A Snowflake in Spring

Анна всецело наслаждалась тем, что они с Мэг стали близки. Большую часть выходных парочка провела вместе; в пятницу рыжая после посещения своего брата отправила сообщение брюнетке, как и обещала, и через 10 минут после того, как зашла домой, получила звонок от Мэг. “Спускайся, кексик”. Закатив глаза от своего прозвища и сделав ей одолжение, Анна поспешила в главный вестибюль здания. Мэг ждала ее, споря о чем-то со швейцаром – молодым человеком по имени Джим Хокинс; обычно Анна видела его получающим нагоняй от своей матери, тоже работавшей здесь. Когда она подошла к брюнетке, та ухмыльнулась и положила свою руку на плечо рыжей. “Анна согласна со мной, не так ли, Анна?” “Ну… да?” Джим закатил глаза. “Ни в коем случае, леди. Мы оба знаем, что я прав”. “Определенно нет, ты, маленький…”, начала с насмешкой Мэг, но Анна вмешалась, подняв руки в защитном жесте, чтобы разрядить обстановку. “Воу-воу-воу, ребята, о чем вы вообще спорите?” “Мы не спорим, мы ведем цивилизованный разговор о наших лошадках”. Анна моргнула. Лошадках? “Вы имеете в виду… карусели?” Брюнет и брюнетка, посмотрев друг на друга, разразились смехом. Жар вспыхнул на щеках рыжей, а голова девушки втянулась в плечи. Свободной рукой Мэг утерла несуществующую слезу, все еще хихикая от вида покрасневшей Анны. “Нет, кексик, не скачки. Мы говорим о чем-то немного более… быстром, – она дьявольски усмехнулась, потянув Анну в направлении двери. — Давай, я покажу тебе, что я имею в виду”. Рыжая могла только в смущении пойти за ней. Ну откуда мне было знать, что они говорили не о каруселях… каких еще “лошадок” они могли обсуждать? Когда они, наконец, вышли, Анна поняла, о каких. Ее челюсть отвисла при виде темно-фиолетового мотоцикла, припаркованного у обочины. “Только не говори мне, что…” – девушка замолчала, не в силах подобрать слова. Мэг с ухмылкой смотрела на Анну и на ее благоговейный трепет. С гордой улыбкой она подошла к байку и нежно провела по нему рукой. “Да, это моя любовь. Yamaha FZ6R 2013 года, кастомная покраска”. Перекинув ногу через мотоцикл и усевшись, девушка схватила шлем, висевший на руле, и протянула его Анне, посмеиваясь, когда рыжая с открытым ртом указала на себя. “О, только не говори мне, что ты напу…” Еще до того, как она договорила, Анна с широчайшей улыбкой выхватила шлем из рук Мэг. Все еще сидя с вытянутой рукой, брюнетка удивленно моргнула, чувствуя волнение севшей позади девушки, исходящее от каждого дюйма ее тела. “Напугана? – воскликнула рыжая. – Да никогда! Я не ездила на таких целую вечность!” Мэг обернулась, и возбужденные бирюзовые глаза Анны встретились с такой же возбужденной улыбкой брюнетки. “Я не знала, что ты гоняешь! Ты определенно не похожа на такого человека”. “Ну, на настоящих мотоциклах я не ездила никогда. Когда мы были младше, мы с Хансом и моей кузиной Рапунцель колесили по ранчо нашего дяди на квадроциклах. Ханс всегда глотал пыль позади меня, и я никогда не дам ему это забыть. Но – да, квадроциклы. Они же не сильно отличаются, да?” Улыбка Мэг снова переросла в дьявольскую. “О, Анна…” Она взяла собственный шлем, но помедлила перед тем, как его нацепить. “Тут море отличий”. Улыбнувшись в ответ на вызывающую ухмылку, которую послала ей рыжая, Мэг надела шлем, и скоро двигатель заурчал, словно самая ласковая в мире домашняя кошка. “Держись! – прокричала она сквозь рев. – И приготовься к настоящей скорости!” В животе брюнетки затрепетали бабочки, когда руки Анны обвили ее за талию. Она улыбнулась, услышав взволнованный шепот девушки. “Я обожаю скорость”. И вскоре для них обеих все слилось в одну полосу; мотоцикл направляла Мэг, а саму Мэг подстегивал восторженный и очаровательный смех Анны. Даже 20 минут спустя, когда они уже уселись в кофейне, рыжая продолжала улыбаться. Мэг выбрала для поездки сюда длинный путь, все для того, чтобы подольше насладиться теплыми объятьями Анны, прижимавшейся к ее спине. Также ей удалось расслабить рыжую – и именно это было истинной целью Мэг. “Итак, я полагаю, тебе понравилась поездка?” Анна, все еще улыбаясь, немедленно кивнула в ответ. Мэг усмехнулась, подняв при этом глаза на подошедшего принять заказ официанта. Брюнетка заказала кофе, вздернув бровь в направлении рыжей, когда та заказала горячий шоколад. “Серьезно, шоколад? Тебе что, четыре?” Рыжая фыркнула. “Умоляю тебя. Я ценитель”. “Чего ценитель? Детского поведения?” “Шоколада. Первое, что тебе стоит обо мне знать – я обожаю шоколад. Просто до смерти обожаю. Если бы у меня был топ самых важных вещей в моей жизни, на самом верху вместе с Хансом и сном был бы и шоколад ”. Мег засмеялась. “Приятно знать, как расставлены твои приоритеты. Хорошо, если мы заговорили о предпочтениях, тебе тоже нужно кое-что знать”. Она откинулась на спинку стула и с улыбкой скрестила руки. “Я обожаю музыку. Это моя жизнь. По правде говоря, единственная причина, по которой я сюда хожу – тут каждую субботу выступают The Muses, одна из здешних групп и мои любимцы. А еще я не могу жить без ежедневной дозы сарказма, потому что без него я сморщусь, как старая бабка”. “Почему-то я сомневаюсь в этом”. “Был ли день, когда я не была язвой?” Анна закатила глаза, но покачала головой. “Тогда откуда ты знаешь, что это не так?” Через мгновение Мег ухмыльнулась на поднятые руки рыжей. Напитки принесли спустя несколько минут обмена случайными мелочами друг о друге. Брюнетка просто кивнула, когда перед ней поставили ее кофе, Анна же подарила девушке-официантке благодарную улыбку. Первым делом рыжая обмакнула во взбитые сливки палец и, что-то напевая от восторга, облизала его. Посмотрев на нее и мягко улыбнувшись, Мег продолжила засыпать в кофе сахар. Серьезно, в дымящуюся кружку сыпался один пакетик за другим. Брюнетка, занимающаяся этим важным делом, даже не подозревала о глядящей на нее Анне. Рыжая не могла не ухмыляться. Мег была слишком большой сладкоежкой для такой бунтарки. После где-то шестого пакетика Мег, наконец, заметила, что Анна уставилась на нее. Покраснев, брюнетка уперла глаза вниз, наблюдая за чайной ложкой – лишь бы не видеть дразнящих глаз Анны. “Что?” “Для того, кто только что высмеял меня за то, что я сладкоежка, ты выглядишь слишком любящей сладкое”. В ответ на это Мег небрежно пожала плечами – к сожалению, эффект был слегка испорчен тем фактом, что девушка была все еще красная – и поднесла к губам кружку, чтобы сделать глоток. Анна последовала ее примеру, стараясь не измазаться при этом во взбитых сливках. Осматривая кафе, Анна наслаждалась его интерьером так же, как и горячим шоколадом. В углу была маленькая сцена; девушка поняла, что именно там выступала группа, о которой упоминала Мег. В зале было полно людей, так что большая часть стульев была занята. Она даже узнала одного или двух человек со школы, подумав, что, должно быть, это местечко было популярным. Лицо Анны бледнело по мере того, как она смотрела вокруг, и через какое-то время девушка перестала что-либо воспринимать вообще. Она чувствовала себя… странно. “О чем ты думаешь?” Анна вздрогнула и, поворачиваясь к Мег с чашкой у губ, чуть не вылила на себя при этом шоколад. Брюнетка тут же поднесла ко рту руку, чтобы скрыть смех, и Анна покраснела. Поставив кружку, рыжая нерешительно посмотрела на Мег, прежде чем поникнуть. “Не знаю, честно говоря. Я имею в виду, я чувствую себя немного не в своей тарелке… как будто я должна знать это место или как будто я уже слышала о нем. Ты сюда постоянно приходишь, я вижу еще нескольких людей со школы… и это заставляет меня думать, что у меня тоже должно быть место. Место, куда я иду, чтобы расслабиться. Только вот его нет”. Теперь ее глаза вперились в стол, а руки сжались на коленях в кулаки. “Когда мы с Кристоффом решим позависать, это всегда происходит в квартире. Если я решу выйти из нее, я пойду либо в школу, либо в лечебницу, либо по делам”. Ее глаза закрылись. Боже, почему я так долго не понимала этого? Последние три месяца ее жизнь была замкнутым кругом из школы, Ханса и сна. Одни обязанности. (Как ни странно, свои визиты к Эльзе она не внесла в это обобщение). Я люблю своего брата, правда, но… “Анна”. Та подняла голову. Глаза Мег расширились от вида рыжей. Не говоря ни слова, он встала, схватила Анну за руку и потащила в туалет, при этом игнорируя вялые попытки девушки что-то возразить. Рыжая не видела ее лица, но Мег была просто в ярости. Она молча втянула Анну в туалетную комнату, подвела ее к раковинам, а сама быстро проверила каждую кабинку. Убедившись, что все из них пусты, девушка заперла туалет. Ее рука проскользила вниз по дереву двери. “... я знала это”. Анна в замешательстве прищурилась. Мег обернулась; ее глаза наполнились грустью. Она медленно подошла к Анне и, помедлив, обхватила ее ладонь. “Анна, ты плачешь”. Глаза рыжей распахнулись, и она подняла руки к лицу. Ее щеки были мокрыми. Девушка повернулась, чтобы посмотреть на себя в зеркало, и тихо шмыгнула. Она плакала. “Н-но… но я не…” Мег притянула ее к себе, большим пальцем смахивая все слезы, что видела. Она выглядела невероятно грустной. “Я знала это. Знала, что это все тебя доконает. Боже, Анна, тебе всего 16! Считается, что ты должна выходить на улицу и веселиться, а не заставлять себя улыбаться, решая при этом проблемы брата, – она обняла девушку в защитном жесте. – Я не позволю тебе так дальше жить. Не дам тебе быть одной”. Анна застыла на мгновение; слезы все еще текли по ее щекам, когда она уткнулась в плечо высокой брюнетки. Тихо плача, рыжая намертво вцепилась в Мег. Она так долго притворялась, что с ней все в порядке; что она довольна своей жизнью; что она не плачет каждый раз, как приходит в пустую квартиру после лечебницы; что каждый раз, когда мимо нее проходили футболисты и черлидерши, ей было легко отвернуться и проигнорировать угрожающие взгляды, посылаемые ей. Видимо, спустя три долгих месяца она просто не могла больше так делать. Мег обняла ее еще крепче, с радостью позволяя использовать себя в качестве плюшевого медведя. “Мы найдем это место. Черт, если ты хочешь, то это кафе может стать им. Завтра как раз выступают The Muses, и мы сходим на них. Будешь возражать – получишь”. Возражений не было. После того, как Анна более-менее успокоилась, брюнетка отвезла ее домой. Взяв с нее обещание, что рыжая не будет завтра игнорировать ее звонки (иначе она выломает дверь), и, обняв напоследок, Мег уехала. Анна смотрела ей вслед с благодарной улыбкой. Приехала Мег на следующий день рано, чтобы помочь девушке собраться. “Ты всегда с одной и той же прической, кексик. Я исправлю это”. “Но ты ведь тоже каждый день с одинаковой укладкой!” “Потому что это делает меня чертовски сексуальной. Послушай, Анна, сопротивление бесполезно, так что просто сядь”. И когда Анна со своими легкими, вьющимися темно-рыжими кудрями (благодаря Мег) вошла в кафе, она сразу же покраснела от того внимания, что получила. Половина зала обернулась, чтобы с интересом взглянуть на нее, а один парень, которого она узнала, даже присвистнул ей вслед. Она не привыкла к такой прическе, и пока девушка возилась с кончиками волос, Мег, закатив глаза, утянула рыжую к столику около сцены. Группа вышла довольно скоро, и Анна даже хихикнула от того волнения, что отразилось на лице брюнетки. Следующие 4 часа они провели в окружении радостно орущих людей, качая головами в такт музыке, смеясь и пытаясь подпевать. Ну, пыталась Анна – Мег знала все тексты. Это было самое веселое, что происходило за последнее время. И она ни разу не вспомнила ни о Хансе, ни о лечебнице. И теперь, когда настала среда, она не могла дождаться того момента, когда расскажет об этом Эльзе. Идя по коридорам лечебницы в зал для посетителей и попутно зевая, она почувствовала, как в кармане провибрировал телефон. Вытащив его, девушка улыбнулась, увидев сообщение от Мег. “Папа пытается убедить меня быть более мягкой. Сказала ему, чтобы заканчивал тогда со своими усами”. Хихикая, Анна набрала быстрый ответ: “Ну не знаю, мне кажется, что в них что-то есть...” Рыжая поставила телефон на беззвучный и убрала его подальше в сумочку. Она должна быть с Эльзой целиком и полностью, тем более, что последняя уже ожидала ее в гостиной. Увидев свою посетительницу, блондинка засияла, вставая и идя ей навстречу; Анна, взволновавшись от долгожданной встречи, ускорилась. В конце концов, они встретились в центре комнаты, и Эльза подняла правую руку. Анна без промедления прижала к ее ладони свою, при этом покраснев, когда блондинка сплела воедино свои бледные пальцы с ее, мягко сжимая руку. Лицо рыжей украсила теплая улыбка, когда она увидела, как Эльза смотрит на их переплетенные руки – самая мягкая и счастливая улыбка, которая только может быть. Не думаю, что когда-нибудь забуду, как она красива. “Привет, Эльза. Соскучилась?” Блондинка с энтузиазмом кивнула. Анна наклонилась к ее уху, чтобы заговорщически прошептать: “Итак, соленая карамель. Как она?” Блондинка покраснела от ее внезапной близости; ее улыбка превратилась во что-то, что могло одновременно показывать и нервоз, и радостное волнение. Анна была разочарована, когда блондинка всего лишь пожала плечами. Девушка печально вздохнула и выпрямилась. “Ох, хорошо. У меня еще много вариантов. Но почему бы нам сначала не сесть?” Эльза кивнула, и Анна не на шутку удивилась, когда блондинка начала тянуть ее к дивану. Это было впервые. Эльза никогда не была так уверена в себе, и то, что сейчас она стала ведущей в их общении, стало небольшим шоком для рыжей. Словно чувствуя удивление своей гостьи, блондинка обернулась и замерла, в нерешительности всматриваясь в веснушчатое лицо Анны. Но та послала ей ободряющую улыбку, и через мгновение Эльза, смущенно улыбнувшись в ответ, снова двинулась к дивану. Когда они подошли к нему, Анна на одной из подушек заметила голубой тонюсенький скетчбук. C тех пор, как рыжая начала буквально сходить с ума от прекрасных, как она считала, рисунков блондинки, та всегда брала с собой этот скетчбук и рисовала все, от чего на лице Анны появлялась улыбка. А она появлялась всегда. Анна плюхнулась на диван, отчего Эльза, пытаясь удержать их руки вместе, немного запнулась при попытке сесть рядом с ней. Когда рыжая бросила на нее любопытный взгляд, Эльза отвернулась, отпуская руку Анны и прижимая свою руку к груди, при этом баюкая ее. Анна нахмурилась. “Эльза, если ты хотела держать мою руку, все, что тебе нужно было сделать – это попросить об этом”. Блондинка пристально посмотрела на нее; в ее глазах плескалась смесь неверия и надежды. Анна нежно улыбнулась, протягивая свою руку ладонью вверх. Эльза смотрела на нее со странным любопытством, и рука блондинки, которая потянулась к рыжей, внезапно задрожала. Но вместо того, чтобы просто взять протянутую ладонь, блондинка кончиком пальца легко провела по коже Анны. Рыжая вздрогнула. Эльза заметила это. Глаза блондинки скользили по лицу Анны, следя за реакцией девушки. Палец вновь заскользил по коже, но на этот раз настойчивее. Внезапно рыжая начала нервничать, и она понятия не имела, почему. То, как Эльза смотрела на нее… она дразнится? Крошечная ухмылка украсила лицо Эльзы, так что, возможно, это было правдоподобным ответом… … но то, как блондинка закусила свою губу, говорило об обратном. “Э-Эльза?” Преисполненная такой уверенностью, какой Анна еще не видела, блондинка другой рукой мягко схватила ее руку; палец же продолжал выписывать легкие вензеля на коже, повторяя линии на ладони Анны и щекоча. Все это время Эльза наблюдала за ней. Незнакомое тепло зародилось внутри Анны. Она была почти уверена: ее лицо покраснело из-за того, что в комнате внезапно стало жарко… при этом пальцы Эльзы оставались холодными, и их касания сводили девушку с ума. “Я-я… я не…” Внезапно к ее губам прижался палец, утешая ее. Эльза снова держала ее за руку, переплетя их пальцы. Анна обнаружила, что ее собственные глаза были уперты в пол – она просто была не в силах выдержать того кошачьего удовлетворения, что читалось в голубых глазах. Повернувшись за своей тетрадью, блондинка открыла ее и протянула Анне. В один миг та очухалась и хмыкнула. “Ой! Это похоже на него!” В последний визит Анна показала Эльзе фотографию Свена – оленя, с которым постоянно возился Кристофф. Изучив ее всего минуту или две и вернув рыжей телефон, блондинка кивнула так, как будто собиралась на войну. И вот, спустя неделю, война закончилась, а Свен увековечился на бумаге. Эльза выпустила руку Анны, чтобы аккуратно вырвать страницу из скетчбука, сложить вчетверо и передать ее девушке. Анна с благодарностью взяла его и убрала в сумочку именно тогда, когда Эльза вновь взяла ее за руку. Она улыбнулась тому, как очаровательно улыбается сама блондинка, глядя на их переплетенные пальцы: уверенная девушка вновь заменила ту стесняшку, к которой она привыкла. Однако умиротворенность рассыпалась в тот момент, когда ворвался дежурный. Сила, с которой он открыл дверь, заставила ту громко отскочить от стены, и обе девушки подняли глаза. Мистер Окен, тихо сидевший за своим столом, немедленно встал. Ворвавшийся санитар дышал с надрывом и выглядел испуганно. “Мистер Окен, – прохрипел он между вдохами, – быстрее, сэр!” То, что он сказал дальше, заставило Анну застыть. “Там Ханс!” Примечание от автора ... я уже чувствую, что вы начнете здесь меня ненавидеть. ... жаль, что мне не жаль. Ваша Cel