быстро шепнула Крису, как обычно примостившемуся по правую руку от неё: — Отвлеки её, пожалуйста. Быстро, — она посмотрела на О’Нила почти умоляюще. — Это важно. Крис непонимающе оглянулся на девушку, почти прожигая её своими тёмными глазами, но потом неожиданно быстро расслабился и развязно произнёс: — Всё для тебя, дорогуша. «Ну что ж, придётся усугубить отношения с Лили ещё больше… Ладно, их уже всё равно не спасти, да и повеселиться можно». — Хей, Лил, классный прикид у твоего дорогого хорька, — самодовольно усмехнулся черноволосый парень, встретив почти злой взгляд гриффиндорки. — Это вы вместе решили отстоять права рыжих? — ему невольно вспомнилась мать с её явно нарушенными правами, и Крис ненадолго помрачнел, но быстро отодвинул свои проблемы подальше. Забини, заметив, что Поттер уже готовит обвинительную гневную тираду, быстро открыла пузырёк под столом и, незаметным движением придвинув бокал сокурсницы ближе, капнула туда несколько капель. А затем отставила его назад, выдыхая. — О’Нил, ты меня вчера не понял? — рыкнула красная и злая Лили. — Я. Не. Хочу. Говорить. С. Тобой, — гриффиндорка залпом опрокинула в себя всё содержимое своего сосуда и вскочила, намереваясь покинуть зал. — Почему ты не можешь просто забыть? Я же не хотел… тогда… так., — протянул парень что-то наподобие извинения в его стиле. Он вдруг, сам не зная почему, попытался склеить разбитую вещь, но осколки беспорядочно выпадали из его рук, ускользая. «Почему всё так плохо», — почти в гневе подумал О’Нил, косясь на виновную Адель. — «Хотя зачем мне стараться починить то, что безнадёжно сломано. А, к чёрту, если Лили меня и пошлёт, тогда наш план придётся немного перевернуть». Поттер лишь махнула рукой на его слова, удаляясь. — Прости, — пискнула Адель, тоже подрываясь со своего места и хватая книги. — Если за одно такое ничтожное словечко я бы смог загладить вину перед Поттер, то всё было бы куда проще, — зло протянул Крис, пытаясь спрятать свою боль за подобного рода тирадой. Как же бывает хорошо сваливать всю вину на других… — Не из-за меня вы поссорились, — резонно отметила Забини, встала и, похлопав Криса по плечу, тоже последовала к выходу из Большого зала. О’Нил порывисто поднялся из-за стола, где остались лежать недоеденные остатки утреннего бекона, и, догнав девушку уже у выхода, ухмыльнулся и взял её под руку. — Так зачем тебе был нужен весь этот маскарад, моя дражайшая Адель? Ты же не думала, что так легко отделаешься? Нет уж, дорогуша, согласись, я имею право знать. Это мне дорого стоило, знаешь ли, — чёрные глаза грозно сверкнули, а самому Крису пришлось прижаться чуть ближе к Забини из-за внезапно нахлынувшего потока студентов. По коже гриффиндорки пробежались уже знакомые мурашки, а сердце сладко сжалось. Но она не показала своих эмоций и сама холодно отодвинулась от парня. Черноволосый лишь пожал плечами и зашагал рядом. — Всё просто, — гордо ответила девушка. — Это поможет мне и тебе в нашем плане, — она усмехнулась. — Надо проверить кое-что. Так я смогу узнать, сильно ли она привязана к Малфою, — говорить больше Адель не хотелось. — И каким это образом? — непонимающе переспросил О’Нил, проницательно взглянув на девушку. — Между прочим, — с превосходством начал Крис, на ходу поправляя волосы. — Я и так знаю, как сильно она любит своего хорька. И без тебя. А эта твоя выходка только помешает нашему плану, — он неприятно поморщился. — Ты никогда не можешь быть уверен в чувствах женщины к кому-либо, — коротко ответила Забини, откинув тёмную прядь, выпавшую из причёски, назад. — Может и любит. Но вот в той ли мере, о которой мы думаем? — девушка бросила на него короткий взгляд. Черноволосый всё ещё был недоволен, но промолчал, продолжая следовать за Адель по очередному коридору. — Здесь я тебя оставлю, — без лишних слов отрывисто произнёс О’Нил и зашагал куда-то в своём направлении, по-кошачьи ступая на деревянный пол. «Самому же потом разгребать придётся…» — про себя промычал парень, сворачивая в нужный кабинет. — Увидимся, — ответила Забини, размышляя о том, что хоть её и распределили на Гриффиндор, слизеринского в ней гораздо больше. Обмануть Криса не составило ровно никакого труда, впрочем, это было неудивительно.***
— Привет, — радостно улыбнулась Лили входящему в её комнату Скорпиусу. — А я как раз всё подготовила, — она указала на расставленные на полу колбочки и баночки. — Все ингредиенты. А ещё я начала настаивать воду. Она будет готова через несколько дней, — Поттер лучилась энтузиазмом и оптимизмом в отличие от задумчивого Малфоя. Его снова что-то волновало. Лили поднялась с коленей и подошла к слизеринцу: — Ты в порядке? — она положила руку ему на плечо. — Да, да, всё нормально, — отмахнулся от лишних, совершенно ненужных, расспросов Скорпиус, в глубине души вспомнив про постоянные кошмары, бессонницу, свои предположения о прошедшей игре по квиддичу и проблемы отца. Да нет, всё абсолютно нормально. — Давай тогда начнём делать зелье из того, что у нас уже есть, — быстро распорядился всё ещё рыжеволосый парень, готовя свободный котелок. Гриффиндорка достала ступку и положила туда веточку рябины, заранее сорванную в одной из теплиц. Сегодня ей не сиделось на месте, потребность занять себя чем-то проявлялась всё чаще и чаще, а ещё Лили постоянно вспоминала Скорпиуса. Это слегка отвлекало от уроков, хоть она на самом деле собиралась вникнуть в темы. Вот и сейчас, на секунду оторвавшись от своего занятия, Поттер внимательно посмотрела на нагревающего котёл Малфоя, непроизвольно облизнув губы. «Соберись. Что с тобой творится?» — одёрнула себя гриффиндорка, но глаза, как заколдованные всё возвращались к нему. — Ты такой красивый, когда занят, — наконец, не выдержав, шёпотом заметила девушка, стараясь придти в себя. — У тебя тогда лоб так смешно морщится, а глаза становятся серьёзные-серьёзные, — Лили пододвинулась чуть ближе, почти касаясь его губ своими. Рыжая прядь её волос упала на щёку, и Поттер ловко закинула её за спину, быстро целуя Скорпа. Тот слегка отстранился, придерживая гриффиндорку за плечи. — Эй, ты чего? — непонимающе протянул Малфой, впрочем, мягко и с нежностью в чуть хриплом голосе, всматриваясь в знакомые мятные глаза. Его всё больше начинало волновать такое возбуждённое состояние Лили. «Что с ней сегодня происходит… Девушки…» — как бы странно ни вела себя Поттер и каким бы чутким он к ней ни был, Скорпиус ничего особо странного не приметил и списал всё на женскую натуру. Возможно, слизеринцу просто-напросто и своих проблем хватало, так что он решил не придавать значения таким ничтожным мелочам. Тем более «рыжеволосый» хорёк не хотел отвлекаться от дела, когда разгадка практически лежала в его холодных руках, поэтому Скорп просто отвернулся обратно к шипевшему вареву. «Да, зелья — это определённо моя стихия», — с гордостью подумал парень, подсыпая отмеренное и предусмотрительно взвешенное на небольших весах, (которые Малфой предпочитал носить всегда с собой), количество порошка из когтей гриффона. — Давай лучше сосредоточимся на работе, Поттер, — серьёзно изрёк Скорпиус, не обернувшись. — Ладно, — вздохнула Лили. Прошло несколько минут, которые они просидели почти в разных концах комнаты, занимаясь нужным делом, пока девушка не собралась с духом и не выпалила: — Ты меня не хочешь? — вопрос повис неловким облаком, нагнетая атмосферу в комнате. Скорп неожиданно даже сам для себя громко расхохотался, сотрясая сгущающиеся тучи в небольшом помещении. Такой припадок продолжался минуты две, причём смех приобретал всё новые и новые оттенки: то насмешливость, то простодушие, то откровенное подтрунивание, то просто забытие, — красивые переливы голоса парня долго царили в душном воздухе, не желая испаряться. Поттер оторопела, часто моргая. Сказать, что она удивилась — ничего не сказать. — Это я не хочу?! — весело хмыкнул рыжеволосый, стараясь по-особенному выделить второе слово. — Если ты о том, что я стараюсь не торопиться и уважать твоё личное пространство, то да, Лил, я тебя однозначно не хочу. Что за бред? Даже Стоун в последнее время говорит меньшую несуразицу. Ты что, Лили? — Малфой подошёл вплотную к свой девушке, присаживаясь на пол рядом с ней и перебирая огненные змейки в руках, стараясь не быть при этом ужаленным. — Ты же знаешь, как я отношусь к тебе, Поттер. Но тебе же только шестнадцать… — Скорп мило и по-детски тронул кончик её носа, как будто та была ребёнком, а он мудрым, всезнающим взрослым. — Такие мы важные… — усмехнулась Лили, отвернувшись. — Ты всего лишь на год старше, да и с моими ровесницами ты спал, — она искренне его не понимала. — Просто Крис… Он… — девушка смутилась под его пристальным взглядом. — Хотя, неважно, забудь, — она, намеренно не глядя на парня, пересыпала получившийся порошок в колбу и плотно её закрыла. — Кстати, сегодня тебя больше никто не увидит, кроме меня, поэтому можешь перекрасить волосы назад. Рыжий тебе, конечно, идёт, но мой Малфой ненавидит этот цвет, — переводить темы точно не её конёк. Скорпиус еле слышно усмехнулся, тотчас же последовав совету, с прежним удовольствием и осознанием своего превосходства поправляя любимую шевелюру. Но в душе его поднялась волна грусти и какой-то необъяснимой злобы на О’Нила, которая так часто захлёстывала его после матча, да и вообще в последнее время. — Откуда такая уверенность, Лил? Или, говоря «сокурсницы», ты имеешь в виду Адель? Но уж с ней-то я не спал. Она же мне как сестра, — парень на самом деле удивился такому заявлению, хотя девушек у того действительно было много, но Забини… Их родители дружили с самого детства, так что не было ничего удивительного в том, что дети стали близки. «Что этот отмороженный придурок посмел ей наговорить?!» — всё крутилось в его голове, стягивая остальные мысли вместе с этой в один большой жгут. — Нет уж, важно. Что произошло у вас с Крисом? — видимо, Скорп решил допытаться хоть до одной правды, доступной ему, а потом с радостью раздробить заносчивому гриффиндорцу парочку костей или парочку сотен… Почему-то светловолосый парень всё более и более думал на О’Нила, предписывая ему ещё и вину за свой «полёт в бездну». Отчего так происходило, Малфой и сам не мог отчётливо сказать. Наверное, просто чем больше преступлений совершает человек, тем незначительнее и вероятнее кажутся предыдущие и тем неустойчивее становятся его и без того зыбкие моральные принципы. Так что опасения Скорпиуса были вполне понятны, и это скорее даже не опасения, а надежды, надежды на оправданную месть. Лили покраснела. Она смутилась из-за ошеломляющей откровенности Малфоя, который быстро разгадал её истинный вопрос. Слишком уж хорошо слизеринец изучил её за последние недели. Она спрашивала не только об Адель, но и о других, однако, интереснее всего рыжеволосой, конечно, было бы послушать именно о Забини. Ответ немного удивил, потому что по самоуверенному лицу сокурсницы Поттер почти с уверенностью могла сказать, что та знает её парня вдоль и поперёк. Во всех смыслах… — Крис ничего такого не сказал, — с осторожностью соврала гриффиндорка, старательно фильтруя речь и стараясь не допускать досадных ошибок. Она отвела глаза, сама этого не заметив. — Просто я, наконец, поняла, какой он человек. Вот и всё. Скорп, это неважно, правда, — Лили помотала головой, как бы подтверждая сказанное и нежно провела большим пальцем по щеке Малфоя, чуть улыбнувшись. — Поттер… — устало протянул слизеринец, чувствуя вполне очевидный подвох. — Я видел тебя тогда. И я с уверенностью могу сказать, что ты не выглядела ПРОСТО разочарованной. Раньше ты мне всё рассказывала, начиная от выбора заколки и заканчивая душевными переживаниями, — парень непонимающе взглянул на Лили. — Я не верю, что всё было настолько плохо, что ты стесняешься открыться даже мне. От Мэри ты тоже благополучно скрыла это? А ведь она намного приставучее меня… Поттер, ты можешь всё мне рассказать, — он мягким, но настойчивым взором серебристых глаз упёрся в глубь мятных омутов Лили. — Мало того, ты должна мне рассказать. Я же просто не смогу ничем помочь тебе, глупышка, если не узнаю всей сути. А я рано или поздно как-нибудь узнаю, клянусь тебе… А до этого момента я самолично после отбоя явлюсь к дорогому О’Нилу и так допрошу… Что больница Святого Мунго приобретёт ещё одного перспективного клиента. Лили поморщилась. Из тёплого и мягкого его тон превратился в холодную сталь, как когда он обсуждал с кем-либо врагов их семьи или его личных. Девушка не хотела, чтобы у Малфоя были проблемы, а если он поступит так, они точно будут. — Давай тогда придём к компромиссу, — миролюбиво отозвалась гриффиндорка через несколько минут раздумий. — Я рассказываю тебе абсолютно всё с точностью до слова, а ты никогда, слышишь, никогда не тронешь его ни одним пальцем. Хорошо? Скорп ошарашенно поглядел на свою девушку, как будто бы та его предавала: — Почему это ты его защищаешь? — парень засунул свои плотно сжатые кулаки в карманы. Перед тем, как ответить, Лили поцеловала его, нежно запуская в светлые волосы свои пальчики: — Ему будет слишком много чести, если ты тронешь его. Скорпиус скривился. В чём-то гриффиндорка была и права… В голове непроизвольно всплыли слова Адель, которая тоже, непонятно отчего, отчаянно оберегала Криса. — Не вижу смысла защищать этого придурка. Он не стоит этого… Но ладно, я согласен, — стиснув зубы, продекламировал Малфой, уже представляя то, что ему придётся перетерпеть. — Хорошо, — кивнула Лили. — Я тебе верю, только поэтому говорю, — она выделила последнее слово. — Он… он спрашивал меня, где мы впервые… Э-э-э, ну ты понял. Но только в других выражениях. Я не буду повторять, если ты не против. Там были ещё моменты, но это именно тот, который привёл меня в такое состояние. — Почему я не могу убить этого наглого ублюдка прямо здесь и сейчас, — не скрывая закипающей злобы, прорычал слизеринец, заламывая пальцы. — Ну зачем ты его так жалеешь? Ну сломал бы я ему пару рёбер… или пару конечностей… — Скорп мечтательно закатил глаза, всё ещё яростно сжимая кулаки. — Я убью его, — с холодным бешенством в голосе проговорил Малфой, а по лицу заходили желваки. — Ты обещал, — напомнила Лили. — И вообще, давай займёмся чем-нибудь более интересным, чем обсуждение какого-то придурка. Например, можем продолжить готовить зелье, — она хитро улыбнулась, вставая и направляясь к котлу. — Или мы можем заняться чем-нибудь ещё более интересным… — Ты хочешь этого только из-за слов О’Нила?.. Из-за того, что он переспал с доброй половиной Хогвартса и теперь гордится этим великим достижением? — внешне мягко и несколько холодно, но внутренне содрогаясь и с замиранием сердца, осведомился Скорпиус, изогнув светлую бровь в вопросительном жесте. — Нет, Скорп, нет! — Лили моментально снова оказалась рядом с ним. — Я уже давно раздумывала об этом, просто… Страшно было начать этот разговор первой. Крис только подтолкнул меня, за что я ему даже благодарна, — она помедлила, но следующую фразу произнесла уверенно. — Я люблю тебя. Девушка приблизилась к его губам, снова целуя и прижимаясь к нему всем телом, ощущая его внутреннюю дрожь и страх за неё. — Всё будет хорошо, — промурлыкала Поттер, на миг отрываясь от Малфоя. «Любит меня?» — слова эхом отозвались в холодной и непоколебимой душе Скорпиуса. Многие девушки говорили ему раньше такие слова, красивые и лестные для его самолюбия, но такие же фальшивые и пустые, как и они сами. Никто никогда не любил слизеринца по-настоящему, а он никогда не любил их, по крайней мере, ему так казалось. Лишь отец… Да и то не факт. Поэтому такое искреннее и чистое признание рыжеволосой поражало и значило безумно много для его потерявшегося сердца. Со всеми бесчисленными фанатками Малфой искал только лёгких развлечений, с ней же — душевного покоя и какого-то волшебного исцеления ноющих ран. Она была словно матерью, давно утерянной и позабытой, но теперь живой и заботящейся о нём. Каждое мгновение было похоже на счастливый, невозвратный миг детства, которого у него толком никогда не было. И хотя жизнь слизеринского принца и до этого била ключом, сейчас приобретала совершенно новый, не изведанный дотоле, смысл. Скорп стал даже изредка мечтать, чего раньше никогда за ним не наблюдалось. Иногда парень думал, что произойдёт, если он её потеряет, утратит свой маленький лучик света. Ответом на этот вопрос были, как правило, мучащие его кошмары или напоминание о пережитой коме. Часто обрывки этих дум просто ужасающе повисали в воздухе, впоследствии растворяясь, но сизая дымка всегда оставалась. Слизеринец чуть выдохнул, растягивая уголки губ в загадочную полуулыбку. — Ну как скажешь, Лил, — прошептал Скорпиус, пожимая плечами. Светловолосый ещё раз весело усмехнулся, вдруг обхватывая девушку руками и поднимая в прохладный воздух, стоящий в ночном мраке комнаты. Колыхнулись рыжие пряди, завлекающе горя медным пламенем. Этот вихрь подхватил гриффиндорку, ласково покачивая на руках в такт их вдохам, и закончился уже на мягкой простыне узенькой кровати. Приятное дыхание нежным летним ветерком щекотало веснушчатую щечку, огненные волосы спутались с платиновыми, стирая, казалось бы, столь заметные отличия, приподнятый конец школьной юбки слипся с чёрными брюками, тоненькие ножки неотступно приобнимали сильную спину в попытке уменьшить первую боль, приятный слуху стон повис в тишине одинокого помещения, опьяняюще воздействуя на податливые движения сердец обоих студентов. Дальше только всеобъемлющая эйфория…