Запрещённое странствие

Первое, что увидел Акира, когда с него сняли маску, — это средних размеров комната, которая мало напоминала тюремную камеру, где он жил до этого дня. Гладкие, бледно-серые стены будто светились изнутри. В углу стояла кровать с парой подушек, напротив висел телевизор. Окон не было, однако, около двери находилось что-то отдалённо напоминающее их — стекло, выходившее в коридор. На этом «окне» была прибита стальная решётка, а под ним стоял письменный стол. Около входа висел телефон, а сбоку располагалась ещё какая-то дверь. Рядом с ней находились электронные часы, показывающие время — 22:19. Мужчина, сопровождавший Курусу до этой комнаты, снял с него наручники и вручил постельное бельё и предметы личной гигиены. — Почему я здесь? — потирая затёкшие запястья, усыпанные синевато-багровыми гематомами, спросил Акира. — Мне говорили, что свой срок я должен отбывать в «Косуге»*. — Скажем так, тебе несказанно повезло, и теперь ты здесь, а не там, — усмехнулся охранник. Последнюю фразу он произнёс с издёвкой, что совсем не понравилось Акире. — Ну, располагайся, — сказал мужчина. — Если что-то понадобится, можешь позвонить по телефону, висящему у входа. Одежду принесут чуть позже. Подъём в 7:30, затем — завтрак, потом — беседа с психологом и какие-то медицинские тесты. А сейчас можешь занять себя чем-то, у тебя ещё есть время до отбоя, который наступает в 23:00. Охранник направился к выходу, но внезапно обернулся. — Ах да, по телевизору крутят различные фильмы, так что если будет скучно — всегда можешь посмотреть его. Но о порнухе забудь, такого удовольствия тебе этот ящик не доставит. Акира бросил на него недоумевающий взгляд, из-за чего мужчина рассмеялся. — Да кончай смущаться, ты же нормальный взрослый парень с нормальными желаниями. Всем нам хочется расслабиться. В любом случае ты можешь попросить принести хентайную мангу или журнальчики с полуголыми моделями. Дверь со стуком захлопнулась, раздался писк электронного замка, и Курусу остался абсолютно один. Бросив пакет с вещами на стол, он первым делом заглянул за дверцу, находящуюся по правую сторону от входа. Там юноша обнаружил туалет и маленькую душевую. В стену было вставлено зеркало без какой-либо рамы. Акира вернулся к столу, достал из пакета расчёску, прошёл в так называемую ванную комнату и привёл в порядок свои волосы, которые ещё больше взлохматились из-за маски, надетой на него, видимо, для того, чтобы он не запомнил дорогу к этому месту. Он уставился на своё отражение и тяжело вздохнул. Тёмные круги под глазами, не сошедший синяк на правой щеке, — да уж, в предыдущей тюрьме охрана его не жалела, избивая по поводу и без. Они оправдывали это тем, что такой человек, как Акира, не заслуживает сострадания. «Урод! Почему ты не сдох при задержании?!» — вот что он слышал, когда мужчины в очередной раз разбивали ему лицо, пинали ногами по животу, а затем оставляли задыхающегося от боли парня на полу камеры. Они знали, как бить, чтобы заключённый не испустил дух. После, как обычно, следовали угрозы и описания того, что Курусу ждёт в случае, если он пожалуется кому-то из начальства. Спустя время, достаточное для того, чтобы Акира прочувствовал все последствия избиения, но недостаточное для того, чтобы он потерял сознание или ещё чего похуже, к нему приходил врач, оказывал медицинскую помощь и молча уходил. Такие ситуации неизменно повторялись раз в две-три недели, со временем Акира уже привык к подобному существованию, но легче не становилось. Поэтому, когда в один прекрасный день к нему пришли какие-то люди и сообщили, что его переводят в другое место, он отчасти обрадовался. Вряд ли там будет пятизвёздочный отель, но хотя бы не будет этих садистов. — Куда именно меня переводят? — поинтересовался Акира. — Возможно, в «Косугу», самое то для тебя, — ответил один из мужчин, выглядящий старше всех, и почему-то даже здесь, в полумраке камеры, он носил тёмные очки, полностью скрывающие его глаза. Люди в чёрных костюмах привели Курусу в какую-то комнату, где за столом сидела женщина с длинными пепельными волосами. Она заставила его выпить подозрительный прозрачный напиток, чему Акира повиновался. Спустя несколько минут он почувствовал слабое головокружение, и перед глазами всё начало плыть. Ему сунули непонятные бумаги и попросили поставить подпись. Парень не глядя чиркнул что-то в правом нижнем углу листа и почти сразу отключился, уронив голову на стол. Очнулся Курусу уже в замкнутом пространстве с маской на лице. По шуму мотора он понял, что находится в фургоне и едет в своё новое местожительство. И вот теперь он здесь. Юноша ещё раз бегло осмотрел комнату, и его взгляд упал на стопку книг, лежащих на столе. Он подошёл к нему, обратив внимание на книгу, которая покоилась на самом верху. Стивен Кинг «Зелёная Миля»* значилось на обложке.Что ж, будет за чем скоротать вечер, читать Акира всегда любил. Он взял книгу и растянулся на предварительно подготовленной кровати. Она была мягкой, даже слишком, и напоминала его постель дома. Акира вздохнул, вспоминая свою комнату, любимого кота и родителей, которые моментально отказались от него, узнав о том, что он якобы сотворил. Он не мог их винить за это. Отец — государственный служащий. Он сразу потерял работу из-за этого случая и был вынужден пойти работать шестёркой в какую-то второсортную компанию. Мать же стала объектом для обсуждений и перешёптываний. Чего только она не наслушалась от бывших друзей и соседей за то время, пока шло расследование. Массовое убийство первой степени. Именно такой была причина, из-за которой Акира Курусу попал под стражу. Он утверждал, что просто оказался в неудачном месте и в неудачное время, но все факты говорили об обратном. Против него сыграло также то, что во время задержания он оказал сопротивление и серьёзно ранил лучшего, подающего большие надежды, молодого детектива — Акечи Горо. Он стал героем, его восхваляли все крупные телеканалы и местные газеты, а Акира стал монстром, предметом ненависти общества. Даже адвокат не смог доказать что-либо, несмотря на показания Курусу. Не добился он и того, чтобы Акире скостили год-другой, ссылаясь на его молодой возраст и на то, что до этого он не имел никаких проблем с законом. В процессе следствия провели несколько психологических тестов, показавших, что во время совершения преступления Курусу был вменяем и понимал, что делает. Так что его приговорили к десяти годам заключения в тюрьме без возможности досрочного освобождения. Снаружи раздался писк электронного замка, и в комнату вошла молодая девушка. Внешне она выглядела чуть старше Акиры. У вошедшей были короткие, слегка вьющиеся тёмно-русые волосы и большие карие глаза с тёмными кругами под ними. Девушка была одета в полосатую кофту и синюю юбку до колена, а поверх был накинут белый халат. В руках она держала какой-то свёрток. Вошедшая с нескрываемым любопытством уставилась на Акиру, и он незамедлительно принял на кровати сидячее положение. — Значит, вот ты какой, Акира Курусу, самый жестокий преступник за последние несколько лет, — после минутного молчания и игры в гляделки сказала она. — Меня зовут Садаё Каваками, и я медсестра, прикреплённая к здешним постояльцам, — последнее слово она выделила с неким сарказмом в голосе. — Так я здесь не один? — Не один. Познакомишься с ними на завтраке. Вот новая одежда, надеюсь, что всё подойдёт, хотя иначе и быть не должно, ведь мы учли твой размер и подобрали что-то более-менее подходящее. Пока ограничишься этим, потом ещё что-нибудь принесу. Медсестра поставила около входа ботинки, очевидно, предназначающиеся для Акиры, и кинула ему пакет, не приближаясь к кровати, где сидел юноша, словно считала его каким-то опасным животным, который может в любой момент броситься на неё и разорвать в клочья. Курусу молча кивнул и развернул свёрток. В нём оказались пижама, сменное бельё, удобные брюки и светлый лонгслив с чёрными рукавами и с незамысловатым принтом в виде надписи «Since 1797». — Завтра в 7:45 ты должен быть полностью готов. Я приду за тобой, и мы вместе отправимся на завтрак. Надеюсь, что проблем не возникнет. — Что это за место? — задал вопрос, мучающий его последние несколько часов, Акира. — Оно мало похоже на тюрьму, о которой я слышал там, откуда меня привезли. — Не в моей компетентности отвечать этот вопрос, — пожала плечами девушка. — Завтра ты сам обо всём узнаешь. Она развернулась и, цокая невысокими каблучками своих чёрных лакированных туфель, покинула комнату, предварительно бросив через плечо на Акиру ещё один изучающий взгляд. Снова оставшись в одиночестве, Курусу первым делом избавился от тюремной робы и принял душ. После водных процедур он облачился в чистую, пахнущую лавандовым кондиционером одежду. Ступая босыми ногами по кафельному полу Акира заметил, что тот совершенно не холодный, скорее, тёплый и приятный. Он в очередной раз удивился комфорту, в который попал. В камере, где он обитал до сегодняшнего дня, отопления не было вовсе, и всё время было очень холодно. Японские тюрьмы очень редко отапливаются и не имеют систем кондиционирования воздуха, так что зачастую температура в них приближена к уличной. Одеяло, выдаваемое всем заключённым, абсолютно не согревало, а, наоборот, способствовало тому, что в первый же месяц Акира подхватил ОРВИ и провел неделю в лазарете. В каком-то смысле был даже рад этому, — по крайней мере, там было теплее, одеяло было толще, да и кормили лучше. С такими мыслями Акира снова вернулся к прочтению книги, и не успел он подобраться к развязке истории мистера Джинглеса*, как электронные часы мерзко запищали, объявляя об отбое. Свет погас сам по себе, и возможности включить его обратно не было. В окошко пробивался слабый луч от лампы, видимо, в коридоре кто-то дежурил. Но он был недостаточным для того, чтобы продолжить чтение. Так что Акира запихнул книгу под одну из подушек, а сам скользнул под одеяло, потягиваясь телом до хруста костей. Что ж, по крайней мере, он впервые за несколько месяцев хорошо выспится. Едва его голова коснулась подушки, как парень сразу же провалился в сон.

***

Разбудил его всё тот же мерзкий писк электронных часов. На табло было 7:30, а значит, у Акиры оставалось пятнадцать минут, чтобы привести себя в порядок и отправиться на первый завтрак в новой тюрьме. Он быстро заправил кровать, так как не имел привычки оставлять её в неопрятном виде, почистил зубы и облачился в новую одежду. Закончив все приготовления, Курусу уселся на стул и стал ждать, когда за ним придут. Ожидание не заняло много времени: спустя пару минут появилась вчерашняя девушка, одетая точно так же, как и накануне. Правда, синяки под её глазами обозначились ещё более явно, а причёска менее аккуратной, чем вчера, волосы кое-где торчали в разные стороны и были спутаны. — Доброе утро, — хмуро поприветствовала его Каваками. — Смотрю ты уже готов… Ну и прекрасно, пошли. Акира приблизился к девушке и протянул свои руки вперёд. — Это ещё зачем? — удивилась медсестра. — Разве вы не должны надеть на меня наручники? Садаё громко рассмеялась. Акира отметил про себя, что такой она ему нравится гораздо больше, нежели с её недовольным выражением лица. — Нет же, дурачок, — прекратив смеяться и пытаясь отдышаться, ответила девушка. — Они тебе не нужны, так как уйти отсюда невозможно. Да и вообще, это тебе не тюрьма там какая-то. — Не тюрьма, значит… — задумчиво протянул Курусу. Спохватившись, что сболтнула лишнего, она прикрыла рот ладонью. — Хватит думать, и пошли уже, время поджимает, — её лицо снова стало серьёзным. Медсестра пропустила парня вперёд, и он вновь оказался в коридоре, по которому шёл вчера. Только теперь на нём не было маски, и он мог рассмотреть его как следует. Коридор был широким, подсвеченным люминесцентными лампами, и напоминал коридор больницы. Напротив комнаты Акиры стоял высокий фикус в деревянном горшке — единственное яркое пятно в этом месте. Каваками двинулась вперёд, как бы приглашая парня следовать за ней. По пути Курусу продолжал изучать коридор. Им встретилось ещё несколько дверей, абсолютно таких же, как и дверь его комнаты: массивные, с кодовыми замками и стёклами, скованными решётками. На двух из них висели какие-то таблички, слова на которых он, будучи юношей с не самым лучшим зрением, разобрать не мог. Рядом с одной из комнат стоял письменный стол, заваленный бумагами, но там сейчас никого не было. На нём располагались монитор и кружка с недопитым кофе. Видимо, этот стол принадлежит охраннику или сторожу. Подняв глаза выше, Акира заметил камеры видеонаблюдения, которые не были как-то замаскированы. Казалось, что они стремятся заглянуть ему в душу своими линзами с красным отблеском и выцепить оттуда все тайны и секреты, преобразовав их в цифровой код. Каваками обернулась как раз в тот момент, когда Акира созерцал камеры и из-за этого слегка подотстал от неё. — А, ну да, камеры, а чего ты хотел? Они кое-где установлены, и, разумеется, они есть в твоей комнате, правда, не такие как здесь, а скрытые. Так что дежурный увидит, если ты будешь заниматься непристойными вещами. Она рассмеялась, заметив, как смутился парень, и продолжала: — Впрочем, это не запрещено, так что если тебе всё равно, что за тобой наблюдают — то делай, что хочешь. Они прошли по коридору и свернули направо, оказавшись около массивной двери. За ней слышались какие-то голоса. — Иди, а я должна вернуться к своим обязанностям, — медсестра шагнула в сторону, пропуская Курусу вперёд. Он зашёл в большую комнату и тут же мысленно окрестил её столовой. Курусу сразу обратил внимание, что в этом своеобразном кафетерии отсутствуют камеры, хотя, возможно, где-то и стояли скрытые. В углу, около входа, находилось что-то, напоминающее парню стойку в кофейнях, за которой сидела пожилая женщина и читала какую-то книгу. Так же, как и в его комнате, окна отсутствовали. — Доброе утро, — вежливо поклонившись, поприветствовал её Курусу. Женщина подняла взгляд от книги, и на её лице появилась улыбка. — О, так ты новенький? Чего желаешь на завтрак? Омлет или овсянку? Чай или сок? — Овсянку, пожалуй… Ну и сок, — замялся Акира. Там, где он жил раньше, нельзя было выбрать то, что ты будешь есть на завтрак, и уж тем более в меню не предусматривалось ни омлета, ни сока. Женщина вручила ему поднос, на который поставила тарелку с кашей и стакан сока, а также столовые приборы и парочку салфеток. Акира взял его и оглянулся, в поисках места, где можно было бы присесть. По центру столовой располагалось три длинных стола, возле них стояли металлические стулья. Два стола были абсолютно пусты, а за последним сидели парень и девушка. Они громко о чём-то спорили, поэтому даже не услышали, как Курусу вошёл в столовую. — Да говорю же тебе, этот фильм — отстой! Как можно было вообще взять на главную роль этого идиота? Единственное, что в нём есть — красивая мордашка, на которую вы, девчонки, ведётесь. — Да кончай спорить со мной, Рюджи, я всё равно останусь при своём мнении. И да, его, как ты выразился, мордашка, уж точно посимпатичнее твоей будет. Её собеседник громко ахнул, и не нашёлся, что ответить на такую фразу. Секунду поколебавшись, Акира направился к ним. — Эм, доброе, утро… — неуверенно окликнул парочку Курусу. Ребята резко обернулись, и теперь Акира мог рассмотреть их лучше. Волосы парня были подстрижены очень коротко и, вероятно, высветлены и выкрашены в блондинистый цвет. Одет юноша в фиолетовую толстовку с капюшоном, распахнутую настежь, из-за чего было видно, что под ней у блондина футболка с нарисованной звездой, выполненной в комиксном стиле. Сидевшая напротив девушка, как сразу отметил Курусу, очень красива. И с первого взгляда понятно, что перед ним наполовину иностранка. Светлые волосы, собранные в два длинных хвостика, зеленоватые глаза и тонкие, искусанные губы. На девушке была светлая футболка с глубоким вырезом, выгодно подчёркивающим её грудь и острые ключицы. Она была похожа на модель из модного глянцевого журнала и не ясно, что она забыла в этом здании. Девушка поправила свою причёску, и Курусу заметил на её запястьях синяки, почти такие же, как у него из-за наручников. — Доброе! — приветливо улыбнулась девушка, не сводя взгляда с Акиры, разглядывая его с ног до головы. — Так ты тот самый новенький? Нам говорили, что скоро привезут кого-то ещё. — Да, моё имя Акира Курусу, приятно познакомиться. — Такамаки Анн, — всё так же улыбаясь, представилась девушка. — А я Сакамото Рюджи, но ты можешь звать меня просто Рюджи, к чему эти формальности, — в свою очередь представился блондин, протягивая руку Акире, которую тот с удовольствием пожал. — Постой, так ты… Неужели тот самый опасный убийца, о котором кричали на каждом углу, — внезапно воскликнула девушка и тут же смутилась, потупив взгляд. — Прости, это было слишком бестактно с моей стороны… — Да ничего страшного, Такамаки-сан, — улыбнулся Курусу, присаживаясь на свободное место рядом с Рюджи, — я уже привык к подобному обращению. — Чувак, так ты действительно тот самый? — перебил его Сакамото, — И как ты после подобного спишь по ночам? — Думаю, глупо будет оправдываться и говорить, что я не виноват, и это всё — просто подстава… Поэтому… Да нормально сплю, — замялся Акира. — Не парься ты так, мы все здесь в каком-то смысле дефектные и невиновные, но ты теперь самый опасный из нас, — продолжал Рюджи, хитро улыбаясь. Одновременно он поглощал омлет, время от времени запивая его каким-то напитком, по внешнему виду напоминающим крепкий чай. Акира последовал его примеру и принялся за овсянку, которая оказалась на удивление очень вкусной. — А ты почему здесь? — спросил блондина Курусу. — Я-то? Ну я такой же, как и ты. Меня осудили за избиение одного богатенького мужика со связями. Он несколько месяцев провалялся в больнице со сломанными рёбрами… Вообще-то, я просто защитил девушку, до которой он домогался, но всё было выставлено так, будто бы это я напал на него первым. Девушка тоже ничего не сказала в мою защиту, видимо, её запугали. Вот так я и оказался в колонии, а потом ко мне пришли люди в чёрных костюмах и дали подписать какие-то бумаги, какие именно — я не помню, тот момент был словно в тумане. — Так же, как и у меня… — протянул Акира. — А вот у неё преступление не такое серьёзное, — Рюджи махнул головой в сторону молчавшей Анн. — Я могу и сама рассказать, — нахмурилась она. — Хорошо, молчу-молчу, — рассмеялся парень. — В общем, меня задержали в клубе с большой партией наркотиков, — не поднимая головы сообщила девушка. — Понятия не имею, как они оказались в моей сумочке, очевидно, что их кто-то подбросил. Но ничего не могло доказать обратное. Вот как-то так, — закончила она. — А что это за место? — снова задал свой вопрос Курусу, надеясь, что хоть эти новые знакомые прояснят ему ситуацию. — А, так тебя же ещё не ввели в курс дела! Не думаю, что кто-то из нас должен сообщать это тебе… — задумчиво почесал подбородок Рюджи. — Но это место называется «Зона 9». И это лаборатория, а мы те, кто в каком-то смысле работаем здесь. — Лаборатория? О чём ты? Я думал, что это какая-то особая тюрьма, — тут же засыпал его вопросами Акира. — Где ты вообще видел такую комфортабельную тюрьму? Ох, Анн, объясни ему, я не мастер разговорного жанра, — простонал Рюджи, возвращаясь к своему завтраку. — Ну, хорошо, — девушка пожала плечами. — Мы здесь для того, чтобы тестировать новые химические препараты, которые в дальнейшем помогут человечеству. Кстати, ты уже знаешь своё кодовое имя? — Кодовое имя? — переспросил Курусу, безуспешно пытаясь переварить поток новой информации вместе с овсянкой. — Да, у нас всех есть кодовые имена! — отозвался Рюджи, — Их дают прибывающим в «Зону 9». Вот, например, моё кодовое имя «Череп», а у Анн «Пантера». Хотя, как по мне, ей больше подходит «Секси кошечка», — нагнувшись ниже к Акире, прошептал Сакамото, слегка покраснев. — Я, вообще-то, всё слышала! Хватит уже нести эту ерунду, не я выбирала имя, и вообще не знаю, почему оно именно такое, — Анн испепеляющим взглядом уставилась на блондина. — А какие препараты здесь тестируют? — снова задал вопрос Акира. Но ответить на него новые знакомые не успели. Дверь столовой распахнулась, и на пороге показался среднего возраста мужчина в очках и белом халате. На нём были надеты бежевые брюки, светло-голубая рубашка и ярко-синий галстук. Волосы небрежно уложены набок, открывая лоб. Тёмные круги под глазами и лёгкая щетина на подбородке придавали ему уставший вид. В одной руке вошедший держал папку с документами, а в другой — бутылку с каким-то содержимым, на первый взгляд, соком. — Доброе утро, друзья, — приветливо махнул он рукой, в которой держал бутылку, чуть не расплескав её содержимое на безупречно чистый кафельный пол, — надеюсь, вы в добром здравии и готовы сегодня поработать, — мужчина покопался в папке, доставая нужный документ. — Такамаки-чан, тебя сегодня будет обследовать Камошида-сан, так что поторопись. Акира заметил, как при упоминании этого имени Анн нахмурилась и сильнее сжала палочки для еды, что держала в руках. Она тяжело вздохнула и поднялась с места, поправляя юбку, которая была на ладонь выше колена. — Увидимся после обеда, приятно было познакомиться, Курусу-кун, — улыбнулась она, направляясь в сторону выхода. — Ну и наш новенький, — всё так же светясь позитивом, обратился к Акире мужчина, — меня зовут Такуто Маруки, я здешний психиатр. Ты пойдешь со мной для прохождения некоторых тестов, так что не задерживайся. Посуду оставь на столе, её уберут. — А я? Мне что делать? — подал голос Рюджи. — Ох, Сакамото-кун, я забыл о тебе, — Маруки порылся в бумагах и бегло прочитал что-то. — Ты идёшь сдавать анализы к Сакуре-сану. — А, так теперь понятно, почему мой чай сегодня был без сахара, — протянул Рюджи, поднимаясь с места. — Увидимся позже, — попрощался он с Курусу, а тот кивнул, слабо улыбаясь.