Aviation

      Разноцветные гирлянды отражались в бокалах искристого шампанского. Оживленные разговоры и звонкий смех заглушали порой тихо играющую музыку на фоне. В небольшом кафе, снятом ими на вечер, собрались только самые близкие друзья. Раздался требовательный стук чайной ложечки о хрусталь, призывая к молчанию. Наступило время поздравлений. Виновницу торжества, пропуская мимо ушей ее вежливые отказы, выводят в центр зала, и ей, смущенно улыбающейся, приходится выслушивать тост за тостом, получать подарок за подарком. Сегодня, в свой День рождения, она выглядит по-настоящему счастливой.       Цзянь Лань не была похожа на других. Хотя в ее внешности не было ничего броского, даже одной встречи хватит, чтобы ее образ остался в сердце человека на всю жизнь. Возможно, дело было в ее черных больших глазах, которыми она, казалось, заглядывала сразу в душу, размышлял Му Цин, сидя за самым дальним столиком.       Легкое платье-сарафан, ровно под цвет ее пухлых вишневых губ, струилось и переливалось в свете множества огней. Да и она сама, хрупкая, изящная, ступала точно парила, подходя к очередному гостю и даря ему свои объятия. Вьющиеся прядки волос выбивались из прически, и тогда, оттененная этим иссиня-черным цветом, ее матовая кожа казалась еще светлее. Тонкими пальцами она поправляла их за ухо, принимала очередное поздравление, бросала короткий взгляд на человека, стоящего неподалеку, и тогда улыбка расцветала на ее губах, а щек касался скромный румянец. Человек этот затем, не удержавшись, подходил к ней ближе и прижимался шершавыми губами к нежной коже, целуя, целуя, целуя. Цзянь Лань со смехом сердилась, тыкала Фэн Синя локтем и выворачивалась, чтобы подойти к родителям. Ему ничего не оставалось делать, как догнать ее, обнять сзади, уткнуться носом в густые волосы и вдыхать их фруктовый аромат. А после наклониться к уху и шептать что-то, что никто бы не слышал.       «Я люблю тебя», отзывалось тяжелым эхом в груди Му Цина.       Когда гости уже уселись и торопливо принялись накладывать еду по тарелкам, Фэн Синь вышел в центр и вновь постучал по бокалу, привлекая всеобщее внимание. В обнимку с ним стояла Цзянь Лань. Они хотели сделать объявление: поделится радостной новостью. Вскоре, у них будет ребенок. Под аккомпанемент всеобщих восклицаний влюбленные поцеловались. Му Цин, не переставая хлопать со всеми, подозвал к себе официанта. Ему вдруг захотелось выпить чего-то покрепче.       Время шло, а праздник разгорался только сильнее. Наевшись и наболтавшись некоторые гости двигались на импровизированный танцпол, просили сделать песню чуть громче и начинали танцевать, и тогда уже остальные, подняв свои головы, присоединялись к ним. И чем больше людей появлялось, тем смелее и раскрепощеннее становились движения. Устав, кто-то возвращался назад за стол, кто-то выходил на террасу выкурить сигаретку другую или просто полюбоваться ночным небом.       Цзянь Лань закружилась в танце. Пышная юбка развевалась, напоминая бутон распустившейся розы, она вращалась, переступая с ноги на ногу, а затем, немного потеряв равновесие, прижималась к Фэн Синю. Дыхание слегка сбивалось, лицо порозовело. Они танцевали под хиты аббы и бонни м, смеялись сами с себя, качались лодочкой, кружились в вальсе, пытались изобразить криминальное чтиво, или хотя бы бугги-вугги. Му Цин сам бы хотел улыбнуться веселью этой парочки, но уголки его губ неуклонно падали вниз. Фэн Синь прижимал ее к себе, обхватив ладонью худую талию, поднимал лицо за подбородок, заглядывал в глаза. Черная рубашка натягивалась на плечах и груди, сковывая движения, он неумело припустил галстук, затем и вовсе выкинул его прочь. Му Цин хмыкнул – Фэн Синь не любит галстуки. Он видит, как вспотело чужое лицо, и крупные капли пота, скатываясь по вискам, намочили волосы. Жарко. Фэн Синь, весь раскрасневшийся, расстегивает несколько пуговиц, даже не думая замедлять темп, рубашка расходится, обнажая ключицы, Му Цин переводит взгляд.       Музыка сменяется на медленную. Большинство расходится, и в середине зала остаются только двое. Обнявшись, они неспешно шагают по кругу, смотря друг на друга. Глаза Фэн Синя теплые. И в каждом движении их, в каждом потайном смысле взглядов можно прочитать нескончаемую заботу и любовь. Он никогда бы не посмотрел на Му Цина так. Они все шагают и шагают, стоя на месте, лишь медленно поворачиваясь. Вот уже Цзянь Лань спиной, Фэн Синь лицом к залу. Его глаза отрываются от нее, чтобы обратиться в дальний угол. На какую-то долю секунду Му Цин встречается с ним, сердце пропускает удар. Му Цин отворачивается, и осушает очередной бокал.