Семья по-олимпийски 2

Морис старался держаться ближе к Алине, так как понял, что Косторная настроена очень решительно послать его нахер. Алина, вообще-то тоже, но ее воспитанницы Алиса и Настя тоже были здесь, да смотрели на них так подозрительно, мол, вот он — хореограф готовенький, чего не берете. — Он халтурщик, — напомнила Алена, указывая на Мориса.— Настаиваю! Вспомни, как он свои программы катал! — Ну, Глейх тоже не ас в мужском — зрелом был! — и так возмущенно еще. — И что из этого вышло?! — напомнила всем Алена. Тут уже Загитова не выдержала. Ее мужа практически оскорбляли! Да еще и кто! Та, кому он такие крутые проги ставил на Олимпийские игры. Злая Алина Мориса тоже не очень-то жаловала, но вот Анастасия и Алиса так смотрели на нее, мол смотри, жертва новенький хореограф стоит, почему бы и нет? — Ладно… — осторожно начала она, все же последнее слово было за ней и Алена очень была недовольная этим фактом. Она руки на груди скрестила, да скуксилась. — Мы берем тебя, Морис. Он к Алине обниматься — она подальше от него отскакивает. — Я знал! Мы такие проги нарубим, партнер! — воскликнул он. — Вот рубить ничего не стоит! — заявила Алина. — Да и взяли мы тебя пока только на испытательный срок, а там посмотрим. Сумеешь показать результат уже через пару дней — возможно и останешься. И Морис ее уже не слушал, во всю улыбался Губановой, видимо у всех молодых хореографов есть такая фишка — муз выбирать. Алиса скромненько в уголочке стояла. Тем времнем Алина продолжила вести тренировку. Мориса к компьютеру отправила, Алену-- работать над скольжением с Алисой, а сама в сторонку отвела Настю, которой показала новое вращение. Девушка все на лету схватывала и Алине это нравилось! Но она чувствовала вину за то, что набрала себе довольно опытных спортсменок. Легко тренировать уже почти готовых чемпионок. Но все же надо с чего-то начинать. Перед тем, как пойти в раздевалку, Алина переговорила с костюмершей, которая вот-вот должна была на днях прийти в их тренерский штаб и снять с девчонок мерки. А когда на телефон пришло уведомление, Алина едва сознание не потеряла от умиления. В посте, где Даня отметил ее, Алина нашла милую себя — ту самую, где она в свадебном платье так неловко к нему прижимается и в щеку целует. Для фото. Ничего более. В тот день она мечтала Даню уничтожить, ведь их заставили. А дальше в карусели их годовщина — вторая свадьба. Такая настоящая и приятная для Алины. Девушку эти воспоминания растрогали.

daniil_gleikhengauz: моя любимая @azagitova куда я без тебя! Мое лекарство от любой болезни. Комментарии Алина открывала с опасением… «Они такие милые!» «На первом фото кажется, будто Алину стошнит. И я ее понимаю — целовать Глейха наверное отвратно» «Уберите комментатора выше!» «А я ДГ не понимаю. Как можно такой девушке отказать? Она же чудо! Он мог и помочь ей с прогами!» «Ему что, теперь вечно под ее дудку плясать? К тому же инсайдер говорит, что у нее уже есть хореограф» «И кто это? Авер что ли? Ну, это было ожидаемо» «Нет, это Морис» «ЧТО» «Куда орать? : D» «Серьезно, не знаю насколько это правда, но вроде он изъявил желание поработать с Загитовой» «Это трэш, еще одна ошибка херографии» «Боль. Уносите»

Отработав, Алина вернулась домой. Заходила она очень осторожно, чтобы не нарваться на разъяренную Людмилу Борисовну, которая уже отослала Алине двадцать и две смс-ки типа «ты почему моего сына бросила в таком состоянии». Алина-то не бросила. Она его накормила, напоила, лекарства дала и поцеловала, прежде чем утром умотать на работу. Но свекровь все равно была недовольна тем, что ее бедный Даня лежит с температурой. И все же Алину застали прям у порога. Девушка вежливо так улыбнулась свекрови. — Рада вас видеть, Людмила Борисовна. — Она стянула с себя ветровку, на гвоздик ее повестила, и занялась обувью. — И я тебя, Алиночка! Ты купила то, что я просила? Алина купила. Лекарственные травы она протянула Людмиле, а та упорхнула на кухню. Воспользовавшись этим шансом, Алина рванула в комнату, где опустилась перед спящим Даней. Она расцеловала его в щеки и лоб. Со всеми своими недостатками, Людмила Борисовна была прекрасным лекарем, у Дани спал жар, и он больше не сопел так сильно, видимо и с его насморком женщина что-то сделала. — Даня… — Даня так и не проснулся. Он обнимал подушку, как всегда делал, когда Алины рядом не было. Больше всего на свете девушке хотелось забраться к нему, прижаться и тоже уснуть. Но она должна была покормить животных, выгулять их и еще немного поработать. А Даня проснулся, как только Алина комнату покинула. Он головой помотал, да почувствовал, что ему уже легче. Наверное, мама поработала над его простудой, а это уже очень хорошо. Он присел, стараясь не делать резких движений. «Алина, вернись!» — хотелось ему крикнуть. Он до окна добрался и смотрел на то, как бедная, его хрупкая Алина старается удержать Акита-ину и Немецкую овчарку. Это было само по себе сложно, так там еще и дождь лил такой, что девушку, похоже, даже плащ не спасал. Даня выполз из комнаты. — Ты куда, сынок? Сынок на маму посмотрел мрачно, чтобы она поняла, что не стоит его стопорить. Даня не собирался бросать Алину одну в такую погоду. Он натянул сапоги и надел дождевик, а затем добрался до улицы, где и окликнул Алину. Первой бросилась к нему Масару, потом Волкодам, и конечно, Алине ничего не оставалось делать, как броситься вслед за собаками. Впрочем, они ее тащили. — Ты зачем вышел?! У тебя и так температура и… И он отобрал у Алины эту ношу в виде двух собак. Притянул ее к себе, и в лоб так нежно поцеловал. Убедившись, что на улице нет ни кошек, ни соседей (какой идиот в такой ливень на улицу высунется) Даня собак с поводков спустил и теперь девушка свободно могла к нему прижаться. Она к нему целоваться — он ни в какую, хотя очень хотел. И все же Алина его чмокнула в губы. Она была убеждена, что у нее имунитет! — Завтра лежать вместе в кровати будем, а мама нас лекарствами отпаивать будет, — заявил Даня. — Ну нет. Мне лежать в постели нельзя. У меня новый хореограф в группе! И ревность такая на Данином лице. Алине она даже понравилась, но потом, когда она так тихо прошептала: «Это Морис», Даня улыбнулся и попросил повторить, мол, не услышал. — Что? — Морис. Морис Квителашвили хореограф моей группы. И смех, такой дикий смех! Дане оставалось упасть на пол и кататься по нему, держась за живот! Алина его по плечу стукнула. — Он нормальный! Он сможет. Над тобой тоже весь мир ухохатывался, когда ты пришел в группу Тутберидзе! И Даня замолчал. Этого хватило, чтобы его пыл немного остудить. И потом Алина-таки его в подъезд затащила, поцеловала сначала так нежно и осторожно, а потом… впрочем, Даня был прав. На следующее утро Людмиле Борисовне предстояло готовить двойную порцию целебного отвара.