Рейчел проснулась от того, что почувствовала тепло и мягкость. Она открыла глаза и увидела камин, в котором ярко искрился огонь. Чуть приподнявшись, она поняла, что лежала на кровати и была укрыта большим пледом. Осмотревшись, она поняла, что находится в каком-то доме. Мягкая постель, камин, большое окно. Встав с кровати, девушка подошла к нему и подставила ладошки к огню.
Она только сейчас поняла, что была одета в толстовку, которую у себя в гардеробе Рей никогда не видела. Она была тёмной, но не особо напоминала чёрный, и в некоторых местах виднелись багровые пятна. От неё исходил аромат металла и чего-то ещё, что было весьма трудно определить лишь по запаху.
(
Что произошло? Я не помню, чтобы переодевалась…)
Девушка решила не осматриваться, а остаться здесь, чтобы не беспокоить кого-нибудь. В окно не было видно ничего, только темнота. Значит, она проснулась ночью.
Она любила ночи, это тёмное время. Любила темноту. Никто не видит, как ты плачешь, как ты заклеиваешь раны пластырями, как ты не спишь по ночам и сидишь в интернете, чтобы скоротать время. Всем всегда было и будет
плевать.
В её голове возникла картина. Не очень приятная. Где-то девушка это уже видела… Боль, синяки, удар, ещё удар… Дыхание, чьё-то сбитое дыхание…
(
Я не помню)
Возможно это прошлое. Ей рассказывали, что её родители не самые лучшие люди…
Незаметно для себя, она чуть-чуть отошла от камина, так как в комнате и так было очень жарко.
—Ты очухалась наконец-то? —повернула голову и увидела высокого, полностью перебинтованного, парня. Его голос был похож на тот, который был рядом с ней вчера.
—Прости, если я помешала. Наверное, я доставила проблем, —её спокойный голос был уж слишком странным. Он никогда не слышал, чтобы кто-то говорил именно так.
—Не думаю, что ты можешь оставаться здесь. Проваливай хоть сейчас — я не задерживаю, —грубость слегка удивила её, но девушка поняла, что и так не должна была здесь находится.
—Просто так получилось, что мне пришлось уйти из дома, но… он даже моим не был, —она остановилась, обдумывая, свои слова, —мой доктор сотворил кое что плохое, и я ушла. Он приютил меня после выписки из больницы, и до этого момента я жила у него. Я не могу быть полностью уверена, но как утверждали некоторые люди, я ударилась головой и потеряла память, и могу не помнить чего-то, —Рей опустила взгляд и обняла саму себя. Не очень хотелось вспоминать тот день.
—Не нужно строить из себя жалкую овечку, получается не очень, — его голос был грубоват, и, как казалось, он говорил будто с тяжестью.
—Я обещала объяснить всё, —Гарднер повернулась к нему и замерла на пару секунд, рассматривая его лицо.
Кожа в области глаз была тёмной, а сами глаза были разные, один был темный, почти чёрный, а другой был золотисто-карим и напоминал яркое солнце. Гетерохромия — так это называют? Бинты покрывали всё его лицо, и у неё появилось дикое желание содрать их и увидеть его без них.
—Я видела оленя в лесу, ты не знаешь, есть ли в этой местности охотники? —она переводила тему. Хотелось узнать его поближе. Но, как бы не было, она всё ещё была серьёзна. Её голос уже не дрожал, как вчера, а её тело окрепло, девушка уверенно стояла, ни разу не пошатнувшись.
—Тебе какая разница, я же сказал, что ты можешь проваливать, —в своей грубой манере произнёс он. В его голосе читалось явное недовольство. Конечно, кого бы обрадовало появление какой-то непонятной девки, которая до жути спокойна и пытается запудрить мозги своими байками.
—Ах да, прости, —она подошла к кровати, заметив там рюкзак.
—Чья эта одежда?
—Можешь оставить себе, —на этот раз его голос был спокойнее. Он пару раз откашлялся в кулак и посмотрел в окно.
(
Он болеет?)
Теперь ясно, почему его голос был осипшим, почему он говорил с тяжестью. Кашель был сухой, и откашливаться было невозможно.
У неё появилось странное желание. Хочется вылечить его, находится рядом, обнимать каждую секунду. Глаза её блестели, а щеки одарил румянец. В её представлении он был ангелом, нет, богом... В любом случае, тем человеком, который излучал свет.
Тот человек, который намного лучше её
—Значит, это твоя кофта?
—Да твою мать, оставь ты её себе, —она слегка удивилась, но возражать не стала. Здесь ей точно не победить, да и спорить ей не особо хотелось.
Просмотрев рюкзак, девушка поняла, одежды у неё особо не было. Один свитшот и тот укороченный, какие-то джинсы… Переодеваться не было времени, да и смысла в целом, ибо она не хотела портить кому-нибудь настроение одним лишь своим присутствием.
Накинув рюкзак на плечи, она уже направилась к выходу, как сзади послышались приближающиеся шаги.
—Как же невежливо прогонять гостью так быстро, Айзек Фостер, —мужской голос заставил её остановиться и обернуться.
Его глаза были пусты, в них не было ничего, ни счастья, ни горя. Голос звучал как бы с насмешкой, полностью упрекая парня в его негостеприимности. Тёмные волосы походили на оттенок волос этого парня, но между черными прядями мелькали седые волоски. Он был одет в красивые фиолетовые одежды с золотистыми узорами и крестами.
—Как тебя зовут, дитя? —последние слова прозвучали так, будто с издевкой, и Рейчел почувствовала себя крайне неловко. Он ухмыльнулся, хотя это больше походило на улыбку.
—Рейчел. Рейчел Гарднер, —её голос был полон спокойствия и безразличия, однако по дрожащему телу и бегающим синим глазам можно было понять её эмоции. Откуда не возьмись её охватил страх и некая паника.
Лицо этого человека изменилось, а перебинтованный парень кинул на неё весьма удивленный взгляд. Мужчина вышел буквально на пару минут, и вернулся с клочком газеты в руке. Протянув его девушке, он одарил её пристальным взглядом.
—Рейчел Гарднер, —она снова повторила своё имя, затем продолжила, —блондинка с голубыми глазами, на вид пятнадцати-шестнадцати лет, числится пропавшей без вести уже несколько месяцев. Последний раз её видели в больнице XXX, находящейся на улице ХХХ. Затем девушка бесследно пропала, —Гарднер немного прищурилась и посмотрела на клочок бумаги, пытаясь понять написанное дальше, но, в итоге, не разобрала. На него что-то пролили, и читать было невозможно.
Что это значит? Она не жила у доктора, а пропала? Она мысленно продумывала любые варианты событий. У доктора были бумаги, подтверждающие его опекунство. Неужели это было подделкой? Неужели доктор обманывал её? Неужели он был таким?
А как же её родители? Они тоже думают, что она пропала? А искали ли они её вообще?Может, её уже умершей посчитали?
—Ты уверена в этом, юная леди? —голос мужчины звучал крайне недовольно и даже злобно, в какой-то мере, что испугало её. Она смотрела со всей невинностью и удивлением.
Рука его сжалась в кулак. Он одарил её пристальным, недовольным взглядом.
—Я… Простите, но я…—вот сейчас блондинка задолжала. Она звучала неуверенно, её дыхание сбилось, и очень чувствовалось напряжение и пристальные взгляды, в которых явно читалось. Девушка приоткрыла рот, в попытке что-то сказать, но как будто забыла, как говорить. Её тело дрожало, а губы так и остались приоткрытыми на некоторое время. Единственное, что она выдавила из себя, это:
Да
***
—Слышишь ты, мерзавка, на наши отношения с твоим отцом без слёз не взглянешь, —её голос звучал безумно, она схватила девушку за волосы и притащила к себе как можно ближе.
—Хорошо, мам. Я буду плакать, если ты хочешь, только послушай меня…
—Да какая тебе разница?! —один удар — красная щека, другой — ещё ярче. Женщина всхлипывала, но продолжала давать дочери пощёчины.
Вскоре она уселась у комода и громко зарыдала. Её руки закрыли красные от слёз глаза. Она полностью погрязла в боли и печали.
<i>И выхода уже просто нет...
—Мам,—девушка подошла к женщине и, опустившись на колени, прислонила её голову к своей груди. Она обняла её. Улыбка, которая была при этом на её лице, полностью безразлична, полностью равнодушна.
Все мы одиноки. У кого-то есть люди, которые скрашивают их будни. У кого-то их нет. И при этом каждый чувствует себя одиноко. У тебя куча друзей, знакомых, близких, но среди них ты один, у тебя нет никого. У тебя нет того, кого ты смело назовешь другом, без каких-либо сомнений. У тебя нет того, при встрече с которым ты гордо крикнешь: "Любовь моя!". У тебя нет никого, ты совершенно один. И те люди, у кого всё так, и правда
Страдают
Женщина медленно успокоилась и опустила руки на пол. У неё не было сил ни кричать, ни бить её. А тем более зачем? Очень хочется послушать её бредни.
—Ты знаешь, что тебя ненавижу, стерва?.. Ты испортила всю мою жизнь, дрянь,—она говорила это с издёвкой, пытаясь задеть, увидеть её скорченное от боли лицо, когда эта девка отпустит её.
В основном, Рейчел не из тех, кого таким заденешь или вызовешь какие-то эмоции. Она бесчувственная кукла. В чьих бы руках она не была, всего лишь кукла. Однако в этот раз...
В глазах её всё поплыло. Это было странно, что её обидели эти слова только сейчас, что вызвали слёзы они тоже только сейчас. Эти чёртовы прозрачные капли, которые она так часто проливала по ночам.
Девушка поцеловала её в окровавленный затылок из-за недавней ссоры и зарыдала, но так тихо и бесшумно. Женщина округлила глаза, но не оттолкнула её, чтобы увидеть её лицо. Она и так знала, что та плачет.
—Да, мам... Конечно знаю...</i>
***
Девушка упала на пол. Мужчина смотрел на неё загадочно, таинственно, как-то по особенному, но в своей привычной манере.
—Зак, я хотел бы, чтобы она осталась. Может ли эта девушка пожить здесь некоторое время?
Парень цокнул, из его рта вырывались очередные оскорбления, которые получал этот "священник" раз за разом, однако кивнул и удалился из комнаты, что-то пробубнев на последок.
Мужчина улыбнулся. Он снова вспомнил ту женщину, которая была точной копией так называемого Айзека. Она часто ворчала и злилась, но при этом выглядела как милый зверёк. А как только улыбка появлялась на её лице, то он ставил её наравне с Богом. Она точно так же излучала свет и была самым прекрасным в мире человеком, пока не стала взрослее. Вот тогда она стала настоящей стервой.
С этими мыслями он и ушёл. Огонь продолжал гореть и гореть, пока к утру и вовсе не потух.
***
Она очнулась на той же кровати в той же комнате. Было очень холодно. Казалось, что девушка просидела в холодильнике пару часов.
—Ты пришла в себя? Рейчел...—знакомый голос заставил мурашки пробежать по телу. Её глаза расширились от ужаса, голова медленно повернулась к источнику этих слов. На неё продолжал смотреть доктор Дэнни. —Хорошо, что эти люди помогли мне найти тебя. Пойдем домой, Рейчел... Я ведь ещё не закончил...—подошёл к ней, схватил за руку и потащил Гарднер к двери.
(
Нет! Нет, только не сейчас!)
Она ухватилась одной рукой за кровать, пытаясь в это время вытащить другую руку из цепкой хватки мистера Диккенса. Доктор не поддавался, тщательно стараясь притянуть её к себе.
—Доктор, прекратите! Я прошу вас!—она звучала неуверенно и жалко. Её тело дрожало, а ногти раздирали ткань тонкой простыни. —Вы не можете сделать это снова! Мне было очень больно! Отпустите меня!
—Мне плевать, моя дорогая. Твои чудесные глазки будут моими!—его смех пугал, очень пугал. Казалось, он стал походить на монстра. На тёмную тень с длинными когтями и одним глазом, непохожим на обычный. Это был глаз с двумя радужками и зрачками, красный и тёмно-зеленый свет исходил от него.
Он со всей силы потянул её на себя, и девушка оказалась в его руках. "Доктор" сдирал с нее эту толстовку, царапая бледную кожу, заставляя её кричать во весь голос.
Но никто не слышал это, она опять одна...
И опять грязное чувство, которое она испытала вчера. Проникновение, движение и ещё, и ещё раз. Грубость и резкость не давали и шанса почувствовать то блаженство, о котором все постоянно твердят. Но Рей опять замолкла. Опять она почувствовала, что её используют. Опять... Опять... Опять...
—Рейчел, ты же знаешь, что я разозлился?
Пап, что ты делаешь? Зачем ты раздеваешься?!
—От тебя никакой пользы нет, будь послушной девочкой, а то твой папочка тебя накажет...
Нет, прошу, не нужно папа!
—Да дай ты ей уже! Мне не терпится увидеть её лицо при этом
Папа не нужно, я не хочу делать это! Папа, прошу тебя, прекрати!
—Эй, что не так? Невкусно? Малявка, да ты хоть понимаешь что-нибудь? Ай! Что ты творишь?! Идиотка!
Папа, я не могу, там что-то слизкое... Пожалуйста, прекрати это!
Она проснулась.
—Это был... сон...
