***
— Все готово, — уверенно проговорила Клэри, прибыв в назначенный час вместе со своим братом в ангельский дворец, ныне являвшийся зданием Высшего совета. — Если Королева Алчного Двора не лжет нам, то вместе с вашими войсками и нашей армией против Бейна выступят и ее люди. — Она не лжет, — уверенно и холодно проговорил Себастьян. — Бейн убил ее ценного посла, который был ее любовником на протяжении последнего тысячелетия. Она не оставит это так просто. Бейн совершил ужасающую ошибку, и именно она его и погубит. — Хорошо, — кивнула Мариза, вдумчиво глядя на своих собеседников. Ее все еще терзали смутные сомнения по поводу сделки с демонами, но ведь… враг твоего врага — твой друг? После своего позорного поражения она только и могла мечтать, что о кончине Бейна, такой же жалкой, как была она во время той войны. — Но можем ли мы быть уверенными, что демоны Эдома пойдут за вами, а не останутся верными своему Королю? — О, поверьте, Мариза, — Себастьян широко улыбнулся, но эта улыбка не отразилась в его мертвых глазах. — Даже если бы я не был сыном Лилит… Магнус удивительно талантлив в отпугивании верных ему людей. Мариза почему-то не захотела уточнять. Быть может, ее предостерегло то, что одна из его глазниц была пустой, а вокруг второй все еще заживали следы ожогов, заклеймивших белоснежную кожу. — Остались только Вы, — с намеком проговорила Клэри, сжимая ладонь брата. — Ангелы придут к нам на помощь, если мы всё же нападем на Бейна, или вы струсите, едва запахнет гарью от первых сгоревших перьев на ваших крыльях? — Ангельские войска полностью сформированы, снабжены оружием и доспехами и готовы вступить в бой по первому же приказу, — яростно отчеканила Мариза, явно недовольная тем, что ее посмели обвинить в трусости. — Однако, есть ли у нас объективная причина, по которой мы должны объявить войну Эдому перед высшим руководством? — О поверьте, она найдется, — хищно улыбнулся Себастьян. — До нас дошли весьма интересные новости. Бейн скрывает в своем царстве беглого ангела, любовника одного из своих прихвостней. Андерхилл, слышали? В глазах Маризы зажегся мрачный триумф, но ее въедливая природа не дала ей и шанса не усомниться: — И вы доверяете этой информации? — с нескрываемым скепсисом спросила она. — Видели своими собственными глазами, — проговорил Себастьян с улыбкой, показательно щелкнув пальцами у пустой глазницы.***
Джейс сдался удивительно быстро для смелого и стойкого ангельского воина. Быть может, дело в том, что его врожденная нетерпеливость и бойкость не ушли даже со смертью, а может, он настолько боялся одиночества и желал обрести хоть какую-нибудь семью… Но факт оставался фактом, Алек едва ли томил его две недели ненавязчивой болтовней о Клэри, вспоминая ее с поводом и без, а потом отрыл ее фотографию из архива и якобы от чистого заботливого сердца протянул ее Джейсу. Его янтарные глаза загорелись таким восхищением, будто Алек как минимум спас его жизнь от верной гибели, а как максимум — уничтожил Ад и устроил всем мир во всем мире. И после этого у него не осталось сил сопротивляться искушению Алека, и он практически был готов умолять их познакомить. — Она слишком далеко, — пространно отвечал Алек. — Я не могу привести ее к тебе. — Но неужели нет ни единого шанса нам увидеться? — практически с отчаянием спрашивал Джейс, наплевав на свои прямые обязанности и ангельскую репутацию. — Я готов пойти куда угодно за ней, коль ей закрыта дорога в Рай. Алек не знал, что его забавляло больше — поразительная влюбленность Джейса в девушку, что он не знал, или его новая филигранная речь. — Ну… знаешь, — медленно протянул он, будто что-то вспоминая, и Джейс смотрел на него как щенок в приюте, жаждущий оказаться дома. — Она будет здесь в пятницу, в здании Высшего совета около четырех часов. Потом она покидает Рай, я думаю, навсегда. — Но… — Джейс казался растерянным и глубоко опечаленным. — У меня караул в это время, я не могу покинуть свой пост, а заменить меня некому… неужели нет иного способа нам увидеться? — Нет, я нашел единственный, и ты от него отказался. Видно, не судьба, — Алек пожал плечами. — Ну твой выбор. В конце концов, это не конец света, а всего лишь твоя невеста. Джейс выглядел таким несчастным, что Алек на долю мгновения испытал острую жалость и чувство вины за содеянное, недаром, он все-таки был ангелом, и он никогда не желал никому горя и зла. Но это было необходимо, чтобы спасти жизни и души очень многих ангелов. К тому же, Джейс при жизни был достаточным засранцем, чтобы хоть немного раскаяться. — Алек, — тихо проговорил он, не поднимая глаз. — Как думаешь, если она меня увидит… она меня вспомнит? — Да, — Алек ласково улыбнулся ему. — Она все еще помнит тебя и любит. Он развернулся и исчез в тот же миг, чтобы Джейс не начал задавать больше вопросов и не вывел его на чистую воду. Ковать железо надо, пока оно горячо, а манипулировать — пока человек эмоционально зависим. Алек был практически на сто процентов уверен, что в пятницу в четыре он не увидит Джейса на своем посту. Еще проще дела обстояли с Алиной. Алек только хотел представиться, как она оборвала его и потребовала сказать то, что должно ее заинтересовать. В жизни она казалась совершенно миниатюрной, облаченной в огромные латы, увеличивающие ее тело на вид раза в два, но она держалась в них так, будто они ничего не весили. Ее голова без шлема казалась комично маленькой, но глядя в ее серьезные и уверенные черные глаза, становилось не до смеха. Алек понимал, почему ее считали одним из сильнейших воинов, от нее веяло аурой силы и могущества, закаленного в битвах. Алеку хотелось иметь ее в союзницах. Высшее руководство допустило серьезнейшую ошибку, когда объявило ее девушку преступницей. — Так ты говоришь, что это поможет спасти мою Хелен… — задумчиво проговорила Алина, и ее стальной взгляд чуть смягчился. — Ну спасти от приговора, может, и не получится, но она окажется на свободе, — признался Алек, не желая тешить ее надеждами. — К сожалению, последствия надуманных политических законов не могут решиться за один день с помощью хорошей взбучки. — У нас есть целая вечность, — невесело фыркнула Алина. — Все, что мне сейчас важно — это свобода Хелен и ее безопасность. Первого я обеспечить не могу, а вот второе вполне, если ты и твой демонический дружок спасете ее. — Я ничего не говорил о Магнусе, — немного застенчиво ответил Алек. — А я не упоминала его имени, — проницательно отозвалась Алина и коротко усмехнулась. — Делай то, что должен, Лайтвуд, а я не буду тебе мешать. Оставался лишь Радж, но он ненавидел работать всей своей душой, а еще отчаянно боялся Джейса, так что в его отсутствие ничего не стоило заманить Раджа в бар, который выплюнул бы его только утром. Всё складывалось так чудесно, что Алек подозревал, что всё провалится. Ему не нужно было много времени — лишь покинуть границы Рая на пару мгновений, чтобы связаться с Бейном и в общих чертах описать ему ситуацию. Оставалось только надеяться на него. А если Бейн уже забыл его за это время и уже давно развлекается с кем-то другим? Что, если всё это сделано зря? Что он скажет Алине? В любом случае, что он теряет? Он не может прятаться как крыса, пока руководство идет против высшего закона. Конечно, Алек не пошел бы в открытую на бессмысленную смерть — это было скорее в духе Джейса, но и остаться в стороне он не мог. Несправедливость была противна всей его сущности — какими бы чертами характера он не обладал, его взяли в ангелы не просто так. Не то, чтобы он помнил, каким он был до обращения… Когда он пришел на место, там стояла одна Алина, чинно рассматривающая браслет, еле надетый на облаченное в металл запястье. На ее лице не было ни капли сомнения или нервозности, и Алек невольно позавидовал ей. — Удачи, — коротко пожелала ему Алина и отвернулась. Алек улыбнулся ей и с глубоким вздохом перешел через границу, отделяющую Рай от бескрайней пустоты. Он шагнул вперед и сразу же ощутил, что под ногами больше нет опоры. Крылья мгновенно подхватили его, ветер растрепал черные волосы, и Алек впервые за долгое время взлетел. Вокруг было темно и тихо, лишь завывание ветра портили гармонию этого места. Алек не был уверен, как оно правильно называлось — что-то вроде дороги к Земле и Аду. Шагни дальше — и окажешься в облаках. Но сейчас точно не время наслаждаться долгожданной тишиной и видами. Алек закрыл глаза и попытался сосредоточиться, дотянуться своим разумом до Магнуса — его было легко найти посреди серых разумов смертных. Никто из них не успел прожить достаточно долго, чтобы их разум зажегся хоть какой-то искрой. Их мысли, слишком быстрые и мимолетные в вечности, пролетали мимо Алека, ведя его прямо к разуму Магнусу — словно к черной дыре — глубинной, вечной, смертельной и заманчивой. Прикосновение к разуму Магнуса привычно отозвалось болью в каждой части его тела. Его собственный дар отчаянно противился чему-то столь темному, но Алек, не щадя себя, не собирался его слушать. У него было не так уж много времени. Он поморщился от назойливых ударов собственного пульса, отдающимися сотней взрывов, и наконец ощутил тонкую нить связи между их разумами. — Магнус, — с трудом проговорил он, обозначая свое присутствие с нетерпением. Хоть бы заметил, ощутил, почувствовал, не проигнорировал… Из рук Магнуса выпала солонка. В его голове настойчиво слышался голос Александра — и если бы он не знал, что он чертовски талантлив, то он бы уже записался к психиатру на почве срыва. Изабель фыркнула: — Пересолил, — заявила она со знающей улыбкой. — Влюбился, видать. Она как никогда была близка к правде. Магнус отодвинул тарелку и сосредоточился на голосе в своей голове: — Александр, — произнес он в ответ, стараясь не выдать, что от его голоса по коже пошли мурашки. — Я… скучал, — нерешительно ответил ему Алек. — Я хотел связаться с тобой давным-давно, но Рай сейчас полностью закрыт, я… — Я всё знаю, Андерхилл мне всё рассказал, — спокойно отозвался Магнус, ничем в голосе не выдавая своего волнения. Изабель смотрела на его разговоры с самим собой с чисто исследовательским интересом. — Когда я доберусь до тебя, мы хорошенько это обсудим. Алек сглотнул. — Значит, ты слышал и о войне, — с волнением сказал ему Алек, нервно поправляя волосы. Ветер становился сильнее — или же от напряжения на его голову крылья слабели. Или это его естественная реакция на Бейна? — Что ты собираешься делать? — Хм, — Магнус пожал плечами, забыв, что Алек его все равно не увидит. Изабель протянула ему чай, и он мимолетно ей улыбнулся. — Ничего. Меня не пугает горстка напыщенных цыплят, возомнивших себя сильнейшими воинами. — Магнус, я прошу тебя, это не просто игры, — с отчаянием крикнул в пустоту Алек. — Они опасны как никогда прежде. Будь осторожен, пожалуйста. — Ты, кажется, забыл, кто я такой, сладкий, — с легкой угрозой в голосе ответил ему Магнус, помешивая сахар в чае. — Я стал Принцем Ада не просто так. Ты не представляешь, сколько крови мне пришлось пролить ради моего трона. Ад не терпит слабых. — Есть еще кое-что, кроме армии, — быстро продолжил Алек, ни капли не успокоенный уверенностью Бейна. Он был сильнее всех, кого знал Алек (кроме, пожалуй, архангелов, но они никогда не снисходили ради войны с демонами), но он явно не относился к ситуации со всей серьезностью. — У Маризы есть козыри. — О да, у нее есть, — Магнус хохотнул и закатил глаза. — Например, один маленький очаровательный ангел, который сейчас со мной разговаривает. Не волнуйся, Александр, нам не о чем беспокоиться — я готов к войне всегда. Прежде, чем он дотянулся до печенья, его голову пронзил образ Камиллы Белькур, и Бейну резко расхотелось есть. Чашка выскользнула из его рук и рухнула на пол. Иззи нервно подскочила, но Магнус едва ли это заметил. Перед глазами стоял спроецированный Александром образ. Он не видел эту женщину почти тысячу лет, но взгляд ее хитрых глаз совершенно не изменился. Магнус не любил ее уже, разумеется, но чувство вины с момента ее смерти не отпускало его — в конце концов, именно ей он был обязан своим нынешним пребыванием в Эдоме. Она была воспоминанием из жизни, к которой Магнус не хотел вернуться — он был таким слабым… но живым. Он почти забыл, каково это. Ангелы каким-то образом отрыли ее и вознамерились использовать против него. О Камилле и том, что у них было с Магнусом, знало лишь малое число приближенных демонов. Если она не явилась сама к Маризе, то это значило… Он не боялся Камиллу, в отличие от предательства того, кого он считал другом. — На счастье, — бойко пробормотала Иззи, сметая в мусорку осколки. — Магнус? — осторожно проговорил Алек. — Ты здесь? Все в порядке? — Все замечательно, Александр, — хрипло послышалось в ответ. — Спасибо, что рассказал. Я заберу тебя оттуда. Жди, — отрывисто приказал он. — Хорошо, — явно растерялся Алек. — Я хотел попросить о помощи… — Вытащить остальных осужденных? — поинтересовался догадливый Магнус и фыркнул. — Всегда мечтал разрушить ангельскую тюрьму. Всё будет, сладкий, осталось только договориться о цене. — О цене? — выдавил из себя Алек. — Ты хочешь заключить со мной сделку? — Демоны ничего не делают просто так, — почти весело сказал ему Магнус. — Хотя, Мариза наверняка тебе говорила, что нельзя связываться с большими страшными демонами. Абсолютно ее поддерживаю. — Мне ваши советы не нужны, — отмахнулся Алек с поражающей решимостью. — Бери, что хочешь. На мгновение повисла тишина. Магнус оскалился в истинном наслаждении, невольно пугая этим Изабель, не сводившую с него взволнованного напряженного взгляда. Маленький ангел летел прямо к нему, в настолько очевидную ловушку, что можно было не сомневаться — это его собственный выбор. — Это очень опасные слова, ангел, — вкрадчиво прошептал Магнус. — Я могу потребовать больше, чем ты сможешь мне дать. Запомни, Александр, никогда и ничего не проси — особенно у тех, кто сильнее. Сами предложат и сами всё дадут! — рассмеялся Магнус. — Я не в том положении, чтобы ждать. Поэтому я прихожу и прошу — потому что ты единственный, кто сможет мне помочь. И если ты откажешь… я не знаю, что делать. Проще будет умереть. Пожалуйста, Магнус. Я прошу тебя о помощи. Мольбы ангела были приятнее тысячи поверженных смертных душ для демона. Тихие, будоражащие темное адское нутро слова лились как сладкий мед на его сердце. Магнус не мог не признать, что власть над ангелом — признание его беспомощности и мольбы не могли оставить его равнодушным. Это было чертовски приятно, и внутренний зверь утробно с восторгом рычал. Магнус представил лицо Алека — наверняка покрасневшее или напротив, смертельно бледное, закушенная от волнения губа, крепко сжатые кулаки и полные слез большие глаза. Если он делал это специально, то он точно знал, куда метить. — Жди меня, Александр, — бархатисто рассмеялся Магнус и насильно вытолкнул его из своей головы. — Погоди, что… — крикнул Алек, но его уже вышвырнуло за пределы сознания — изумленного и полностью обескураженного. Он надеялся, что он добрался до самой темной части его души, приласкал опасного зверя и надавил на инстинкт. В отличие от большинства людей, демоны своих инстинктов не скрывали, не прятали и не боялись — они поддавались им. Алек хотел, чтобы эта их слабость стала его силой. Он позволил себе еще мгновение тишины, чувствуя, как по коже бегут мурашки, а боль расходится по всему телу, заставляя сдавленно застонать и практически скрючиться. Алек заставил себя вернуться к воротам, надеясь, что прошло не так много времени, и он успеет добраться до дома никем не замеченный. Его ступни вновь коснулись твердого камня, и он сложил крылья за спиной. Алина смотрела на него взволнованно. — Все в порядке? — удивительно неуверенно спросила она. — У тебя… сосуды в глазах полопались, кажется. Тебе не нужна помощь? — Хотелось бы ответить, что нет, — выговорил он и почти рухнул в ее руки. — Телепатия довольно сложная наука. — Я заметила, — с явным напряжением фыркнула Алина, осторожно помогая ему подняться. Алек тяжело вздохнул и выпрямился. Он сможет. Сможет. — Где ты этому научился? Немногие владеют этим знанием. — И ты видишь, почему, — фыркнул Алек, не отвечая на вопрос. — Не знаю, чего ожидать, но явно чего-то громкого и театрального. — Главное, чтобы это спасло Хелен, — твердо ответила Алина. — Дойдешь до дома? — Да, если какой-нибудь Радж меня не спалил перед руководством, — хмыкнул Алек, не отметавший такого поворота событий. — Это вряд ли, — Алина улыбнулась опасно и холодно, как Магнус порой, и Алек ни капли не сомневался, что она сама выбрала свой путь воина. — Ну удачи твоему демону, Лайтвуд. Будем за него молиться. Или наоборот? — вдруг растерялась она. — Ему же не помешает это? А то, может, это их ослабляет или вроде того… Алек тихо рассмеялся.***
— Изабель, дорогая, как ты разбираешься с трудными бывшими? — поинтересовался Магнус, немного растеряно катая в руке печенье. — О, много способов существует, — бойко ответила Иззи. — Сейчас, например, я пользуюсь тем, что они все состарились и умерли. Иногда работают слова или угрозы. Однажды я направила одному очень назойливому в лицо пушку. Ну или можно вести себя так, чтобы бывший даже не подумал к тебе вернуться, — она вдруг опомнилась. — А что, у тебя есть назойливая бывшая? — Похоже на то, — признался Магнус. — Не знаю, как ей намекнуть, что выступать козырем в войне против меня — это весьма грубо. — Да уж, а это совершенное бескультурье, — поддержала его Изабель. — А ты не знаешь ее слабых сторон? Кого-то, кого она любила? — Камилла никого не любила, — пробормотал Магнус, устало прикрывая глаза. — Её единственная слабость — это она сама. А я… я вообще понятия не имею, что я должен к ней чувствовать. Когда-то я любил ее. А сейчас не знаю. Но она точно вырвала приличный кусок моей души — человеческую ее часть. — А что, она — твоя слабость? — приподняла седую бровь Иззи. — Либо у вас взаимные отношения, либо ты просто играешься с тухлятиной. Магнус запрокинул голову и искренне рассмеялся. — Я обожаю вашу семейку, — признался он с весельем. — Можно будет отправить тебя на переговоры с ней, если вдруг случится? — С удовольствием, — глаза Изабель зажглись. — Благородный труд пенсионеров — портить жизнь.***
В Царстве Уныния было предсказуемо тоскливо. Густой липкий туман обволакивал здесь абсолютно всё, не давая разглядеть ничего, дальше своего носа, под ногами мерзко растекалась прилипающая грязь, воздух был тяжелым, застоявшимся, как и запах разложения и старости, повисший здесь. Изредка на пути Саймона и Рафаэля виднелись люди или какие-нибудь одинокие деревца. Иногда здесь загибалась вялотекущая река, почти полностью заполненная телами мертвецов. Они редко моргали и стонали, стараясь спрятаться в любом месте. На глаза попадались сжавшиеся под деревцами грешники, прикрывающие голову и дрожащие. Некоторые пытались прикрыться грязью или камнями. Некоторые — весьма талантливо, Саймон даже наступил одного из них и взвизгнул. — З-заб-берите м-м-меня, — его губы еле шевелились, и он отчаянно вцепился слабыми пальцами в голень Саймона. — У-умол… умоляю… Не оставляйте м-меня з-здесь… — Прости, приятель, — пробормотал с отвращением и легким сочувствием Саймон и оттолкнул его ногой. — Чего они здесь все боятся? На его голос вдруг прошелестела редкая листва, и его пронзил резкий холод. Мимо проплыла темная фигура, невесомая и практически незаметная в общем не особо ярком пейзаже. Как тень она опустилась на визжащего от страха грешника и накрыла его с головой. Он кричал, но его крики сходили на нет, пока на его месте не осталось ничего, кроме пустоты. Тень поднялась и снова растворилась в густом тумане. Саймон крепко сжал руку Рафаэля, чувствуя себя очень некомфортно. — Ч-что это было? — зашептал он, лихорадочно оглядываясь в поисках этой тени. — Идем быстрее, — твердо сказал ему Рафаэль и потянул его за собой. — Она возвращает их к жизни. Через боль и страх, но всё же они оказываются вновь на Земле в теле младенца и начинают жизнь заново. Царство Уныния не самое многочисленное, потому что Ирис не нравится копить всякий сброд здесь. — Но… но почему они боятся? — изумленно спросил Саймон. — Здесь отвратительно. Они гниют в этой грязи, а там они снова могут быть живыми, разве это не прекрасно? — Саймон, — он прозвучал снисходительно. — Ты ведь понимаешь, что здесь только те, кто ненавидел свою жизнь настолько, что покончили с собой? — Оу, — по телу прошлась дрожь, и Саймон ускорил шаг. — Я и не задумывался… Но разве бывает жизнь хуже этой? — Поверь мне, — он казался очень печальным. — Никто не кончает жизнь самоубийством просто так. Их самый главный страх — не одиночество, не густой туман, не запах разложения, — а снова стать живыми. Идем, Саймон, не думай об этом. Ненароком свихнешься еще. Саймон был с ним согласен, но вопли мертвеца надолго застыли в его голове. Он покорно шел за Рафаэлем, доверяя ему свою жизнь и совсем не думая, куда он его заведет. Саймон ловил на себе уставшие, испуганные и страдающие взгляды мертвецов. Они верили, что на том свете их будет ждать покой, но их единственное желание не оправдалось. В голове витали бесконечные вопросы, и Саймон не был уверен, что хочет знать ответ. В конце он все-таки не сдержался и снова заговорил: — И что же здесь есть такого, что Магнус решил разрушить это и так не особо богатое царство? — спросил Саймон с любопытством. Рафаэль тяжело вздохнул. — Насколько я помню, раньше здесь вместо грязи была просто земля, повсюду маленькие дома и вечная работа по добыче чего-то там для замка Ее Величества. Шахты обрушились, поля заплыли, земля размокла, дворцы и дома полегли. Ирис осталась с этим голым пустырем и своими духами. А если говорить о причинах, то… — Рафаэль замолчал, словно сомневаясь в ответе. — Его мать покончила жизнь самоубийством.***
— У тебя опять плохие новости? — устало спросил Магнус у слишком бледного Лоренцо. — Что на этот раз? На человечество обрушился смертельный вирус, заставляющий всех судорожно трахаться, и Эдом заполонило душами? Ангелы объявили войну? Твой ангел все-таки бросил тебя и ушел к Рагнору? — Я никогда бы так не поступил, — искренне возмутился Андерхилл, напоминая разозленную булочку с нежными сливками на верхушке. У Магнуса он всегда вызывал приступы умиления. — К тому же, Лоренцо намного привлекательней и умней… — Эндрю, — остановил его Лоренцо одним словом, и Магнус невольно испытал зависть. Наверное, прекрасно ощущать свою власть над ангелом. — Господин, пришло известие от ангелов, — он протянул ему официальное письмо. — С требованием предоставить им осужденного, иначе они имеют права начать военные действия против нас. — О, — Магнус пожал плечами. — Ну если он им нужен, пусть забирают.***
В этот раз что-то было не так. Алеку не нужно было быть величайшим детективом, чтобы заметить неожиданное всеобщее возбуждение, слишком шумные разговоры и эту атмосферу ожидания. По календарю не намечалось никаких праздников, конвои всё ещё не наводнили его дом, а Джейс не появился на пороге с упреками, так что Александр не имел ни малейшего понятия, что происходило. Он осторожно выскочил на улицу, плутая среди ангелов, и пыталась в обрывках фраз отыскать смысл. А потом его схватили за руку, и Алек чуть не пробил клинком симпатичное лицо Джейса. — Высшее руководство хочет, чтобы ты сегодня присутствовал в зале суда, — преувеличенно бодро сообщил он. — Им нужно, чтобы ты все записал, сделал две копии, отослал куда-то Вверх и… — А что сегодня будет в зале суда? — перебил его Алек, ни капли не удивленный, что вся его ценность состояла в бухгалтерии. Иногда он полагал, что его до сих пор не убили только потому, что он единственный умел правильно составлять отчеты по всем правкам. — Ты не слышал? — удивился Джейс и тут же затараторил. — Бейн прислал свое согласие на возвращение предателя Андерхилла домой вместе с кем-то из своих демонов, — сердце упало в пятки. — Мариза, конечно, чертовски недовольна тем, что демонам придется явиться сюда, но сказала, что Себастьяна готова принять. — Что это у нее любовь такая выборочная? — с сомнением нахмурился Алек, едва поспевая за бодрым шагом Джейса. — Либо ненавидь всех демонов, либо никого, что за лицемерие? — Он наш союзник, — заговорщески шепнул ему Джейс и подмигнул. Алек закатил глаза. — Сегодня в зале суда вместе с Андерхиллом мы казним всех предателей! Не могу дождаться… — А что у вас с Клэри? — поинтересовался Алек, сбивая его с мысли. — Не так громко, — тут же испугался Джейс и вдруг улыбнулся совершенно по-дурацки мечтательно. — Она… я не могу поверить, что она демон, — в его голосе проснулась нежность, и Алек бы приревновал его, не будь он настолько поглощен Бейном. — Я потом расскажу. А сейчас нам надо поспешить — еще придем позже всех!***
Андерхилла Алек узнал сразу же. Он с поникшей головой и до боли привычным смиренным взглядом стоял на коленях, склонившийся еще глубже от грубой руки Себастьяна в своих волосах. Алек на мгновении прикрыл глаза, чтобы убедиться, и коснулся разума Андерхилла. Безо всякого сомнения, он был здесь — но в его голове роилось столько панических мыслей, что даже более талантливый телепат едва ли смог разобраться. Алек смотрел на него с искренним страхом и волнением. Это не может быть, Бейн же обещал ему… Они ведь не заключили сделку. Алек так и знал, что нельзя было позволять Бейну выгонять себя из его головы. Тоже мне, возомнил себя великим манипулятором. Алек сжался при виде своего друга в плену и виновато отвел взгляд. Но он не мог перестать думать о нем. Мариза махнула ему рукой на его стол, расположенный намного ниже ее трибуны и даже присяжных. Где-то чуть выше уборщицы, и как раз напротив пленника. Алек прикусил губы до крови от беспокойства и тут же приказал себе остыть. Не помогло. Он боялся — возможно, сильнее даже, чем в Царстве Бейна — и он не мог спасти того, кого мог называть другом. Разум Себастьяна был закрыт идеально. Алек сверлил его подозрительным взглядом, пытаясь пробить сильнейшую защиту, но с его уставшим разумом и полным отсутствием подготовки у него ничего не вышло. Ожидаемо, но не менее разочаровывающе. А на что он рассчитывал? Прочитать в разуме Себастьяна план по спасению? Управлять им на глазах у сотни ангелов? Алек просто не мог поверить, что Бейн так легко предал его, будто он ничего и не стоил для него. Печатная машинка — вот уж современные технологии — плавала перед его глазами, и Алек знал, что ему придется собрать все свои силы, чтобы не выдать ничем своего несчастья. Алек оглядел зал. Обвинителем, разумеется, была Мариза. Защиты не было — кто бы сомневался, зато целая куча зевак, полный состав напыщенных присяжных и несколько отрядов защиты. Алек принялся рыскать в их разумах и быстро обнаружил, что Себастьяна скоро выгонят, Алина точно была здесь и явно нервничала, приговор будет вынесен всем одновременно, а еще Элдертри из присяжных считал Алека милым. Не совсем то, что Алек хотел узнать. Но к появлению судьи Эрондейл он был готов. — Прошу всех встать, — его голос не дрогнул. Себастьян, видимо, только что заметивший его появление, уставился на него с наглостью и вдруг ухмыльнулся. Алек сглотнул и ответил на его взгляд со всем возможным холодом.