Песнь о Виктории. Компас, показывающий путь к любви

      Солнце слепило, стоило лишь глянуть в его сторону, но брюнетке его свет был не страшен. Облачённая во всё чёрное, она взирала на мир из-под больших солнцезащитных очков, а руки небрежно прятала в карманы. Дойдя до неприметного кафе, девушка поспешила открыть дверь, хватаясь за потрёпанную ветрами и ливнями ручку облачённой в гловелетты рукой. В нос тут же ударил приятный аромат кофе и выпечки, что смешался с посетителями, а из подвала, помимо холода и лёгкой сырости, доносился запах крови, пакетики с которой были бережно разложены в потайных холодильниках.       Девушка прошла к барной стойке, поприветствовав колдующего над кофеваркой парня коротким кивком. Она была не в настроении беседовать, ведь совсем недавно освободилась от нудных выговоров и нравоучений Совета Первородных, про себя подмечая причину такой нелюбви к ним Эл и Миадар.       — Эл у себя?       — Подожди в гостиной дворца, — в пол голоса ответил парень, улыбнувшись клиенту и протягивая ему эспрессо, — сегодня День освобождения от страха, она в Её доме.       — Этот день чтят сильнее, чем День надежды, — возмутилась девушка, проходя к подсобным помещениям заведения.       — Сама знаешь почему, — прокричал ей в след парень и вновь принялся за работу.       Да, она знала почему. День надежды ввели лишь из-за уважения к Элхад, но на самом деле этот день, за глаза, называли Днём разделения страха или Рождением нового чудовища, а его смерть чтят как великий праздник, радуясь освобождению и забыв, что это чудовище сдерживало их смерть целых восемьсот лет.       Пройдя по узенькому коридору мимо раздевалки и маленького склада, по пути поприветствовав официантов, девушка подошла к лестнице, ведущей в глубокий подвал, в котором, по официальным данным, находится большое складское помещение. Но на самом деле…       Девушка спустилась по деревянной лестнице и минуя стеллажи с мешками и коробками направилась к не заставленной стене в другом конце помещения, у которой стояли лишь старый шкаф и не менее потрёпанный, на вид почти развалившийся, стол, который просто жалко выбросить ведь места он не занимает. На мгновение остановившись, девушка решила, что сначала откроет шкаф.       Внутри не было ничего, кроме журналов учёта и прочих старых давно ненужных бумаг. Девушка нащупала под одной из полок незаметный выступ и с силой надавила на него. Послышался противный скрежет, и, казалось бы, намертво прикрученный шкаф начал медленно отъезжать от стены, открывая тёмный проход, а температура в помещении начала понижаться.       Первый секрет подвала маленького неприметного кафе «Путь Луны» — большой холодильник, разделённый на три отсека. В одном хранились пакеты с кровью, продаваемые проживающим на территории Гнезда Великого Компаса вампирам, во втором отсеке хранилась пища зомби, в третьем же висели на крюках туши крупных животных, продаваемые оборотням, живущим в городе и не имеющим возможность утолять свои охотничьи инстинкты. Гнездо Великого Компаса было одним из самых уважаемых во всём мире, и другие расы старались не досаждать вампирам, никогда не отказывающим в помощи. Гнездо было одним из самых маленьких — всего сотня с чем-то вампиров, но каждый был очень силён, а Наставником в Гнезде была сама Первородная Элхад.       Девушка взяла один пакетик с полки и, не выходя из холодильника, всадила длинные клыки в противный пластик, позволяя холодной крови растечься по своему горлу.       — Как ты можешь пить холодную кровь? — послышался голос из темноты, и, закрыв холодильник, девушка увидела сдавшего ей вчера дежурство блондина, скривившего лицо при виде холодного пакета.       — Ой, Влад, всё приятнее скрежета Советников, — вдыхая тёплый воздух, ответила девушка, — ты из города? Эл уже вышла?       — Вика… — протянул имя девушки парень, — настроение отвратительное. Почти пятьсот лет, как никак. Не расстраивай её л…       — Это её порадует, — прервала его Виктория, вновь принявшись за еду. Она быстро осушила пакет, демонстративно облизнувшись, что заставило парня скривиться ещё сильнее, — я нашла свою Пару.       — Что?       Девушка не обратила внимание на практически буквально уронившего челюсть на пол парня и направилась к старому столу. Он был стар и некоторые дощечки выпирали. Виктория начала сдвигать их на место в определённом порядке, и дерево под руками приятно завибрировало. Стоило столу прийти в более-менее рабочий вид, он начал опускаться под пол, забирая с собой часть стены. Вскоре показалась длинная каменная лестница, ведущая глубоко под кафе, даже глубже метро и канализации. Именно на этой глубине и было то, что является вторым и главным секретом маленького, неприметного кафе — каменный город, построенный когда-то Дракулой и Элхад, тогда ещё мечтавшими о большой семье.       Сейчас это место пустое, да и заселено никогда не было. В самом центре находилось причудливое здание, именуемое дворцом — это место, где собирались все вампиры Гнезда и где принимали гостей. На некоторых домах висели таблички с именами, всего их было чуть больше пятидесяти, ведь большинство вампиров в Гнезде были с Парами, что раздражало Викторию и напоминало о её прошлом. Солнечный свет сюда не проникал, его заменяло безумное множество факелов, а воздухом город обеспечивали магические шары и амулеты, надеваемые каждым спускающимся по старой лестнице.       Виктория проходила мимо причудливых домиков по аккуратно выложенной каменной дороге, направляясь к дворцу, попутно отбросив идею заглянуть в свой дом. Каждый член Гнезда имеет право выбрать себе жилище, и даже если ты живёшь в другой стране, тебе всегда будет куда вернуться, таблички снимаются с домов лишь спустя сто лет после смерти его хозяина, но есть в этом городе дом, с которого снять неаккуратную, выцветшую деревяшку не решается никто. На этой табличке корявым почерком нацарапано имя Миадар Дракула, и даже спустя пятьсот лет после смерти этот домик, в противоположном конце от лестницы, принадлежит ей.       Эл была во дворце, печально смотря на стену с портретами всех, кто когда-то состоял в Гнезде. В её взгляде была видна вся боль, пережитая ей за очень, очень долгую жизнь. Пусть она и выглядела на двадцать пять — тридцать лет, эта высокая, стройная блондинка, на которую заглядывался каждый первый, видела, как Помпеи поглотило извержение и наблюдала за строительством египетских пирамид. Сильнейшая сейчас, вторая по силе тысячу, и третья восемьсот лет назад, до праздника, для неё ставшего дорогой к скорби.       Женщина была облачена в чёрное обтягивающее платье, поверх которого был надет белый пиджак, выделяя бледные ключицы. Светлые волнистые волосы были уложены на левую сторону, оголяя шею, а прикрытые под грузом воспоминаний глаза украшали тёмные тени.       — Как прошёл Совет? — тихо спросила женщина, почувствовав присутствие.       — Обычно, — Виктория не часто бывала в этой комнате, внушая себе, что она недостойна её, вот и сейчас она позволила себе лишь зайти за порог.       — Ты погружена в раздумья, — заметила Эл.       — А вы погружены в печаль, — вторила ей Виктория, — но не с головой.       — Ей…им бы не понравились мои слёзы.       Эл развернулась, бросая последний взгляд на портреты Дракулы и Миадар, и направилась к выходу из комнаты, ведя за собой и Викторию.       — Ты задумчива, но из-за чего?       — Я… вы же говорили, что можно встретить свою Пару ещё до её рождения. — вспомнила девушка, нервно сглотнув, — как понять, что это именно то…       — Ты уже это поняла, — бледное, ранее печальное лицо Первородной украсила улыбка. — То тепло, что ты чувствовала лишь при жизни, когда была человеком, да и тебе был подан знак. Что же тебя так напрягает?       В такой тихой беседе они дошли до просторного и уютного кабинета. Элхад то и дело бросала на Викторию заинтересованные взгляды, а Виктория же смотрела в пол, сутуля плечи под грузом прошлого, что никак не могла отпустить.       — Я ведь… — Виктория замялась, она молча села в кресло и устремила взгляд в пол, — я этого достойна?       — Ты никак не хочешь отпускать своё прошлое, — женщина кивнула, вспоминая, при каких именно обстоятельствах она впервые встретила Викторию, — с того времени прошла сотня лет, пора жить дальше, и судьба даёт тебе эту возможность.       — Но он жив.       — А будь он мёртв, смогла бы ты забыть прошлую себя. Да и ты доказала свою силу, сразившись с его сыном.       — Я… вы знаете, то я сражалась с Кириллом? — Виктория удивилась, ведь обычно, в это время года, Элхад мало чем интересуется, уходя в свою скорбь, терзая душу, чтобы потом, подобно фениксу, возродиться и прожить ещё один год.       — Тебя не зря сравнивают с Миадар и не отрицай, — Эл опустилась рядом с девушкой, нежно сжав её ладонь, — но ты не должна доказывать это, как и обратное. Вас объединяет светлая душа, вас объединяем мы, даже отвращение к Совету, — Элхад усмехнулась, эту черту обе девушки переняли явно от неё, — но самым главным вашим сходством является нерешительность. Она была очень стеснительна, хоть и выросла с Детьми Ночи. Она боялась своей крови, ты же боишься своего прошлого, и это не позволяет идти вперёд.       — Но это странно, — запротестовала Виктория, — я… это тепло… я боюсь.       — Я знаю, — улыбнулась Эл и поднялась на ноги, — но это не рождённое дитя — твоя судьба. Пусть ты и отрицала законы двести лет, но ты приняла их.       — Это дитя охотника, — решила упомянуть девушка. — Да и мне может не повезти.       — Если ты будешь трусить, то да, тебе не повезёт. Ваши души уже связаны, это решено Создателями за вас и до вас. Прими свою судьбу.              ***       — Так, значит вы, больше сотни вампиров, одно из самых маленьких Гнёзд? — уточнила Наталья.       — Да, — кивнула Виктория, отпив горячей крови из кружки. — Вампиров в мире гораздо больше, чем ты думаешь.       Они сидели в дальнем углу, и Виктория, как и обещала, отвечала на все вопросы жены охотника, рассказывая ей, как устроен мир Детей Ночи н самом деле, какой он изнутри.       — Как вы кормитесь, если не нападаете? — не понимала женщина.       — Вы сами даёте нам еду, — засмеялась девушка, кивая на свою кружку, — доноров очень много, и Гнёзда сотрудничают с банками крови. Есть люди, которые специально сдают кровь именно для нас.       — А зомби?       — Морг, — коротко кивнула Виктория, вновь отпив из кружки.       — Сергей говорил, что вы не можете питаться никак, кроме…       — Твой муж — охотник, им внушают всё это. На самом деле нам вполне хватает микроволновки. С живой, конечно, не сравнить, но вполне сносно. Есть и те, кто вовсе питается только кровью животных, ни разу не попробовав крови человека. Меня от неё, правда, наизнанку выворачивает…       — Получается, всё…       — Ага, — улыбнулась Виктория. — Мир прекраснее, чем ты представляешь, но мрачнее моих ожиданий.       В кафе вошёл посетитель, впуская внутрь прохладный воздух, доносящий до чуткого обоняния Виктории множество запахов. Для каждого вампира был свой особый запах, который тот учует за много километров. Запахи были связаны с профессией, иногда указывали на характер, по запаху можно даже распознать болезнь, о которой человек даже не догадывается. У каждой расы в запахе был один элемент, по которому можно было понять кто он. Вампиры пахнут кровью и страхом, зомби — гнилью и землёй, маги смесью трав и слегка железом, оборотни пахнут собаками и потом, даже можно сказать воняют, а вот люди пахнут жизнью и теплом.       Так проходил день за днём. Наталья всё время находилась под присмотром, а обедать предпочитала в кафе, где каждый день виделась с Викторией и задавала ей всё новые вопросы касательно вампиров и других рас. Пару раз в заведение заходил и её муж, насквозь пропахший смертью, но знакомых запахов на нём не было. Наталья быстро нашла общий язык с персоналом заведения и вечерами специально выходила прогуляться, чтобы побеседовать с дежурными, которые, зная, что та беременна Парой Виктории, старались принести женщине какие-нибудь сладости. За один только месяц было убито больше трёх сотен диких вампиров, позарившихся на сильный запах.       — Слушай, я вижусь с тобой только здесь, — заметила Наталья, наблюдая за тем, как Виктория отпила из кружки горячую кровь.       — Я слишком занята, — отмахнулась девушка, уткнувшись в бумаги.       — Или просто что-то недоговариваешь.       — Вполне возможно.       — Или же боишься? — Виктория поймала пристальный взгляд Натальи. — Ты это скрываешь, но я же вижу.       — Ненавижу мозгоправов, — Виктория сжала губы и отвернулась от женщины, не видя смысла отпираться. — Это сложно объяснить, и мой страх… скажем… это из-за моего прошлого.       — Если захочешь поделиться, я всегда найду минутку или часик.       — Этим я точно не захочу поделиться, — отмахнулась Виктория и напряглась, почувствовав запах незнакомого вампира в помещении.