Моя душа, моя любовь, мое безумие

Алек не знал, сколько просидел в подземелье — без окон он не мог следить за светом, а давящее одиночество и непрерывное ожидание путало мысли. Разумом он понимал, что больше часа пробыть здесь не мог, однако даже столь малое время в безвестии казалось вечностью. Кто придёт потом? Магнус или Мариза? Или никто из них? Скрип двери ударил по нервам как раскат грома. Алек щёлкнул пальцем, освещая вошедшую к нему фигуру. — Так и знала, что ты здесь, — хмыкнула Камилла Белькур в своих роскошных латах. — Магнус не меняет свои тайники. — Что ты здесь делаешь? — напрягся Алек, готовый бороться с ней. Её появление не сулило ничего хорошего. — Спасаю тебя, — небрежно отозвалась Камилла. — Мариза очень заинтересована, чтобы её мальчик вернулся домой. Кто я такая, чтобы отказывать ей в маленьких причудах? — Здесь была защита, наложенная Магнусом, — Алек все ещё не решался выйти. — Ты разве не слышал, маленький ангел? — в её голосе звучала насмешка. — Я единственная, кому не страшна его демоническая сила. Ведь я повинна в её появлении. — А кем он был до тебя? — спросил Алек с подозрением. Он вышел из своей темницы и огляделся. Камилла не стала его дожидаться, кажется, ей было плевать, выберется ли он отсюда. Алек едва поспевал за ней. Поднявшись выше, он снова увидел дневной свет и невольно улыбнулся. Впрочем, его улыбка тут же сошла на нет, когда он увидел на полу разводы ихора и ангельский крови. Тела демонов и ангелов лежали по всему коридору, в развороченных латах, с кровавыми ранами и разбитым оружием. Война. Противная самой сути ангелов. И — начатая им. Ирония по какой-то ошибке считалась им раньше комедийным жанром, однако в их жизни не было ничего, кроме горькой трагедии — Мариза совершила ошибку, Клэри оступилась, Саймон настолько не считался с самим собой, что даже не попробовал избрать мирный путь, а Магнус потакал своей слабости вместо борьбы с вредителями. Казалось бы, человеческий фактор, какого не должно быть у сильных мира сего. Но вот она цена их человеческого нутра — окровавленные тела и поломанные судьбы. В каком-то смысле… это была и его вина. Алек не сдержал усталого вздоха, а потом увидел у одного из них лук из адамаса и невольно поднял его. Он не хотел заниматься мародерством, но и оставаться без оружия сейчас точно не стоило, поэтому он прихватил ещё и колчан и бросился за Камиллой. — Он был обычным магом, — холодно объяснила ему Камилла, разглядывая себя в отражении окровавленного меча павшего воина. — Если бы не я, он бы никогда не стал демоном. — Поэтому вся его демоническая магия рядом с тобой не действует. — Ну, она действует, если я не запрещаю, — Камилла звучала весело. — У каждого великого есть своя ахиллесова пята. Грустно осознавать, что это не ты, да, маленький ангел? — А если ты умрёшь… — Алек не отреагировал на ее провокацию, слишком занятый рассуждениями. — Он её потеряет, — подытожил Алек, с удовольствием замечая, как вытянулось лицо Камиллы. — Если ты расскажешь об этом Маризе, я тебя выпотрошу и скормлю магнусовым зайчикам, — ласково пообещала ему Камилла. — Это не в мою пользу, — отрезал Алек. — Я ухожу сражаться. — Да пожалуйста, если ты умрёшь там, это меня не касается, — Камилла даже не взглянула на него. Она хищно улыбнулась, и Алеку стало страшно на мгновение — он не мог прочесть ее намерения. Чего желало ее не отомщенное сердце? Было бы очевидно — смерти того, кто когда-то обрек на гибель ее. Но если она хотела бы убить его, это не составило бы для нее никакого труда, с силой Камиллы вся власть Магнуса становилась ничтожной. Власть. Алек замер, шокированный этим озарением, и смотрел широко раскрытыми глазами, как ее крылья поднимают ее выше — к Магнусу в кабинет. Она еще не знала, что не найдет его там. Впрочем, вряд ли ее это потревожит. Она не хотела его смерти. Смерть Магнуса означала бы избавление. Камилла хотела видеть его растоптанным. Прищурившись, Алек собирался пойти за ней и остановить ее. Конечно, если она умрет, то это будет означать конец. Но нельзя позволить ей добраться до Магнуса. Прикоснувшись к виску, Алек попытался с легкой дрожью отыскать среди кричащих разумов единственный молчащий Магнуса. Так много аур и линий, демонических черных и красных и нежно-голубых и белоснежных ангельских, только лишь Магнусов был пронзительно-золотым. Разум Маризы был как сталь. Аббадона — тошнотворно болотного оттенка. Разум Магнуса был странен. Словно лишен какой-то важной части. Но Алеку не хватало времени, чтобы разобраться, он просто с силой втолкнул в чужой мозг простую и ясную мысль. «Камилла здесь». Когда кто-то коснулся его плеча, Александр совсем не солидно вскрикнул и резко рванул рукой с зажатой в ней стрелою назад. Его ладонь быстро перехватили. — Тсс, свои, — проговорил поспешно Эндрю. — Прости, не хотел подкрадываться. Что ты здесь делаешь? — Магнус запер меня в подземелье, — хрипло ответил Алек, пытаясь освободить свою руку. Эндрю редко показывал свою истинную силу, пусть и был весьма умелым воином. — Хм, учитывая ситуацию, это почти мило, — Алек взглянул на него с откровенным скепсисом. — У меня низкие стандарты. Хотя нет, они чертовски высокие. Говоря о высоких стандартах, ты не видел Лоренцо? Мы обещали встретиться у центрального выхода, когда закончим патрулировать этажи. Только сейчас Алек увидел, насколько плохо выглядел Эндрю. Он хромал, на виске запеклась кровь, на ноге Алек заметил явный след от клыков, из-под разорванной рубашки были видны рваные линии широких царапин от поистине монструозных когтей, а из уголка рта сочилась кровь. Андерхилл нервно поправлял свои измазанные пеплом и пылью волосы, путая их ещё больше, взгляд его метался по коридору из стороны в сторону. Алек взглянул наверх — Камиллы уже и след простыл, но разум её ещё оставался путеводной нитью. А потом он посмотрел на искаженное в страхе лицо Эндрю и решился. Найти разум Лоренцо было несложно — замок был почти пуст. Алек схватил Эндрю за руку и повёл за собой, тот покорно следовал за ним, чуть отставая из-за сломанной ноги. Лоренцо вышел им навстречу уже через несколько поворотов. На контрасте с Эндрю он выглядел потрясающе собранным, ни единая капля крови и пепла не испортила его костюм, а волосы оставались в элегантном хвосте. Ни усталости, ни ранений. Алек был вынужден признать, что он впечатлен. — Эндрю! — выдохнул Лоренцо и бросился к нему. Остановившись почти вплотную и критически осмотрев его с головы до ног, он трепетно прикоснулся к его лицу, под пальцами заиграли жёлтые искры, исцеляя его тело. Алек смотрел, как глубокие царапины зарастали прямо на его глазах, он видел, как нога возвращается в правильное положение, как исчезает рана на виске — и даже губа была заживлена. Эндрю смотрел на него с нескончаемой нежностью. — Спасибо, — прошептал он, оставляя короткий поцелуй на его щеке. — И это все, что я заслужил? — игриво спросил Лоренцо. — У нас вообще-то война, — заметил Алек в нерешительности. Лоренцо смотрел на него откровенно недовольно, но Алек вырос с Маризой Лайтвуд — он не боялся чужих взглядов. — Ты закончил работу? — поддержал его Эндрю. — Да, ни одной лазейки не оставил для демонов и ангелов, — кивнул Лоренцо, мгновенно возвращая себе собранный официальный вид. — А ты как? — Ну, — Эндрю немного потупился. — Я открыл портал обратно к территории Рая. Для ангелов, которые не хотят сражаться, — Лоренцо и Александр смерили его одинаково-недоверчивыми взглядами. — Да. я знаю! Но я не смог их убить, понимаете? Они еще дети, почти как ты, Алек! Рай не заставит меня заниматься детоубийством! — на лице Эндрю застыла мрачная решимость. — За это я тебя и люблю, — Лоренцо улыбнулся и поцеловал его в перепачканные золой губы. Алек ощутил вязкую тоску по Магнусу, которая не отпускала его, и отвернулся. — Нам нужно выбираться отсюда, — смущенно проговорил Эндрю. — Я знаю несколько тайных проходов… — Алек смерил его напряженным взглядом. Эндрю замолк, в глубине его глаз Алек видел искреннюю вину. — Почему вы оба замолчали? — Лоренцо картинно приподнял бровь. Точно. Наверное, он единственный еще не знал о предательстве Эндрю. И не узнает, если тот ему не расскажет, потому что Магнусу явно не было до этого никакого дела. — Ничего. Идем, поможем остальным, — твердо произнес он. Алек почти слышал, как Эндрю выдохнул.

***

Армия Царства Гордыни сливалась у Лидии перед глазами в сплошное золотое марево. Они шли вперед неудержимо, об их драгоценные доспехи ломались клыки и трескались когти, под их мечами падали демоны, словно домино. Лидия с трудом заставила себя подняться. Это же их союзники, верно? Так почему сердце пронзает страх при виде этих бездушных исполинов? Солдат Царства Гордыни снёс своим золотым молотом мешающих ему демонов. Под его огромными сапогами дрожала земля. Его соратник прицелился из золоченной катапульты, снося эдомских драконодемонов, и они израненные превращались в десятки маленьких демонов на земле. Побледневшая Майя собрала всю свою волю в кулак, чтобы осторожно подняться и хотя бы встретить свою смерть, гордо смотря ей в глаза. Армия Гордыни наступала безостановочной стихией, и Майя знала, что у неё не было шанса. У них всех не было шанса. Сотворенное ею заклятье не могло причинить их твёрдым латам никакого вреда, и безнадежность затопила её тело. Она закрыла глаза. Странное чувство — ожидание смерти. Не предсмертная агония, не потеря крови, а просто… время, когда ты ждёшь, как чужой клинок пробьёт твою грудь. Она слышала, как с треском падали её щиты. А потом — свист кнута и лязг металла. Майя приоткрыла глаза и неожиданно обнаружила одного из их воинов, атакуемого плетью Изабель, металл его доспехов проминался под её ударами, несмотря на его попытки сопротивляться — из-за тяжести лат он был недостаточно быстр — а потом кнут обвился вокруг слабого места на горле. Его шею пробила кем-то метко пущенная стрела, и Майя резко развернулась. — Лайтвуд! — шокированно воскликнула она хриплым голосом. Потом развернулась к Изабель и зачем-то повторила. — Лайтвуд. — Скучала по мне? — ухмыльнулась Изабель, элегантно переступая через труп одного из солдат, чтобы атаковать другого тут же. Алек неловко улыбнулся ей, но ничего не произнес и снова прицелился со своего убежища на крыше крыльца. Крылья за его спиной балансировали его на месте и держали крепко. Он прищурился и выпустил стрелу точно в прорезь для глаз одному из них. Только сейчас Майя осознала, что не видела его на протяжении всей битвы. Разве он не должен прятаться за широкой спиной Магнуса, как и положено ангельскому интригану? Однако это был не сон — мимо просвистела умело пущенная стрела, и Майя была вынуждена признать, что он не так сильно ее раздражает сейчас. — Не знала, что ты лучник, — оценивающе произнесла Майя, поднимая с земли меч. — Купидон, — Алек пожал плечами. Катапульта выстрелила вновь — вот только на этот раз в замок, пробивая крышу одной из башен, и Майе резко стало не до их мимолетной болтовни. Алек внимательно проследил за золотым драконом Гордыни — учитывая его габариты, это было весьма просто, — и вытащил новую стрелу из колчана, делая мысленную заметку поискать их ещё, потому что они кончались слишком быстро. Он выстрелил прямо в широкое горло, но его стрела не принесла дракону никакого вреда — зато его заметили солдаты. Он едва успел слететь с крыши, когда ядро из катапульты разбило его укрытие. Демоны Гнева накинулись с голодом на новую жертву, и Изабель пришла ему на помощь в то же мгновение. Они стояли спина к спине, обороняясь от бесконечных демонов, и впервые Алек осознал, что они настоящие брат и сестра.

***

Они подлетели к дракону из-за спины, где он не мог их увидеть. Руки привычно сплетали атакующие чары достаточно мощные, чтобы пробить небоскреб, Андерхилл парил рядом с ним, высматривая врага и выигрывая время для Лоренцо, на лице его застыло сосредоточенное выражение. Обычно демоническая магия пахла для него гнилью и пеплом, но сила Лоренцо стала ему… родной? Рэй не нуждался в том, чтобы говорить заклинание вслух, но невольно повторял его раз за разом. Это было одно из самых сильных заклинаний, что он сотворял, потому что противник был достойным в кои-то веке — золотой дракон царства Гордыни был легендой и для бессмертных. Его невозможно одолеть, его шкуру не пробить ни одним известным миру оружием и никому никогда не удавалось сломить его… кроме Высших демонов. Лоренцо не был таким. Испытание для себя отзывалось азартом в его теле, легким покалыванием в ладонях и судорожно бьющейся жилкой у него на виске. Дракон их не замечал, и Лоренцо опустил ладони на его шкуру, всё еще медля. — Лоренцо! — прозвучал взволнованный голос Эндрю. — Они нас заметили. Над ухом просвистела стрела с драгоценным наконечником. Они явно не боялись ранить своего легендарного дракона. Лоренцо выругался себе под нос, не желая больше медлить, он с отчаянной решимостью направил всю свою магию в тело огромного дракона. Опустошение настигло его тело мгновенно. От силы заклятья воздух зарябил, взрыв очернил кроваво-красное небо, и дракон взревел, снося их своим массивным телом. Борясь с потоками ветра и ослепленный дымом, Лоренцо чувствовал, как начал терять координацию, тело его не желало слушаться. А потом знакомые теплые руки перехватили его, и они вместе спикировали вниз, выбираясь из воздушного водоворота. Пламя дракона устремилось к ним — крыша замка загорелась как щепки. Прояснившимся зрением Лоренцо увидел рану на его боку, почерневшую и широкую, приносящая огромному зверю боль. Но она не убила его. И она не мешало беснующемуся животному опалять своим дыханием армии без разбора — своих и чужих. Схватив руку Эндрю, он приземлился, с трудом держась на ногах.

***

Земля горела. Воздух заполнился дымом, огнем и криками. Джейс не мог понять, почему все ангелы бегут не к замку, а от него — а потом почему-то исчезают с поля битвы. Они же побеждали! Армии Гнева и Гордыни давили своей мощью и численностью жалкие остатки сил Эдома. Они почти сломили Бейна, удача была на их стороне, так куда они бегут? Взбешенный их трусостью и малодушием он прикрикнул на парочку ангелов, несущих на руках раненого товарища с окровавленным обрубком руки. Раджа он узнал с трудом. Грязь, страх и кровь изменили его до неузнаваемости. — Положи его и сражайся как мужчина, а не беги, — приказал ему Джейс. Тесса посмотрела на него со скептицизмом. — Мы не будем сражаться с тем, кто нам даже не враг как мужчины. Мы не будем жертвовать своими жизнями напрасно как мужчины. Мы не позволим играться с нашими жизнями, словно разменной монетой, как мужчины, — наседала Тесса, изображая пальцами кавычки. — Но мы будем помогать друг другу как люди. — Думаешь, самая умная? Это война, и мы боремся за справедливость! — Геноцид — это не справедливость, — отрезала Тесса. — Сила затуманила твой разум, Джейс. Освободись от неё и идём за нами. Она протянула ему руку. Время будто остановилось, пока они говорили. Лидия замерла рядом с ними, в ушах ее звенело, но она знала, что больше не могла отключиться, хоть всё тело и жаждало отдыха — она ждала реакции Джейса. Она замечала, что их перепалка привлекала всё больше и больше внимания. Джейс замолчал — и на мгновение Лидия поверила, что он осознал правоту Тессы. А потом она начала корить себя за наивность. Глаза Джейса зажглись золотым. — Нет! — Лидия преградила путь Джейсу, становясь между ним и Тессой. — Даже не смей, Эрондейл. Ты уже причинил достаточно боли. Дальше только через мой труп. — Думаешь, ты сможешь остановить меня?! — прорычал с яростью Джейс. — Я уже чуть не убил тебя, я повторю это снова! Мне плевать, что ты любимица Маризы — не смей вставать на моем пути. Бейн убил Клэри, и Бейн за это поплатится, даже если весь Рай и Ад встанут передо мной. — О, так ты готов убивать своих соратников? — Лидия вскинула бровь. Даже это движение отразилось болью в ее голове. Чертов Эрондейл. — И чем же ты тогда лучше Бейна? — Я не начинал эту войну, — прошипел Джейс. — Он убил Клэри, и всё это его вина. — О, он обидел тебя первым, бедняжка? — фыркнула Тесса. — Как мы дошли до того, что те, из-за кого мы пошли на войну ведут себя как в детском саду?! Тебе не пять лет, Джейс, чтобы использовать «он начал первым» как аргумент! Брат Захария прикоснулся успокаивающе к ее плечу, и она замолчала, с трудом заставив себя не высказывать всё, что у нее накопилось за это время. Лидия могла ее понять. Вот только у нее не было брата Захарии, готового ее остановить — она устала молчать. — Если ты сейчас не остановишься, то это конец, Джейс, — предупредила она его. — Ты переступил черту. После войны тебя лишат звания ангела и подвергнут изгнанию. Остановись, пока не поздно. Иначе пожалеешь. — Ты права, — руки его вспыхнули золотом. — Я уже преступил черту. Мне плевать, сколько человек умрет. Имела значения лишь одна жизнь — жизнь Клэри, и ее БОЛЬШЕ НЕТ! — его голос сорвался на крик. Лидия хотела бы испытать к нему сочувствие, но ощущала лишь страх, холодный и липкий, когда Джейс с яростью вскинул руку, и золотое пламя объяло землю. Лидия знала, что ее щиты не выдержат. Жар был совсем рядом, обжигая ее крылья и кожу, а защитное поле трескалось по швам. А потом чья-то чужеродная магия заслонила ее. Магия демона. И ангела. Изабель и Алек Лайтвуд держали перед ней щиты, словно она имела для них хоть какое-то значение. Словно они не были врагами. Будто они не защищали ее от того, кто был ей союзником. — Алек! — Джейс застыл как статуя, неверяще смотря на него. — Алек, Боже мой, я уже и не надеялся тебя встретить! — Это ты от тоски по мне всё это устроил? — недовольно спросил Алек, подходя ближе прямо по горящей земле. — Джейс. Ты ведь никогда не хотел быть злодеем, так почему? — Это… я не злодей, я мщу за Клэри! — нашелся Джейс. Взгляд его не сходил с Алека, будто он не мог насмотреться. — Она… ты видел? — он не мог произнести слово мертва. — Джейс, — Алек подошел к нему вплотную и прикоснулся к его лицу обеими руками. — Ты ведь не такой. Ты честный, справедливый, смелый, но никак не хладнокровный убийца. Ты позволишь ненависти к Магнусу затмить свой разум? Клэри любила тебя, но она бы не хотела, чтобы ты стал бессердечным. — Она… откуда ты знаешь, чего она хотела? — Лидия с изумлением увидела слезы в его глазах. Подав знак Тессе и Джему, она смотрела, как они уходят. Желание последовать за ними было сильно. Вот только… ангелы должны бороться с соблазнами, а не подчиняться им, как сделали Андерхилл и Алек Лайтвуд. — Она мертва и никогда не скажет, что она хотела! — Ты ведь и сам знаешь, — голос Алека был спокойным, почти… как у заботливого старшего брата. Лидия не знала, что он был способен на такое. — Она хотела прекратить насилие, порождаемое Эдомом. Она хотела справедливости. Ты не остановишь жестокость жестокостью. Ты не можешь подвести ее память. Клэри рассчитывала на тебя. Она думала, если она умрет, то ты сможешь продолжить ее путь. Путь к свободе, а не к ненависти. Джейс смотрел на него с такой надеждой. Завороженный успокаивающими словами Алека, он и не заметил, как Небесный огонь вокруг них погас. Как глаза его вернули карий цвет. Как ангелы начали покидать поле битвы. Это не имело значение. — Ты прав, — хрипло прошептал он. — Клэри была такой хорошей. Слишком хорошей для демоницы. Я любил ее. Я люблю ее. Мне нельзя ее подвести. Алек стер следы слез на его щеках, а потом оставил покровительственный поцелуй на его лбу. В этом не было ничего романтического, Лидия видела в этом жесте избавление. Алек словно… отпускал ему грехи. Она видела синие искры его магии, кружащиеся в волосах Джейса. Лидия никогда прежде не воспринимала Алека… так. Она считала Алека молодой красивой дрянью. Интриганом, ведущим какую-то свою игру или наивным идиотом, влюбленным в Высшего демона — или где-то посередине. Но сейчас… Возможно, он был другим. Она заметила крадущегося к ним Ходжа, с перепачканным ихором мечом, бледного, но решительного. Точно, у нее есть обязанности, помимо братания с врагом, и одна из них — защита ее людей. Она подозвала Старквезера жестом, мысленно говоря ему, как найти портал домой. Ходж понятливо кивнул и шагнул к ним. Чтобы с каким-то фанатичным выражением лица пробить своим мечом ангельские крылья Алека и прорезать кровавую полосу почти по всей их длине. Внезапная боль обожгла его спину. Джейс шокированно воскликнул что-то невнятное, когда Алек начал оседать в его руках, а потом рухнул на землю. Боль в только недавно излеченных крыльях ударила по ангелу со всей силой. Алек впился зубами в нижнюю губу, чтобы не издать ни писка, и почувствовал на языке медный вкус крови. Непрошенные слезы застилали глаза. — Какого черта?! — прорычал Джейс у замершего на месте Ходжа. С его рук стекала кровь, и он, казалось, сам не верил, что это произошло. — Зачем ты это сделал? — Я не хотел, Алек, прости меня, — быстро заговорил он. Все смотрели только на него. Алек с трудом держался на руках, медленно опускаясь на бок. — Честно. Это был приказ Маризы. Она хотела, чтобы ты вернулся домой. И я должен остановить тебя от участия в битве. Я защищал тебя! — Ты ударил его мечом! — прошипел Джейс. Он больше не был спокоен. Глаза его вновь горели золотым, когда он схватил Ходжа за горло и приподнял его над землей. — Защита работает не так, больной ты на всю голову урод! — Джейс, отпусти его! — приказал ему Алек, с трудом не падая навзничь от боли в только заживших крыльях. Боль не имела значения. Он почти остановил Джейса! Он был так близко. Нет. Нельзя останавливаться. — Помни, о чем мы говорили! — Он. Ударил. Тебя. Мечом, — каждое слово ощущалось новым ударом. Ходж беспомощно захрипел, когда его шею обожгло золотое пламя, и агония накрыла его с головой. Его крик оглушил поле боя. — И он ответит за это. И Мариза за это ответит. Алек смотрел на него в чистой панике, но он не мог даже встать. Иззи поняла его без слов, она отчаянно бросилась на его руку всем своим телом, отчего Джейс отпустил горящее тело Ходжа и едва не рухнул за ним. Ее кинжал пробил его плечо. Рыкнув, он ударил Изабель по лицу, а потом с силой отбросил ее в сторону. Иззи упала комом, но сцепив зубы, снова схватилась за оружие, готовая бороться за свою жизнь до последнего. Лидия бросилась к ней, зная, что не успеет, когда Джейс вскинул руки, и пламя устремилось прямо на нее. Иззи не ожидала умереть так рано… опять. Пламя отражалось в ее черных глазах, окрашивая их в золотой. Мгновение. Легкое дуновение ветра. Чей-то вскрик и чужие руки на ее теле. Изабель очутилась в до боли знакомых объятиях и с изумлением увидела лицо Майи перед собой. — Соскучилась, принцесса? — только и улыбнулась она, когда поток пламени ударил ей в спину. Изабель вскрикнула. Лидия схватила ее за руки прежде, чем успела все обдумать, и потянула к себе. Жар окружал ее крылья, перья начинали гореть, но она тащила упирающуюся юную демоницу, несмотря ни на что. Изабель не могла отвести взгляд от скрюченного тела Майи. Она горела прямо на ее глазах. Не она. Ее тело. Небесный огонь в такой близости убивал практически мгновенно. На губах Майи осталась тонкая лукавая улыбка. Глаза ее сияли, скрытые горящими кудрявыми волосами. Она не жалела ни о чем. — Нет… нет! — Изабель вновь попыталась вырваться из крепкой хватки Лидии. — Нет! Это неправда. Это бред. Отпусти меня, я должна ее спасти! — Ты не сможешь этого сделать, — закричала на нее Лидия, уже не способная держать себя в руках. — Она мертва, Изабель! Она умерла, потому что хотела спасти тебя! И если ты сейчас сдохнешь, пытаясь вытащить ее тлеющий труп, ее жертва окажется напрасной! — Но… но… — Изабель всхлипнула. Лидия позволила ей плакать, уткнувшись лицом в ее нагрудник. Ее тело трясло. — Лидия, — осторожно произнес Алек. — Твои крылья. Лидия и сама чувствовала отвратительный горелый запах перьев и жар, окутавший её спину. Она тряслась, не находя в себе сил излечить их, да и как можно излечиться от пламени Небесного огня? Алек бросился к ней, но его движения были слишком медленным, кровь стекала с его крыльев, и Лидия вдруг усмехнулась. Двое искалеченных пытаются друг друга спасти. Она закрыла глаза, чувствуя непреодолимое желание просто уснуть. Кто-то кричал её имя. Кажется, и чужие имена тоже. Кто-то шагнул к ней — кто-то очень синий, с белыми волосами, падающими на лицо, но Лидия уже не знала, кто это был, погрузившись в сон. — Джейс, черт тебя побери! — прошипел Алек. — Зачем? Все слова, что я тебе сказал, были для тебя пустым трёпом? О чем ты вообще думаешь? Джейс выглядел странно. Его лицо было гневным, в глазах сверкало пламя, но вся его поза говорила о настоящем отчаянии. Он снова был запутавшимся ребёнком. Однако на этот раз Джейс не собирался отступать. Алек видел это в том, как он лихорадочно сжимал меч, как бледнело его лицо, как горели ладони и напрягались литые мышцы. Джейс шагнул к нему и наклонился, прикасаясь окровавленной ладонью к его щеке. — Вы с Клэри неправы, — пробормотал он нервозно. Его слова звучали полубезумно. — Вы ищете во всех хорошее, вы пытаетесь решить проблемы без жестокости, но мир убивает вас. Я должен защитить тебя, как не смог защитить её, Алек. Я должен убить их всех. — Джейс, остановись, я прошу тебя, ты не можешь ясно мыслить! — Нет, — Джейс взмахнул златой головой. — Я найду Бейна и уничтожу его. А потом Маризу. А потом… — Долго искать не придётся, — ядовито произнесла Изабель. — Все главные герои твоей дерьмовой пьесы на месте. Алек резко поднял голову, боясь того, что увидит. Это был Магнус. Его тёмные огромные крылья закрывали собой свет, его глаза сверкали красным, а в ладони переливались алые искры. Его взгляд был направлен на огромного золотого дракона Гордыни, которого не смог сломить никто. Магнус щёлкнул пальцами, и дракон взревел. Столп пламени ударил прямо по демону, и Алек невольно вскрикнул. Но Магнус даже не шелохнулся. С королевской грацией он взмахнул рукой, и сгусток кроваво-красной магии пробил дракона насквозь. Из его глотки вырвался громкий протяжный вой, вой раненого зверя, а потом его тело разорвалось на куски. Кровь и золотая кожа и разлетелись по всему полю боя. Так… просто. Джейс взлетел и пошёл на таран прямо на Магнуса. Он явно не собирался обдумывать план — он весь был золотым пламенем отомщения. Это был больше не Джейс. Безумие охватывало его постепенно — его разум просто не мог справиться с дарованной ему мощью и горем утраты. Магнус встретил его с изумлением, но быстро сориентировался, вылетая из-под его атаки. Алек знал, что он его не услышит, но почему-то отчаянно захотелось воскликнуть что-то в поддержку. Что-то, что заставит Магнуса понять — он не один. Магнус посмотрел прямо на него, будто знал, о чем он думал, и улыбнулся. А потом его фигура потонула в огне. Алек дернулся с места, невзирая на раненые крылья, но его удержала на месте чья-то твёрдая рука. Он развернулся, чтобы выругаться на незнакомца, и застыл, ошеломленный. — Мариза? — она осторожно прикоснулась к его крыльям, пытаясь их излечить, и изумление Алека обратилось в гнев. — Кто в здравом уме наделил Джейса Небесным огнем?! Как ты могла это допустить? Ты не знала, какие последствия у могущественной силы в руках чертового ребенка?! — Александр, — ее взгляд заставлял замолчать. — Не суди меня. Сила Небесного огня долгие годы была у нас, но мы не могли ее использовать! Ни один из ангелов не мог принять этого. А Джейс… он мог. И он нужен был нам в войне. Поэтому мы решили… — Скажи это, давай! Вы использовали его как орудие смерти, а оно внезапно вышло из-под контроля, — Алек кричал и ему было плевать, что подумают другие. — Ты обезумела из-за своей жажды мести! Все эти жертвы стоили того, чтобы Магнус и Джейс сейчас сошлись в схватке? — Нет-нет, — она вдруг побледнела, поднимая голову к небу. — Он не должен сражаться один. Оставайся здесь. Я остановлю Бейна и верну тебя домой. Там из тебя выйдет вся скверна, затолкнутая в тебя Бейном, и все станет как прежде. — Ничего не будет прежним. Ты больше не великий лидер, а убийца. А я больше не верю ни единому твоему слову. Она посмотрела на него с по-настоящему материнским сочувствием, но Алек не был способен сейчас это оценить. Мариза раскрыла свои величественные серебряные крылья и взлетела, с безупречно прямой осанкой и неизменным выражением лица. Только Алек знал, какая ненависть сейчас бурлила в душе этой женщины. Ее сердце было сковано из металла, а рассудок был холоден как лед — и огонь Эдома не давал ей ни трезво мыслить, ни поступать как ангел. Алек чувствовал, как в душе кипит ярость. Всё, на что его хватило, это буквально крикнуть в разум Андерхилла — «Останови ее!». Подняв с земли лук, Алек вытащил из колчана последнюю стрелу. Ее остриё указывало прямо в спину. Руки почему-то тряслись. Всё его существо велело стрелять, пока не было слишком поздно, но сердце, глупое сердце не хотело ее убить.

***

Магнус чувствовал себя свободным, но он знал, что это не так. Огромный вес Эдома, спавший с его плеч, дарил ему удивительную беззаботность, хотя замок его горел, а перед ним догорало пламя войны. Он больше не слышал бесконечных криков грешников, он не знал их потаенные грехи, не чувствовал липкое ощущение их похоти — он больше не правил этим местом. И всё же у него остались незаконченные дела. Например — мальчишка Эрондейл, еще совсем юный, с промытыми мозгами, наивный и кинутый в войну как особенно сочный кусок пушечного мяса. Чего стоила великая мощь в руках того, кто не умел с ней обращаться? Когда столп пламени ударил по нему, Магнус почти обомлел — он-то ожидал страстной речи, полной ненависти и справедливости, но мальчишка больше не желал играть с ним. Джейс хотел убить его прямо сейчас. Чтобы он умер в муках, как женщина, которую он любил. Лицо его, перекошенное от ненависти, с каплями пота и запекшимися ранами, всё еще хранило отпечаток юности. Магнусу было его жаль. Но он больше не собирался сдерживаться с ним ради Александра. Отведя руки за спину, он развеял пламя в стороны, растворяя его в синих искрах. Джейс отреагировал быстро и стремительно, он швырял огненные шары прямо в тело демона на полной скорости. Вздох — атака. Он позволил силе, таившейся в теле, выйти наружу. Вздох — атака. Бейн спикировал вниз, не позволяя огню коснуться его крыльев. Джейс полетел прямо на таран. Каждая секунда, что Бейн был еще жив, причиняла ему настоящую боль. Он ударял снова и снова, лучи света попадали в замок и рушили его каменные стены, раскаленные осколки падали на землю, уничтожая тела оставшихся на поле демонов, воздух горел, руки горели, сердце горело, и Джейс ощущал себя всесильным. Магнус улыбался. Фигура Джейса больше не была различима — это поток золотого света, разрушающего всё на своем пути. Магнус разбивал его атаки своими, он блокировал магию и не дал ни одному заклятью себя задеть. Он был впервые в жизни спокоен до дрожи. Он чувствовал, как когти прорываются сквозь его пальцы, как пробиваются рога, и улыбался. Он позволял маленькому ангелу играться, заполняя огнем все пространство. Запах паленой плоти обжигал рецепторы, человеческие крики разрывали души, золото ангельской силы слепили глаза. Джейс был в исступлении, душа его вопила в отчаянной жажде. А потом Магнус почувствовал удар в спину. Он отлетел прежде, чем острый наконечник копья Маризы пронзил его тело, но Джейс тут же накинулся на него. Золотой ангельский меч чуть не разрубил его голову, и Магнус едва успел уклониться. Он сжал ладонь в кулак так, что когти впились в его кожу до крови, и позволил каплям крови упасть на землю. Из мертвой эдомовской земли росли такие же безжизненные демоны-исполины, уродливой непропорциональной формы, возвышающиеся над всеми и безмолвные. Они бросились на Джейса и демонов Гнева, Зависти и Гордыни без его приказа. Магнус очень хотел побеседовать с Маризой Лайтвуд. Он бросился в сторону, когда она снова атаковала его своим мечом. Ее лезвие оставило легкую царапину на его лице, и он слизал каплю крови, стекающую по коже. Мариза была собранна в противовес Джейсу, все ее движения — уверенные и отработанные — могли его убить. Шаг вперед, шаг назад, поворот. Они будто танцевали дерьмовый вальс, с весельем подумал Магнус. Глаза его вспыхнули красным, и он не мог сопротивляться своей демонической трансформации. Меч ее замер в сантиметре от сердца Магнуса. Он медленно растер пальцами его остриё, и металл покорно гнулся под его ладонями. Мариза ударила его тяжелым сапогом в живот, и тысячи орудий павших воинов направились прямо в тело Бейна, повинуясь ее рукам. Магнус отбросил их в сторону. Некоторые из них били в его крылья, но он не чувствовал ничего. Магия стекала с его пальцев, переливаясь с кроваво-красного до пронзительно-синего. Он чувствовал, что Джейс избавился от его исполинов, и летел к ним. Магнус с готовностью встретил поток золотого света ответным ударом, они встретились в воздухе и столкнулись, разбиваясь искрами. Мариза в то же мгновение атаковала, и Магнусу пришлось выставить вторую руку, чтобы остановить ее силу. Он был зажат между двух огней, и разум его трещал по швам от той силы, что он сейчас был вынужден использовать. Тело его было перегружено до предела, но он держался. Капилляры в глазах лопнули, оставаясь кровоподтеками в белках, руки тряслись и покрывались тонкой паутиной порезов, а сердце билось как исступленное. Магнус не знал, устоит ли он сейчас. Стрела пробила плечо Маризы. Она чуть пошатнулась, а потом волны синей, знакомой Магнусу магии, сбили ее с места, а веревки — желтые и белоснежные обвили ее ноги и крылья. Она полетела камнем вниз, слишком изумленная, лицо ее впервые за схватку стало испуганным. Она рванула свои путы, разрывая их на куски, но Андерхилл тут же снова сбил ее с ног взмахом руки. Лоренцо атаковал с другой стороны, а сзади — Катарина. — Сможем ли мы противостоять сильнейшей из ангелов? — философски протянула Катарина. — Не факт. Но знаете ли, я уже абсолютно не вижу причины, чтобы не умереть трагично. — Не говори глупостей, — осудил ее Андерхилл. — Всегда есть причина жить. — О, тебе ли позволено это говорить, жалкий предатель? — вскинула бровь Мариза. Кинжалы, мечи и стрелы со всего поля битвы метнулись к ним. — Ох, извините, забыл, что ценность моей жизни зависит от того, кого я люблю! — ядовито ответил Эндрю. Больше играться остротами они не могли — Мариза явно не собиралась с ними сдерживаться.

***

Джейс горел как падающая звезда, и Магнус знал, что он скоро падет. В этот раз была его очередь наступать. Со звериным ожесточением он бросился вперед, красный кнут обвился вокруг горла ангела. Всполохи огненной магии давили на него все сильней, и Джейс был вынужден отступить. Он с яростью разорвал путы Бейна и ударил в ответ, но его атака не принесла плодов. Магнус отмахнулся от него как от назойливой мухи, а потом резко выбросил руку вперед. Тело ангела отшвырнуло к стене замка. Джейс сопротивлялся отчаянно, но его тянуло так сильно, что он не мог пошевелиться. Он бился до боли в каждой его мышце, но магия Бейна не отпускала его, и он сделал единственное, что мог — запустил свою силу в эту башню. Камень дробился за его спиной, а Магнус снес с его места прямо в обломки. Его руки схватили Джейса за золотые крылья, сжимаясь когтями на перьях и рванули к себе. Рывок был столь силен, что ангел едва не рухнул на землю. Он схватил до боли рукоятку своего меча и прижал его к телу. Магнус схватил Джейса за горло, расцарапав кожу острыми когтями, и приблизил его лицо к себе. Джейс вонзил в него меч в тот же миг, но тот попал в пустоту. Ангел побледнел, судорожно оглядывая место, где секунду назад находился Бейн, а потом развернулся так быстро, как только мог — чтобы столкнуться с ним взглядами. Магнус усмехнулся коротко, и Джейс замахнулся вновь. А потом поток красной магии ударил его прямо в грудь. Джейс чувствовал, как внутри всё замерло, как заледенело, и он не мог сделать вздох, крылья его не слушались его, всё тело не подчинялось ему. Оно подчинялось Бейну. Внутренне закричав, Джейс взывал к пламени внутри себя, но огонь не мог прорваться сквозь власть Бейна. Как в замедленной съемке, Джейс смотрел, как к нему подходит его смерть. «Нет! Это не может кончиться так» Он рванулся из последних сил, и золотое пламя вырвалось прямо из его сердца. Магнуса сбило волной, огонь обжигал его кожу и всё тело разом, но он не дал ему распространиться дальше. Он сбросил пламя с себя, чувствуя, как волдыри вздуваются на его лице. Боль затопила его разум, и он больше не мог сопротивляться демоническому безумию. Он кинулся на мальчишку прямо сквозь пламя, сжирающее его тело, и пробил его грудную клетку. Доспехи поддались, словно масло. Джейс захрипел, изо рта его брызнула кровь. Магнус вытащил окровавленную руку, и его тело рухнуло на землю золотой вспышкой. Огонь погас в янтарных глазах, а прилипшие ко лбу золотые волосы окружали его голову подобно нимбу. Магнус хотел бы насладиться своей победой, однако сердце его вопило сумасшедшей сиреной. Он должен был убить Аббадона. Убить Маризу. Убить Камиллу. Уничтожить, низвергнуть, разрушить. Взмахом руки он отбрасывал демонов на своем пути. Правитель Зависти, очередная пешка, кажется, Валентин, преградил ему дорогу и тут же пал, сраженный собственным мечом. Магнус не спешил. Кто-то бросался на него, капая отравленной слюной, с кровью в мутных глазах, острыми клыками, но все они падали, сраженные одним лишь взглядом. Они раздражали, как мерзкие мошки в густом влажном воздухе, и Бейн давил их снова и снова. Его начищенные ботинки хлюпали в их крови, а руки скоро оказались по локоть в чёрном вязком ихоре. Запах смерти — сладковатый, с гнильцой, с соленым оттенком крови — застыл в грязном от пепла воздухе. А потом он увидел Маризу. В тисках своей силы она держала Катарину, прислонив остриё ее лезвия к горлу, шея Лоренцо была перетянута веревкой и сжималась всё крепче. Эндрю лежал навзничь, держась за истекающий кровью бок, красный пачкал белоснежную кожу. Магнус не помнил никого из них, но он знал, что ненавидел эту женщину. Он отбросил ее тело в сторону и поднял его над головой. Женщина сопротивлялась. И всё же — Магнус сильнее, поэтому ее сопротивление быстро переросло в крик. Крылья ее судорожно бились, как у птицы, заключенной в клетке. Магнус протянул руку и сомкнул на горле. Когти впились глубоко в кожу, и струйки крови пачкали ее элегантные доспехи. Глаза молили о пощаде, но она сама лишь кричала, и Магнус наслаждался этим. Симфония. Всё здесь было его. — Магнус! Магнус! Чей-то крик разбил его симфонию, и Магнус поморщился от отвращения. Держа Маризу за горло, он обернулся и столкнулся взглядом с чужими голубыми глазами. Они были пронзительно светлые, раскаленная синь их почему-то находила отклик в душе Магнуса. Он не знал этого ангела, ведь так? Почему он должен был знать какого-то нелепого мальчишку? И всё же он перехватил на себя всё внимание Магнуса. — Отпусти ее. Прошу, — в голосе его звучали слезы. От юноши пахло кровью и болью. Магнус видел его разрезанные крылья, и на душе почему-то стало тошно. Будто боль этого ангела что-то для него значила. Он зарычал, пытаясь испытать к мерзкому ангельскому отпрыску настоящую ненависть и испугать его, но ангел оставался на месте и смотрел. Смотрел этими проклятыми голубыми глазами. Магнус отбросил тело Маризы в сторону. Ангел остался на месте, и глаза его горели. — Магнус! — обеспокоенно воскликнула женщина с синей кожей и встала у него на пути. — Магнус, ты в порядке? Он небрежно отбросил её со своего пути, невзирая на странное, почти трепетно выражение на её лице. Он перешагнул через тело белокурого ангела, к которому бросился недавно чуть не задушенный демон. Магнус оказался лицом к лицу с голубоглазым ангелом. Бейн схватил его за плечи, чтобы не дать приблизиться к нему. Ладони обожгло жаром — впервые Магнус что-то ощутил. Лицо ангела исказилось от боли, руки демона прожигали одежду и клеймили светлую кожу красными вспухшими ожогами. Магнус упивался его болью, цедил как дорогой виски, это были эмоции редкого ценного вкуса — а ангел почему стоял на месте и не пытался сопротивляться этой силе. Странно. Он странный. Магнус хотел смерти, он хотел свернуть шею Аббадона, он хотел придушить Маризу. И желал услышать голос ангела. Слезы текли по красивому лицу, и Бейн неожиданно понял, что ему это не нравится. В этом было что-то противное самой его сути, он не хотел, чтобы странный ангел плакал. — Тебе больно, — с трудом выдавил он из себя, тяжёлый язык не слушался его. — Почему ты всё ещё здесь? — Ты ведь знаешь, — воспользовавшись ослабшей хваткой Магнуса, ангел вырвал свои руки и с нежностью прикоснулся к его лицу. Под его ладонями расцветало пламя, и боль отразилась в его синих печальных глазах. — О, довольно! — раздражённо фыркнул Аббадон. — Магнус стал таким же, как его отец. Он наконец-то стал достойным Эдомского трона, и я не позволю тебе, мальчишка, всё испортить! Аббадон схватил его за шкирку как котёнка, чтобы отбросить в сторону, и Магнус почувствовал иррациональный гнев. Ангел вскинулся и зашипел, не даваясь в руки Высшего демона, он пнул его в колено, а затем быстро выхватил кинжал из кобуры и вонзил его в горло врага насквозь. Он был красив в гневе. Как ветер, как пыль, как его душа… Магнус замер, не веря, какие мысли были в его голове. Аббадон закатил глаза и ухмыльнулся, вытаскивая из горла окровавленный кинжал. — Ты не сможешь убить меня этой открывашкой, — он захохотал, держа мальчишку за шкирку. Аббадон повернулся к Магнусу с многообещающей усмешкой и швырнул ангела на землю перед ним, заставляя упасть на колени. — Давай, Магнус, убей его. Он — твоя последняя слабость. Убей его или это сделаю я. Ангел смотрел на него снизу вверх не в мольбе и не в страхе. Это была незнакомая Магнусу эмоция, и она отзывалась болью в беснующемся сердце. Демон грубо схватил его за подбородок и заставил поднять голову. Ангел вдруг улыбнулся ему. Его слезы падали на ладонь Магнуса, разбиваясь о кожу. Это было неправильно. Магнусу хотелось уберечь этого маленького ангела, и он не знал, почему. Палец коснулся его губ, пачкая их кровью, а потом демон заправил растрепанные чёрные пряди за ухо с необъяснимой ему самому лаской. — Серьёзно? — Аббадон выдохнул с нетерпением. — Почему всё должен делать я? Его длинный скорпионий хвост взвился и прежде, чем Магнус успел отреагировать, острое жало ударило ангела в спину. Сила удара заставила его рухнуть грудью на землю с исступленным отчаянным криком. Кровавое пятно растекалось по его одеждам, когда Аббадон вырвал жало из его обессиленного тела. Нет. Нет. Нетнетнетнетнет. Магнус взревел и ударил Аббадона по ухмыляющемуся лицу. Не магией даже, а просто кулаками, но гнев в нем кричал громче, чем разум, и Магнус бил и бил его в бесконтрольной и чистой ненависти, пока лицо его не стало месивом. Он хотел причинить ему такую боль. Магия подчинялась его желаниям и не нуждалась в прямом приказе — красные всполохи били по телу Высшего демона, разрушая его по кускам. По клеткам. По атомам. — Магнус, остановись! — в незнакомом голосе читалась странная власть. Будто человек этот был слабее его, но был его королём. Сердце Аббадона пронзила стрела, и тело его рухнуло мешком к ногам Магнуса. Не теряя времени, он бросился на колени перед телом ангела. Александра. Его зовут Александр, вдруг осознал он, когда ладони коснулись липкой крови. Лицо его было смертельно белым, синие глаза закрылись, а тело горело в лихорадке — демонический яд в его жилах убивал его прямо сейчас. Магнус вложил магию в его тело, удаляя отраву из кровотока Александра, но каждое его новое заклинание становилось слабее предыдущего. Он с отчаянием призывал все силы, что у него были, и искры растворялись в воздухе безо всякой силы. Алек бредил, тело его свело судорогой, а магия Магнуса больше ему не подчинялась. Почему? Ответ пришёл быстро. Женская рука коснулась его плеча в фальшивой нежности. — Ну здравствуй, Магнус. Камилла улыбалась ему кроваво-красными губами. Рядом с ней стоял коронованный принц Эдома, в его ладонях лежали заржавевшие кандалы.