Маленькая жизнь

-Гвен? Девушка обернулась, и не скрывая удивления уставилась на того, кто ее позвал. -Люк? Что ты тут делаешь? Почему ты не в школе? Кевин только что уехал в сторону Бена, а она не успела и трех шагов ступить из дома, как встретила его. Удивление быстро переросло в недоумение, а затем в пока неокрепшее секундное сомнение. Ведь что-то здесь нечисто. Неужели он за ней следил? Люк знал, что выглядит ужасно. Всю ночь он не спал и провел под открытым небом. Всю ночь он заглядывал в темное окно ее спальни, в котором не происходило абсолютно ничего. Это не могло не радовать Люка, которому было поистине мерзко представлять, как этот абориген Кевин касается такой, как Гвен, своими грубыми руками. Утром началась какая-то суета. Зачем-то девушка перевернула весь дом в поисках чего-то неизвестного Люку. Затем проснулся Левин и суета прекратилось, дом замолк, а голоса и силуэты в окнах переместились на первый этаж и теперь обитали в области кухни. Люк понял, что они скоро выйдут. Он молился, чтобы они пошли в разные стороны. И кажется, его молитвы были услышаны. Первая мысль Люка — сказать, что он переживал за Эмили. Однако Джонсон быстро понял, что это неверный ход. Сейчас Гвен ему доверяет, но совсем не потому, что ее интуиция молчит. Джонсон знал, что она в это не поверит, ведь даже ее парень и брат не особо переживали за ее бесследно пропавшую подругу. Они принимали участие в поисках и старались быть рядом, но волновались отнюдь не об Эмили. -Я переживал за тебя. Это была правда. Это был верный ход. Гвен не сводила с него зеленых глаз. -Я знаю про Эмили, — начал он, тут же добавив, — вся школа знает. Ты мой единственный друг и у тебя сейчас проблемы. Она начала смягчаться. Ей сейчас не до него, все мысли об этой дуре Эмили. Ей не хочется его ни в чем подозревать, и она терпеливо ждет и даже будто просит, чтобы он успокоил ее подозрения. Люк знал, что Гвен готова ему поверить, если он подберет правильные слова. Если же нет, то она начнет что-то подозревать. Она даже сама не поймет, что именно, но начнет копать, а она достаточно умна и находчива, чтобы докопаться до того, что она хочет узнать. Поэтому Люк должен быть умнее. -Ночью я решил поискать Эмили, но все бесполезно. Потом я пришел к тебе утром, чтобы поддержать, но увидел Кевина, — произнося его имя, Люк слегка поморщился, но так чтобы она заметила, — в общем, я решил подождать пока он уйдет. И прости за вчерашнюю сцену в библиотеке. Я перегнул палку. Такого больше не повторится. Гвен приняла извинения. На фоне пропажи Эмили та ссора в библиотеке казалась ей чем-то совсем не стоящим внимания. Тем более с Кевином она уже помирилась. -Я хочу помочь, — сказал Люк. Гвен смягчилась окончательно. Он сумел усыпить все ее подозрения, которые она с радостью откинула прочь. -Я иду в дом Эмили, — сказала девушка. -Зачем? -Ты же знаешь, что я обладаю сверхсилами. Я могу найти Эмили по следам ее ауры. Мне нужна лишь ее вещь. Внешне лицо Люка осталось непроницаемым. Внутри же него вулканом вскипала злость. И как эта дура Эмили умудряется доставлять ему кучу проблем, даже когда ее нет рядом? Люк пожалел, что не придушил ее. -Это отличная идея, — приободряюще ответил Люк. Гвен слегка улыбнулась, но улыбка получилось какой-то вымученной. Если Гвен найдет Эмили, то Эмили обязательно ей все расскажет. Даже если у нее хватит инстинкта самосохранения (или мозгов, в чем Люк сомневался), чтобы не выложить все сразу, то Теннисон почувствует подвох и надавит на подругу, а та всего лишь глупая слабачка, которая вряд ли сможет придумать что-то убедительное. Люк это понимал. «Я должен быть рядом, когда Гвен её найдет», — решил Люк. -А где Кевин? Гвен слегка напряглась, но не стала придавать его вопросу большое значение, объясняя это для себя как простое любопытство. -Он с моим братом. У них дела. «Какой же он придурок. Я бы никогда не оставил тебя ради твоего братца. Я бы не потратил на него ни секунды своего времени. Даже придумал бы, как сделать так, чтобы он был как можно дальше от нас». Люк прекрасно понимал, что если на горизонте появится Кевин, Джонсона попросят уйти, чтобы не провоцировать конфликт. Кроме того, Левин настроен копать под Люка и обязательно что-то заметит, в то время как Гвен склонна ему доверять, ведь ей нужна его поддержка. -В таком случае я пойду с тобой. Не брошу же я тебя в такую минуту. Девушка с сомнением посмотрела на него. -Ты уверен? Люк кивнул. Гвен благодарно улыбнулась. Всю дорогу до дома Эмили он боролся с желанием взять ее за руку. *** До дома Эмили идти было недалеко. Ее родители выглядели уставшими, на Люка смотрели с подозрением, будто бы о чем-то догадывались. Люк был приветлив и деликатен, это их немного успокоило. Теннисон соврала, что они все втроем делали школьный проект и им очень нужны записи, которые остались у Эмили. Люк с удивлением отметил, что она хорошо врет. Гвен достаточно быстро выбрала нужную ей вещь — ту самую расческу, которой Эмили расчесывала свои скучные светлые волосы. Люк нехотя бросил взгляд через окно спальни Эмили к тем самым зарослям, из которых он следил за ее скучной жизнью, как раз перед тем, как она «неожиданно» исчезла. Расческа зависла в воздухе, окутываемая розовым свечением. Глаза девушки излучали похожее свечение, в длинных пальцах руки чувствовалось напряжение, голова чуть запрокинулась, волосы, краешек юбки и даже складки на вороте блузки немного приподнялись, будто вокруг девушки нарушилась гравитация. Люк смотрел заворожено. В его пристальном взгляде смешались желание пресмыкаться и желание обладать. Неожиданно ее глаза широко распахнулись, а расческа с глухим стуком упала на пол. -Она в Колумбусе, — взволновано произнесла Гвен. На звук упавшей расчески прибежали родители Эмили. Извинившись, предварительно спрятав расческу себе в сумку, и схватив первую попавшуюся тетрадь со стола, Гвен сказала, что они уже уходят. *** -Ты же говорила у него какие-то дела с Беном. Гвен с сомнением посмотрела на Люка. В руке она держала телефон, большой палец замер над именем «Кевин». -Нам нужна машина. Мы не дойдем до Колумбуса пешком, а на автобусе слишком долго, — упрямо сказала она. При упоминании Колумбуса Люк поморщился. Неужели эта дура не могла залечь на дно где-нибудь подальше. -Я могу взять машину отца, он все равно на ней не ездит. Только нужно зайти ко мне домой, тут недалеко. Немного задумавшись, она положила руку ему на плечо. Ей не хотелось лишать брата компании лучшего друга. Не сейчас, когда он оказался в аналогичной ситуации. -Спасибо. Ее голос был уступчиво-мягким и Люк не удержался и сделал то, что он не делал почти никогда. Люк улыбнулся. *** Одноэтажный серый покосившийся дом, больше похожий на серую коробку, недоброжелательно глядел на всех прохожих. Особенно на тех, кто пытался в него войти. На секунду Люк Джонсон задумался стоит ли вести ее в этот старый дом, полный пыли, окурков, пустых бутылок, плесени и бесполезного барахла. Окутанный запахом сырости и спирта, скрывающий под своей крышей людей, потерявших надежду на лучшее и хранящих внутри себя больше злости, обид и боли, чем они могли в себя вместить. Люк невольно вспомнил свою мать. Она была достойна лучшего, чем они с отцом и их жизнь. Потеряв над собой контроль, Люк неосознанно взял Гвен за руку и повел в свой дом, будто так было безопаснее. Гвен не стала сопротивляться. Она впервые видела Люка таким взволнованным. Всегда державший все под контролем Люк Джонсон начал открываться для нее с другой стороны. Девушка не знала, почему он так поменялся в лице и почему он замер на пороге собственного дома, будто боясь туда войти. Она лишь наблюдала, инстинктивно следуя за ним. Войдя в дом, Люк немного пришел в себя и отпустил руку Гвен. Не увидев в ней протеста, испуга или смущения, он не стал никак это объяснять. Увидев в ней понимание, он почувствовал облегчение. Парень запустил руку в ящик комода, стоявший в коридоре, долго рывшись там, он процедил сквозь зубы: -Черт! Гвен вопросительно глянула на него, догадываясь, что ключей от машины на месте не оказалось. -Отец спьяну оставил их где-то, — объяснил Люк, — надеюсь, они хотя бы в доме. -Может поищем? Люк замер, представляя, как ее мягкие руки перебирают их грязные, пропитанные запахом табака и, возможно, блевотиной его отца, вещи. В голову снова лезли мысли о маме, о том как она до последнего пыталась сделать их жизнь чуточку лучше, убирая то, что на следующий день становилось грязным, оттирая то, что оттереть было невозможно, и улыбаясь там, где не оставалось ничего кроме слез и безысходности. -Я сам, — ответил Люк, не глядя на Гвен. Затем он развернулся и направился в гостиную. Гвен проводила его обеспокоенным взглядом. Он был сам не свой, таким она видела его впервые. -Где ключи от машины, старый ты ублюдок? — донесся голос Люка из гостиной. Гвен вздрогнула от неожиданной грубости и злости, исходивших от всегда тактичного и спокойного Люка. -Ты как с отцом разговариваешь? — послышался сонный хриплый голос. Голос звучал озадаченно-возмущенно, а слова у него склеивались в одно предложение с большим трудом. -Где ключи? — вновь прошипел Люк. -Ничего я тебе не скажу, сукин ты сын, — упрямо и даже как-то обиженно ответил голос, — для начала научись разговаривать с отцом. Короткая пауза. Возможно, Люк вспомнил, что они не одни. -Пошел ты! Сам найду. -Удачи! Голос засмеялся, но смех быстро перешел в пугающей силы кашель. Гвен стало неловко, в голове промелькнула мысль — уйти. Девушка успела взглядом выцепить нескольких тараканов, сердце забилось чаще от мысли, что здесь могут быть и пауки. На стенах расплывались непонятые выцветшие пятна, обои отклеивались, мебель была очень старой, покрытая пылью и грязью, она недовольно скрипела, когда кому-то приходило в голову ей пользоваться. Девушка бы никогда не подумала, что Люк живет в таком месте, как это. Неожиданно взгляд Гвен привлекла цепочка жуков, извивающаяся и уходящая за угол — неизвестно куда. Жуки были нарисованы, каждый отличался друг от друга. Рисунок явно принадлежал ребенку. Она сразу представила маленького Люка, который высунув кончик языка от напряжения, вставая на цыпочки, рисовал жука за жуком, пока родители не застукали его за этим занятием. Дотронувшись до одного из них пальцем, будто желая убедиться, что он действительно нарисован, Гвен заворожено последовала за ними за угол — неизвестно куда. Гвен сама не заметила, как вышла в гостиную. Тяжелые пыльные шторы были плотно задвинуты, однако несколько солнечных лучей все-таки пронзали комнату через проеденные уже настоящими жуками и, по-видимому, молью, дырки. По середине комнаты стоял большой диван, где-то потерявший больше половины своих подушек. Напротив дивана на полу стоял телевизор, перед диваном стоял маленький столик. Столик был хоть и грязным, но неожиданно красивым — кованные тонкие черные ножки, закручивались к низу, будто мягкие локоны, а сверху крепко держали стеклянную столешницу, хоть и заляпанную, но без единой трещинки. Кроме пепельницы и пустых бутылок на столе стояла фотография. -А ты что за нимфа? — прозвучал хриплый голос с дивана. Гвен вздрогнула. В полумраке комнаты она не заметила мужчину, лежавшего на диване. -Извините, мистер Джонсон, — проговорила она, — я пришла с Люком. Мужчина сел, каждое его движение, сопровождалось звоном бутылок, раскиданных по дивану и по полу. Отец Люка был неестественно худым и очень низким. По пояс голый в заляпанных штанах и с лысиной на голове, он улыбался во все свои желтые зубы. Он был очень пьян. Гвен стало неловко. -Я пойду. Извините, что потревожила… -Стояяяять — протянул он, — мой сын впервые привел свою девушку. -Я не его… -Цыц! — беззлобно промямлил отец Люка, — садись, не стесняйся. Я тебя чему-нибудь угощу. Решив, что уйти будет невежливо, Гвен двинулась по направлению к дивану. Пол был ужасно липким, а диван при близком рассмотрении жутко сальным. Присев на краешек, Гвен вновь невольно бросила взгляд на тот самый столик, а точнее на фотографию на столе. -Люк впервые сюда кого-то приводит, — бормотал мужчина, — я Фрэнк, кстати. Этот засранец наверняка меня не представил. Сукин сын, хоть бы предупредил, я бы срач убрал. -Гвендолин Теннисон, — представилась девушка, по привычке протягивая руку. Фрэнк старательно вытер руки об штаны прежде, чем крепко сжать руку девушки. -Так ты че, сестра того самого пацана с волшебными часами, которого постоянно по телеку крутят? — усмехнувшись, спросил он. -Двоюродная, — вежливо улыбнувшись, ответила Гвен, но под сверлящим взглядом добавила, — да, я его сестра. Фрэнк довольно присвистнул, при этом неприятно оглядев Гвен с головы до ног. -Ну и девку себе отхапал, — протянул он, — весь в меня. На этот раз его взгляд невольно скользнул по фотографии на столе. Необъяснимо чистая среди окурков и непонятных плевков она изображала семью из трех человек — мужчины, женщины и ребенка. Мужчина, изображенный на фотографии, был небольшого роста, на его лице сияла улыбка. У него были спокойные карие глаза и каштановые лохматые волосы, в точности как сейчас у Люка. Грубые черты лица выдавали в нем Френка — лысого мужчину с уставшими мутными глазами, сидевшего перед ней. -Это Вы? — спросила девушка. Фрэнк неожиданно аккуратно и нежно взял фотографию в руки, вглядываясь в свое же лицо. -А что, непохож? — рассмеялся он, но тут же сделался задумчивым, — да, это я. А этот мелкий засранец - Люк. Он показал на мальчика, которого родители обнимали с двух сторон. В нем было достаточно просто узнать Люка, оттого было непривычно видеть его улыбающимся во все молочные зубы, которые у него тогда были. Мальчик был копией матери. -А это Ваша супруга? — Гвен указала пальцем на женщину. -Шарлотта, — проговорил мужчина, — ее звали Шарлотта. Женщина была высокой и стройной, становилось понятно, почему Люк настолько выше своего отца. Ее лицо излучало доброту и спокойствие, светлые, слегка рыжеватые волосы убраны в хвост, а каре-зеленые глаза были прикованы к сыну. Единственное, что смутило Гвен — неестественно белый, будто прозрачный цвет кожи женщины. Фрэнк сделался совсем серьезным. В глазах отразилась боль, он смотрел на женщину как-то странно, будто не видел ее много лет, будто не замечал, что ее фото стоит прямо перед ним среди окурков и грязи. Запустив руку за диван, Фрэнк достал оттуда маленькую бутылочку с оранжевой жидкостью на дне. Осушив ее одним глотком, он нетерпеливо ожидал, когда же, стекающие со дна бутылки капли, наконец попадут ему в рот. В этот момент вошел Люк. -Какого хрена ты делаешь? — его кулаки сжались, — где ключи? Увидев Гвен, он недоуменно замер. Будто не ожидал ее тут увидеть, будто думал, что она уже давно сбежала. Ну или тактично удалилась и ждет его на улице. -Мистер Джонсон, — начала Гвен, тут же исправившись, — точнее Фрэнк…мы с Люком хотели прокатиться на машине. Голос девушки звучал мягко. Люк прислушивался, ожидая распознать в нем страх или отвращение, но не услышал ни того, ни другого. Фрэнк рассмеялся и смех его снова перешел в кашель. -Что ж ты сразу не сказал, — заговорчески начал он, глядя на сына, — иди поищи в своей комнате на шкафу. И подружку свою прихвати. Люк внимательно смотрел на отца. -Я там уже смотрел. -Плохо смотрел, — весело улыбнулся Френк, — посмотри еще. С недоверием глядя на отца, Люк протянул Гвен руку, чтобы помочь ей встать. Комната Люка была чем-то похожа на комнату Гвен, только вперемешку с книгами валялись комиксы и диски с играми. Это было самое чистое и более ли менее светлое место в доме. Люк сразу направился к шкафу и, ощупав рукой самый верх, злобно отдернул руку. -Так и знал, что там ничего нет. Этот урод надо мной издевается! Люк направился обратно в гостиную, но дорогу ему преградила Гвен, упираясь руками в его широкую грудь. -Он знает, где лежат ключи. Когда мы выйдем, он отдаст их. Дай ему время. Люк недоуменно посмотрел на нее. -С чего ты так решила? -Он решил, что мы вместе, — начала Гвен слегка отводя взгляд, — он хотел, чтобы мы уединились. Когда мы выйдем, он отдаст ключи. Просто подожди немного. Они стояли друг на против друга. -Я думал, моя жизнь…дом, отец…думал тебя это все оттолкнет. -Это не так, — мягко улыбнулась Гвен, — я уверена, твой отец очень хороший человек. -А я в этом не уверен, — ответил Люк, ухмыльнувшись, — но спасибо. Ее ладони все еще оставались на его груди, будто она продолжала удерживать его в этой комнате. Когда Люк почувствовал, что она вот-вот их опустит, он накрыл ее ладони своими. -Люк? Его дыхание участилось. -Что случилось с твоей матерью? Это не то, что он ожидал услышать. Он никогда никому про нее не рассказывал, ведь едва ли хоть кто-то его поймет. Но если она хочет знать, он ей расскажет. Он сделает все, что она захочет. -Она умерла, — произнес он, сжимая сильнее ее ладони, — врачи так и не поняли, чем именно она болела. Люк выпустил ее руки, понимая, что сжимает их слишком сильно, что ей наверняка больно, просто она никогда об этом не скажет. -Мне жаль, — произнесла Гвен. Люк попытался отвернуть голову, но она удержала его лицо в своих ладонях. Слишком маленьких, чтобы и правда удержать его. Пришлось поддаться и смотреть в ее зеленые глаза. Слишком мягкие. Слишком заботливые. До боли кого-то напоминающие. Она угасла слишком быстро. Отец Люка, понимая, что не сможет оплатить жене необходимое лечение, начал пить. Шарлотта Джонсон умерла в муках. Люк понял это только повзрослев, ведь она скрывала свою боль ото всех. Но бессилие и разочарование, с которыми она смотрела на пьяного Фрэнка, Люк забыть не мог. Всю свою жизнь он злился на отца. Он подвел их, он даже не стал бороться. Он слабак. Люк его ненавидит. Люк бьет кулаками его неуклюжее пьяное тело и ему становится немного легче, но совсем ненадолго. Люк не мог оторвать взгляда от Гвен. Его манили ее губы, такие близкие и такие теплые. Он подошел ближе и взяв ее подбородок в свою ладонь, слегка прижал большим пальцем ее нижнюю губу. Палец обдало жарким частым дыханием. Другой рукой он обхватил ее за талию, придвинув к себе вплотную. Она не сопротивлялась, взгляд ее был затуманен их близостью, от которой обоих бросало в жар. Люк решил не терять времени. Он нежно, но требовательно впился губами в ее губы, она положила руки ему на плечи и прижалась ближе. Руки парня гуляли по ее телу, прятались в мягких рыжих волосах, скатывались по изгибу тонкой шеи, пальцами пробегали по хрупким плечам, и крепко сжимали тонкую талию. Люк прижал ее спиной к шкафу, будто преграждая путь к отступлению своим широким телом. -Стой…прекрати… Неожиданно отстраняясь, хотя отстраняться было некуда, она настойчиво, но сбивчиво просила его остановиться. Вцепившись руками в шкаф, тяжело дыша, он нависал над ней. Через несколько мгновений Люк отодвинулся и развернувшись направился в сторону окна, запуская ладонь в волосы и давая ей пространство, чтобы уйти. -Извини. Я забылся. Она все еще стояла, прижавшись к шкафу. Девушка выглядела растерянной и напуганной. -Я тоже виновата. Спасибо, что остановился. Люк бросил взгляд в ее сторону, гадая, испугалась ли она, что он не захочет остановиться, или что, если он не остановится, она не захочет сказать ему «нет». -Я бы никогда не причинил тебе вред. Гвен наконец посмотрела Люку в глаза. В ее взгляде больше не было страха, но было что-то другое, чего Люк не понял. Он не знал хорошо это или плохо, поэтому решил, что нужно перевести тему. -Мы можем обсудить это потом. Если захочешь, — начал он, — а сейчас поехали найдем твою Эмили. Упоминание имени подруги заставило Гвен вздрогнуть. Люк приятно отметил, что вытеснить мысли о столь ненавистной ему Эмили из головы Гвен все-таки вполне возможно. -Машина на заднем дворе. Жди меня там. Я заберу ключи у отца. Гвен кивнула. -Не смей его бить, — произнесла она серьезно перед тем, как выйти из комнаты. Люк был удивлен ее проницательностью. «Моя прекрасная защитница слабых и убогих, я буду бить только тех, кого ты прикажешь, а остальных и пальцем не трону. Только скажи «Фас», — проговорил про себя Люк, довольно улыбаясь. После того, что между ними произошло, она все еще с ним разговаривала. Это был хороший знак. -Я его не трону. Только заберу ключи. Гвен кивнула и вышла из комнаты. Он услышал, как она попрощалась с отцом, который извергал из себя недвусмысленные намеки по поводу того, чем они с Люком занимались на едине. Но его леди выдержала все нападки и, попрощавшись, вышла во внутренний двор, где стояла их с отцом машина. Люк вернулся в гостиную. Отец ждал его, развалившись на диване, и глупо улыбаясь. На худощавом пальце он крутил ключи от машины. -Красивая девка. На твою мать похожа. Смотри не испогань все. Люк сделал глубокий вдох, старясь сосредоточиться на том, что Гвен слишком близко и обязательно услышит кряхтение отца, если он решит придушить его прямо сейчас. -Отдай ключи и больше не смей их прятать. -А ты не смей больше прятать мое бухло, — проскрипел отец, кидая ключи Люку. Люк поймал их на лету, после чего развернулся и пошел в сторону машины. -А спасибо? — взревел отец, — поганец неблагодарный! Люк хлопнул дверью.